— Зачем?
Зачем? Глаза ее сверкнули недобрым огнем.
— Ты не понимаешь, не так ли? Видишь ли, любовь… — она выразительно помолчала, — не гарантирует защиту от жестокой реальности. — Быстрым движением она поднялась на ноги. Он тоже немедленно встал.
— Ты принижаешь мои мыслительные способности.
— Неужели? А может быть, ты их переоцениваешь?
Она отвернулась и, обходя прибрежные валуны, пошла по пляжу. Слоун следовал за ней по пятам.
— Сюзанна…
Она резко повернулась к нему. Замечательно. Если он желает поговорить, она постарается быть откровенной.
— Чего ты хочешь, Слоун? Уничтожить меня, потому что я имела смелость трезво оценить ситуацию и принять единственно верное решение? — Ее вызывающий тон был жалкой попыткой скрыть свою полную беззащитность перед ним.
Его глаза потемнели.
— Черт возьми, неужели ты так не уверена в себе, что решила обратиться в бегство?
— Я не сбегала! — возмутилась Сюзанна. Слоун иронически улыбнулся.
— Думаю, это называется именно так!
— Нет, неправда!
— Тогда как это назвать?
— Благоразумный тактический шаг.
Несколько минут Слоун молча размышлял.
— Я никогда не подозревал у тебя отсутствия здравого смысла. — Он смерил ее невероятно мрачным взглядом. — Во всяком случае, ты не можешь не понимать, что я сужу о людях не по их материальной обеспеченности.
Как трудно подобрать слова, которые звучали бы разумно!
— Да, я понимаю, о чем ты говоришь, Слоун. Поэтому и полюбила тебя. — В ее голосе звучала глубокая печаль. — Но потом я поняла, что человек, которого люблю, неотделим от всего, что связано с семьей Уилсон-Уиллоуби.
— И решила, что можно выбросить все, что нас связывало, на свалку?
— Проклятие, Слоун! Что же мне было делать?
— Остаться.
Одно слово, которого достаточно, чтобы перевернуть мир с ног на голову.
— У меня нет мазохистских наклонностей.
Он прищурился.
— О чем ты?
— Ты ведь один из самых завидных женихов. — Хмурая улыбка на миг тронула ее губы. — А я, что ж поделать, просто ничтожество, которое посмело занять то место, на которое претендуют множество женщин куда выше меня по положению в обществе.
Уязвленное самолюбие, боль заставили ее опустить ресницы, чтобы скрыть свое страдание.
— Я предпочла устраниться от состязания. — Она могла бы сказать гораздо, гораздо больше. Повторить те мерзости, которые ее заставили выслушать, вспомнить прямую угрозу.
— Совершенно напрасно. Не было никакого состязания. — Слоун говорил очень медленно, отчетливо выговаривая каждое слово.
— Не было?
— Ты обвиняешь меня в домогательствах других женщин?
Она так сжала руки, что побелели костяшки пальцев, но ее голос звучал относительно спокойно.
— Не больше, чем виню тебя за то, что ты такой, какой есть.
— И, оставаясь самим собой, я, по-твоему, обязан выбрать одну из светских красавиц, . предложить ей руку и произвести на свет двух необходимых для продолжения рода отпрысков?
Как легко он нарисовал то, чего ждала от него семья! Она почувствовала такую боль, что прикрыла глаза, пытаясь изгладить из своего воображения эту картину.
— Вступить в брак без любви? — тем временем продолжал Слоун. — Из чувства долга терпеть друг друга? По-твоему, такой судьбы я достоин?
— Черт тебя возьми! Как ты смеешь обращаться со мной, словно я свидетельница в суде?
Он не прикасался к ней, но у нее было такое чувство, что ее сжимают жесткие клещи.
— А было бы забавно. Может, попробуешь сыграть эту роль?
— Разыграть для вашей милости представление? Извини, Слоун. Меня не интересуют подобные игры.
Он смотрел на нее, пытаясь поймать ускользающий взгляд.
— Меня тоже.
— Ты-то занимаешься этим изо дня в день в суде, — цинично усмехнулась Сюзанна.
— Я не путаю профессию и личную жизнь. Не ей было пытаться пробить его защиту.
Она только захлебывалась от бессильного гнева.
— Ты так ловко обращаешься со словами!
Сомневаюсь, что сумеешь в нужный момент остановиться, удержаться от искушения.
— Ты так думаешь? — Он шагнул вперед, и ей инстинктивно захотелось отшатнуться. Лишь усилием воли она заставила себя остаться на месте. Он не собирался угрожать и все-таки внушал страх.
— Слоун…
Он пальцем провел по ее щеке, подбородку.
— Скажи мне, что любовь прошла.
О, боже мой. Сюзанна закрыла глаза, потом открыла снова. Не в силах пошевелиться, она беспомощно стояла, пока он наклонялся к ней. Поцелуй опьянил ее, все ее существо рванулось ему навстречу. Тело отказывалось считаться с требованиями здравого смысла. Просто тянулось к нему, охваченное голодом. Прижаться к нему. Обхватить за шею. Удержать рядом с собой. Подняться вместе с ним на такую высоту чувства, которой ей не удавалось испытать ни с кем другим. Но эта случайная волна поднимет их и схлынет, оставив ее один на один с оскорбленной гордостью.
Его чудесное обаяние разбивало в пух и прах доводы рассудка. Переставало существовать все, кроме горячего мужского рта, который сулил дикое, необузданное наслаждение… когда они сливались воедино душой и телом.
Глубокий стон поднялся из самой глубины ее существа. Хотелось скинуть с себя одежду, почувствовать под пальцами его кожу, перекатывающиеся под ней мускулы, ощутить его губы, которые ласкают каждый дюйм ее тела.
Что мы делаем? — пронеслось у нее в голове. Несколько долгих мгновений она еще пребывала в чувственном опьянении, потом грубая реальность напомнила о себе, гася огонь в крови.
Слоун ощутил, что настроение Сюзанны переменилось. Поборов искушение, он отказался от попытки немедленно и до конца сломить ее сопротивление.
Пока надо отступить. Борясь с желанием, он постепенно отпускал пленницу. Оторвавшись от ее губ, покрывал легкими поцелуями лицо.
Руки его тем временем скользили вдоль изящных плавных линий ее тела, касаясь шеи, спины, обнимая тонкую талию. А губы от изгиба шеи пропутешествовали к ложбинке у горла.
Ему хотелось взять Сюзанну ни руки и овладеть ею сейчас же, немедленно. Своими ласками убедить ее, как нелепы сомнения в истинности их чувств.
Но она может решить, что с его стороны это лишь стремление удовлетворить свои низменные животные инстинкты. Обладание ее телом может лишь смягчить терзающую его боль, но не унять ее. Ему нужна она вся, без остатка, ее мысли, ее душа. Все.
Чьим же ядовитым словам он обязан утратой ее доверия? Кто заставил Сюзанну решиться на разрыв их отношений?
Мысленно Слоун перебирал своих бесчисленных знакомых женщин и пришел к горькому заключению, что многие из них, не задумываясь, постарались бы отравить ей жизнь.
Он последний раз нежно поцеловал ее в губы и отпустил. Дразнящая улыбка застыла на его лице. Действительно, казалось, его поведение несколько сбило ее с толку.
— Там дорожка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30