За столом возле входа сидела средних лет дама в очках, увешанная бусами из полудрагоценных камней, и листала журнал «Ландшафтный дизайн современного кладбища».
– Вероника Григорьевна, – уважительно отрекомендовал ее зам. – Большой специалист по организации похорон, устроитель гражданских траурных обрядов. Кроме того, заведует литературной частью – пишет буквально прекрасные эпитафии. Заказчики очень довольны! А это товарищи из газеты. Вы присаживайтесь, я сейчас фотографии найду…
Вероника Григорьевна вставила папиросу в длинный мундштук и окинула Сати с Никитой снисходительным взглядом.
– Эпитафии, молодые люди, написание эксклюзивных авторских надгробных надписей – это настоящее творчество, – с достоинством сообщила она. – Творчество, обращенное к вечности!
– Они тут все ненормальные, в этом агентстве, – пробормотала Сати сисадмину, пока зам рылся в груде фотографий. – Все до одного. И директор такой же, наверное.
– А что ты хочешь! – так же тихо ответил он. – Работа такая…
Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,
С любовью, леностью провел веселый век,
Не делал доброго, однако ж был душою,
Ей-богу, добрый человек!
– неожиданно продекламировала Вероника Григорьевна с чувством. Сати и Никита переглянулись.
– Это вы сами сочинили? – с уважением спросил сисадмин. – Здорово!
– Нет, это Пушкин, – отозвалась Вероника Григорьевна, щелкая зажигалкой. – Мне чужой славы не надо.
– Не позорь ты меня! – прошипела Сати приятелю и повернулась к даме: – Конечно, он! А мы так сразу и подумали – Пушкин это! Я смотрю, у вас все тут с Пушкиным на дружеской ноге!
– А как же он сам на себя посмертную эпитафию написал? – не унимался Никита.
– Заранее побеспокоился, – пояснила Вероника Григорьевна.
Зам наконец отыскал буклеты, и Сати облегченно вздохнула.
Она подошла к столу и принялась перебирать красочные брошюрки.
– Этот текст использовать будем?
Зам кивнул, Сати поставила крестик на обложке.
– А этот?
Да, тень твою никто не порицает,
Муж рока! Ты с людьми, что над тобою рок;
Кто знал тебя возвесть, лишь тот низвергнуть мог:
Великое ж ничто не изменяет
– прозвучало за спиной.
Сати заторопилась:
– Ну, знаете, нам пора! Очень интересно было… Материал на согласование пришлю в следующий понедельник.
– Буквально очень рады были познакомиться! – расцвел зам.
– А это чье? – поинтересовался Никита, закрывая кофр.
– Эпитафия Наполеону. – Вероника Григорьевна элегантно повела рукой с дымящейся папиросой в мундштуке. – Тоже не наш клиент.
– Всего хорошего! – затараторила Сати, многозначительно взглядывая на сисадмина. – Пора нам, Никита!
Оказавшись на улице, она перевела дух.
– Да! Ну и конторка! Ну и люди! Помешались все на гробах да эпитафиях.
– Увлеченные люди! – Никита махнул рукой. – Вон там я тачку запарковал, пошли!
– Как тебе идея с эксклюзивными гробами?
– А что, хорошая идея! Раз их покупают, значит, они нужны кому-то… – Последние слова сисадмин произнес как-то неуверенно, Сати удивленно взглянула на приятеля.
– Чего ты?
Никита ткнул пальцем в пространство.
– Машина… Машины моей нету!
Сати всполошилась.
– Как это нету?! А куда же она делась?
– Куда? Как думаешь, куда деваются машины, которые пропадают бесследно?! Блин!
– Хочешь сказать, ее угнали? Угнали? Так, что ли? Да брось, Никита! Кому твой металлолом нужен?! Да и потом…
Внезапно Сати замерла, пораженная ужасной догадкой. Она медленно повернулась к приятелю и шепотом спросила:
– Ты Странника из машины достал? Достал, ведь правда?! Ты же его отнес в кладовку? Я ж просила тебя, ну, перед тем, как мы поехали? А ты…
– А я не успел. – Никита покрутил головой. – Мечуган-то на заднем сиденье лежал, в газеты запакованный. Я еще куртку сверху на него набросил, для маскировки. Мы ж его Копперфильду этому вернуть хотели. А когда он смылся, дедуля-то твой…
– Какой он мне…
– А когда он ноги сделал, я в тот же вечер хотел меч обратно в кладовку унести, да только в контору приехал, как из бухгалтерии прибежали, сетка у них упала. И я с сеткой возился до вечера, а потом…
А потом домой поехал и железяку-то переложить забыл!
Сати схватилась за голову.
– Никита, а ведь я тебя сейчас убью! – Проходивший мимо старичок испуганно отшатнулся и поспешно обошел странную парочку стороной. – Ты понимаешь, что произошло?! А? Понимаешь? Мечуган уехал в неизвестном направлении!
– На моей машине уехал, – уточнил сисадмин.
– Брось, Никита, твоей тачке в обед сто лет! Не об этом речь! И ты еще спрашивал, почему у меня мысли о кладбище. Да вот поэтому! Все у нас как-то не так идет! Маг… как его зовут-то, блин? Сбежал, короче. Меч, который я своими руками украла, между прочим, из музея, сейчас неизвестно где.
– И тачку у меня…
– Господи, кто на такую рухлядь мог позариться?! Кто?! Кому понадобилась эта керосинка, когда рядом – вон, гляди! Джипы стоят! А вот даже «Мерседес»!
Никита поглядел и хмыкнул.
– А ты знаешь, чей это мерс?
– Да откуда мне это знать?!
– А я вот знаю. Мерсов у нас в городе немного, они все наперечет, серьезным людям принадлежат. И угонит такую машину только тот, кому уж окончательно жизнь надоела.
– Мне! Мне она надоела! Пойти «Мерседес» угнать, что ли?! Господи, что же делать? Что же делать?!
Внезапно она остановилась.
– Никита! Надо быстро заявить машину в розыск! Быстро!
– Да подожди ты!
Сати выхватила из сумки телефон и принялась тыкать пальцем в кнопки.
– Чего ждать-то?! Сейчас в контору позвоню, Хамеру. У него все менты знакомые, пусть он быстренько организует операцию «Перехват». – Ало! – крикнула она в трубку. – Аверченко, Хамера давай быстро! Не твое дело зачем! Что? Где он? На выезде? А что произошло? Блин!
Сати отключила мобильник и сунула в карман.
– Ну, где Хамер? – поинтересовался Никита, разглядывая улицу и что-то соображая. – На выезде? Что там? Опять кафе «Чародейка»?
– Хуже. Дерзкое ограбление секс-шопа. Чувствую, с такого задания он не скоро явится.
Сисадмин почесал затылок и полез в карман. Порывшись, он вытащил пластинку мятной жвачки и протянул Сати.
– Э… слушай, ты только не… – он помялся. – Короче, у тебя же воображение богатое, не зря ты сочиняешь всякую рекламную лабуду, на которую потом ведутся даже в нашей конторе. Помнишь, когда ты писала про чудо-чай – выпил и похудел?!
– А я предупреждала! Я всех предупреждала, что чай – туфта и не похудеешь от него ни фига, так что нечего и деньги тратить!
– Ага, – смущенно сказала Никита. – Я помню. Ну, короче, раз так, вот возьми жвачку и представь себе, что это – успокоительное. С твоей фантазией это раз плюнуть.
Сати насторожилась.
– Вот не нравятся мне такие подходы! – Она сорвала обертку и сунула жвачку в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Вероника Григорьевна, – уважительно отрекомендовал ее зам. – Большой специалист по организации похорон, устроитель гражданских траурных обрядов. Кроме того, заведует литературной частью – пишет буквально прекрасные эпитафии. Заказчики очень довольны! А это товарищи из газеты. Вы присаживайтесь, я сейчас фотографии найду…
Вероника Григорьевна вставила папиросу в длинный мундштук и окинула Сати с Никитой снисходительным взглядом.
– Эпитафии, молодые люди, написание эксклюзивных авторских надгробных надписей – это настоящее творчество, – с достоинством сообщила она. – Творчество, обращенное к вечности!
– Они тут все ненормальные, в этом агентстве, – пробормотала Сати сисадмину, пока зам рылся в груде фотографий. – Все до одного. И директор такой же, наверное.
– А что ты хочешь! – так же тихо ответил он. – Работа такая…
Здесь Пушкин погребен; он с музой молодою,
С любовью, леностью провел веселый век,
Не делал доброго, однако ж был душою,
Ей-богу, добрый человек!
– неожиданно продекламировала Вероника Григорьевна с чувством. Сати и Никита переглянулись.
– Это вы сами сочинили? – с уважением спросил сисадмин. – Здорово!
– Нет, это Пушкин, – отозвалась Вероника Григорьевна, щелкая зажигалкой. – Мне чужой славы не надо.
– Не позорь ты меня! – прошипела Сати приятелю и повернулась к даме: – Конечно, он! А мы так сразу и подумали – Пушкин это! Я смотрю, у вас все тут с Пушкиным на дружеской ноге!
– А как же он сам на себя посмертную эпитафию написал? – не унимался Никита.
– Заранее побеспокоился, – пояснила Вероника Григорьевна.
Зам наконец отыскал буклеты, и Сати облегченно вздохнула.
Она подошла к столу и принялась перебирать красочные брошюрки.
– Этот текст использовать будем?
Зам кивнул, Сати поставила крестик на обложке.
– А этот?
Да, тень твою никто не порицает,
Муж рока! Ты с людьми, что над тобою рок;
Кто знал тебя возвесть, лишь тот низвергнуть мог:
Великое ж ничто не изменяет
– прозвучало за спиной.
Сати заторопилась:
– Ну, знаете, нам пора! Очень интересно было… Материал на согласование пришлю в следующий понедельник.
– Буквально очень рады были познакомиться! – расцвел зам.
– А это чье? – поинтересовался Никита, закрывая кофр.
– Эпитафия Наполеону. – Вероника Григорьевна элегантно повела рукой с дымящейся папиросой в мундштуке. – Тоже не наш клиент.
– Всего хорошего! – затараторила Сати, многозначительно взглядывая на сисадмина. – Пора нам, Никита!
Оказавшись на улице, она перевела дух.
– Да! Ну и конторка! Ну и люди! Помешались все на гробах да эпитафиях.
– Увлеченные люди! – Никита махнул рукой. – Вон там я тачку запарковал, пошли!
– Как тебе идея с эксклюзивными гробами?
– А что, хорошая идея! Раз их покупают, значит, они нужны кому-то… – Последние слова сисадмин произнес как-то неуверенно, Сати удивленно взглянула на приятеля.
– Чего ты?
Никита ткнул пальцем в пространство.
– Машина… Машины моей нету!
Сати всполошилась.
– Как это нету?! А куда же она делась?
– Куда? Как думаешь, куда деваются машины, которые пропадают бесследно?! Блин!
– Хочешь сказать, ее угнали? Угнали? Так, что ли? Да брось, Никита! Кому твой металлолом нужен?! Да и потом…
Внезапно Сати замерла, пораженная ужасной догадкой. Она медленно повернулась к приятелю и шепотом спросила:
– Ты Странника из машины достал? Достал, ведь правда?! Ты же его отнес в кладовку? Я ж просила тебя, ну, перед тем, как мы поехали? А ты…
– А я не успел. – Никита покрутил головой. – Мечуган-то на заднем сиденье лежал, в газеты запакованный. Я еще куртку сверху на него набросил, для маскировки. Мы ж его Копперфильду этому вернуть хотели. А когда он смылся, дедуля-то твой…
– Какой он мне…
– А когда он ноги сделал, я в тот же вечер хотел меч обратно в кладовку унести, да только в контору приехал, как из бухгалтерии прибежали, сетка у них упала. И я с сеткой возился до вечера, а потом…
А потом домой поехал и железяку-то переложить забыл!
Сати схватилась за голову.
– Никита, а ведь я тебя сейчас убью! – Проходивший мимо старичок испуганно отшатнулся и поспешно обошел странную парочку стороной. – Ты понимаешь, что произошло?! А? Понимаешь? Мечуган уехал в неизвестном направлении!
– На моей машине уехал, – уточнил сисадмин.
– Брось, Никита, твоей тачке в обед сто лет! Не об этом речь! И ты еще спрашивал, почему у меня мысли о кладбище. Да вот поэтому! Все у нас как-то не так идет! Маг… как его зовут-то, блин? Сбежал, короче. Меч, который я своими руками украла, между прочим, из музея, сейчас неизвестно где.
– И тачку у меня…
– Господи, кто на такую рухлядь мог позариться?! Кто?! Кому понадобилась эта керосинка, когда рядом – вон, гляди! Джипы стоят! А вот даже «Мерседес»!
Никита поглядел и хмыкнул.
– А ты знаешь, чей это мерс?
– Да откуда мне это знать?!
– А я вот знаю. Мерсов у нас в городе немного, они все наперечет, серьезным людям принадлежат. И угонит такую машину только тот, кому уж окончательно жизнь надоела.
– Мне! Мне она надоела! Пойти «Мерседес» угнать, что ли?! Господи, что же делать? Что же делать?!
Внезапно она остановилась.
– Никита! Надо быстро заявить машину в розыск! Быстро!
– Да подожди ты!
Сати выхватила из сумки телефон и принялась тыкать пальцем в кнопки.
– Чего ждать-то?! Сейчас в контору позвоню, Хамеру. У него все менты знакомые, пусть он быстренько организует операцию «Перехват». – Ало! – крикнула она в трубку. – Аверченко, Хамера давай быстро! Не твое дело зачем! Что? Где он? На выезде? А что произошло? Блин!
Сати отключила мобильник и сунула в карман.
– Ну, где Хамер? – поинтересовался Никита, разглядывая улицу и что-то соображая. – На выезде? Что там? Опять кафе «Чародейка»?
– Хуже. Дерзкое ограбление секс-шопа. Чувствую, с такого задания он не скоро явится.
Сисадмин почесал затылок и полез в карман. Порывшись, он вытащил пластинку мятной жвачки и протянул Сати.
– Э… слушай, ты только не… – он помялся. – Короче, у тебя же воображение богатое, не зря ты сочиняешь всякую рекламную лабуду, на которую потом ведутся даже в нашей конторе. Помнишь, когда ты писала про чудо-чай – выпил и похудел?!
– А я предупреждала! Я всех предупреждала, что чай – туфта и не похудеешь от него ни фига, так что нечего и деньги тратить!
– Ага, – смущенно сказала Никита. – Я помню. Ну, короче, раз так, вот возьми жвачку и представь себе, что это – успокоительное. С твоей фантазией это раз плюнуть.
Сати насторожилась.
– Вот не нравятся мне такие подходы! – Она сорвала обертку и сунула жвачку в рот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80