– Тетушка Жюстина, а ты не забыла привезти мне подарок? – пятилетний племянник Эдуард, сын Норы и лорда Генри, бросился ей на шею.
– Если ты обещаешь не подкладывать в мою сумочку мышь? как в прошлый раз, то в ней непременно найдется что-нибудь для тебя!
– Обещаю, что больше не буду подкладывать мышь и даже своего любимого червяка!
Эдди поднял с земли стеклянный кувшин, наполненный землей, и протянул его Жюстине.
– Вот здесь живет Дамиан, – сказал мальчик, показывая пальцем на жирного мерзкого червяка, лениво растянувшегося там. – Дамиан – мой червяк, а у меня есть еще Роджер и Генри!
– Дамиан?! – при взгляде на червяка девушка поморщилась, но тут же весело рассмеялась. «Черви с мужскими именами, как забавно! – подумала она, – И, надо заметить, не лишено здравого смысла: ведь все мужчины точат наши сердца, как черви…» А вслух добавила:
– Похоже, ему здесь неплохо живется, Эдди.
– Я назвал его в честь нашего соседа, сэра Дамиана, – продолжал мальчик. – Я слышал однажды, как одна леди назвала этого дядю червяком, вот и решил своего назвать так же!
Жюстина готова была снова безудержно расхохотаться, но усилием воли заставила себя сдержаться:
– Так ты в дружбе с сэром Дамианом и зовешь его просто дядей?
– Да, – ответил Эдди. – Сэр Дамиан сам попросил меня называть его «дядя Дамиан». Он говорил, что дома, где нет таких детей, как я, кажутся ему совсем пустыми. И моего червяка он назвал «симпатягой»!
– Довольно болтать всякую чепуху, Эдди! – прикрикнула Нора на сына. – Только и слышишь с утра до вечера: «Дядя Дамиан… дядя Дамиан!..» Боюсь, эта дружба не пойдет тебе на пользу!
– Я не предполагала, что вы так тесно дружите с соседями… – сказала Жюстина.
– С Левингтоном – да! – ответила Нора. – Генри и Дамиан вместе учились в Оксфорде, знакомы много лет, и, похоже, они иногда просто скучают друг без друга. Генри частенько бывает у Дамиана, а Дамиан навещает нас. – Боб, Гарри! – обратилась Нора к появившимся лакеям. – Отнесите вещи мисс Брайерли наверх, в зеленую комнату для гостей.
Взявшись за руки, сестры вошли в дом. В жилые помещения вел широкий коридор, в котором царили прохлада и полумрак. Внутреннее убранство комнат, на взгляд Жюстины, не производило впечатления обжитости и уюта, но его скрашивали цветы – цветы, которые были здесь повсюду!
Легкий теплый ветерок приносил через настежь распахнутые окна солоноватый запах моря. «Да, ничто так не освежает, как морской воздух», – подумала Жюстина, с отвращением вспоминая запах гнили, исходящий из лондонских канав.
Девушка с интересом рассматривала все вокруг: старинные картины в массивных золоченых рамах, лепные украшения вдоль лестницы и на потолке. Часть дома, сохранившаяся в первозданном виде со времен постройки в XVI веке, с массивными гранитными плитами, окнами-бойницами, сводчатыми потолками, произвела на Жюстину чарующее впечатление. Все здесь как будто хранило немую память о той бурной, богатой приключениями эпохе: девушке казалось, что призраки первых обитателей Мильверли все еще бродят по своим апартаментам. Благоговейный трепет охватил ее.
– Как я счастлива, что приехала сюда! – воскликнула мисс Брайерли.
– Я очень боялась, что ты не примешь моего приглашения погостить у нас нынче летом. А мне так хотелось, чтобы сейчас кто-либо из родных был со мной.
Жюстине была понятна тревога сестры – оставаться в одиночестве в такой трудный момент…
– Давай я отведу тебя в твою спальню, ты выглядишь очень усталой, – предложила она Норе, – там мы продолжим наш разговор.
Нора не возражала.
Спальня старшей сестры располагалась на втором этаже. Это была довольно уютная комната, обитая желтым шелком, в центре которой стояла широкая кровать под тяжелым балдахином. Спинки кровати были отделаны по краям розовыми морскими раковинами.
Нора прилегла, а Жюстина прикрыла ее ноги тонкой цветастой шалью.
– А теперь расскажи, что нового в свете, как столица? – Нора приподнялась, опершись на спинку кровати, чтобы удобнее было слушать сестру.
– Каковы последние светские сплетни? – подхватила Жюстина, театрально зевнув и давая понять, что эта тема мало ее интересует. Одновременно она решала – стоит ли посвящать Нору в свои сердечные тайны и не лучше ли перевести беседу в более «безопасное» русло.
– Да, – твердо произнесла Нора, отрезая Жюстине пути к отступлению, – учти, мне кое-что известно о твоих приключениях в столице. Как же, сестричка, тебя угораздило связаться с Дамианом Траубриджем? Ведь весь свет «гудел» о том, какой это ловелас и повеса! Поговаривали, что он просто неисправимый распутник. Конечно, человека с такой репутацией я никогда бы не приняла в своем доме, но тут уж не моя вина. Это все Генри… Он так нуждался в мужской компании, у нас ведь очень ограниченные связи в округе! И, признаюсь, мои представления о лорде Левингтоне претерпели колоссальные изменения! Я так этому рада! Он оказался таким приятным человеком! Я внимательно присматривалась к нему, прямо скажу, с опаской, но очень быстро поняла, что все его высокомерие и «порочность» – просто маска…
«Не буду спорить с ней о достоинствах Дамиана, – подумала Жюстина, – пусть лучше говорит сама, чем будет терзать меня вопросами. Так проще избавиться от ее любопытства…»
– …Знаешь, я даже полюбила лорда Левингтона… – продолжала щебетать Нора. – Тут недавно вся округа сплетничала по его поводу, когда он пригласил к себе погостить Вильсонов. Ты слышала об этих девицах? Говорили, что он устроил в своем поместье целую оргию. Только мне кажется, что все это сильно преувеличено, его слуги постарались на этот счет. О, я, кажется, разболталась! – Нора взглянула на каминные часы. – Скоро ужин. Дорогая, ты можешь пройти к себе и передохнуть с дороги. Когда приведешь себя в порядок, возвращайся сюда. Думаю, не стоит устраивать пышный прием, мы отужинаем вдвоем в моей спальне. И Эдди посидит с нами перед сном.
– Замечательно, – улыбнулась Жюстина, вставая. – Я скоро буду.
Комната, приготовленная для Жюстины, отличалась от Нориной чуть более скромным убранством да кроватью гораздо меньших размеров. Все это вполне устраивало девушку. Обведя взглядом свои покои, она подошла к открытому окну, полной грудью вдыхая солоноватый морской воздух. Вдалеке, за покачивающимися от ветра верхушками вековых дубов и вязов, виднелась широкая зеленоватая гладь Ла-Манша. Там, у моря, вокруг уютной, окруженной меловыми скалами бухты, раскинулась деревушка Олдхэвен – родовое владение Левингтонов. Издавна ее обитатели промышляли рыболовством, и, судя по ухоженности их жилищ, промысел этот был делом прибыльным.
Размышления Жюстины прервала Агнесса, появившаяся на пороге комнаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52