– Скоро взойдет солнце! Куда же он делся?
– Может, его сморил сон у скалы? – предположил Хасан.
Закария приказал Сакине возвращаться домой и передать Камар, что они отправились на поиски Касема.
Они шли по направлению к пустыне. Сырость осенней ночи заставила их плотнее обмотать головы повязками. Путь им освещал лунный серп, видневшийся в окружении звезд на небольшом, чистом от облаков кусочке неба. Хасан голосом, подобным трубному гласу, позвал: «Касем! Касем!» Гора Мукаттам ответила ему многократным эхом. Наконец мужчины добрались до скалы Хинд и обошли ее кругом, но так и не обнаружили никаких следов Касема.
Закария сердито спросил:
– Куда же он исчез? Он же не из числа шутников или злодеев!
А Хасан растерянно пробормотал:
– Да и причин для бегства у него не было.
Садеку пришло в голову, что в пустыне полно разбойников, и сердце его ушло в пятки от страха. Вдруг Закария спросил устало:
– Может быть, он у муаллима Яхьи?
Оба юноши вскрикнули одновременно: «Муаллим Яхья!», и этот крик прозвучал, как голос последней надежды.
– Но что могло заставить его заночевать там? – усомнился Закария.
Встревоженные недобрыми предчувствиями, мужчины в молчании зашагали к рынку Мукаттам. Хотя было еще темно, кое-где уже раздавались петушиные крики. У Садека вырвался из груди вздох: «Где же ты, Касем?!» Им уже казался безнадежным их поход, но все-таки они дошли до хижины Яхьи, погруженной в сон. Закария постучал в дверь и услышал голос хозяина:
– Кто там?
Затем сам Яхья появился на пороге, опираясь на палку, а Закария извиняющимся тоном сказал:
– Прости, что разбудили тебя. Мы пришли узнать о Касеме.
– Я ждал вас! – проговорил муаллим.
В первый момент мужчины обрадовались этим словам, но тут же почувствовали беспокойство.
– Тебе что-нибудь известно о нем? – спросил Закария.
– Он сидит в моей комнате.
– С ним все в порядке?
– Надеюсь! – И добавил: – Сейчас все в порядке. Мои соседи возвращались из аль-Атуфа и наткнулись на него у скалы Хинд: он был без сознания. Они и принесли его сюда. Я побрызгал на него водой, и он очнулся, но выглядел очень усталым, поэтому я и решил дать ему выспаться.
Закария упрекнул старика:
– Почему же ты не сообщил нам сразу?
– Они принесли его посреди ночи,– спокойно объяснил Яхья.– Мне некого было послать к вам.
А Садек с беспокойством заметил: – Он несомненно болен!
– Когда он проснется, ему будет лучше,– успокоил муаллим.
– Давайте разбудим его и все узнаем,– предложил Хасан.
Но Яхья решительно возразил:
– Подождем, пока он проснется сам.
72.
Касем сидел на постели, опираясь на подушку и укрывшись по шею одеялом. Он был целиком погружен в свои мысли. Камар, держа на коленях дочь, которая без устали махала ручонками и издавала непонятные звуки, сидела у него в ногах. Из курильницы вился дымок, распространяя запах благовоний.
Касем протянул руку к стоявшему рядом с кроватью столику и взял стакан с тминной настойкой, сделал несколько глотков и поставил стакан на место. Камар ласкала дочь, но беспокойные взгляды, которые она то и дело бросала на мужа, ясно говорили, что игрой с ребенком она пытается скрыть свои чувства. Наконец, не выдержав молчания, она спросила:
– Как ты себя чувствуешь?
Касем, словно опасаясь чего-то, повернул голову в сторону закрытой двери комнаты, снова посмотрел на жену и спокойно сказал:
– Я не болен!
– Я рада слышать это,– недоверчиво произнесла Камар,– но скажи, что с тобой случилось?
Немного поколебавшись, Касем сказал:
– Я не знаю. Нет, это не так, я все знаю, однако, если говорить правду, я боюсь, что наша спокойная жизнь кончилась.
Неожиданно заплакала Ихсан, и Камар поспешила дать ей грудь.
Пытливо глядя на мужа, она спросила:
– Почему?
Касем вздохнул и, указав себе на грудь, сказал:
– Здесь скрыта великая тайна, такая великая, что я не в силах хранить ее один.
Камар испугалась.
– Расскажи мне все, Касем!
Он выпрямился на своем ложе, и Камар прочитала в его взоре серьезность и решимость.
– Хорошо, я расскажу. Ты первая узнаешь мою тайну, но ты должна мне полностью верить. Вчера ночью там, у скалы Хинд, когда я был один в пустыне, со мной произошла удивительная вещь.
Проглотив от волнения слюну, Касем продолжал:
– Я сидел и наблюдал за плавным движением лунного серпа в небе. Внезапно он скрылся за облаком и стало совсем темно. Я хотел уже встать и отправиться домой, как вдруг услышал голос, который где-то совсем близко произнес: «Добрый вечер, Касем!» Я вздрогнул от неожиданности, так как не слышал перед этим никакого движения или шороха. Поднял голову и увидел на расстоянии двух шагов тень человека. Я не мог разглядеть черты его лица, но видел белую повязку на голове и широкую абу, скрывавшую его фигуру. Не без удивления я сказал: «Добрый вечер! Кто ты?» И как ты думаешь, что он ответил?
– Да говори же, мне не терпится все узнать!
– Он ответил: «Я Киндиль!» Я удивился еще больше и сказал: «Прости меня, но…» А он меня перебил: «Я Киндиль, слуга Габалауи!»
– Что, что он сказал? – недоверчиво воскликнула Камар.
– Что он Киндиль, слуга Габалауи.
Камар вздрогнула, и грудь ее выскользнула изо рта Ихсан. Личико девочки скривилось, она приготовилась заплакать. Камар снова дала ей грудь и, сильно побледнев, сказала:
– Киндиль, слуга владельца имения? Но никто ничего не знает о его слугах, ведь управляющий сам заботится обо всем необходимом для Большого дома. Его слуги относят все в сад и оставляют, а слуги Габалауи потом забирают.
– Да, это то, что известно жителям улицы. Но он назвался слугой Габалауи.
– И ты поверил ему?
– Я поднялся с места, поскольку этого требует вежливость, а также, чтобы иметь возможность обороняться, если понадобится, и спросил, почему я должен верить его словам. Уверенно и спокойно он ответил: «Следуй за мной, если желаешь, и ты увидишь, как я войду в Большой дом». Тогда я успокоился и поверил ему. Я не стал скрывать, что очень рад видеть его, и спросил, как чувствует себя Габалауи и что он делает.
Камар растерянно переспросила:
– Именно так ты и спросил?
– Да. Аллах свидетель! Он сказал, что наш дед чувствует себя хорошо, но больше ничего не добавил. Тогда я спросил, известно ли деду о том, что происходит на нашей улице. Киндиль подтвердил, что он все знает, так как живущему в Большом доме видно все, что происходит на улице, вплоть до самой малости. Поэтому он и послал его ко мне.
– К тебе?!
Касем недовольно нахмурился.
– Так он сказал. Я и сам очень удивлен. А Киндиль пояснил: «Возможно, он выбрал тебя благодаря мудрости, которую ты проявил в день кражи, и твоей честности. И он велел тебе передать, что все жители улицы – его внуки и имение – их общее наследство, а футуввы – зло, от которого надо избавиться, чтобы улица наша стала продолжением Большого дома».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119