- Где вы остановились?
- Место у нас есть. А за деньгами мы придем перед отъездом.
Джейми подтолкнул брата:
- Давай скорей - нам нужно еще найти эти развлечения. - Он хихикнул в кулак.
- Думаю, то, что вы ищете, можно найти рядом с «Ковент-Гарден». - Анна указала взглядом в направлении оперного театра. - И постарайтесь не подхватить какую-нибудь болезнь.
Роджер побагровел, а Джейми взглянул на нее как на сумасшедшую. Надо же такое сказать! Но Анна лишь безмятежно улыбалась, довольная уже тем, что сумела предложить гостям хоть какую-то помощь.
Когда сыновья Маккея ушли, Брайд осмотрела пресс. Ей странно было видеть его тут; казалось, прошел целый год с тех пор, как она работала на нем в Шотландии. Год… или целая жизнь. Ее жизнь. Этот пресс и все, чему он был свидетелем, определили ее прошлое и будущее. С Линдейлом она жила в чудесном сне, исследуя маленькие вечности, когда они встречались в коттедже, а теперь пресс стал толчком, заставившим ее проснуться.
Ее сердце заныло от печали, хотя Брайд не знала, о чем оно скорбит.
- Тебе нужно было пригласить их на обед, - недовольно сказала Мэри. Ее очень задело, что Джейми с таким нетерпением рвался в город.
Брайд покачала головой.
- Наш обед их не интересует. Джейми собирается попробовать то, что мы не можем ему предложить.
- А я думаю, они просто завидуют, что у нас все так хорошо и мы теперь выше их.
Поскольку сестра явно находила в этом утешение, Брайд не стала лишать ее иллюзий. Мэри, видимо, не поняла скрытых усмешек Маккеев, когда они смотрели на их новые платья и большой дом, без сомнения, прикидывая, какая из сестер продала себя графу Линдейлу.
Впрочем, Брайд не интересовало, что думают Маккеи; сейчас ее тревога была связана с прессом и с тем, как его гладила Анна. Она без труда угадала мысли сестры - ведь теперь у них есть пресс, есть пластины, бумага и мастерство, а значит, жди неприятностей.
И неприятности настали - даже раньше, чем Брайд ожидала.
- Мы можем пускать банкноты в обращение тут, в Лондоне, а потом Роджер будет отвозить деньги в Шотландию. Он сделает это для нас, Брайд, я уверена.
- Но я вовсе не собираюсь вручать Маккею нашу жизнь и эти деньги. Мы вообще не будем печатать банкноты, так что выбрось подобную мысль из головы.
Брайд понадобилось немало времени, чтобы найти место работы мистера Туикенема. Нанятый кеб довез ее до Сити, а дальше она шла пешком, спрашивая дорогу у прохожих.
Наконец она добралась до Флит-стрит, где и увидела вывеску мастерской Туикенема.
Однако едва Брайд вошла, надежда сразу покинула ее. Это совсем не походило на бумагоделательную мастерскую, которую она искала. Она попала на фабрику. Правда, теперь это была почти заброшенная фабрика.
В помещении, больше напоминавшем пещеру, стояла неработающая машина с большими роликами и длинной лентой сетки; в одном из углов виднелся громадный выжимной пресс с толстой пачкой сохнувшей бумаги. Видимо, рабочий день уже закончился.
Брайд обошла помещение, но увидела только большие пустые чаны, где должна готовиться бумажная масса.
И тут краем глаза она заметила какое-то движение, а затем увидела у дальней стены хорошо одетого человека.
Услышав ее шаги, человек повернулся:
- Брайд? Что ты тут делаешь?
- А вы?
Линдейл не спеша подошел к ней.
- Жду, пока вернется хозяин. - Его тон приглашал ее к объяснению.
- Сегодня привезли наш пресс. Как я слышала, мистер Туикенем делает сорт бумаги ручного изготовления, которую мы хотели бы использовать.
Пожав плечами, Эван указал на машину:
- Кажется, теперь он использует машинный способ, хотя мне говорили, что этот человек может принять заказы и на личную пачку. - Линдейл посмотрел в сторону полок с пачками бумаги, затем указал на дверь: - Полагаю, там есть другая комната. Может, именно там бумага делается вручную? Не хотите ли заглянуть?
Разумеется, Брайд хотела. Безумно. Вот только ее никак не устраивало, что Линдейл заглянет туда вместе с ней. Граф решительно направился к двери.
- Уверен, хозяин будет не против, а нас это избавит от повторного визита. Я как раз был готов сунуть туда нос, когда появились вы.
Вне себя от ужаса, Брайд бросилась следом.
- Мы не должны самовольно…
- Если мы оба сделаем заказ, думаю, Туикенем будет не в обиде. - Нажав на ручку, Линдейл приоткрыл дверь, предоставив Брайд возможность оглядеть комнату. Здесь действительно изготавливали бумагу. Над полом возвышался штабель каркасных сеток, в дальнем углу стоял стол, на котором между слоями фетра сохла недавно положенная бумага.
Спиной к ним стоял какой-то человек в рубашке, жилете и брюках; его седые волосы свисали почти до плеч; обеими руками человек аккуратно поднимал сетку из чана. При свете, падавшем из окна, в намокшей бумажной массе были заметны многочисленные верхние линии сетки, и, прежде чем мистер Туикенем наклонил сетку и начал выравнивать массу в плотный слой, Брайд успела увидеть проволочный узор.
Услышав ее вздох, Туикенем бросил сетку в чан и повернулся.
- Наши извинения, - любезно сказал Линдейл. - Мы не хотели вас пугать, но, кажется, испортили этот лист, а может, и весь чан.
Мистер Туикенем быстро овладел собой и равнодушно махнул в сторону чана.
- Бог с ним, с чаном.
- Если вы хотите закончить…
- Я сказал, не обращайте внимания. - Старик вытер мокрые руки о жилет. - В той комнате на столе звонок; если бы вы позвонили, я бы услышал.
- Разве? К сожалению, звонка мы не увидели. - Линдейл шагнул в комнату. - Вы работаете один?
- Мои помощники заболели. Они требуются для работы на машине, поэтому в такие дни я тут делаю отсев. А теперь - могу я узнать причину вашего прихода, сэр?
Вопрос сопровождался весьма скептическим осмотром их одежды, поскольку визитеры явно не походили на издателей или торговцев канцелярскими принадлежностями.
Линдейл направился к Туикенему с вежливой самонадеянностью, которая свойственна лишь аристократам.
- Мне сказали, вы все еще продолжаете делать бумагу вручную и можете принять заказ.
Брайд тоже направилась к ним, стараясь пройти вдоль стены, где лежали слои фетра: она хотела рассмотреть, какого сорта бумага там сушится, и мысленно умоляла Линдейла подольше отвлекать внимание Туикенема.
- Я сам не беру заказы, поэтому сначала вы должны поговорить с торговцем; эти люди не любят, когда мы делаем что-то помимо них.
- Конечно-конечно, я понимаю. - Линдейл с восхищением огляделся. - Ваша работа - почти чудо: сегодня - тряпье, завтра - бумага. - Он заглянул в чан. - Один из ваших заказов?
- Да. Правда, я немного задержал его, потому прошу меня извинить…
- О, разумеется, мы не хотим вам мешать, но, чтобы не тратить время попусту, и ваше и торговца, скажите, вы делаете тонкую белую бумагу с водяными знаками?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65