У меня зародилось страшное подозрение, что дело обстоит именно так.
– Надо идти без остановок, – сказала Вилл.
– Я утопаю! – воскликнула Тарани.
– Мы все утопаем, – ответила я. – Тут нельзя долго стоять на одном месте.
– Здесь нет ничего прочного, – подтвердил Кид. – Ничего, кроме Страж-зверя.
Мы с трудом побрели вперед; ветер свистел вокруг нас, швырял в лицо песок, острый и колючий.
– Где этот зверь? – спросила Тарани, оглядываясь в тревоге. – Далеко до него?
– Не знаю, – ответил Кид. – Я был здесь дважды, пытался пройти… – Он запнулся, будто стыдился своих попыток обойти решение Старейшин. – Оба раза он внезапно появлялся неведомо откуда.
Мы шли не ради того, чтобы куда-то прийти, а просто потому, что надо было двигаться. Песок и небо перед нами были одного цвета, и горизонт был почти неразличим. Я не могла определить, приближаемся ли мы к нему. Небо оставалось все таким же – не темнело и не светлело.
После долгого пути по зыбучим пескам Вилл остановилась перевести дыхание.
– Сколько можно брести неведомо куда? – проворчала она. – Кид, нельзя ли сделать что-нибудь, чтобы зверь появился?
– Как только я хотел вернуться домой, он появлялся сам, – устало ответил юноша.
– Да, но… как?
– Когда Старейшины изгнали меня, они открыли просвет между Струнами Бытия. Что-то вроде паузы в музыке. Наверно, если бы я смог сделать что-то подобное, я бы вернулся домой.
– Поэтому ты играл на своей гитаре?
– Да. Другого инструмента у меня нет.
– Гм. Может быть, ты поиграешь, пока мы идем? Увидим, произойдет ли что-нибудь.
Кид кивнул и снял с плеча гитару. Пару раз согнул и разогнул пальцы, разминая их, и начал играть.
Почему-то гитара звучала не так чарующе, как в Хитерфилде. Ноты казались до странности тусклыми и безликими. Кид заколебался и умолк.
– Простите, – сказал он. – Это неправильно.
– Продолжай играть, – подбодрила его Вилл. – Пусть будет некрасиво, все равно продолжай.
Он, казалось, готов был обидеться. Попросить музыканта играть ниже своих возможностей – на Барде это, должно быть, неслыханное оскорбление. Но сейчас мы были не на Барде – и, если дела пойдут так и дальше, никогда не попадем туда.
– Сыграй «Возвращение домой», – предложила я. – И играй так, будто ты хочешь этого всей душой, а не просто мечтаешь о несбыточном.
Он бросил на меня странный взгляд. Но все-таки начал извлекать из струн те же завораживающие аккорды, которые мы слышали в сенном сарае.
Туда, где дорога плавно уходит за поворот,
Где закатное солнце сияет сквозь пыльную даль…
Внезапно ветер подул сильнее. И песка в нем стало больше. Сделалось почти невозможно ничего разглядеть; я протерла глаза, но это не помогло.
Туда, где конец дорог,
где усталый покой найдет…
Я споткнулась. Прямо передо мной высилась стена из грубого песчаника – я не видела ее до того мгновения, пока не наткнулась на нее. Какие странные выступы. Почти как…
Как когти.
Я оцепенела. Медленно подняла глаза. И поднимала их очень долго, пока не коснулась затылком плеч.
Ну и огромный же он! То, что я приняла за стену, было всего лишь передней лапой. Сильный, полный песка ветер, из-за которого мы брели сгорбившись, как древние старухи, был его дыханием. И откуда-то с высоты на меня смотрели громадные золотисто-карие глаза с тяжелыми веками; каждый глаз величиной с часы на городской башне.
Раздался рев, похожий на грохот поезда в метро. Потом голос, такой же могучий, как и сам зверь:
«ПУТЬ ЗАКРЫТ».
– Что это? – еле слышно пролепетала Хай Лин. – Лев или… кто?
– Это сфинкс, – объяснила Тарани, неплохо разбиравшаяся в таких вещах. – Лицо человека, туловище льва, размеры… громадные.
«ПУТЬ ЗАКРЫТ».
– Да, конечно, мы расслышали вас с первого раза, – пробормотала я. Трудно было не расслышать звук, перекрывавший по громкости любые рок-концерты.
«ПУТЬ ЗАКРЫТ».
Я потерла уши. От такой беседы быстро утомляешься.
– Хорошо, мы его нашли, – сказала Вилл. – Что будем делать дальше?
Глава 6
Загадки на пути
Кид взял на гитаре аккорд.
– Сейчас моя музыка стала намного сильнее, чем была, когда меня изгнали, – сказал он, – Старейшины своей игрой вызвали этого зверя из небытия. Может быть, я сумею вернуть его обратно. Вилл нахмурилась.
– Ты предлагаешь убить его? Музыкой?
– Нет, не совсем убить. Просто… уничтожить, Развеять. Чтобы он не препятствовал нам. Я подняла голову и взглянула в огромные золотистые глаза, выжидательно смотревшие на нас сверху вниз.
– Только не надо его злить, – предупредила я. – Совсем не хочется оказаться у него на пути, если он вздумает драться.
Кид ничего не ответил. Его голова склонилась над гитарой, будто он старался уловим, звук, слышный только ему. Пальцы, уверенные и опытные, летали по струнам. Но ноты, которые он извлекал, не имели ничего общего с нежными печальными мелодиями, которые он играл обычно.
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
Горький, искривленный всхлип, аккорд, лишенный согласия. Я содрогнулась. Будто скрежет ногтя по грифельной доске, только еще в сто раз противнее.
Ветер утих. Сфинкс пригнул исполинскую голову ниже к земле. Его ноздри раздувались, но слабо.
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь! Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
Хай Лин упала на колени и начала погружаться в жесткий серый песок. Ее лицо было залито слезами. Я попыталась помочь ей, но сама задыхалась под напором ветра. Казалось, ветер сдул прочь весь воздух в этой пустыне.
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
Корнелия схватила меня за руку. – Вставай, – пропыхтела она. – Утонешь! Встать? Но я и так… нет, я не стою. Я рухнула на четвереньки и уже погрузилась в песок по локоть. Грудь тяжело вздымалась, стараясь вобрать хоть каплю воздуха. Вдохнуть, вдохнуть…
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь! Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
– Нет! – закричала Вилл. Как же ей хватило воздуха? – Прекрати! Кид, перестань, ты убьешь нас!
Расстроенные аккорды смолкли. Наступила тишина. Порыв ветра взъерошил мне волосы, Я жадно втянула воздух, не обращая внимания на песок и пыль. Дышать! Какое счастье!
– Но у меня получалось! – на лице Кида вспыхнул необычный для него гнев – гнев музыканта, которого прервали.
– Нет, не получалось. Твоя музыка губила нас. Душила. Мы тонули в песке.
– Но что я еще могу сделать? Я не знаю!
– И я не знаю, – ответила Вилл. – Но только не это!
– Может быть, загадать сфинксу загадку? – предложила Тарани.
– Загадку? Почему?
– Путники всегда загадывают сфинксам загадки. Нет, кажется, наоборот! Ладно, попробуем ответить ему.
– Но он ни о чем не спрашивает! – Сфинкс хотя бы прекратил реветь «ПУТЬ ЗАКРЫТ». Спасибо и на этом, но он по-прежнему не выражал желания вступить в разговор.
– Жаль, что мы не можем, как в старые добрые времена, смести его с дороги соединенными силами Воздуха, Огня, Земли и Воды, – пробормотала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15
– Надо идти без остановок, – сказала Вилл.
– Я утопаю! – воскликнула Тарани.
– Мы все утопаем, – ответила я. – Тут нельзя долго стоять на одном месте.
– Здесь нет ничего прочного, – подтвердил Кид. – Ничего, кроме Страж-зверя.
Мы с трудом побрели вперед; ветер свистел вокруг нас, швырял в лицо песок, острый и колючий.
– Где этот зверь? – спросила Тарани, оглядываясь в тревоге. – Далеко до него?
– Не знаю, – ответил Кид. – Я был здесь дважды, пытался пройти… – Он запнулся, будто стыдился своих попыток обойти решение Старейшин. – Оба раза он внезапно появлялся неведомо откуда.
Мы шли не ради того, чтобы куда-то прийти, а просто потому, что надо было двигаться. Песок и небо перед нами были одного цвета, и горизонт был почти неразличим. Я не могла определить, приближаемся ли мы к нему. Небо оставалось все таким же – не темнело и не светлело.
После долгого пути по зыбучим пескам Вилл остановилась перевести дыхание.
– Сколько можно брести неведомо куда? – проворчала она. – Кид, нельзя ли сделать что-нибудь, чтобы зверь появился?
– Как только я хотел вернуться домой, он появлялся сам, – устало ответил юноша.
– Да, но… как?
– Когда Старейшины изгнали меня, они открыли просвет между Струнами Бытия. Что-то вроде паузы в музыке. Наверно, если бы я смог сделать что-то подобное, я бы вернулся домой.
– Поэтому ты играл на своей гитаре?
– Да. Другого инструмента у меня нет.
– Гм. Может быть, ты поиграешь, пока мы идем? Увидим, произойдет ли что-нибудь.
Кид кивнул и снял с плеча гитару. Пару раз согнул и разогнул пальцы, разминая их, и начал играть.
Почему-то гитара звучала не так чарующе, как в Хитерфилде. Ноты казались до странности тусклыми и безликими. Кид заколебался и умолк.
– Простите, – сказал он. – Это неправильно.
– Продолжай играть, – подбодрила его Вилл. – Пусть будет некрасиво, все равно продолжай.
Он, казалось, готов был обидеться. Попросить музыканта играть ниже своих возможностей – на Барде это, должно быть, неслыханное оскорбление. Но сейчас мы были не на Барде – и, если дела пойдут так и дальше, никогда не попадем туда.
– Сыграй «Возвращение домой», – предложила я. – И играй так, будто ты хочешь этого всей душой, а не просто мечтаешь о несбыточном.
Он бросил на меня странный взгляд. Но все-таки начал извлекать из струн те же завораживающие аккорды, которые мы слышали в сенном сарае.
Туда, где дорога плавно уходит за поворот,
Где закатное солнце сияет сквозь пыльную даль…
Внезапно ветер подул сильнее. И песка в нем стало больше. Сделалось почти невозможно ничего разглядеть; я протерла глаза, но это не помогло.
Туда, где конец дорог,
где усталый покой найдет…
Я споткнулась. Прямо передо мной высилась стена из грубого песчаника – я не видела ее до того мгновения, пока не наткнулась на нее. Какие странные выступы. Почти как…
Как когти.
Я оцепенела. Медленно подняла глаза. И поднимала их очень долго, пока не коснулась затылком плеч.
Ну и огромный же он! То, что я приняла за стену, было всего лишь передней лапой. Сильный, полный песка ветер, из-за которого мы брели сгорбившись, как древние старухи, был его дыханием. И откуда-то с высоты на меня смотрели громадные золотисто-карие глаза с тяжелыми веками; каждый глаз величиной с часы на городской башне.
Раздался рев, похожий на грохот поезда в метро. Потом голос, такой же могучий, как и сам зверь:
«ПУТЬ ЗАКРЫТ».
– Что это? – еле слышно пролепетала Хай Лин. – Лев или… кто?
– Это сфинкс, – объяснила Тарани, неплохо разбиравшаяся в таких вещах. – Лицо человека, туловище льва, размеры… громадные.
«ПУТЬ ЗАКРЫТ».
– Да, конечно, мы расслышали вас с первого раза, – пробормотала я. Трудно было не расслышать звук, перекрывавший по громкости любые рок-концерты.
«ПУТЬ ЗАКРЫТ».
Я потерла уши. От такой беседы быстро утомляешься.
– Хорошо, мы его нашли, – сказала Вилл. – Что будем делать дальше?
Глава 6
Загадки на пути
Кид взял на гитаре аккорд.
– Сейчас моя музыка стала намного сильнее, чем была, когда меня изгнали, – сказал он, – Старейшины своей игрой вызвали этого зверя из небытия. Может быть, я сумею вернуть его обратно. Вилл нахмурилась.
– Ты предлагаешь убить его? Музыкой?
– Нет, не совсем убить. Просто… уничтожить, Развеять. Чтобы он не препятствовал нам. Я подняла голову и взглянула в огромные золотистые глаза, выжидательно смотревшие на нас сверху вниз.
– Только не надо его злить, – предупредила я. – Совсем не хочется оказаться у него на пути, если он вздумает драться.
Кид ничего не ответил. Его голова склонилась над гитарой, будто он старался уловим, звук, слышный только ему. Пальцы, уверенные и опытные, летали по струнам. Но ноты, которые он извлекал, не имели ничего общего с нежными печальными мелодиями, которые он играл обычно.
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
Горький, искривленный всхлип, аккорд, лишенный согласия. Я содрогнулась. Будто скрежет ногтя по грифельной доске, только еще в сто раз противнее.
Ветер утих. Сфинкс пригнул исполинскую голову ниже к земле. Его ноздри раздувались, но слабо.
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь! Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
Хай Лин упала на колени и начала погружаться в жесткий серый песок. Ее лицо было залито слезами. Я попыталась помочь ей, но сама задыхалась под напором ветра. Казалось, ветер сдул прочь весь воздух в этой пустыне.
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
Корнелия схватила меня за руку. – Вставай, – пропыхтела она. – Утонешь! Встать? Но я и так… нет, я не стою. Я рухнула на четвереньки и уже погрузилась в песок по локоть. Грудь тяжело вздымалась, стараясь вобрать хоть каплю воздуха. Вдохнуть, вдохнуть…
«Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь! Дз-з-з-ы-ы-ы-ы-нь!»
– Нет! – закричала Вилл. Как же ей хватило воздуха? – Прекрати! Кид, перестань, ты убьешь нас!
Расстроенные аккорды смолкли. Наступила тишина. Порыв ветра взъерошил мне волосы, Я жадно втянула воздух, не обращая внимания на песок и пыль. Дышать! Какое счастье!
– Но у меня получалось! – на лице Кида вспыхнул необычный для него гнев – гнев музыканта, которого прервали.
– Нет, не получалось. Твоя музыка губила нас. Душила. Мы тонули в песке.
– Но что я еще могу сделать? Я не знаю!
– И я не знаю, – ответила Вилл. – Но только не это!
– Может быть, загадать сфинксу загадку? – предложила Тарани.
– Загадку? Почему?
– Путники всегда загадывают сфинксам загадки. Нет, кажется, наоборот! Ладно, попробуем ответить ему.
– Но он ни о чем не спрашивает! – Сфинкс хотя бы прекратил реветь «ПУТЬ ЗАКРЫТ». Спасибо и на этом, но он по-прежнему не выражал желания вступить в разговор.
– Жаль, что мы не можем, как в старые добрые времена, смести его с дороги соединенными силами Воздуха, Огня, Земли и Воды, – пробормотала я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15