Казалось, этот звук рождается из самой глубины его непонятной; противоречивой души. Его бедра несколько раз конвульсивно дернулись навстречу Жанне, словно пытаясь на ощупь найти вожделенную цель. Вспыхнувшее в нем желание мгновенно изменило лицо Сэнтина: хмурая озабоченность и напряжение исчезли, резкие черты стали более мягкими, а морщины в уголках рта разгладились.
— Жанна!.. — прошептал Сэнтин.
— Люби меня, Раф! — ответила Жанна, принимая его в себя.
Даже в самые напряженные моменты их исступленной страсти Жанна чувствовала, что Раф сдерживает себя, стараясь дать ей нежность и ласку, в которых, как он считал, она нуждается сейчас больше всего. Но Жанна была с этим не согласна. Сегодня он и так дал ей слишком многое, и теперь настала ее очередь быть щедрой дарительницей. Недавнее испытание забрало у нее слишком много сил, и Жанна понимала, что длительное физическое напряжение будет ей не по плечу, но она все равно решила сделать Рафу ответный подарок и дать ему удовольствие, к которому он стремился. Для этого ей, однако, необходимо было рассеять все сомнения Сэнтина, убедить его в том, что она чувствует то же, что и он. Поэтому Жанна начала дразнить его, доводя до исступления и распаляя его еще больше, пока Сэнтин окончательно не потерял над собой контроль и не перестал сдерживаться. Действуя заботливо и осторожно, она подвела его к тому пределу, за которым он уже не мог думать ни о чем, кроме удовлетворения жгучего голода, который вызвали в нем ее ласки. И когда Сэнтин содрогнулся всем своим большим телом и, закаменев в нечеловеческом напряжении, издал громкий, протяжный стон, наградой Жанне было огромное, ни с чем не сравнимое счастье, которое ведомо только тем, кто умеет не только брать, но и давать.
Прошло несколько мгновений, и Раф, опомнившись, слегка приподнялся на руках, чтобы посмотреть на нее. Взгляд его был неуверенным.
— Жанна? — хрипло спросил он. — Но ведь ты…
Она отрицательно покачала головой и поглядела на него с нежностью.
— Это не имеет значения, — тихо сказала она. — Может быть, потом… А сейчас я хочу, чтобы ты просто обнял меня.
Сэнтин лег рядом с ней и прижал к себе, заботливо подоткнув со всех сторон одеяло. Жанна снова ощутила щекотное прикосновение его ресниц к своему виску и дрожащую на них драгоценную соленую влагу.
— Боже, зачем ты это сделала? — прошептал он. — Еще недавно я нарочно взвинчивал себя, чтобы отпустить тебя на все четыре стороны. Я был почти готов прогнать тебя…
Он легко коснулся губами ее щеки.
— …А теперь стало слишком поздно. Я не смогу отпустить тебя, даже если буду очень стараться. Без тебя я умру…
Жанна почувствовала, как веки ее тяжелеют. Переживания сегодняшнего вечера, физическое напряжение, тепло его рук и нежные слова, которыми они обменялись, — все это подействовало на нее как самое сильное снотворное. Слова Рафа долетали до нее словно из другого мира, но она расслышала их и поняла, что должна что-то ответить. Пытаясь найти подходящие слова и пробиться сквозь туманную дымку, которая все плотнее окутывала ее, Жанна слегка нахмурилась и приоткрыла глаза. Внезапно ей пришло в голову, что она так и не сказала Рафу, что любит его. Что она тоже нуждается в нем. Что не хочет и не может бросить его, какую бы высокую цену ей ни пришлось за это заплатить.
— Раф…
— Ш-ш-ш!.. — перебил он ее. — Спи, моя голубка. Ты устала. Ты должна спать.
И он был совершенно прав. Глаза Жанны сами собой закрылись. Засыпая, она подумала, что они всегда могут поговорить утром. Завтра утром она скажет Рафу, что любит его.
9
Когда на следующее утро Жанна открыла глаза, Рафа уже не было. А бросив взгляд на будильник на ночном столике, она поняла почему. Часы показывали без малого час дня.
Расстроено качая головой, Жанна откинула одеяло и выбралась из постели. За ночь тюрбан из полотенца размотался, и волосы торчали во все стороны.
Поглядев на себя в зеркало, Жанна показала своему отражению язык и, схватив щетку, принялась так яростно расчесывать спутанные космы, что вскоре они затрещали и заискрили. Наконец она справилась с волосами и привычно быстро заплела их в косу.
Чтобы принять душ, натянуть расклешенные белые джинсы и персикового цвета свитер с воротником под горло, Жанне потребовалось минут двадцать. Покончив с одеванием, она легко сбежала вниз по ступенькам с намерением немедленно найти Рафа.
Внизу в прихожей ей навстречу попался Пэт Доусон, который быстро шел в сторону библиотеки, держа в руках картонную папку с документами. Заметив Жанну, он вскинул на нее глаза и улыбнулся.
— Выглядишь на все двести процентов, — сказал он с одобрением и сверкнул глазами. — Впрочем, как еще может выглядеть человек, который полдня провалялся в постели? Это мы, наемные работники, не разгибая спины трудимся от рассвета до заката, но только худеем и бледнеем день ото дня.
— Нет повести печальнее на свете, чем повесть о доверенном секретаре Пэте, — в тон ему ответила Жанна, невольно улыбнувшись. — Где Раф?
Доусон указал своей папкой на затворенную дверь библиотеки.
— Шеф с самого утра висит на телефоне. В Токио, на заводе электроники, возникли какие-то проблемы с профсоюзами. Спросить его насчет тебя?
Жанна пожала плечами.
— Мне не срочно, — сказала она беззаботно. — Я могу поговорить с ним и потом. А пока я, пожалуй, схожу на часок-другой в беседку. Интересно, удастся ли мне упросить Стокли, чтобы он добыл на кухне пару кусков хлеба с сыром… — Жанна состроила шутливую гримасу. — Когда в прошлый раз я просила его завернуть мне с собой несколько бутербродов, он приготовил мне здоровенную корзину, в которой было столько еды, что можно было накормить целую армию.
— Должно быть, он считает, что твои спартанские привычки оскорбляют его опыт и мастерство, — ухмыльнулся Пэт. — С твоим появлением вся прислуга в замке буквально стоит на ушах. Кстати, что это за бутерброды, которые ты собираешься выманить у Стокли? Надеюсь, ты не планируешь снова исчезнуть? Если да, то босс прибьет меня за уши к своей яхте и отправит по волнам. Да и другим, пожалуй, тоже не пережить еще одного такого приступа ярости, который случился с ним вчера, когда он обнаружил, что тебя нигде нет.
— Я вернусь еще до того, как он узнает, что я ушла, — пообещала Жанна. — Тем более что Раф, как ты говоришь, очень занят…
— Буду весьма признателен, — сухо заметил Пэт и слегка поклонился. — Эта чертова забастовка и так довела шефа до белого каления, и мне бы не хотелось, чтобы что-нибудь — или кто-нибудь — разозлил его еще сильнее.
— А графиня уже уехала? — как можно небрежнее поинтересовалась Жанна. Доусон кивнул.
— Ее светлость отбыли во Фриско сегодня рано утром, — сказал он. — Судя по ее виду, Марина была крайне раздосадована.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64