Эти сомнения я понять могу. Тогда пишите сами. Главное, чтобы ваша книга попала к людям. Нельзя зарывать в землю дар, ниспосланный вам Богом, – заключила она строго.
Он огляделся вокруг себя. Да, этот мир может быть прекрасным. Он и был задуман таким, но потом люди исковеркали и опустошили его. Он не считал себя избранником, Мессией. Но сейчас появилась реальная возможность сделать хоть что-то, чтобы вернуть миру гармонию. А вдруг родина повергнется в прах только из-за того, что какой-то там Джошуа Кристиан упустил свой шанс? О чем-то таком он грезил в долгие часы бессонницы. Но, – оправдывался он сейчас перед собственной совестью, – я думал об этом, как ребенок, мечтающий сделаться директором шоколадной фабрики… или хотя бы не ходить в школу… Он и не надеялся, что такая возможность и впрямь ему выпадет!
Допустим, он не спасет страну. Зато, возможно, проложит дорогу другим – более сильным, решительным, чем он…
Тем, кто спасет-таки страну и мир. «И вообще, – думал он, следя за собаками и птицами, резвящимися в парке, пронизанном весенним солнцем, – разве можно сделать этот мир хуже, чем он есть? Лучше – можно. А хуже?..»
Кто она, эта женщина? Кто послал ее? Только не Бог. Бог не стал бы действовать так грубо, так откровенно. Дьявол? В его существование Джошуа не слишком верил. Ему всегда казалось, что дьявола придумал человек. Дьявол был нужен душе человеческой даже больше, чем Бог. Бог был, есть, будет – тут у человека нет выбора. А на дьявола можно списать все свои несовершенства…
А может, она и впрямь всего-навсего служащая одного из департаментов, лицо на государственной службе. Добрая. Злая. Бесконечно вопрошающая. Прямо беда с ней.
– Хорошо, я попытаюсь.
Она опять оказалась на высоте: не бросилась петь ему осанну, а лишь слегка кивнула:
– Вот и хорошо.
И прибавила шагу, направляясь обратно в Джорджтаун.
– Поспешим, друг мой, мы еще можем успеть на поезд в Нью-Йорк. Он отходит в полдень.
– В Нью-Йорк? – спросил он обескураженно, не успев еще оправиться от мучительных раздумий и нелегкого ответа.
– Конечно, в Нью-Йорк: издательство «Аттикус» находится именно там.
– Да, но…
– Никаких «но»! Надо отправляться сегодня же. На этой неделе у меня нет неотложных дел, а там – кто знает?! – она улыбнулась ему так мило, что он не мог не ответить улыбкой.
Позволив ей распоряжаться, он почувствовал себя в безопасности: в конце концов, она разбиралась в том, о чем он и понятия не имел – например, в издательствах и издателях. Вот когда он оправится и придет в себя…
Ему и в. голову не приходило, что единственное, чего Карриол от всего сердца не хочет, – это дать ему оправиться и придти в себя.
– Нам обязательно надо встретиться с Эллиотом Маккензи.
Она почти бежала, ему пришлось поспевать за ней.
– Кто он?
– Издатель. К счастью, он мой старый приятель. Мы с его женой вместе учились в Принстоне.
Издательство «Аттикус Пресс» занимало первые двадцать этажей семидесятиэтажного дома. Карриол и Кристиана уже ожидали в фойе, как почетных гостей и проводили к лифту.
Эллиот Маккензи встретил их у лифта на семнадцатом этаже с рукой, протянутой для приветствия; Карриол он чмокнул в щечку. Женщина, проводившая их наверх – ее представили как Люси Греко – принесла в кабинет кофе. Оба, Люси и Маккензи, выглядели как фотомодели с журнальной обложки: он – высокий, стройный и элегантный; она – невысокая привлекательная блондинка средних лет, очень энергичная.
– Должен сказать, я был очень удивлен, когда Джудит поделилась со мной своей идеей, – растягивал слова Маккензи, а Кристиан, глядя на его тяжелый аристократический подбородок, ощущал в животе холодок, как мальчик, впервые вставший на скейт. – Вашим редактором будет Люси. У нее большой опыт работы с новичками. Она перенесет ваши мысли на бумагу. Лучше нее с этим никто не справится.
Доктор Кристиан успокоился:
– Ну, слава Богу! Значит, она будет моим соавтором.
Маккензи нахмурился:
– Конечно, нет. Автор – вы и только вы, доктор Кристиан. Люси – не более, чем ваш личный секретарь.
– Мне как-то неудобно…
– Тут нет ничего неудобного, – подала голос миссис Греко. – Разве имя акушерки вписывают в свидетельство о рождении ребенка? А я буду для вас именно акушеркой. Моя задача – в том, чтобы красивое и здоровое дитя родилось по возможности быстро и безболезненно.
– Получится, будто я вас обворовываю, – продолжал мучиться сомнениями Кристиан.
И Маккензи снова принялся объяснять, что так делается во всех издательствах и в этом нет ничего аморального; далеко не каждый изобретатель в состоянии воплотить свой замысел в металле и пластике, для этого есть другие люди, мастеровые, ремесленники; доктор Карриол так убедительно рассказала об особом даре мистера Кристиана, что «Аттикус Пресс» считает своим долгом помочь ему донести свет своих идей до сограждан; «Аттикус Пресс» заинтересована только в том, чтобы быстро сделать хорошую книгу.
– Ну, не знаю… – растерянно пробормотал доктор Кристиан.
– Зато я знаю, – твердо ответил Маккензи с видом победителя.
Люси Греко тут же поднялась:
– Может, пройдем в мой кабинет, доктор Кристиан? Начнем с плана совместной работы.
– Ты уверена, что игра стоит свеч? – спросил Маккензи, когда они с Джудит остались наедине.
– А ты нет?
– Честно говоря, не пойму, из-за чего весь этот шум. По-моему, он вообще не желает писать книгу. Смотрится он, конечно, эффектно… в профиль – вылитый Линкольн… но вряд ли он такая же выдающаяся личность, как тот.
– Просто прячется, как черепаха в свой панцирь. Боится подвоха, боится, что им будут манипулировать, – вот и все. Было бы у меня побольше времени, я еще поработала бы с ним, добавила бы ему решимости… но времени нет. Через полтора месяца книга должна быть готова.
– Нелегкое дело. Да и дорогое. Не говоря уж о мучениях, которые мы претерпим, выманивая эту упрямую черепаху из панциря.
– Это предоставь нам с Люси. И не бойся, что книга будет тебе в убыток. За моей спиной стоит Департамент – ты не забыл? Твое издательство прогремит на весь мир.
– Посмотрим. Ладно, у меня назначена встреча… Тебе есть чем заняться, пока они с Люси будут возиться с его шедевром?
– Кроме него у меня забот нет. Не беспокойся обо мне. Посижу здесь, пороюсь в твоей книжной коллекции.
Однако к книжным полкам она подошла не сразу. Сначала постояла у огромного окна. Окно, как и полагалось, состояло из трех слоев толстого листового стекла, между ними – воздушная прослойка. От холода такие окна спасали, но придумали их не для этого. Нарастала депрессия, следом росло и число самоубийств. Вот правительство и распорядилось оснащать офисы массивными рамами с тройным стеклом, чтобы заоконные просторы не манили к себе людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
Он огляделся вокруг себя. Да, этот мир может быть прекрасным. Он и был задуман таким, но потом люди исковеркали и опустошили его. Он не считал себя избранником, Мессией. Но сейчас появилась реальная возможность сделать хоть что-то, чтобы вернуть миру гармонию. А вдруг родина повергнется в прах только из-за того, что какой-то там Джошуа Кристиан упустил свой шанс? О чем-то таком он грезил в долгие часы бессонницы. Но, – оправдывался он сейчас перед собственной совестью, – я думал об этом, как ребенок, мечтающий сделаться директором шоколадной фабрики… или хотя бы не ходить в школу… Он и не надеялся, что такая возможность и впрямь ему выпадет!
Допустим, он не спасет страну. Зато, возможно, проложит дорогу другим – более сильным, решительным, чем он…
Тем, кто спасет-таки страну и мир. «И вообще, – думал он, следя за собаками и птицами, резвящимися в парке, пронизанном весенним солнцем, – разве можно сделать этот мир хуже, чем он есть? Лучше – можно. А хуже?..»
Кто она, эта женщина? Кто послал ее? Только не Бог. Бог не стал бы действовать так грубо, так откровенно. Дьявол? В его существование Джошуа не слишком верил. Ему всегда казалось, что дьявола придумал человек. Дьявол был нужен душе человеческой даже больше, чем Бог. Бог был, есть, будет – тут у человека нет выбора. А на дьявола можно списать все свои несовершенства…
А может, она и впрямь всего-навсего служащая одного из департаментов, лицо на государственной службе. Добрая. Злая. Бесконечно вопрошающая. Прямо беда с ней.
– Хорошо, я попытаюсь.
Она опять оказалась на высоте: не бросилась петь ему осанну, а лишь слегка кивнула:
– Вот и хорошо.
И прибавила шагу, направляясь обратно в Джорджтаун.
– Поспешим, друг мой, мы еще можем успеть на поезд в Нью-Йорк. Он отходит в полдень.
– В Нью-Йорк? – спросил он обескураженно, не успев еще оправиться от мучительных раздумий и нелегкого ответа.
– Конечно, в Нью-Йорк: издательство «Аттикус» находится именно там.
– Да, но…
– Никаких «но»! Надо отправляться сегодня же. На этой неделе у меня нет неотложных дел, а там – кто знает?! – она улыбнулась ему так мило, что он не мог не ответить улыбкой.
Позволив ей распоряжаться, он почувствовал себя в безопасности: в конце концов, она разбиралась в том, о чем он и понятия не имел – например, в издательствах и издателях. Вот когда он оправится и придет в себя…
Ему и в. голову не приходило, что единственное, чего Карриол от всего сердца не хочет, – это дать ему оправиться и придти в себя.
– Нам обязательно надо встретиться с Эллиотом Маккензи.
Она почти бежала, ему пришлось поспевать за ней.
– Кто он?
– Издатель. К счастью, он мой старый приятель. Мы с его женой вместе учились в Принстоне.
Издательство «Аттикус Пресс» занимало первые двадцать этажей семидесятиэтажного дома. Карриол и Кристиана уже ожидали в фойе, как почетных гостей и проводили к лифту.
Эллиот Маккензи встретил их у лифта на семнадцатом этаже с рукой, протянутой для приветствия; Карриол он чмокнул в щечку. Женщина, проводившая их наверх – ее представили как Люси Греко – принесла в кабинет кофе. Оба, Люси и Маккензи, выглядели как фотомодели с журнальной обложки: он – высокий, стройный и элегантный; она – невысокая привлекательная блондинка средних лет, очень энергичная.
– Должен сказать, я был очень удивлен, когда Джудит поделилась со мной своей идеей, – растягивал слова Маккензи, а Кристиан, глядя на его тяжелый аристократический подбородок, ощущал в животе холодок, как мальчик, впервые вставший на скейт. – Вашим редактором будет Люси. У нее большой опыт работы с новичками. Она перенесет ваши мысли на бумагу. Лучше нее с этим никто не справится.
Доктор Кристиан успокоился:
– Ну, слава Богу! Значит, она будет моим соавтором.
Маккензи нахмурился:
– Конечно, нет. Автор – вы и только вы, доктор Кристиан. Люси – не более, чем ваш личный секретарь.
– Мне как-то неудобно…
– Тут нет ничего неудобного, – подала голос миссис Греко. – Разве имя акушерки вписывают в свидетельство о рождении ребенка? А я буду для вас именно акушеркой. Моя задача – в том, чтобы красивое и здоровое дитя родилось по возможности быстро и безболезненно.
– Получится, будто я вас обворовываю, – продолжал мучиться сомнениями Кристиан.
И Маккензи снова принялся объяснять, что так делается во всех издательствах и в этом нет ничего аморального; далеко не каждый изобретатель в состоянии воплотить свой замысел в металле и пластике, для этого есть другие люди, мастеровые, ремесленники; доктор Карриол так убедительно рассказала об особом даре мистера Кристиана, что «Аттикус Пресс» считает своим долгом помочь ему донести свет своих идей до сограждан; «Аттикус Пресс» заинтересована только в том, чтобы быстро сделать хорошую книгу.
– Ну, не знаю… – растерянно пробормотал доктор Кристиан.
– Зато я знаю, – твердо ответил Маккензи с видом победителя.
Люси Греко тут же поднялась:
– Может, пройдем в мой кабинет, доктор Кристиан? Начнем с плана совместной работы.
– Ты уверена, что игра стоит свеч? – спросил Маккензи, когда они с Джудит остались наедине.
– А ты нет?
– Честно говоря, не пойму, из-за чего весь этот шум. По-моему, он вообще не желает писать книгу. Смотрится он, конечно, эффектно… в профиль – вылитый Линкольн… но вряд ли он такая же выдающаяся личность, как тот.
– Просто прячется, как черепаха в свой панцирь. Боится подвоха, боится, что им будут манипулировать, – вот и все. Было бы у меня побольше времени, я еще поработала бы с ним, добавила бы ему решимости… но времени нет. Через полтора месяца книга должна быть готова.
– Нелегкое дело. Да и дорогое. Не говоря уж о мучениях, которые мы претерпим, выманивая эту упрямую черепаху из панциря.
– Это предоставь нам с Люси. И не бойся, что книга будет тебе в убыток. За моей спиной стоит Департамент – ты не забыл? Твое издательство прогремит на весь мир.
– Посмотрим. Ладно, у меня назначена встреча… Тебе есть чем заняться, пока они с Люси будут возиться с его шедевром?
– Кроме него у меня забот нет. Не беспокойся обо мне. Посижу здесь, пороюсь в твоей книжной коллекции.
Однако к книжным полкам она подошла не сразу. Сначала постояла у огромного окна. Окно, как и полагалось, состояло из трех слоев толстого листового стекла, между ними – воздушная прослойка. От холода такие окна спасали, но придумали их не для этого. Нарастала депрессия, следом росло и число самоубийств. Вот правительство и распорядилось оснащать офисы массивными рамами с тройным стеклом, чтобы заоконные просторы не манили к себе людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91