Бретта снова захохотала:
– С вами не соскучишься! Ну хорошо… расскажите же мне, что это за танцовщица? Чем она так знаменита?
Бретта сняла плащ: синее платье, отделанное драгоценными белоснежными кружевами и расшитое мелким жемчугом, выгодно оттеняло ее яркую красоту.
– Она будет танцевать вот на том помосте. – Тинчер разлил вино по бокалам. – Видите, сразу за ним – деревянная стена?
Бретта кивнула, втыкая маленькую серебряную вилочку с двумя зубцами в ломтик персика.
– А возле помоста сидит бородатый человек, сарамит по виду, повязанный красным платком?
– В наблюдательности вам не откажешь… и что же?
– Он продает ножи.
– Ножи? Зачем же?
Тинчер тонко улыбнулся.
– В этом-то вся и соль, моя несравненная белл. Поглядите, сколько народу кругом. «Зеленая ветка» – популярное местечко, но сегодня здесь яблоку негде упасть. Вряд ли простая танцовщица, сколь бы искусной она ни была, соберет столько публики. Поэтому придумана приманка. Танцовщица, по слухам, молода и хороша собой…
Он сделал паузу, пробуя вино, «золотая» Бретта улыбнулась.
– Она будет плясать на помосте, а всякий, кто купил у сарамита нож, может бросить его в девушку во время танца. Пo слухам, она уклоняется очень ловко, еще никому не удалось ее зацепить.
«Золотая» Бретта взглянула на помост с интересом.
– О, значит, ее в любой момент могут убить?
– Да, моя золотая прелесть. Ее любовник продает ножи, которыми могут убить его подружку.
– Так это ее любовник? – Бретта принялась с любопытством разглядывать бородатого сарамита.
– Так говорят. – Тинчер пожал плечами, взял в руку бокал и откинулся на спинку стула.
– Забавно!
– Еще забавнее, что каждый раз после того, как возле красавицы просвистит нож, она будет сбрасывать с себя что-нибудь из одежды. Пикантное зрелище! – Тинчер глянул в сторону помоста, где четыре бриллиантовые кобры, самые ядовитые из всех существующих на свете змей, покорно извивались под звуки дудочки заклинателя.
– Несколько однообразно, на мой взгляд, – пробормотал он. – От такого выступления прямо-таки клонит в сон. Меня так и подмывает заплатить, чтоб он убрался наконец. Держу пари, все собравшиеся ждут танцовщицу из Баттапа и все, как и я – не буду отрицать! – гадают, много ли одежды она успеет скинуть!
– Ах да, она из Баттапа! – воскликнула Бретта. – Позавчера я распорядилась отправить туда любимую лошадь Сайраса: он не может без нее жить. Стало быть, хвала небесам, он не скоро вернется в Доршату!
– Бретта! – с упреком воскликнул ее собеседник. – Вот, вы сами об этом заговорили! Теперь, как человек воспитанный, я должен поинтересоваться, как поживает ваш дражайший супруг! – Он развел руками. – Этого требуют правила этикета!
Тинчер закатил глаза и пробормотал скороговоркой:
– Какпоживаетвашдражайшийсупруг? Прошу меня извинить, дорогая!
Глаза Бретты мгновенно сделались ледяными.
– Надеюсь, хорошо, – процедила она. – Я, как вы знаете, давно его не видела.
По закону, Бретта, как младшая дочь Наместника, имела право заключить брак с уроженцем своей страны, и очень радовалась этому обстоятельству: «золотая» Бретта и помыслить не могла о жизни вне Доршаты. Сайрас, отпрыск одного из старинных аристократических родов северной столицы, владелец нескольких замков, живущий в огромном поместье неподалеку от города, оказался вполне подходящей партией, достойной того, чтобы быть связанной с династией Наместников. Выходя замуж за человека, не принадлежащего к правящему дому, Бретта теряла право на трон, но тогда, пять лет назад, она нисколько не жалела об этом: ведь она выходила замуж по любви! Однако ее ждало скорое разочарование: богатый, красивый, знатный и молодой супруг оказался совершенно равнодушен к жене. Она провела четыре года в замке Сайраса, пытаясь наладить семейную жизнь, затем вернулась в Доршату и с тех пор встречалась с мужем лишь на официальных придворных церемониях.
Бретта рассеянно отхлебнула вино, погрузившись в размышления.
Ее старший брат Луберт, наследник трона Наместников, пока что был не женат. Его браку, браку будущего Наместника Доршаты, придавалось политическое значение, и придворные круги нескольких столиц, где подрастали юные принцессы, гадали, на кого падет его выбор.
При мысли о брате брови «золотой» Бретты сдвинулись.
– Он не может дождаться смерти отца, чтобы наконец взять власть в свои руки! – с досадой воскликнула она.
– Но ведь вы тоже не можете дождаться этой смерти, – спокойно заметил Тинчер: на правах старого друга он частенько говорил Бретте довольно нелицеприятные вещи.
– Конечно, жду. – Она окинула невидящим взглядом зал трактира: заклинатель, извлекая из крошечной дудочки затейливую мелодию, заманивал змей в корзинку.
– Неужели он закончил? Не верю своему счастью! – воскликнул Тинчер, бросив взгляд на сцену. – Сейчас появится танцовщица!
– Первым к трону стоит Луберт. К сожалению, Закон о наследовании, где описаны древние обычаи Доршаты, говорит ясно: во-первых, трон переходит только к законному потомку и наследнику Наместника, во-вторых, власть сначала переходит к сыновьям в порядке старшинства, потом к дочерям, если они не замужем или замужем за человеком, принадлежащим к дому Наместников. Ну и, в-третьих, при отсутствии прямых потомков власть переходит к братьям и их потомкам поочередно, и так далее.
Тинчер слушал невнимательно: заклинатель змей удалился, унося с собой корзинку с кобрами, и в зале перед выступлением знаменитой танцовщицы царило оживление. Мрачный бородатый сарамит расставлял на помосте зажженные свечи. Сбоку, на ступенях, ведущих на сцену, поблескивали лезвия приготовленных ножей.
– Луберт сядет на трон скоро… скорее, чем все думают. – «Золотая» Бретта поставила на стол локти, переплела пальцы и, опустив на них подбородок, задумалась. – Когда мой отец… ну, вы знаете, никто из нас не вечен. Не знаю, сколько еще он протянет. Он твердит, что умирает, но…
– Он твердит об этом уже лет десять, – легкомысленно заметил Тинчер. – Смотрите, вот она!
В дальнем конце зала показалась Ата, стройная, гибкая девушка. В ее длинные каштановые волосы было вплетено множество блестящих ленточек с крохотными бубенчиками, их мелодичный звон сопровождал каждое движение танцовщицы.
Тинчер оживился.
– Глядите-ка, на ней не так уж много одежды! – довольно воскликнул он, разглядывая девушку, которая шла по залу плывущей походкой, опустив глаза, улыбаясь уголками губ. – Как это мило с ее стороны!
– А вы ожидали, что она явится одетая в шкуры, словно женщины ахтунов? – кисло поинтересовалась Бретта. – Ей пришлось бы неделю плясать, чтоб избавиться хотя бы от половины!
За Атой следовали двое музыкантов, они расположились возле помоста, взяли в руки инструменты и замерли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99