Не дневник вести, а просто делать записи пожилого человека. Может, когда-нибудь ими заинтересуются люди. Ведь у каждого из нас свой взгляд на окружающую нас действительность. А взгляд интеллигентного человека более внимателен и более глубок, чем узкий кругозоришко, скажем, дворника с незаконченным начальным…
Сегодня снова заходил ко мне Палач. Я рассказал ему про свои записи и даже дал ему прочесть несколько страниц. Ему моя беллетристика очень понравилась, а то место, где речь идет о нем, он даже переписал в свой блокнот.
– Молодец ты, Интеллигент! – похвалил он меня. – Про футляр ты, это, хорошо! Вот я переписал, чтобы дочке своей показать. Пусть порадуется, что отца ее все же заметили.
И в знак признательности он рассказал мне кое-что про того калеку на коляске. Оказывается, их два брата, и оба смолоду без ног. Один из них – хороший сапожник и довольно состоятельный человек. Другой – забулдыга из забулдыг. Постоянно выпрашивает деньги у сапожника, а тот ссужает его, опасаясь шумных скандалов, которые может закатить забулдыга. Но этого ему на водку не хватает. Он клянчит деньги у прохожих, этих уличных подачек ему достаточно не только на выпивку, но и на продажных женщин еще остается. Последнее обстоятельство меня особенно возмущает – какой позор! Мысленно я похвалил себя за то, что в свое время удержался от знакомства с этим оборванцем.
Там, где я жил раньше, все люди были с физическими изъянами. Но все они вели себя довольно сдержанно, хотя по-разному были воспитаны, неодинаково образованны. А если, паче чаяния, кто-то и нарушал общепринятый порядок, того успокаивали соответствующими лекарствами или применяли к нему другие медицинские меры воздействия.
Там, конечно, было хорошо, но я все же очень доволен, что живу теперь в отдельной квартирке и сам себе хозяин. А когда куплю телевизор – совсем хорошо будет. И круг знакомых станет шире. Все вместе будем смотреть разные программы, а особенно «Время». Надо быть в курсе событий во всем мире и иметь на этот счет свое собственное мнение, совпадающее, конечно, с мнением общественности. Нельзя жить только одним животным эгоизмом, как тот калека на коляске. Он, наверное, и телевизор-то не смотрит, а уж про газеты или журналы и говорить нечего…
В моей замечательной квартирке очень немного мебели, но вся она подобрана со вкусом, и отношусь я к ней, как к предмету одушевленному. Свою холостяцкую кровать я называю Медвежонком. Днем Медвежонок служит мне или моим редким гостям диваном. Как говорят, сиди на здоровье! За спинкой у Медвежонка висит ковер. Он без имени, но это потому, что на нем выткано слишком много птичек. Письменный стол– Товарищ выполнен из светлого дерева и стоит у окна. Это мой творческий «верстак», потому и Товарищ. На кухоньке стоит еще один столик по имени Гурман. Он весь по-медицински белый, а над ним, на полочках, кружевные салфетки. Своего Гурмана я накрываю клеенкой в клеточку, а в каждой клеточке нарисовано по апельсину в натуральную величину. На кухоньке же ютится и старенький холодильник без фабричной марки. Я называю его Пингвином… А телевизор, как и говорил, я скоро куплю. Обязательно новый. Чтобы надежно и надолго.
За чистотой и порядком в квартире я слежу сам. Только раз в неделю ко мне приходит пожилая солидная женщина, делает большую приборку и забирает в стирку мое белье и постельные принадлежности. Берет она с меня относительно недорого, но я все равно не люблю эти дни генеральных приборок. У меня каждая вещь знает свое место, эта женщина иногда все расставляет по-своему. По первости мы обижались друг на друга из-за этого, она даже чуть не отказалась от меня, хотя приработок очень нужен был ее большой семье. Но потом, слава Богу, мы нашли общий язык. И у меня после ее приборки каждый раз в квартире пахнет свежестью…
Сегодня я увидел очень интересного человека. Я сидел, как обычно, на балконе, стараясь, чтобы меня снизу не было видно, а там шумел тот самый безногий забулдыга. Он банным листом прилип к какому-то гражданину и требовал у него денег на выпивку. Этот прохожий вначале ему молча отказывал, отрицательно мотал головой, а затем очень вежливо сказал:
– Я не могу дать вам денег потому, что вы просите их на вино. Я по своей физической и духовной натуре – йог. Я не позволяю, чтобы по моей вине творилось зло, а выпивка – зло.
Тогда безногий стал материть йога на чем свет стоит, а тот ему опять этак спокойненько:
– Вы меня не оскорбите и не старайтесь. Я вас совершенно не слышу. Но я очень жалею вас потому, что в последующей жизни вам будет очень плохо, так как вы не заслужили блага в ней своим нынешним поведением.
Мне очень захотелось познакомиться с этим человеком. Если он еще раз пройдет под моим балконом, то я постараюсь привлечь сто внимание. И надежды мои оправдались.
Я поджидал его несколько дней и как только увидел его, выпустил книжку из рук. Она приземлилась за шаг до него и йог поднял голову вверх. Заметив меня, он тут же спросил, в какую квартиру следует принести эту книгу. Я извинился перед ним и объяснил, что сам я спуститься за книжкой не могу по причине своего безножья, и он, сочувственно кивнув мне, любезно согласился немедленно подняться ко мне. Так я познакомился с Великим человеком.
От чашки чаю Йог отказался, и мне пришлось прибегнуть к лести, чтобы хоть на минутку дольше продлить его пребывание в моей квартире.
– Очень хорошую трепку задали вы тому безногому пьянице, – сказал я.
Йог никак не отреагировал на эту лесть, но коротко объяснил принципы своей философии по отношению к таким категориям, как Зло и Добро. Далеко не все из его монолога я понял, но мне было интересно слушать. Он говорил о том, что надо любить всех и никому не делать зла. Даже мух нельзя убивать, а лучше выгонять их наружу. Нельзя есть мясо убитых животных – диких или домашних – все равно. Корова у индусов священна потому, что она, как и человек, вскармливает своих детенышей молоком, а вот рыба от человека по развитию стоит очень отдаленно, потому рыбу есть можно. Но иногда человеку просто необходимо и поголодать. Именно так поступают в жизни йоги, потому-то они и умирают молодыми, с большим запасом энергии для последующей жизни. Не по возрасту молодыми, а по состоянию тела и духа.
Расставаясь, он обещал заходить ко мне и продолжать наши беседы об йоге. И еще он добавил, что ему у меня понравилось: в доме нет ничего лишнего, а это помогает думать, что живу я культурно, и, несмотря на серьезный физический недостаток, продолжаю быть интеллигентным человеком, которому, на его взгляд, не хватает только заняться йогой.
Во время своего второго и тоже короткого визита он осмотрел мою библиотечку, доставшуюся мне в наследство от матери.
1 2 3 4 5