Шея его была обвязана шарфом, шапка надвинута низко на глаза. Такие шапки носили местные рыбаки. Добывать продукт моря не то же, что контрабанда. У человека в руках был какой-то предмет для переноски вещей. Я решила, что он собирает моллюсков или рачков, однако, он чаще поглядывал в сторону Грейсфилда, чем на берег.
Мы наблюдали, затаив дыхание. Человек сделал движение, в руках его зажегся фонарик. Он помахал им вверх и вниз три раза, свет был направлен в сторону голубятни.
– Это сигнал для Сноуда! – зашептала я на ухо Банни.
– Смотрите, Сноуд отвечает! – прошептал Банни. Три ответных вспышки зажглись на голубятне.
– Может быть, они договариваются о встрече! Человек присел на камень в ожидании. – У вас с собой пистолет, Банни?
– Нет. Я принесу его.
Прежде чем я успела его остановить, Банни исчез по направлению к восточной двери. Если бы он не встретил Сноуда, это было бы чудо. Я наблюдала, не будет ли других сигналов, но их не было. Вместо этого с галереи свесилась вниз веревка, потом показалась фигура, спускавшаяся по веревке вдоль стены дома. Она двигалась с обезьяньей ловкостью, отталкиваясь ногами от стены, быстро перебирая руками по веревке. Я знала, что это Сноуд. Сердце подскочило куда-то вверх, к самому горлу и бешено стучало. Прежде чем я успела сообразить, нужно ли мне бояться, он спрыгнул на берег и пошел к ожидавшему на камне человеку.
Человек поднялся и двинулся навстречу. Я подвинулась, чтобы расслышать разговор. Если бы я услышала французский акцент, было бы ясно, что это – один из банды.
Очень грубый, но абсолютно английский голос, сказал:
– На этот раз отличная вещь, сэр. Никакого сиропа. Чистое золото, только с корабля.
Он передал Сноуду бутыль, это могло быть только контрабандное бренди. Сноуд вынул пробку и поднес бутыль к губам.
– Отличное вино, как всегда, Тракер.
– Это будет последний заказ, хозяина ведь больше нет?
Значит, обычно, это изысканное вино покупал отец! Ничего удивительного. Тетя говорила, что он разрешал контрабандистам пользоваться его территорией, но мне казалось, те времена давно прошли.
Несколько золотых монет со звоном опустились в протянутую ладонь человека.
– Думаю, что это не последний раз, Тракер. Давай продолжим договор до особого распоряжения. У меня есть приятель, который не откажется захватить в Лондон немного твоего эликсира. Можешь оставить одну бутыль в конюшне Хьюма? Деньги найдешь под сиденьем кучера в карете лорда Фарфилда.
– Я знаю его карету, видел, как она подъезжала сюда. Чистое золото на дверцах. Будет ему бутыль, благодарствую, сэр. Значит, через две недели я буду здесь, как обычно.
Тракер ушел, а Сноуд закрыл плотно бутыль, сунул ее под мышку и направился к Грейсфилду. Я стояла, сжавшись от страха, радуясь, что он, наконец, уходит. Намерения преследовать его у меня не возникало, так как это преступление было относительно безобидным. В этот момент из восточной двери выскочил Банни, держа наготове пистолет. Сноуд заметил его и остановился.
– Это вы, мистер Смайт? – позвал он.
– Не стреляйте, это всего-навсего Тракер со своим товаром.
– Тракер, говорите? – Банни счастливо улыбнулся. – Клянусь Богом, я давно его жду. Маман отдала викарию мою последнюю бутылку. Пойду поговорю с ним.
Он побежал догонять Тракера, а я не могла опомниться и стояла с открытым ртом. Я даже не заметила, что стою на виду. Сноуд посмотрел вверх и заметил меня.
– Вы так поздно гуляете, мисс Хьюм! – сказал он.
Как провинившемуся ребенку, мне пришлось придумывать оправдание.
– Такая прекрасная ночь…
– Да, как раз подходящая для лазанья по веревке, – прервал он и направился к дому, на ходу привязывая бутыль к поясу, чтобы не мешала.
Банни подошел, пистолет грозно торчал у него на поясе.
– Тракер мою бутыль оставит в конюшне вместе с вином Фарфилда. Как видишь, волнения были напрасны, но все же не совсем. Зато будет хорошее вино. Теперь можно вернуться в дом.
– Надеюсь, Сноуд не догадался, что мы шпионим за ним, а то он усилит бдительность.
– Он знает, что я охраняю дом от взломщиков и не придаст этому значения.
Раз мой отец покупал контрабандный товар, я чувствовала себя не вправе упрекать в этом Банни или Сноуда. Однако весь эпизод взвинтил меня до предела. Я не могла даже думать о сне, и предложила, несмотря на запрет Депью, послушать под дверью. Войдя в дом, я на цыпочках прокралась к комнате Фарфилда. Он разговаривал со своим лакеем, но это была пустая болтовня, ничего интересного. Он жаловался, что на камзоле пятно и еще что-то в этом роде. Я вспомнила, что не сумела обшарить карманы в этом камзоле. Хорошо, что теперь передо мной была ясная цель. Раз Фарфилд прикидывается дураком, кодовая книга может быть у него, но Сноуд дольше находится в доме. Он обыскал кабинет отца. Кроме того, я продолжала считать его более умным и волевым человеком. Чутье подсказывало, что Сноуд уже завладел шифром, чтобы ни говорил Депью. У него было достаточно времени исследовать каждый уголок, пока мы ездили в Брайтон. Если книга у одного из них, то где можно ее укрыть более надежно, чем на себе? Нужно искать не на голубятне, и не в их комнате, а в их карманах.
Я поделилась своими размышлениями с Банни, когда мы украдкой пробирались от комнат Фарфилда к себе.
– Когда мы разорвем их шпионскую сеть, я поеду в Лондон и завербуюсь в разведку, – сказал он. – Я конечно не маг, но и не глупее Депью, э-э, Мартина. Конечно, они уже нашли шифр.
– Великолепная мысль, Банни. Как же нам их обыскать? Давай столкнем их в море, как бы случайно, они ничего не заподозрят. Затем поможем снять мокрую одежду и заодно обследуем карманы.
– А если это в брюках?
– Значит, им придется снять брюки тоже.
Глава двенадцатая
Возможность окунуть Фарфилда в море представилась на следующее утро после завтрака. Все гости, живущие вдали от моря, стараются больше быть на берегу, общаться с природой, и все говорят, что вспоминают о том, что Великобритания – остров, только когда бывают на побережье.
Вдали от моря они годами об этом не думают. Я вызвалась сопровождать Фарфилда. Принесла одеяло на случай, если ему захочется посидеть на песке, полюбоваться волнами, когда ходьба надоест. Конечно, на самом деле я хотела иметь одеяло под рукой, чтобы он мог закутаться после «падения» в море. Тогда он, наверняка, снимет мокрый сюртук. Банни тоже пошел с нами. Здесь произошла неувязка. Тетушка Ловат, чувствуя, что мне лучше остаться наедине с Фарфилдом, попросила Банни посмотреть, что случилось с колесами кареты. Ей показалось, что одно сильно тарахтело, когда мы возвращались из Брайтона. Банни хлебом не корми, только дай ему повозиться с лошадьми и каретами. Он тут же с превеликой радостью согласился и побежал на конюшню, как резвый поросенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Мы наблюдали, затаив дыхание. Человек сделал движение, в руках его зажегся фонарик. Он помахал им вверх и вниз три раза, свет был направлен в сторону голубятни.
– Это сигнал для Сноуда! – зашептала я на ухо Банни.
– Смотрите, Сноуд отвечает! – прошептал Банни. Три ответных вспышки зажглись на голубятне.
– Может быть, они договариваются о встрече! Человек присел на камень в ожидании. – У вас с собой пистолет, Банни?
– Нет. Я принесу его.
Прежде чем я успела его остановить, Банни исчез по направлению к восточной двери. Если бы он не встретил Сноуда, это было бы чудо. Я наблюдала, не будет ли других сигналов, но их не было. Вместо этого с галереи свесилась вниз веревка, потом показалась фигура, спускавшаяся по веревке вдоль стены дома. Она двигалась с обезьяньей ловкостью, отталкиваясь ногами от стены, быстро перебирая руками по веревке. Я знала, что это Сноуд. Сердце подскочило куда-то вверх, к самому горлу и бешено стучало. Прежде чем я успела сообразить, нужно ли мне бояться, он спрыгнул на берег и пошел к ожидавшему на камне человеку.
Человек поднялся и двинулся навстречу. Я подвинулась, чтобы расслышать разговор. Если бы я услышала французский акцент, было бы ясно, что это – один из банды.
Очень грубый, но абсолютно английский голос, сказал:
– На этот раз отличная вещь, сэр. Никакого сиропа. Чистое золото, только с корабля.
Он передал Сноуду бутыль, это могло быть только контрабандное бренди. Сноуд вынул пробку и поднес бутыль к губам.
– Отличное вино, как всегда, Тракер.
– Это будет последний заказ, хозяина ведь больше нет?
Значит, обычно, это изысканное вино покупал отец! Ничего удивительного. Тетя говорила, что он разрешал контрабандистам пользоваться его территорией, но мне казалось, те времена давно прошли.
Несколько золотых монет со звоном опустились в протянутую ладонь человека.
– Думаю, что это не последний раз, Тракер. Давай продолжим договор до особого распоряжения. У меня есть приятель, который не откажется захватить в Лондон немного твоего эликсира. Можешь оставить одну бутыль в конюшне Хьюма? Деньги найдешь под сиденьем кучера в карете лорда Фарфилда.
– Я знаю его карету, видел, как она подъезжала сюда. Чистое золото на дверцах. Будет ему бутыль, благодарствую, сэр. Значит, через две недели я буду здесь, как обычно.
Тракер ушел, а Сноуд закрыл плотно бутыль, сунул ее под мышку и направился к Грейсфилду. Я стояла, сжавшись от страха, радуясь, что он, наконец, уходит. Намерения преследовать его у меня не возникало, так как это преступление было относительно безобидным. В этот момент из восточной двери выскочил Банни, держа наготове пистолет. Сноуд заметил его и остановился.
– Это вы, мистер Смайт? – позвал он.
– Не стреляйте, это всего-навсего Тракер со своим товаром.
– Тракер, говорите? – Банни счастливо улыбнулся. – Клянусь Богом, я давно его жду. Маман отдала викарию мою последнюю бутылку. Пойду поговорю с ним.
Он побежал догонять Тракера, а я не могла опомниться и стояла с открытым ртом. Я даже не заметила, что стою на виду. Сноуд посмотрел вверх и заметил меня.
– Вы так поздно гуляете, мисс Хьюм! – сказал он.
Как провинившемуся ребенку, мне пришлось придумывать оправдание.
– Такая прекрасная ночь…
– Да, как раз подходящая для лазанья по веревке, – прервал он и направился к дому, на ходу привязывая бутыль к поясу, чтобы не мешала.
Банни подошел, пистолет грозно торчал у него на поясе.
– Тракер мою бутыль оставит в конюшне вместе с вином Фарфилда. Как видишь, волнения были напрасны, но все же не совсем. Зато будет хорошее вино. Теперь можно вернуться в дом.
– Надеюсь, Сноуд не догадался, что мы шпионим за ним, а то он усилит бдительность.
– Он знает, что я охраняю дом от взломщиков и не придаст этому значения.
Раз мой отец покупал контрабандный товар, я чувствовала себя не вправе упрекать в этом Банни или Сноуда. Однако весь эпизод взвинтил меня до предела. Я не могла даже думать о сне, и предложила, несмотря на запрет Депью, послушать под дверью. Войдя в дом, я на цыпочках прокралась к комнате Фарфилда. Он разговаривал со своим лакеем, но это была пустая болтовня, ничего интересного. Он жаловался, что на камзоле пятно и еще что-то в этом роде. Я вспомнила, что не сумела обшарить карманы в этом камзоле. Хорошо, что теперь передо мной была ясная цель. Раз Фарфилд прикидывается дураком, кодовая книга может быть у него, но Сноуд дольше находится в доме. Он обыскал кабинет отца. Кроме того, я продолжала считать его более умным и волевым человеком. Чутье подсказывало, что Сноуд уже завладел шифром, чтобы ни говорил Депью. У него было достаточно времени исследовать каждый уголок, пока мы ездили в Брайтон. Если книга у одного из них, то где можно ее укрыть более надежно, чем на себе? Нужно искать не на голубятне, и не в их комнате, а в их карманах.
Я поделилась своими размышлениями с Банни, когда мы украдкой пробирались от комнат Фарфилда к себе.
– Когда мы разорвем их шпионскую сеть, я поеду в Лондон и завербуюсь в разведку, – сказал он. – Я конечно не маг, но и не глупее Депью, э-э, Мартина. Конечно, они уже нашли шифр.
– Великолепная мысль, Банни. Как же нам их обыскать? Давай столкнем их в море, как бы случайно, они ничего не заподозрят. Затем поможем снять мокрую одежду и заодно обследуем карманы.
– А если это в брюках?
– Значит, им придется снять брюки тоже.
Глава двенадцатая
Возможность окунуть Фарфилда в море представилась на следующее утро после завтрака. Все гости, живущие вдали от моря, стараются больше быть на берегу, общаться с природой, и все говорят, что вспоминают о том, что Великобритания – остров, только когда бывают на побережье.
Вдали от моря они годами об этом не думают. Я вызвалась сопровождать Фарфилда. Принесла одеяло на случай, если ему захочется посидеть на песке, полюбоваться волнами, когда ходьба надоест. Конечно, на самом деле я хотела иметь одеяло под рукой, чтобы он мог закутаться после «падения» в море. Тогда он, наверняка, снимет мокрый сюртук. Банни тоже пошел с нами. Здесь произошла неувязка. Тетушка Ловат, чувствуя, что мне лучше остаться наедине с Фарфилдом, попросила Банни посмотреть, что случилось с колесами кареты. Ей показалось, что одно сильно тарахтело, когда мы возвращались из Брайтона. Банни хлебом не корми, только дай ему повозиться с лошадьми и каретами. Он тут же с превеликой радостью согласился и побежал на конюшню, как резвый поросенок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48