– накинулся на меня Следопыт, едва я переступил порог казарм, любезно одолженных нам городской стражей. – Где ты ходишь, бестолочь?
Бестолочь? Неужто и он намеревается треснуть меня по голове. Я непроизвольно отшатнулся, но в следующее мгновение взял себя в руки и обрушился на него всей своей командирской мощью.
– Не твое дело, капрал! Соблюдай субординацию или ее подобие, черт тебя возьми! – кричал я. – Какого беса ты лезешь в мои дела?
– Не ори, – он тоже повысил тон, – у Молота рана открылась, плох он очень. Тебя зовет.
– Так что ж ты молчишь? – Я с сожалением взглянул на аппетитно дымящийся кусок мяса, лежащий на тарелке прямо перед моим носом. – Пойдем! – Здоровье брата важнее моего желудка и, сглотнув заполнившую рот слюну, я поднялся, бросил на мясо прощальный взгляд и поплелся за Следопытом.
Молот лежал на покосившейся кровати, а вокруг него порхал Грязнуля. Доктор смерил меня злобным взглядом и тронул Молота за плечо. Брат открыл глаза, слабо улыбнулся и поманил к себе пальцем. На его бледном лице не отразилось ничего, и только глаза, затянутые пеленой, усмехались. Вот вцепится мне в шею и свернет ее как куренку.
– Появился, – вместо этого простонал он. – Где ты был? – Стон сменился рыком. – Мы с ног сбились, разыскивая тебя.
– Не нервничай, Молот, тебе нельзя, – поспешил успокоить его Грязнуля и для верности шлепнул на его лоб холодную тряпку.
– Ладно, не буду, – согласился Молот. – Поди сюда, Медный, – откинувшись на кровати, приказал он. – Поди, не бойся! – Видишь, как все получается, – сказал он, когда я подошел и сел на край кровати.
– Погано, – согласился я и взглянул на Грязнулю, тот пожал плечами.
– Точно, – Молот выдавил смешок, – погано. Ну да ладно. По приказу маршала Архарега меня отправляют на лечение к соляным озерам. Есть там лечебница для офицеров. – Никогда я о ней не слышал, но кивнул, будто знал, о чем он. – Отправляют сейчас, – продолжил он, – и я хочу, чтоб на время моего отсутствия ты взял на себя командование отрядом.
– Почему я? – Не скажу, что мне не польстил его выбор, но опыта у меня явно недостаточно. – Может, лучше Метис?
– Может, и лучше, – согласился Молот, – но Метис едет со мной. И больше, нет никого, на кого я мог бы со спокойным сердцем оставить людей.
– Ты же знаешь, – слабо протестовал я, – все, кто связывается со мной, умирают молодыми.
– Вот и я говорю, пора покончить с этой печальной традицией. – Он замолчал и посмотрел на меня как в детстве, когда просил не говорить отцу, что не ночевал дома. – Давай не будем спорить, я слишком слаб для этого. Если ты не согласен, так и скажи. Только учти, что тогда мне придется тебе приказать. А сейчас я просто прошу. Ну так как? – Он рухнул на подушку и, тяжело дыша, закатил глаза.
– Я согласен. – Будто он оставил мне выбор.
– Хорошо, – он снова улыбнулся, открыл и закрыл глаза, – тогда ступай. Архарег уже давно ждет тебя.
– Архарег? – переспросил я. – На кой хрен я ему сдался? – Вопрос повис в воздухе, но Молот открыл глаза и наградил меня таким взглядом, что уж лучше б придушил. – Ладно, ладно, иду! – кивнул я и, наклонившись к его уху, добавил: – Выздоравливай, брат! Ты нужен мне.
Его улыбка стала шире.
Я поднялся и кивнул Грязнуле, отзывая его.
– Что за бред с переездом? – шепотом спросил я.
– А хрен его знает, что взбрело в башку маршалу, – также шепотом ругнулся врач. – Хороший, говорит, солдат Молот. Нельзя, говорит, дать ему умереть тут. Надо бы его лечить, и лечить хорошенько. Придурок в погонах.
Я улыбнулся. Грязнуля тоже погоны носит, не маршальские, конечно, такие же, как мои, но все же погоны.
– Кто его повезет?
– Метис и еще восемь человек.
– А ты?
– А что я? – не понял он. – Меня не выбирали.
– Ладно. Тогда тебя выберу я. Поедешь с ними. Не спорь! Не доверяю я тамошним докторам, да и в дороге кто-то должен за ним следить.
– А как же вы? – потерянным голосом спросил он. – Вас-то кто латать будет?
– Ничего, – я хлопнул его по плечу, – продержимся как-нибудь. Постараемся никуда не влезать. Справимся как-нибудь.
– Вы-то справитесь. Ты особенно, – недовольно заключил Грязнуля и вернулся к своему единственному пациенту.
– Справимся, – сказал я, стараясь уверить в сказанном себя, и потащился на ковер к маршалу.
Маршал не стал на меня даже кричать. Вместо этого он подробно объяснил план предстоящей кампании против засевших в Станрогте паарцев и ждал моей реакции.
Он нависал над столом с разложенной картой и буравил меня глазами. Сверху вниз, от макушки до самой задницы. Я сидел, сжавшись и стремясь не попасть под его тяжелую руку, тупо смотрел на карту. Я умею их читать. Умею, научили, но в обсуждении планов так ничего и не смыслю, это лучше без меня. Слишком быстрое продвижение от капрала до лейтенанта. Я слышал, лейтенантов где-то обучают премудростям военного дела, но меня туда не отправляли. Пожалуйста, исправьте это! Отправьте меня на учебу, и немедленно, а то поздно будет. Некого будет отправлять.
– Я одного не понимаю, – сказал я, когда молчание и взгляд маршала стали невыносимы, – на кой ляд надо было их отпускать, если теперь, один хрен, догонять и бить?
– В этом и есть мой блестящий, необычный план, – сказал маршал и довольно погладил усы. – Нам не придется драться дважды. Если бы мы их не отпустили, пришлось бы биться тут, и тогда у нас были бы потери. А так мы их выгнали и скольких людей потеряли? Четверых! И то по глупости.
– Ага, – отозвался я, – и вот еще чего я не могу взять в толк, так это с чего вы, прославленный маршал, вдруг решили советоваться с простым лейтенантом?
– Ты ничего не понял, – грустно сказал маршал.
– Нет, – сознался я.
– А я думал, ты умнее, – так же грустно продолжал маршал. – Ну что ж, и я могу ошибаться. – Точно, можешь, но мне от этого не легче. – Я не советуюсь с тобой, а посвящаю в общую схему плана, в котором ты должен сыграть не последнюю роль. – Он умолк, ожидая вопроса, но я молчал, и ему пришлось продолжить: – О том, что должен сделать ты. – Он тяжело вздохнул. – Так вот, ты должен взять четверых людей и тайно проникнуть в Станрогт. Там, в городе, ты должен узнать, на кого из местных мы можем положиться. И еще, – он выдержал паузу, меня забил озноб, – еще ты должен открыть ворота во время штурма. Ясно?
Как божий день, отправляйся туда и сдохни, пытаясь в одиночку сделать работу, непосильную для всех. Чего тут может быть непонятно? И почему мне так везет на задания, где трупом стать проще, чем выжить. Нет, надо было оставаться у себя в трактире. Проклятье, и зачем я только согласился помогать Молоту?
– Тебе ясно? – повысил голос маршал.
– Да, – ответил я, – вот только…
– Опять? – зарычал он, на лице застыло неудовольствие, брови съехались к переносице, глаза выкатились, губы сжались, желваки вспухли и заходили ходуном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Бестолочь? Неужто и он намеревается треснуть меня по голове. Я непроизвольно отшатнулся, но в следующее мгновение взял себя в руки и обрушился на него всей своей командирской мощью.
– Не твое дело, капрал! Соблюдай субординацию или ее подобие, черт тебя возьми! – кричал я. – Какого беса ты лезешь в мои дела?
– Не ори, – он тоже повысил тон, – у Молота рана открылась, плох он очень. Тебя зовет.
– Так что ж ты молчишь? – Я с сожалением взглянул на аппетитно дымящийся кусок мяса, лежащий на тарелке прямо перед моим носом. – Пойдем! – Здоровье брата важнее моего желудка и, сглотнув заполнившую рот слюну, я поднялся, бросил на мясо прощальный взгляд и поплелся за Следопытом.
Молот лежал на покосившейся кровати, а вокруг него порхал Грязнуля. Доктор смерил меня злобным взглядом и тронул Молота за плечо. Брат открыл глаза, слабо улыбнулся и поманил к себе пальцем. На его бледном лице не отразилось ничего, и только глаза, затянутые пеленой, усмехались. Вот вцепится мне в шею и свернет ее как куренку.
– Появился, – вместо этого простонал он. – Где ты был? – Стон сменился рыком. – Мы с ног сбились, разыскивая тебя.
– Не нервничай, Молот, тебе нельзя, – поспешил успокоить его Грязнуля и для верности шлепнул на его лоб холодную тряпку.
– Ладно, не буду, – согласился Молот. – Поди сюда, Медный, – откинувшись на кровати, приказал он. – Поди, не бойся! – Видишь, как все получается, – сказал он, когда я подошел и сел на край кровати.
– Погано, – согласился я и взглянул на Грязнулю, тот пожал плечами.
– Точно, – Молот выдавил смешок, – погано. Ну да ладно. По приказу маршала Архарега меня отправляют на лечение к соляным озерам. Есть там лечебница для офицеров. – Никогда я о ней не слышал, но кивнул, будто знал, о чем он. – Отправляют сейчас, – продолжил он, – и я хочу, чтоб на время моего отсутствия ты взял на себя командование отрядом.
– Почему я? – Не скажу, что мне не польстил его выбор, но опыта у меня явно недостаточно. – Может, лучше Метис?
– Может, и лучше, – согласился Молот, – но Метис едет со мной. И больше, нет никого, на кого я мог бы со спокойным сердцем оставить людей.
– Ты же знаешь, – слабо протестовал я, – все, кто связывается со мной, умирают молодыми.
– Вот и я говорю, пора покончить с этой печальной традицией. – Он замолчал и посмотрел на меня как в детстве, когда просил не говорить отцу, что не ночевал дома. – Давай не будем спорить, я слишком слаб для этого. Если ты не согласен, так и скажи. Только учти, что тогда мне придется тебе приказать. А сейчас я просто прошу. Ну так как? – Он рухнул на подушку и, тяжело дыша, закатил глаза.
– Я согласен. – Будто он оставил мне выбор.
– Хорошо, – он снова улыбнулся, открыл и закрыл глаза, – тогда ступай. Архарег уже давно ждет тебя.
– Архарег? – переспросил я. – На кой хрен я ему сдался? – Вопрос повис в воздухе, но Молот открыл глаза и наградил меня таким взглядом, что уж лучше б придушил. – Ладно, ладно, иду! – кивнул я и, наклонившись к его уху, добавил: – Выздоравливай, брат! Ты нужен мне.
Его улыбка стала шире.
Я поднялся и кивнул Грязнуле, отзывая его.
– Что за бред с переездом? – шепотом спросил я.
– А хрен его знает, что взбрело в башку маршалу, – также шепотом ругнулся врач. – Хороший, говорит, солдат Молот. Нельзя, говорит, дать ему умереть тут. Надо бы его лечить, и лечить хорошенько. Придурок в погонах.
Я улыбнулся. Грязнуля тоже погоны носит, не маршальские, конечно, такие же, как мои, но все же погоны.
– Кто его повезет?
– Метис и еще восемь человек.
– А ты?
– А что я? – не понял он. – Меня не выбирали.
– Ладно. Тогда тебя выберу я. Поедешь с ними. Не спорь! Не доверяю я тамошним докторам, да и в дороге кто-то должен за ним следить.
– А как же вы? – потерянным голосом спросил он. – Вас-то кто латать будет?
– Ничего, – я хлопнул его по плечу, – продержимся как-нибудь. Постараемся никуда не влезать. Справимся как-нибудь.
– Вы-то справитесь. Ты особенно, – недовольно заключил Грязнуля и вернулся к своему единственному пациенту.
– Справимся, – сказал я, стараясь уверить в сказанном себя, и потащился на ковер к маршалу.
Маршал не стал на меня даже кричать. Вместо этого он подробно объяснил план предстоящей кампании против засевших в Станрогте паарцев и ждал моей реакции.
Он нависал над столом с разложенной картой и буравил меня глазами. Сверху вниз, от макушки до самой задницы. Я сидел, сжавшись и стремясь не попасть под его тяжелую руку, тупо смотрел на карту. Я умею их читать. Умею, научили, но в обсуждении планов так ничего и не смыслю, это лучше без меня. Слишком быстрое продвижение от капрала до лейтенанта. Я слышал, лейтенантов где-то обучают премудростям военного дела, но меня туда не отправляли. Пожалуйста, исправьте это! Отправьте меня на учебу, и немедленно, а то поздно будет. Некого будет отправлять.
– Я одного не понимаю, – сказал я, когда молчание и взгляд маршала стали невыносимы, – на кой ляд надо было их отпускать, если теперь, один хрен, догонять и бить?
– В этом и есть мой блестящий, необычный план, – сказал маршал и довольно погладил усы. – Нам не придется драться дважды. Если бы мы их не отпустили, пришлось бы биться тут, и тогда у нас были бы потери. А так мы их выгнали и скольких людей потеряли? Четверых! И то по глупости.
– Ага, – отозвался я, – и вот еще чего я не могу взять в толк, так это с чего вы, прославленный маршал, вдруг решили советоваться с простым лейтенантом?
– Ты ничего не понял, – грустно сказал маршал.
– Нет, – сознался я.
– А я думал, ты умнее, – так же грустно продолжал маршал. – Ну что ж, и я могу ошибаться. – Точно, можешь, но мне от этого не легче. – Я не советуюсь с тобой, а посвящаю в общую схему плана, в котором ты должен сыграть не последнюю роль. – Он умолк, ожидая вопроса, но я молчал, и ему пришлось продолжить: – О том, что должен сделать ты. – Он тяжело вздохнул. – Так вот, ты должен взять четверых людей и тайно проникнуть в Станрогт. Там, в городе, ты должен узнать, на кого из местных мы можем положиться. И еще, – он выдержал паузу, меня забил озноб, – еще ты должен открыть ворота во время штурма. Ясно?
Как божий день, отправляйся туда и сдохни, пытаясь в одиночку сделать работу, непосильную для всех. Чего тут может быть непонятно? И почему мне так везет на задания, где трупом стать проще, чем выжить. Нет, надо было оставаться у себя в трактире. Проклятье, и зачем я только согласился помогать Молоту?
– Тебе ясно? – повысил голос маршал.
– Да, – ответил я, – вот только…
– Опять? – зарычал он, на лице застыло неудовольствие, брови съехались к переносице, глаза выкатились, губы сжались, желваки вспухли и заходили ходуном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107