Мы достойны свободы!
– И вы хотите, чтобы я помог вам ее получить? Десмонд возбужденно кивнул.
– Этому делу, столь близкому моему сердцу, я всецело отдавал себя еще до того, как женился на твоей матери. Несколько лет мы побеждали в войне. Теперь этот ублюдок Тюдор посылает к нам все больше своих людей, чтобы они жили в наших домах, брюхатили наших женщин, покоряли наш дух. Но ты... – Отец ткнул в него пальцем. – В тебе ирландская кровь. Ты знаешь эту прекрасную страну. Помоги нам, сын.
Ценой государственной измены помочь человеку, который отдавал сердце делу, а не собственной жене и сыну? Предать Гилфорда, чтобы присоединиться к мятежу, который он ненавидел, который дважды разрушил его жизнь? Да скорее река Темза начнет благоухать прелестнейшим запахом летних роз.
– Уходите, – приказал Кайрен.
– Но, сын...
– Не называйте меня так.
– Кайрен, я же твой отец.
– Что вы отлично доказывали больше двадцати лет.
– Я собирался найти тебя раньше, только не знал, где искать, парень. Я был не прав.
Голос Десмонда звучал умоляюще, но Кайрен не поддался на обман. О'Нил приехал ради собственных целей, потому что сын мог присоединиться к мятежу. Негодяй.
– Да, вы были не правы. А теперь я хочу, чтобы вы ушли.
– Ты же граф, доверенное лицо Генриха Тюдора, в твоей власти помочь восстанию. Ирландия нуждается...
– Мне плевать на Ирландию. А на восстание тем более. Убирайтесь из моего замка.
Мэв беспокойно ходила из угла в угол. Хотя в замке ее мужу не грозила никакая опасность, она за него боялась. Да, О'Нил давно предан восстанию, но он хотел кровопролития во имя свободы, даже, казалось, жаждал вида крови, текущей по земле. И с недавних пор он начал слишком влиять на Флинна...
К тому же все эти слухи, перешептывания о том, с какой жестокостью Десмонд много лет назад выгнал свою английскую жену. Мэв не знала, так ли было на самом деле, но если так...
Она вздрогнула. Кайрен не должен оставаться наедине с этим человеком, он еще не понял, что собой представляет О'Нил. Да, она его предупредила, но достаточно ли этого?
Повернувшись на скрип распахнувшейся двери, девушка увидела мужа. Лицо пылает, тело напряжено, губы, обычно улыбающиеся, теперь крепко сжаты.
Кайрен сделал три шага к очагу, повернулся, направился к двери, затем пошел обратно, и с каждым шагом его лицо все больше мрачнело.
Что произошло с О'Нилом?
Она никогда не видела мужа таким взволнованным. Мэв догадывалась, что могло привести его в подобную ярость, и столь внезапная перемена настроения очень ее беспокоила.
– Что случилось? – тихо спросила она. Замерев, Кайрен с ненавистью посмотрел на нее.
– Что в этой проклятой стране заставляет ваших людей так фанатично стремиться к ее освобождению?
Вопрос поразил Мэв. Откуда бы ему взяться? Она молчала, не находя подобающего ответа.
– Может, ваши люди представляют эту страну землей обетованной или чем-то в этом роде?
Кайрен снова принялся ходить по комнате.
– Тут постоянно дожди. Почти везде болота и трясины. Ваши ирландцы вероломно обращаются с честными людьми.
На что он намекает? Мэв понятия не имела, однако не сомневалась, что волны жара, исходившие от него, были гневом.
– Как твой брат. – Кайрен остановился возле очага, потом снова зашагал по комнате. – В день моего приезда он предпочел заманить меня в ту грязную яму, а не драться, как подобает мужчине.
Да, Кайрен в ярости, и она с каждой секундой растет. Не визит ли О'Нила привел мужа в такое бешенство? До появления этого человека у него было хорошее настроение.
– Ваш разговор с отцом прошел неудачно? – наконец спросила Мэв.
Он смерил ее гневным взглядом, сжал кулаки и заходил еще быстрее.
– Ты солгала мне про мост через реку Барроу. Надеялась, что я утону в том проклятом болоте? А пока я там барахтался, мой жеребец чуть не сделал из меня евнуха. Если бы это ему удалось, ты бы вдоволь посмеялась?
Его обвинения задели Мэв, но она сохранила выдержку, помня, что у Килдэра есть причина для гнева. Что-то произошло, и она не узнает, что именно, пока муж не успокоится. Теперь она может только поддержать и утешить его.
– Я не желала вашей гибели, когда солгала вам. Я лишь хотела вас немного задержать и за это время подготовить всех в Лэнгморе к вашему приезду. Флинн устроил ловушку прежде, чем я узнала о его намерении. И сделала все возможное, чтобы поскорее вас освободить.
– Святая Мэв, – насмешливо произнес он. – Готовая пожертвовать своей обидчивостью, сбить с толку врага своими поцелуями и словами, пока мятежники нападали на охрану моих людей.
Проглотив возражения, она подошла к мужу, который выглядел мрачнее грозовой тучи. Никогда еще она не видела Кайрена без его речистого обаяния. Но сейчас он был не просто в гневе, иначе нашел бы повод улыбнуться. Столь необычное поведение мужа ошеломило ее. Глядя, как граф с проклятиями мечется по комнате, она уже не сомневалась, что визит отца чем-то сильно его задел.
Конечно, Килдэр был врагом, но еще и тем человеком, который помог ее сестрам... за которого она вышла замуж.
Сделав два шага, Мэв встала рядом с мужем и положила руку ему на плечо.
– Десмонд не умеет обращаться ни со словами, ни с людьми. Он честный солдат, но...
Кайрен дернул плечом, освобождаясь от ее руки, потом сам вдруг схватил ее за плечи.
– Мне нет до него дела, – процедил он. – Я говорю о тебе, жена. О твоем вероломстве, равнодушии и надменности.
Он не собирается говорить о Десмонде. Ее беспокойство усилилось.
Его жар, проникающий в нее... Его лесной запах – запах чистого воздуха, дерева, свежей земли... Его мощь и сила.
Она воспринимала своего мужа как мужчину, зрелого, полного жизни, и такое восприятие тревожило Мэв. Облегчая его боль, она не должна забывать, что обещана Квейду.
Она попыталась высвободиться, но Кайрен держал крепко.
– С тех пор как мы дали клятвы, я не была вероломной. И никаким образом не привлекала к себе внимание других Мужчин...
– За исключением переписки с Квейдом О'Тулом. За исключением того, что хранишь его в своем сердце. Не говоря уже о помощи мятежникам. Все! С этого момента ты признаешь, что я – твой муж, и ты будешь вести себя, как положено хорошей жене.
Мэв была почти уверена, что в гневе он может броситься на нее. Хорошая жена должна успокоить и выслушать своего мужа, говорила она себе. Но взгляд сине-зеленых глаз, полный ярости, душевной муки и вожделения, приводил ее в замешательство.
– Я забочусь о вашем доме и прислуге, – наконец сказала она. – Я всегда рядом и готова помочь, когда я вам нужна.
Кайрен притянул ее к своей груди. Он был не самым высоким и не самым крупным из мужчин, которых она видела прежде, зато он был более решительным, и это делало его опасным.
Ярость Кайрена поутихла, но он выглядел обиженным, и Мэв почувствовала непреодолимое желание дотронуться до него, приласкать, утешить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
– И вы хотите, чтобы я помог вам ее получить? Десмонд возбужденно кивнул.
– Этому делу, столь близкому моему сердцу, я всецело отдавал себя еще до того, как женился на твоей матери. Несколько лет мы побеждали в войне. Теперь этот ублюдок Тюдор посылает к нам все больше своих людей, чтобы они жили в наших домах, брюхатили наших женщин, покоряли наш дух. Но ты... – Отец ткнул в него пальцем. – В тебе ирландская кровь. Ты знаешь эту прекрасную страну. Помоги нам, сын.
Ценой государственной измены помочь человеку, который отдавал сердце делу, а не собственной жене и сыну? Предать Гилфорда, чтобы присоединиться к мятежу, который он ненавидел, который дважды разрушил его жизнь? Да скорее река Темза начнет благоухать прелестнейшим запахом летних роз.
– Уходите, – приказал Кайрен.
– Но, сын...
– Не называйте меня так.
– Кайрен, я же твой отец.
– Что вы отлично доказывали больше двадцати лет.
– Я собирался найти тебя раньше, только не знал, где искать, парень. Я был не прав.
Голос Десмонда звучал умоляюще, но Кайрен не поддался на обман. О'Нил приехал ради собственных целей, потому что сын мог присоединиться к мятежу. Негодяй.
– Да, вы были не правы. А теперь я хочу, чтобы вы ушли.
– Ты же граф, доверенное лицо Генриха Тюдора, в твоей власти помочь восстанию. Ирландия нуждается...
– Мне плевать на Ирландию. А на восстание тем более. Убирайтесь из моего замка.
Мэв беспокойно ходила из угла в угол. Хотя в замке ее мужу не грозила никакая опасность, она за него боялась. Да, О'Нил давно предан восстанию, но он хотел кровопролития во имя свободы, даже, казалось, жаждал вида крови, текущей по земле. И с недавних пор он начал слишком влиять на Флинна...
К тому же все эти слухи, перешептывания о том, с какой жестокостью Десмонд много лет назад выгнал свою английскую жену. Мэв не знала, так ли было на самом деле, но если так...
Она вздрогнула. Кайрен не должен оставаться наедине с этим человеком, он еще не понял, что собой представляет О'Нил. Да, она его предупредила, но достаточно ли этого?
Повернувшись на скрип распахнувшейся двери, девушка увидела мужа. Лицо пылает, тело напряжено, губы, обычно улыбающиеся, теперь крепко сжаты.
Кайрен сделал три шага к очагу, повернулся, направился к двери, затем пошел обратно, и с каждым шагом его лицо все больше мрачнело.
Что произошло с О'Нилом?
Она никогда не видела мужа таким взволнованным. Мэв догадывалась, что могло привести его в подобную ярость, и столь внезапная перемена настроения очень ее беспокоила.
– Что случилось? – тихо спросила она. Замерев, Кайрен с ненавистью посмотрел на нее.
– Что в этой проклятой стране заставляет ваших людей так фанатично стремиться к ее освобождению?
Вопрос поразил Мэв. Откуда бы ему взяться? Она молчала, не находя подобающего ответа.
– Может, ваши люди представляют эту страну землей обетованной или чем-то в этом роде?
Кайрен снова принялся ходить по комнате.
– Тут постоянно дожди. Почти везде болота и трясины. Ваши ирландцы вероломно обращаются с честными людьми.
На что он намекает? Мэв понятия не имела, однако не сомневалась, что волны жара, исходившие от него, были гневом.
– Как твой брат. – Кайрен остановился возле очага, потом снова зашагал по комнате. – В день моего приезда он предпочел заманить меня в ту грязную яму, а не драться, как подобает мужчине.
Да, Кайрен в ярости, и она с каждой секундой растет. Не визит ли О'Нила привел мужа в такое бешенство? До появления этого человека у него было хорошее настроение.
– Ваш разговор с отцом прошел неудачно? – наконец спросила Мэв.
Он смерил ее гневным взглядом, сжал кулаки и заходил еще быстрее.
– Ты солгала мне про мост через реку Барроу. Надеялась, что я утону в том проклятом болоте? А пока я там барахтался, мой жеребец чуть не сделал из меня евнуха. Если бы это ему удалось, ты бы вдоволь посмеялась?
Его обвинения задели Мэв, но она сохранила выдержку, помня, что у Килдэра есть причина для гнева. Что-то произошло, и она не узнает, что именно, пока муж не успокоится. Теперь она может только поддержать и утешить его.
– Я не желала вашей гибели, когда солгала вам. Я лишь хотела вас немного задержать и за это время подготовить всех в Лэнгморе к вашему приезду. Флинн устроил ловушку прежде, чем я узнала о его намерении. И сделала все возможное, чтобы поскорее вас освободить.
– Святая Мэв, – насмешливо произнес он. – Готовая пожертвовать своей обидчивостью, сбить с толку врага своими поцелуями и словами, пока мятежники нападали на охрану моих людей.
Проглотив возражения, она подошла к мужу, который выглядел мрачнее грозовой тучи. Никогда еще она не видела Кайрена без его речистого обаяния. Но сейчас он был не просто в гневе, иначе нашел бы повод улыбнуться. Столь необычное поведение мужа ошеломило ее. Глядя, как граф с проклятиями мечется по комнате, она уже не сомневалась, что визит отца чем-то сильно его задел.
Конечно, Килдэр был врагом, но еще и тем человеком, который помог ее сестрам... за которого она вышла замуж.
Сделав два шага, Мэв встала рядом с мужем и положила руку ему на плечо.
– Десмонд не умеет обращаться ни со словами, ни с людьми. Он честный солдат, но...
Кайрен дернул плечом, освобождаясь от ее руки, потом сам вдруг схватил ее за плечи.
– Мне нет до него дела, – процедил он. – Я говорю о тебе, жена. О твоем вероломстве, равнодушии и надменности.
Он не собирается говорить о Десмонде. Ее беспокойство усилилось.
Его жар, проникающий в нее... Его лесной запах – запах чистого воздуха, дерева, свежей земли... Его мощь и сила.
Она воспринимала своего мужа как мужчину, зрелого, полного жизни, и такое восприятие тревожило Мэв. Облегчая его боль, она не должна забывать, что обещана Квейду.
Она попыталась высвободиться, но Кайрен держал крепко.
– С тех пор как мы дали клятвы, я не была вероломной. И никаким образом не привлекала к себе внимание других Мужчин...
– За исключением переписки с Квейдом О'Тулом. За исключением того, что хранишь его в своем сердце. Не говоря уже о помощи мятежникам. Все! С этого момента ты признаешь, что я – твой муж, и ты будешь вести себя, как положено хорошей жене.
Мэв была почти уверена, что в гневе он может броситься на нее. Хорошая жена должна успокоить и выслушать своего мужа, говорила она себе. Но взгляд сине-зеленых глаз, полный ярости, душевной муки и вожделения, приводил ее в замешательство.
– Я забочусь о вашем доме и прислуге, – наконец сказала она. – Я всегда рядом и готова помочь, когда я вам нужна.
Кайрен притянул ее к своей груди. Он был не самым высоким и не самым крупным из мужчин, которых она видела прежде, зато он был более решительным, и это делало его опасным.
Ярость Кайрена поутихла, но он выглядел обиженным, и Мэв почувствовала непреодолимое желание дотронуться до него, приласкать, утешить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68