– По линии Министерства обороны и Детского фонда.
– В Новую Зеландию, или на Огненную Землю.
– Хорошо б в Антарктиду, но, к сожалению, там нечего делать Детскому фонду.
– Решено.
– Организацией этой провокации займется второй интеллект, он у нас специалист.
– До пяти часов мы должны так обработать Мурзилку, чтобы когда она узнает об отъезде родителей, у нее не было б альтернативы.
– Квартиру, машину и валютный счет мы ей уже сделали. Что еще надо женщине?
– Завалим ее барахлом и решим вопрос с институтом.
– Ах, да, ей еще необходима любовь.
– Ну что ж, придется смириться и пересилить себя.
– Будем ее любить.
– Если она этого захочет.
– Подъем!
– А где Василий Иванович? – удивленно спросила меня Мурзилка, не обнаружив у подъезда белую «Вольво» с Иванычем в придачу. – И где твоя хваленая машина?
– Василий сегодня выходной, – спокойно сказал я и щелкнул громко пальцами.
Из-за поворота появился серебристый «Олдмобиль», из которого вышел молочный брат героя гражданской войны и профессионально открыл перед нами дверцу.
– Познакомься, это Иван Васильевич, напарник Василия Ивановича.
– Анжела! – Мурзилка покраснела непонятно к чему (не привыкла еще шиковать!) и протянула ему ручку.
– Очень приятно, – улыбнулся ей тезка царя всея Руси. – Куда изволите?
– К Зайцеву, – опередил я Мурзилку, пока она «телилась» со своим институтом.
Уже находясь в машине, я спросил Мурзика:
– Слушай, а зачем ты учишься в институте?
Мурзик посмотрела на меня как на идиота и ничего не ответила.
– Да нет, я серьезно, – настаивал я. – Тебе нужна корочка или же знания?
– И то, и другое, – Мурзик уже совсем не сомневалась, что со мной что-то не так.
– Слушай, но как можно всерьез говорить о знаниях при нашей системе обучения? Это же профанация какая-то!
Мурзик задумалась, видимо вспоминая, что же полезного вынесла из стен своего вуза.
– Значит, тебе нужна корочка.
– Ну, предположим, – нехотя согласилась Мурзилка, – И что из этого?
– На, возьми ее и не мучайся! – сказал я, протягивая ей диплом.
Она его раскрыла и обнаружила там свою фамилию и дату окончания – через два с половиной года. Диплом был к тому же красным, что явствовало из вкладыша.
– Фальшивка?
– Обижаешь, дорогая! – ничуть не обидясь, с гордостью за второй свой интеллект произнес я. – Самый что не есть настоящий!
– А если кто-нибудь проверит?
– Пожалуйста! Он найдет полное соответствие всех записей с документами в институте, а преподаватели даже под пыткой будут говорить, что ты у них училась.
– Но так не бывает.
– Бывает! Если очень захотеть.
– А что я скажу родителям?
– А ты им время от времени показывай вот это, – сказал я и протянул ей пять совершенно идентичных зачетных книжек, с одинаковыми номерами и одинаковыми подписями, только в каждой последующей книжке было на один семестр больше заполненных страниц.
– А как же учеба, – еще не совсем осознав открывшиеся перспективы, продолжала сопротивляться Мурзик, – как же мое углубленное изучение языка?
– Глупая! Вот теперь, когда тебе не надо тратить время на учебу в институте, ты и можешь заняться углубленным изучением языка и всего остального в придачу.
Мурзик ошалело стала смотреть на меня и упорно молчать, видимо, не находя в себе силы поверить этому, но через некоторое время все же спрятала в сумочку корочки и нервно закурила сигарету.
В это время мы как раз проезжали мимо Военторга, и Мурзик вдруг попросила остановить машину.
– Мурзик, чего ты здесь забыла? Или тебе захотелось купить мне солдатские кальсоны?
– Размечтался! Кальсоны все давно перешиты на «бананы». У меня здесь работает подружка в секции мехов, она мне обещала достать недорогую шубку…
Подойдя к прилавку, Мурзик узнала от продавщицы, что ее подружка сегодня выходная. Очень от этого расстроившись, Мурзилка решила было уйти, но остановилась у витрины. Там была выставлена шуба из песца.
На ценнике была цена – 19000 руб.
Я тоже заинтересовался, для кого в нашем рабоче-крестьянском государстве продаются такие шубы? (Дело происходило до 2 апреля 1991 года.)
Если рабочий получает, предположим, триста рублей в месяц, то чтобы купить своей жене эту шубу, ему надо работать четыре с половиной года, а содержать детей будет его жена. А раз эта шуба не по карману простому смертному, то какого черта ее выставили на всеобщее обозрение? Однозначно – чтобы злить народ!
– Нравится? – спросил я Мурзилку.
Та посмотрела на меня, как на изверга, и ничего не сказала.
– Хочешь, я тебе ее куплю?
– Не зли меня, – ответила Мурзилка.
– Девушка, – обратился я к продавщице, – я хочу купить эту шубу. Давайте ее померим.
Продавщица также злобно глянула на меня и огрызнулась:
– А деньги у вас такие есть?
– Конечно, – сказал я и достал из кармана куртки две пачки сторублевок.
Продавщица засуетилась, позвала заведующую, вместе они вскрыли витрину, напялили шубу на обалдевшую Мурзилку. Шуба была как раз. Я отдал деньги, предварительно вынув из одной пачки десять «Кать» и, взяв под руку Мурзилку, удалился.
Только в машине Мурзик обрел дар речи:
– Ты, что, обалдел?
– Ты о чем, дорогая?
– Что я скажу родителям?
– Скажи, что нашла ее на улице.
– Около дома?
– Ага!
– Гнус!
– Да, вот она – черная неблагодарность! Что я ни сделаю, все равно гнус!
– Кто же виноват, что ты на самом деле гнус.
– Только ты, дорогая!
Выйдя из машины у салона Славы Зайцева, Мурзик почему-то грустно взглянула на меня и сказала:
– Ты знаешь, что-то мне расхотелось к нему.
Я крепко обнял ее за плечи и поцеловал в щеку.
– Привыкай Мурзилка к роскошной жизни.
Войдя в вестибюль салона, я поймал за руку первую попавшуюся «зайчиху» и, демонстративно сунув ей в руку стольник, приказал вести нас к Зайцеву…
…Мы сидели в демонстрационном зале, а перед нами сам Зайцев объяснял назначения различных своих моделей, которые демонстрировали нам под музыку манекенщицы.
После каждой модели я спрашивал Мурзилку: «Нравится?» и, если она отвечала утвердительно, то делал знак и модель откладывали.
Через два часа моей Мурзилке понравилось шестьдесят семь моделей. Попросив ее немного подождать, я вышел из зала и отдал Зайцеву 2 670 тысяч рублей залога.
Отобранные модели упаковали и отвезли по указанному мной адресу. К завтра их вернут, и как я объяснил, их скопируют на моем новейшем роботизированном пошивочном комплексе и пошьют их копии с учетом замечаний и пожеланий Мурзилки, и ее размером соответственно.
Потом в тайне от Мурзилки их привезут к Зайцеву, и он их выдаст как будто сшил сам.
Мне стоило больших трудов уговорить его пойти на эту сделку. Он долго не мог понять, как можно скопировать его «гениальные» модели в таком количестве за одну ночь без ущерба качества, и только осознав, что практически, не ударив палец о палец, за это получит 2 670 тысяч рублей, он, немного покорежившись, согласился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54