То, что случилось со мной, было так фантастично, что требовало трезвого, логического толкования. Никаких собственных идей по поводу механики путешествия по времени у меня не было и в помине. Как говорится, рылом не вышел. Пришлось искать специалистов. В Интернете нашлось множество ссылок на время, но ничего подходящего не оказалось. С большим трудом удалось выйти на физика с демонстративно еврейскими именем и фамилией.
Звали его Аарон Моисеевич Гутмахер. Приятель, который его немного знал, характеризовал Гутмахера как непризнанного гения. Было ему за шестьдесят, и я представил старого ученого с вислым носом, скорбными семитскими глазами за толстыми стеклами очков, вежливого и нудно подробного.
Я ему позвонил. Объяснить Гутмахеру по телефону, что мне от него нужно, было непросто.
– Я слышал, – начал я говорить, невнятно представившись, – что вы занимаетесь, вернее сказать, интересуетесь временем…
Абонент совсем не по-стариковски заржал нахальным басом и ехидно поинтересовался:
– А вы временем не интересуетесь?
– Интересуюсь, поэтому вам и звоню.
– Тогда я могу открыть вам тайну, сейчас ровно полдень по Московскому времени.
Я не поддержал шутливый тон и, дав Гутмахеру отсмеяться собственной шутке, попросил:
– Мы не могли бы с вами встретиться?
Собеседник замялся, видимо, заподозрив, что у меня не все дома.
– Не знаю, у меня мало времени… Вы, собственно, что от меня хотите?
– Это не телефонный разговор, – осторожно сказал я. – Видите ли, мне довелось столкнуться с некоторыми временными аномалиями, может быть, вам это будет интересно…
– А вы, – начал спрашивать он и не договорил фразу.
– В смысле головы? – помог я. – С головой у меня относительно нормально.
– Ну, если относительно, то приходите.
Гутмахер назвал свой адрес и назначил время визита в конце недели,
– А нельзя ли нам встретиться сегодня? – спросил я.
– Это так для вас срочно? – вновь насмешливо спросил он. – Вечность торопит?
– Пожалуй, что так.
– Хорошо, приходите сегодня, – согласился он.
Я быстро собрался, заскочил в магазин за бутылкой и закуской, после чего спустя полтора часа уже звонил в его зашарпанную дверь, Открылась она почти тотчас, хозяин даже не спросил, кто пришел, что по нашему времени было необычно.
У Аарона Моисеевича оказалось тяжелое, бульдожье лицо и удалой, воинственный нос. Я назвался, и он пригласил пройти в единственную комнату его маленькой квартиры. Жил Гутмахер более чем скромно, ютясь, в прямом смысле, между книжными стеллажами.
– Ну и что такое срочное вам потребовалось узнать о времени? Надеюсь, не о конце света? – улыбнувшись, спросил он, давая мне время осмотреться, но не приглашая сесть.
– Я слышал, что вы разбираетесь в механике времени, – ответил я, не принимая шутливого тона. – Я недавно вернулся из прошлого, и меня уже тянет назад.
– Ну, вы в этом не оригинальны, меня тоже тянет в прошлое. Где мои семнадцать лет!
– Там же, где и мои. Однако, у меня немного другая проблема. Вы не против? – спросил я, вытаскивая из полиэтиленового пакета бутылку коньяка и закуску. – Если вам будет интересно меня слушать, то разговор у нас будет долгий.
– Вы уверены? – по-прежнему насмешливо спросил Гутмахер.
– Уверен. Несколько дней назад я вернулся из далекого прошлого.
– Даже так? Ну, тогда садитесь. Любопытно будет узнать, что там новенького.
Я без спроса сдвинул на письменном столе книги и бумаги на дальний край и выставил свои гостинцы.
– Мы можем посидеть на кухне, – недовольно, предложил хозяин, – здесь я занимаюсь другими делами.
– Извольте, – церемонно согласился я, опять собрал припасы и, не спрашивая разрешения, отправился на кухню.
Аарон Моисеевич, поняв, что имеет дело с обычным психом, обреченно последовал за мной. Кухни во всех домах этого типа были крохотные, в Гутмахеровской едва помещались холодильник и небольшой стол. Я без спроса взял с открытой проволочной сушки несколько тарелок. В полном дискомфорте с убогостью обстановки они были почти антикварные, прекрасного гарднеровского фарфора.
– У вас редкая посуда, – сказал я, раскладывая на них закуску, – настоящий Гарднер!
– Вы разбираетесь в фарфоре? – спросил хозяин.
– Постольку поскольку. Как-то уже приходилось видеть изделия этого аглицкого предпринимателя. Прекрасная работа!
– Да, пожалуй, – не без легкой горделивости, согласился он. – Итак, я вас слушаю?
– Так случилось, что я оказался в прошлом, – привычно начал я свою невероятную повесть.
Гутмахер слушал, уткнувшись носом в воротник свитера, ничем не выказывая своего отношения к рассказу. Я говорил, избегая ненужных деталей, схематически повествуя о случившемся.
Когда кончил, он поднял глаза и внимательно посмотрел на меня.
– Вы-то сами всему этому верите?
То, что он сам не поверил ни единому моему слову, было понятно и без комментариев. Пришлось документально подтверждать свои слова:
– Мне сложно что-либо доказать, никаких материальных свидетельств у меня нет, впрочем, если вас устроит, вот мой фальшивый паспорт, выписанный в девятнадцатом веке, а это партбилет члена РСДРП(б) 1908 года.
Я положил перед ним документы и, пока он их разглядывал, разлил коньяк по фарфоровым чашкам.
– Любопытно, – сказал он, – действительно, бумага довольно свежая. – Если вы настаиваете на подлинности этой истории, то позвольте задать вам несколько вопросов.
– Извольте, – манерно, в духе девятнадцатого века, согласился я,
Гутмахер поднял свою чашку, чокнулся со мной, как-то задумчиво выпил коньяк и начал экзамен по истории Российской империи. Знания, надо сказать, у него оказались энциклопедические. Больше всего он напирал не на общие сведения, которые можно узнать из любого учебника истории, а на детали, вроде ходившей тогда валюты, одежды, которая была в моде, фамилии членов правительства. Откуда он сам все это знает, да еще в таких подробностях, я так и не понял.
– Странно, – сказал Гутмахер, – или вы хорошо подготовились к нашей встрече, или действительно… Так что вам от меня нужно?
– Я слышал, что вы занимаетесь проблемой времени, как физического явления, и подумал, что смогу у вас узнать, как происходят такие смещения.
– Короче говоря, вы хотите узнать, существует ли машина времени?
– Не совсем, то, что она существует, я знаю и так, по опыту, меня больше интересует, как она действует.
– Вы владеете математическим аппаратом?
Я сначала не понял, о каком аппарате идет речь, но потом догадался, что о математике:
– Увы, нет. У меня не техническое образование.
– Тогда я ничем не смогу вам помочь. Все это слишком сложно для дилетантов, – сказал он, как мне показалось, с легким налетом высокомерия. Мне это не понравилось, и так как говорить больше было не о чем, я решил, что зря потратил время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78