Лукас, как только прибыл из Сан-Пауло, позвонил сестре, оповестив ее о том, что будет вечером в театре, и пригласил после спектакля поужинать с ним. Она согласилась: ей самой хотелось поговорить с братом. Увидев его с миллионершей, Мануэла удивилась.
– Ты ведь знакома с комендадорой да Toppe, не правда ли? – Лукас представил их друг другу после того, как обнял Мануэлу и поцеловал ее в щеку.
– Ведь в первый раз вы танцевали в моем доме, – напомнила старуха, протягивая ей руку, унизанную кольцами.
Лукас представил Алину:
– Сеньорина Алина да Toppe, племянница комендадоры.
Шопел с интересом наблюдал за этой сценой. Мануэла холодно поздоровалась, повернулась к другим поклонникам и сразу очутилась перед Сезаром Гильерме Шопелом с его толстой необъятной фигурой.
– Богиня танца с магическими ножками феи, позволь поцеловать ручку самому смиренному из твоих вассалов.
Лукас предупредил:
– Я провожу Алину и комендадору до автомобиля и вернусь за тобой.
Шопел склонился в почтительном поклоне перед миллионершей и остался среди поклонников, окруживших Мануэлу. Девушка не протянула ему руки, ответила лишь наклоном головы, но Шопел сделал вид, что не заметил этого, и когда она, освободившись от поклонников, направилась к себе в артистическую уборную, возобновил наступление:
– Чем перед тобой провинился бедный поэт, что ты смотришь на него с таким презрением? Почему ты так дурно обращаешься со мной? Ты забыла, что в трудные минуты я был твоим другом?
– Моим другом… Вы наглец, Шопел. – Она посмотрела на него, как бы изучая. – Скажите: вот вы прикидываетесь умным человеком, и как до сих пор сами не видите, что все вы – просто гнилье…
– «Все вы» – это кто же?
– Вы, старая комендадора, ее племянница, вся ваша публика… Гнилье, сплошное гнилье.
– Гнилье? Как это понимать?
– Именно так, как я говорю. Вы настолько разложились, что от вас даже несет зловонием… – И она оставила его озадаченным, с таким глупым лицом, что несколько молодых великосветских повес, ухаживавших за балеринами, расхохотались.
– Что, Шопел, фиаско? – спросил один из них.
Поэт не ответил. Выходя из театра, он ворчал: «Ее обработали эти сволочи коммунисты…» В дверях он столкнулся с музыкальным критиком, восторженно отозвавшимся о таланте Мануэли. Шопел оборвал его:
– Выдающаяся балерина? Не преувеличивайте, дружище, не изображайте из себя дешевого патриота. Она не более как заурядная дилетантка и ей никогда не удастся стать настоящей артисткой…
Критик возмутился, хотел было опровергнуть это утверждение, но Шопел уже спускался по лестнице муниципального театра, раскуривая на ходу сигару.
Лукас вернулся за Мануэлой. Они отправились в роскошный ресторан; промышленник с гордостью ловил взоры, направленные на его сестру, и с удовлетворением отметил движение в зале при ее появлении. Он соблазнился свободным столиком в центре, но Мануэла увлекла его к другому, в углу залы.
– Я хочу с тобой поговорить…
– Ты не должна прятаться от своих поклонников.
Она наблюдала за братом, пока он заказывал ужин, выбирая самые дорогие вина. Прошло больше года, как она не видела Лукаса; он ничем уже больше не напоминал того юношу, которого меньше пяти лет назад какой-то прохожий обозвал паяцем из-за его поношенного, тесного и короткого костюма. Мануэла вспомнила эту далекую сцену: все для Лукаса и для нее началось с того вечера в луна-парке. Брат разбогател и наживается все больше и больше; она слышала на этих днях в Рио, что он объединился с Коста-Вале и комендадорой. Пройдет немного времени, и осуществятся все его былые мечты: он будет иметь банки, крупные предприятия, власть.
Однако Мануэла с сожалением вспоминала честолюбивого юношу из сырого дома в предместье Сан-Пауло. Она его тогда так любила, он ей казался лучшим из людей. А этого, хорошо одетого, с наманикюренными ногтями, с брильянтовым кольцом на пальце, с автомобилем, ожидающим у дверей ресторана, – этого брата ей было как-то жаль, хотя она сама не могла объяснить себе – почему… Ради него она пошла на величайшую из жертв и чуть не возненавидела его потом; некоторое время даже не хотела его видеть. Сегодня же, когда она чувствовала себя счастливой, у нее снова возродилась какая-то нежность к брату. Ей было жаль его, живущего исключительно для удовлетворения своего честолюбия, жертвующего всем из-за своего стремления к богатству и власти.
– Ты постарел…
Лукас ударил кулаком по ладони – это был жест торжества.
– Теперь, Мануэла, я иду, куда хочу. Ты помнишь? Еще не так давно… Года четыре назад, не так ли? Я тебе сказал, что буду зарабатывать большие деньги, столько денег, что… Так вот, Мануэла, я этого достиг, но буду зарабатывать намного больше… Больше всех… Теперь это уже не авантюры, а солидные дела, я теперь связан с крупными капиталистами.
– Знаю…
– Тебе уже рассказали? Ну так вот… И быть может, почем знать… – в его голосе послышались интимные нотки, –…я свяжу себя и другими узами.
– Что ты имеешь в виду?
– Как тебе понравилась племянница комендадоры? Не очень красива, верно? Но и не настолько дурна, чтобы казаться страшной, не так ли? С миллионами, которые у нее есть, и теми, что она унаследует, она всем покажется красавицей. И у нее есть то, чего нельзя не принимать во внимание: прекрасное воспитание, она отлично играет на рояле, даже рисует акварели.
– Ты думаешь жениться на ней?
– Не могу сказать ничего окончательного. У меня такое впечатление, что я ей нравлюсь и что комендадора даст согласие. Но есть целая куча претендентов, сестренка. Они кружат над ней, как урубу над добычей. И все это отпрыски самых знатных фамилий, а не выходцы из иммигрантов, как мы. Сестра ее замужем за одним из таких. Но ты его знаешь лучше меня – ведь это Паулиньо…
– Значит, ты станешь его шурином…
– Очень может быть. Я надеюсь на поддержку комендадоры в решающий момент. Она не выше нас по происхождению, даже наоборот. Первую из племянниц она уже выдала за дворянина, а теперь она нуждается в таком человеке, как я, который мог бы заменить ее в деловом отношении. И я тебе скажу, Мануэла, если только мне удастся запустить руку в сейф комендадоры, то за короткое время я стану самым богатым человеком в Бразилии и заткну за пояс самого Коста-Вале. За короткое время… Что ты об этом думаешь?
– Я ничего не думаю – это твое дело.
– Но ты же моя сестра, неужели ты предполагаешь, чтобы я стал обсуждать свои дела с тетей Эрнестиной? Ну, скажи все-таки, как тебе показалась Алина? Не слишком дурна?
– Нет, не так уж дурна. – Она взглянула на брата. – Ты знаешь, что я сказала Шопелу, когда ты вышел?
– Нет. Что же ты ему сказала? Шопел тебя очень ценит.
– Я сказала, что он, комендадора, ее племянница – вся эта публика – гниль и от нее несет зловонием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319
– Ты ведь знакома с комендадорой да Toppe, не правда ли? – Лукас представил их друг другу после того, как обнял Мануэлу и поцеловал ее в щеку.
– Ведь в первый раз вы танцевали в моем доме, – напомнила старуха, протягивая ей руку, унизанную кольцами.
Лукас представил Алину:
– Сеньорина Алина да Toppe, племянница комендадоры.
Шопел с интересом наблюдал за этой сценой. Мануэла холодно поздоровалась, повернулась к другим поклонникам и сразу очутилась перед Сезаром Гильерме Шопелом с его толстой необъятной фигурой.
– Богиня танца с магическими ножками феи, позволь поцеловать ручку самому смиренному из твоих вассалов.
Лукас предупредил:
– Я провожу Алину и комендадору до автомобиля и вернусь за тобой.
Шопел склонился в почтительном поклоне перед миллионершей и остался среди поклонников, окруживших Мануэлу. Девушка не протянула ему руки, ответила лишь наклоном головы, но Шопел сделал вид, что не заметил этого, и когда она, освободившись от поклонников, направилась к себе в артистическую уборную, возобновил наступление:
– Чем перед тобой провинился бедный поэт, что ты смотришь на него с таким презрением? Почему ты так дурно обращаешься со мной? Ты забыла, что в трудные минуты я был твоим другом?
– Моим другом… Вы наглец, Шопел. – Она посмотрела на него, как бы изучая. – Скажите: вот вы прикидываетесь умным человеком, и как до сих пор сами не видите, что все вы – просто гнилье…
– «Все вы» – это кто же?
– Вы, старая комендадора, ее племянница, вся ваша публика… Гнилье, сплошное гнилье.
– Гнилье? Как это понимать?
– Именно так, как я говорю. Вы настолько разложились, что от вас даже несет зловонием… – И она оставила его озадаченным, с таким глупым лицом, что несколько молодых великосветских повес, ухаживавших за балеринами, расхохотались.
– Что, Шопел, фиаско? – спросил один из них.
Поэт не ответил. Выходя из театра, он ворчал: «Ее обработали эти сволочи коммунисты…» В дверях он столкнулся с музыкальным критиком, восторженно отозвавшимся о таланте Мануэли. Шопел оборвал его:
– Выдающаяся балерина? Не преувеличивайте, дружище, не изображайте из себя дешевого патриота. Она не более как заурядная дилетантка и ей никогда не удастся стать настоящей артисткой…
Критик возмутился, хотел было опровергнуть это утверждение, но Шопел уже спускался по лестнице муниципального театра, раскуривая на ходу сигару.
Лукас вернулся за Мануэлой. Они отправились в роскошный ресторан; промышленник с гордостью ловил взоры, направленные на его сестру, и с удовлетворением отметил движение в зале при ее появлении. Он соблазнился свободным столиком в центре, но Мануэла увлекла его к другому, в углу залы.
– Я хочу с тобой поговорить…
– Ты не должна прятаться от своих поклонников.
Она наблюдала за братом, пока он заказывал ужин, выбирая самые дорогие вина. Прошло больше года, как она не видела Лукаса; он ничем уже больше не напоминал того юношу, которого меньше пяти лет назад какой-то прохожий обозвал паяцем из-за его поношенного, тесного и короткого костюма. Мануэла вспомнила эту далекую сцену: все для Лукаса и для нее началось с того вечера в луна-парке. Брат разбогател и наживается все больше и больше; она слышала на этих днях в Рио, что он объединился с Коста-Вале и комендадорой. Пройдет немного времени, и осуществятся все его былые мечты: он будет иметь банки, крупные предприятия, власть.
Однако Мануэла с сожалением вспоминала честолюбивого юношу из сырого дома в предместье Сан-Пауло. Она его тогда так любила, он ей казался лучшим из людей. А этого, хорошо одетого, с наманикюренными ногтями, с брильянтовым кольцом на пальце, с автомобилем, ожидающим у дверей ресторана, – этого брата ей было как-то жаль, хотя она сама не могла объяснить себе – почему… Ради него она пошла на величайшую из жертв и чуть не возненавидела его потом; некоторое время даже не хотела его видеть. Сегодня же, когда она чувствовала себя счастливой, у нее снова возродилась какая-то нежность к брату. Ей было жаль его, живущего исключительно для удовлетворения своего честолюбия, жертвующего всем из-за своего стремления к богатству и власти.
– Ты постарел…
Лукас ударил кулаком по ладони – это был жест торжества.
– Теперь, Мануэла, я иду, куда хочу. Ты помнишь? Еще не так давно… Года четыре назад, не так ли? Я тебе сказал, что буду зарабатывать большие деньги, столько денег, что… Так вот, Мануэла, я этого достиг, но буду зарабатывать намного больше… Больше всех… Теперь это уже не авантюры, а солидные дела, я теперь связан с крупными капиталистами.
– Знаю…
– Тебе уже рассказали? Ну так вот… И быть может, почем знать… – в его голосе послышались интимные нотки, –…я свяжу себя и другими узами.
– Что ты имеешь в виду?
– Как тебе понравилась племянница комендадоры? Не очень красива, верно? Но и не настолько дурна, чтобы казаться страшной, не так ли? С миллионами, которые у нее есть, и теми, что она унаследует, она всем покажется красавицей. И у нее есть то, чего нельзя не принимать во внимание: прекрасное воспитание, она отлично играет на рояле, даже рисует акварели.
– Ты думаешь жениться на ней?
– Не могу сказать ничего окончательного. У меня такое впечатление, что я ей нравлюсь и что комендадора даст согласие. Но есть целая куча претендентов, сестренка. Они кружат над ней, как урубу над добычей. И все это отпрыски самых знатных фамилий, а не выходцы из иммигрантов, как мы. Сестра ее замужем за одним из таких. Но ты его знаешь лучше меня – ведь это Паулиньо…
– Значит, ты станешь его шурином…
– Очень может быть. Я надеюсь на поддержку комендадоры в решающий момент. Она не выше нас по происхождению, даже наоборот. Первую из племянниц она уже выдала за дворянина, а теперь она нуждается в таком человеке, как я, который мог бы заменить ее в деловом отношении. И я тебе скажу, Мануэла, если только мне удастся запустить руку в сейф комендадоры, то за короткое время я стану самым богатым человеком в Бразилии и заткну за пояс самого Коста-Вале. За короткое время… Что ты об этом думаешь?
– Я ничего не думаю – это твое дело.
– Но ты же моя сестра, неужели ты предполагаешь, чтобы я стал обсуждать свои дела с тетей Эрнестиной? Ну, скажи все-таки, как тебе показалась Алина? Не слишком дурна?
– Нет, не так уж дурна. – Она взглянула на брата. – Ты знаешь, что я сказала Шопелу, когда ты вышел?
– Нет. Что же ты ему сказала? Шопел тебя очень ценит.
– Я сказала, что он, комендадора, ее племянница – вся эта публика – гниль и от нее несет зловонием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319