— Ну да, но ничего серьезного нет.
— Я пришлю к вам врача.
— Не говорите глупостей.
— Я думаю, Мерсер теперь не выставит свою лошадь на скачки во вторник, — сказала она. — Какая жалость. Все этот Шеридан, будь он проклят.
«Как уместно здесь это библейское выражение», — подумал я.
— Занте говорит, — сказала Нелл, укладывая юбку в чемодан, — что вы были очень добрые ней в Лейк-Луиз. Вы действительно что-то ей сказали о вреде чрезмерного самомнения? Она говорит, что многое поняла.
— Она повзрослела за сегодняшнее утро, — заметил я.
— Верно.
— Если мы полетим на Гавайи, — сказал я, — вы сможете ходить в саронге и с веткой гибискуса за ухом.
Она перестала укладываться.
— Пожалуй, это будет плохо гармонировать с папкой, — сказала она рассудительно.
Из своего купе вышел Джордж и сказал ей, что если она хочет позвонить, то сетевой телефон сейчас работает. А я отправился к себе и переоделся в выходной костюм Томми, а форменную одежду уложил в сумку. Может быть, путешествие и кончается, подумал я, но моя настоящая работа — нет. Еще много чего нужно сделать. Может быть, Филмер и болен, но на пловцов нападают как раз больные акулы, и под поверхностью воды, может быть, все еще скрывается треугольный спинной плавник.
Нелл вышла из купе Джорджа и подошла к моей двери.
— Вертолета не нужно, — сказала она. — Шеридана уже нашли.
— Быстро.
— По-видимому, он упал на рыбоход.
— Вы шутите.
— Нет, правда. — Она сдержала смешок, который сейчас был бы неуместен. — Джордж говорит, что рыбоходы — это такие лестницы длиной в сотни метров, которые устраивают на реке, потому что лососи не могут плыть вверх на нерест, когда течение слишком быстрое, а оно стало там намного быстрее после того, как обрушилась в воду огромная скала и перегородила часть русла.
— Этому можно поверить, — сказал я.
— Какие-то люди работали в нижней части рыбохода, — сказала она, — и Шеридана принесло к ним водой.
— Мертвого? — спросил я.
— Еще как.
— Пожалуй, вам надо сообщить об этом Мерсеру.
Она поморщилась:
— Сделайте это вы.
— Не могу. Разве что Джордж.
Джордж согласился доставить эту хорошую плохую весть и поспешил в хвост поезда, чтобы успеть вернуться на свой пост к тому времени, когда мы прибудем на вокзал.
— Вы знали, что Эмиль, Кейти и Оливер решили поделиться со мной своими чаевыми? — спросил я Нелл.
— Да, они советовались со мной, как я считаю, правильно ли это будет.
Я надеюсь, вы согласились? — спросила она с внезапным беспокойством. — Они сказали, что вы замечательно работали, и хотели отблагодарить вас. Они были так довольны, что это придумали.
— Да, согласился, — ответил я, испытывая облегчение оттого, что мог так ответить. — Я сказал им, что куплю что-нибудь на память о них и о нашем путешествии. Так я и сделаю.
Она успокоилась.
— Я должна была вас предупредить. Но, кажется... обошлось. — Она улыбнулась. — Кто вы такой на самом деле?
— Счастливый человек, — ответил я.
— Фу!
— Я стараюсь этого не показывать, только оно так и прет наружу. Босс грозится меня за это уволить.
— А кто ваш босс?
— Бригадный генерал Валентайн Кош.
Она в недоумении заморгала глазами:
— Никак не могу понять, когда вы говорите правду.
Кош, подумал я. Кошки. Какая отрезвляющая мысль.
— Только сейчас, — медленно произнес я, — мне пришла в голову одна ослепительная идея.
— Да, это по вас, пожалуй, видно.
Время, подумал я. Очень мало времени.
— Вернитесь на землю, — сказала Нелл. — Вы где-то витаете.
— У вас случайно нет при себе расписания международных авиарейсов?
— Есть у меня на работе, и не одно. Что вас интересует?
— Рейс из Лондона в Ванкувер на завтра.
Она удивленно подняла брови, зашла в купе Джорджа, переговорила по телефону и снова вышла.
— Рейс «Эйр Канада» вылетает из Хитроу в пятнадцать часов и прибывает в Ванкувер в четыре двадцать пять.
— Считайте, что я вас расцеловал.
— Это значит, что для пассажиров вы все еще официант?
Все это время пассажиры толклись в коридоре.
— Хм-м, — задумчиво произнес я. — Пожалуй, да. Еще два дня. До конца.
— Ладно.
Вернулся Джордж и сообщил, что все трое Лорриморов восприняли новость о Шеридане спокойно. Они поедут в отель, как и было запланировано, и все организуют оттуда.
— Бедные, — сказала Нелл. — Какая ужасная история.
Я спросил Джорджа, что он собирается делать. Он сказал, что, конечно, вернется в Торонто, и, вероятно, поездом, как только будут закончены все расследования по линии «Ви-Ай-Эй», что должно произойти завтра. Я спросил, не может ли он остаться на скачки и вернуться во вторник вечером. Он сказал, что не уверен. Я зашел вместе с ним к нему в купе и уговорил его, и, когда поезд, замедлив ход, вползал на вокзал Ванкувера, он уже усмехаются по-прежнему.
Колеса поезда перестали вращаться. Прошло почти ровно семь суток с тех пор, как мы отправились в путь. Пассажиры выходили из нашего отеля на колесах и кучками стояли на перроне, все еще улыбаясь и оживленно беседуя.
Зак и остальные актеры, прощаясь, переходили от кучки к кучке. У них были дела в Торонто, и остаться, чтобы посмотреть скачки, они не могли.
Зак увидел меня в окне и снова быстро поднялся в вагон.
— Не исчезайте, — сказал он. — Если вам вздумается подзаработать сочинением детективных сценариев, дайте мне знать.
— Ладно.
— Пока, приятель, — сказал он.
— Пока.
Он снова спрыгнул с поезда и с развевающейся на ветру шевелюрой зашагал к зданию вокзала. Донна, Пьер, Рауль, Мейвис, Уолтер и Джайлз следовали за ним, как метеориты за кометой.
Я ждал, когда пройдет Филмер. Он вышел один, с мрачным, решительным видом. На нем был плащ, в руках — портфель, и тратить время на любезности он не стал. Походка у него была такая целеустремленная, что это мне не понравилось, а когда Нелл подошла, чтобы о чем-то его спросить, он ответил ей, едва повернув голову и не останавливаясь.
Когда он скрылся из вида, я выпрыгнул на перрон и оказался рядом с Нелл, которая тщательно отмечала проходящих мимо нее пассажиров на листке, лежавшем в ее папке. Заглянув ей через плечо, я обнаружил, что это список тех, кого нужно было специальным автобусом доставить в отель «Четыре времени года». Как я с облегчением увидел, против фамилии Филмера тоже стояла галочка.
— Это все, — сказала наконец Нелл и посмотрела в сторону последнего вагона. — Кроме Лорриморов, конечно. Пойду-ка помогу им.
Я снова поднялся в вагон, чтобы забрать вещи, и через окно увидел, как мимо прошла печальная маленькая процессия: Мерсер с высоко поднятой головой и грустным видом, Бемби с непроницаемым лицом, горестная Занте, сочувствующая Нелл. Подождав, пока они не отойдут подальше, я пошел вперед через весь поезд. Он был тих и пуст — болельщики разошлись, угрюмого повара центрального вагона-ресторана не было видно, в сидячих вагонах не слышно было пения, двери опустевших купе были открыты настежь, исчез и китаец-повар с его вечной улыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97