Дмитрий Швец
Слуга короны
Глава 1
ВЕРБОВЩИКИ
Таверна оставалась таверной одиннадцать месяцев в году, а на один месяц она становилась тем, что приносило мне основные доходы. Она оказывалась местом сбора завербованных оборванцев. В этот месяц под гостеприимную крышу моего старенького, слегка косившегося в сторону городской стены домика стекались все те, кто имел неосторожность подписать контракт с армией его величества.
Они набивались в скромное жилище как сельди в бочку и шумно праздновали свою вербовку. Они уничтожали мои запасы и разносили заведение на мелкие щепки. Они били друг другу морды и покрывали пол липким слоем свежепролитой крови. Они обхаживали окрестных баб, и те отвечали им взаимностью. Они занимали все комнаты, и даже конюшня не могла избежать этого. Они были везде. Куда бы я ни шел, – всюду на меня смотрела очередная довольная пьяная рожа. Я не мог остаться один в своем доме даже на минуту. Я всегда был окружен ими.
И все это благодаря моему брату. Мой брат, Молот, – вербовщик армии его величества, и этим я не горжусь. Но он лучший вербовщик в королевстве, а это уже чего-то да стоит. Он со своей командой мотается по стране, собирая всех, кого не успел подцепить раньше. В основном это непросыхающая пьянь да искатели приключений всех мастей и расцветок. Таким стоит только немного напеть: одним о возможности пить, другим о разных странах и таинственных местах, вот они и рады. А Молот, заполучив их несчастные души, отсылает их довольные и не очень тела ко мне.
Изредка среди них попадались и добровольцы. Один из них жил у меня уже месяца два: разговорчивый веселый парнишка примерно моих лет, питался одной рыбой и часами трепался про море. Он всегда был не против поговорить и знал столько историй и легенд, что я забрасывал все дела и, раскрыв рот, слушал его. А что еще делать? Следить за пьяной, все прибывающей толпой вновь завербованных? Но мне пока еще жить не надоело. Большинство из них могли запросто прихлопнуть меня и даже не заметить этого. Я вообще стараюсь им на глаза не попадаться. Я их боюсь. А вот этого рыбацкого сына даже не опасаюсь. С ним куда как интересней, чем с бегающими по прогнившим стенам тараканами.
Мы старались не касаться причин, побудивших его шлепнуть палец под контрактом, но иногда забывались, и тогда он отводил взгляд и, опрокинув в себя кувшин вина, замолкал. Я чувствовал, что ему это неприятно, и не лез с расспросами. У каждого из нас своя история и свои секреты. У меня вон, к примеру, брат вербовщик. Тоже удовольствие ниже среднего. Если кто из обманутых рекрутов прознает про это, башку мне точно открутят. Да и зачем лезть в душу к человеку, если он того не желает. И уж тем более если его общество самое приятное, что сейчас у меня есть. Он мне нравится хотя бы тем, что не пытается уговорить меня последовать его примеру, а я в ответ не стремлюсь отговорить его.
Каждый из тех, кто оказывается здесь, имеет право на собственное мнение о вербовке, все равно это заканчивается одинаково. В один прекрасный день приезжает Молот со своими ребятами, и для перепившейся, обожравшейся, отупевшей и ничего не понимающей оравы начинаются тяжелые солдатские будни. А мы с Молотом делим премиальные, и он уезжает. Дальше все как обычно: я владелец не самой популярной в Триите таверны, а Молот – лучший в армии вербовщик. И все рады, все довольны. Примерно одиннадцать месяцев.
Сегодня не лучший день в моей жизни. Вот завтра – дело другое, завтра, глядишь, и солнышко вылезет. Но сегодня… Сегодня моя маленькая, стоящая на отшибе, прижимающаяся к городской стене таверна будет переполнена. Вот только не радует это меня. Сегодня они опустошат подвал, они сожрут все, до последнего зернышка, и наверняка доберутся до винного погреба. Да даже если мне и повезет и погреба не пострадают, это, в сущности, неважно. Вино и без того будет литься рекой, и чем ближе будет утро, тем больше его будет проливаться на пол.
Они будут пить и гулять до самого утра. И до самого утра я не буду спать. Только когда уже не будет сил, я свалюсь где-нибудь под лестницей. А они продолжат гуляние. Тех, кто не сможет держаться на ногах, будут тащить в повозки. А когда я проснусь, таверна будет уже пуста, и об этой ночи будут напоминать только сломанные столы да выбитые зубы в кровавых лужах.
Нет, завтра тоже день хреновый, завтра мне все это отмывать.
Как подумаю об этом, аж плохо становится. После каждого такого праздника я вполне могу собрать коллекцию зубов всех цветов и размеров и прокатиться по стране, показывая их за деньги. Нет, сегодня я потребую у Молота прибавки за моральные издержки. Он, конечно, откажет и пригрозит, что найдет другого дурня с таверной. Но где это он найдет дурня, согласного терпеть всю эту ораву и такое скотское отношение к себе? Нигде! Я бы и сам на это не согласился, но мой бизнес не может меня прокормить. Все же стоит попробовать поговорить с Молотом, хотя бы для очистки совести.
Проклятье, вот ведь дрянь какая! И не бросишь все это. Без Молота с его рекрутами я концы с концами не сведу.
Я взглянул в окно, солнце торопилось на запад. Оно покраснело, словно ему было совестно за то, что будет здесь сегодня, и стыдливо зарывалось в еще необлетевшую листву. Тяжело вздохнув, я поднялся и украдкой выглянул в общий зал. В собственном доме прячусь. Дожил! Зал был заполнен самыми разными людьми и, как назло, ни одной знакомой рожи. Ну и где этот увалень со здоровенными кулаками и наглой, просящей зуботычины рожей? Давно уже должен быть. А без него и праздник не праздник.
Я захлопнул бухгалтерскую книгу и, подхватив кувшин вина из личных, пока не пострадавших запасов, вышел на воздух.
На улице хорошо. Свежо и тихо и никто не кричит, не ругается, не грозит скрутить в бараний рог. Вечерняя прохлада мягко окутала меня и освободила от запахов начинавшегося в таверне веселья. Где-то вверху медленно зажигались звезды. Скоро взойдет луна. Прекрасный вечер. Сейчас бы кликнуть милашку, что недавно переехала в дом по соседству, и просидеть с ней всю ночь, чувствуя боком ее тепло.
Мечты разбились вместе с кувшином вина у меня за спиной. Все, начинаются убытки! Я зло сплюнул и, доверив усмирение толпы нанятым мной по случаю местным бездельникам, поплелся к воротам.
Я только и успел, что привалиться к забору и сделать глоток вина, совсем небольшой глоток, как что-то большое и теплое, в широком черном плаще, повисло у меня на шее.
– Привет, маленький! – услышал я волшебный, чарующий голос.
– И тебе здравствуй! – ответил я, освобождаясь из ее объятий.
Она, улыбаясь, смотрела на меня и молчала. Я тоже не стремился нарушать тишину. Я вообще люблю тишину, а о чем говорить с Шепот, даже не подозреваю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107