А Перифет размахнулся дубиной и отвечает ему: «Теперь я тебя убью с чистым сердцем, потому что ты намеревался причинить мне вред». Он как закричит: «Стой смирно, убивать буду!» Да как рубанет своей дубиной, но этот хитроумный Тесей его подло обманул… — Как же он его обманул? — спросил фавн. — Он отскочил в сторону. Вы представляете — ему велели стоять, а он прыгает в сторону. Разве так себя ведут?
— Так не ведут, но в будущем обязательно поведут, — сказала Харикло. — Это же очень разумно —~ тебе говорят: подставляй голову, а ты не подставляешь голову.
— Но так не положено! — воскликнула наяда. — Откуда вам это известно? — поинтересовалась Кора.
— Да потому, что мой дорогой Перифет закричал на этого Тесея, что так не положено, а Тесей все же уклонился от удара, и Перифет долбанул палицей по дереву.
И тут, следуя указательному пальцу наяды, путники увидели сломанный пополам грецкий орех со стволом в два обхвата.
— Ого! — произнесла Харикло. — Так не смог бы и сам Геракл.
— Но от удара дубина вылетела у Перифета из рук, — сообщила наяда. — И тогда… Нет, вы не представляете! Этот самый Тесей подбежал к дубине, поднял ее, с трудом раскрутил над головой и проломил череп моему возлюбленному.
— Думаю, что он правильно сделал, — сказал сатир. — Нет, неправильно! — сопротивлялась наяда. — Ведь Перифет меня любил!
— Я думаю, — сказала Кора, — что, когда Перифет напал на Тесея, у того не было никакой защиты от палицы. И никто не мешал разбойнику Перифету отпрыгнуть в сторону.
— Отпрыгнуть? В сторону? Он привык убивать всех не сходя с места. У него живот лежал на пне, куда ему прыгать?
И тогда Кора поняла, что покойный разбойник и на самом деле был при жизни очень толстым человеком. — И что сделал Тесей дальше? — спросила Кора. — Он вел себя очень странно, — сказала наяда. — Он помахал еще немного дубиной и сказал вслух, что, она ему не по силам. Сказав так, он сразу подрос на пядь и стал на пядь шире в плечах. Потом снова помахал палицей и сказал: «Теперь в самый раз». Я ему крикнула, что согласна, чтобы он взял меня в качестве добычи. Что я согласна, чтобы он меня угнетал и принимал от меня жертвы… А он даже не взглянул на меня. Паршивый извращенец.
— Теперь мне ясно, почему она так проклинала Тесея и так кручинилась о Перифете, — сказала госпожа Харикло. — Она осталась без защитника и возлюбленного.
— Правильно, — согласилась нимфа. — К тому же я совершенно не представляю, как этого самого мертвяка хоронить.
Несколько стервятников уже расхаживали вокруг трупа, ожидая, что люди уйдут и им удастся отведать человеческой падали.
— Об этом просите госпожу Кору, — сказал фавн. — Это по ее части.
— О, великая богиня. — Нимфа бросилась Коре в ноги. — О ты, Персефона, владычица царства мертвых, повелительница чудовищ, разрывающая последние нити, что соединяют живых людей с этим миром. Пожалуйста, вызови кого-нибудь из своих слуг, чтобы они закопали тело этого отвратительного разбойника.
Так, поняла Кора, Кора и Персефона — одна и та же персона, которая замужем за каким-то Аидом и связана со смертью.
— Нет, — сказала она нимфе, — я полагаю, что для других разбойников поучительно узнать, что их Перифет лежит здесь, лишенный погребения, ибо человек, который убивает невинных, недостоин лучшей участи.
— Слушайте, слушайте! — закричала Харикло. — Это слова мудрой богини. Остальные слушатели захлопали в ладоши. Тем временем Кора могла не спеша рассуждать. Первое и основное — она на правильном пути. Перифет еще теплый. Наяда о нем не успела забыть. Значит, Тесей не успел отойти далеко. Значит, Тесей сдержал свое слово и отправился береговой дорогой, чтобы очистить торговый путь от разбойников. И наверное, до Афин ему встретится кто-то еще. Насколько он опасен? Насколько реальна замена разбойника кем-то из клана Кларенса или слуг дамы Рагозы?
— Госпожа Харикло, — попросила Кора. — Скажите, пожалуйста, а отсюда до Афин еще встречаются разбойники?
— Обязательно, — сказала Харикло. — Впереди, на Истме, сидит Синие, сын Пемона, его прозвали Питиокомптом. Что это значит?
— Это значит, «сгибатель сосен», — вежливо ответила Кора.
— Вот именно. Синие сидит на горе, справа — Коринфский залив, а слева — Саронический. Вокруг него шумят могучие сосны. Если он видит путника, то привязывает его за правую руку к вершине одной сосны, а за левую — к вершине другой. И когда он отпускает сосны, те распрямляются и разрывают путника пополам. Так что по сравнению с ним Перифет — милый добряк. — А результат тот же, — заметила Кора. — Результат тот же. Но можно убить гуманным способом, а можно — изуверским, — сказал фавн. — Когда-нибудь под настроение я покажу тебе разницу, великая богиня.
— Да перестаньте называть меня богиней! — вспылила Кора. — Это случайное совпадение.
— Слушаемся и подчиняемся, великая богиня, — на всякий случай согласился фавн.
— Мы сегодня увидим этого сгибателя? — спросила Кора.
— Нет, госпожа, — ответила Харикло. — Сегодня вечером мы достигнем нашего дома и я буду спать вместе с моим любимым мужем. — А оттуда еще далеко до Афин? — По берегу — три дня хода. Но ты богиня, если хочешь, сможешь долететь.
— Нет, — отрезала Кора. — Я оставила дома крылья.
Спутники поглядели на нее с уже привычным удивлением. Какие еще крылья? Что, богиня без крыльев долететь не может? Но опять же не стали с ней спорить. — Я пойду до Афин пешком. — Как тебе угодно, богиня, — сказала Харикло. — Тогда, если тебе не противно, прими наше гостеприимство и проведи ночь в нашем скромном доме.
— В нашей конюшне! — добавил фавн Никое и нагло расхохотался.
— Когда-нибудь я тебя убью, — разъярилась Харикло, но возница, смеясь, отбежал в сторону, отмахиваясь от хозяйки шляпой.
— Спасибо, добрая женщина, — сказала Кора. — Я с удовольствием и благодарностью воспользуюсь твоим приглашением.
Город Коринф, почему-то знакомый Коре из истории Древнего мира, хотя чем именно, она не смогла вспомнить, открылся неожиданно, как только дорога, петлявшая среди каменистых склонов, вырвалась на простор, к морю. Там, на границе бурой, зеленой, желтой, оранжевой осенней земли и лилового моря, лежал сам город: дома, домики и хижины, окруженные виноградниками, оливковыми рощами и огородами.
Искренняя радость охватила спутников Коры. — Вот мы и дома, — сказала госпожа Харикло. — И снова живые, — поддержал ее старый сатир. Мул, обрадовавшись тому, как близко его стойло, поспешил вниз, и остальным пришлось бежать по бокам повозки, стараясь удержать бурдюки с вином, — обидно же потерять товар в двух шагах от дома.
— Как-то там мой Хирон! — беспокоилась Харикло. — За неделю исхудал, наверное.
— Ну уж он-то нашел себе козочку, которая его и накормит, и согреет, — цинично заметил возница, но Харикло даже не обратила внимания на наглые слова — все ее устремления были впереди, дома, с семьей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
— Так не ведут, но в будущем обязательно поведут, — сказала Харикло. — Это же очень разумно —~ тебе говорят: подставляй голову, а ты не подставляешь голову.
— Но так не положено! — воскликнула наяда. — Откуда вам это известно? — поинтересовалась Кора.
— Да потому, что мой дорогой Перифет закричал на этого Тесея, что так не положено, а Тесей все же уклонился от удара, и Перифет долбанул палицей по дереву.
И тут, следуя указательному пальцу наяды, путники увидели сломанный пополам грецкий орех со стволом в два обхвата.
— Ого! — произнесла Харикло. — Так не смог бы и сам Геракл.
— Но от удара дубина вылетела у Перифета из рук, — сообщила наяда. — И тогда… Нет, вы не представляете! Этот самый Тесей подбежал к дубине, поднял ее, с трудом раскрутил над головой и проломил череп моему возлюбленному.
— Думаю, что он правильно сделал, — сказал сатир. — Нет, неправильно! — сопротивлялась наяда. — Ведь Перифет меня любил!
— Я думаю, — сказала Кора, — что, когда Перифет напал на Тесея, у того не было никакой защиты от палицы. И никто не мешал разбойнику Перифету отпрыгнуть в сторону.
— Отпрыгнуть? В сторону? Он привык убивать всех не сходя с места. У него живот лежал на пне, куда ему прыгать?
И тогда Кора поняла, что покойный разбойник и на самом деле был при жизни очень толстым человеком. — И что сделал Тесей дальше? — спросила Кора. — Он вел себя очень странно, — сказала наяда. — Он помахал еще немного дубиной и сказал вслух, что, она ему не по силам. Сказав так, он сразу подрос на пядь и стал на пядь шире в плечах. Потом снова помахал палицей и сказал: «Теперь в самый раз». Я ему крикнула, что согласна, чтобы он взял меня в качестве добычи. Что я согласна, чтобы он меня угнетал и принимал от меня жертвы… А он даже не взглянул на меня. Паршивый извращенец.
— Теперь мне ясно, почему она так проклинала Тесея и так кручинилась о Перифете, — сказала госпожа Харикло. — Она осталась без защитника и возлюбленного.
— Правильно, — согласилась нимфа. — К тому же я совершенно не представляю, как этого самого мертвяка хоронить.
Несколько стервятников уже расхаживали вокруг трупа, ожидая, что люди уйдут и им удастся отведать человеческой падали.
— Об этом просите госпожу Кору, — сказал фавн. — Это по ее части.
— О, великая богиня. — Нимфа бросилась Коре в ноги. — О ты, Персефона, владычица царства мертвых, повелительница чудовищ, разрывающая последние нити, что соединяют живых людей с этим миром. Пожалуйста, вызови кого-нибудь из своих слуг, чтобы они закопали тело этого отвратительного разбойника.
Так, поняла Кора, Кора и Персефона — одна и та же персона, которая замужем за каким-то Аидом и связана со смертью.
— Нет, — сказала она нимфе, — я полагаю, что для других разбойников поучительно узнать, что их Перифет лежит здесь, лишенный погребения, ибо человек, который убивает невинных, недостоин лучшей участи.
— Слушайте, слушайте! — закричала Харикло. — Это слова мудрой богини. Остальные слушатели захлопали в ладоши. Тем временем Кора могла не спеша рассуждать. Первое и основное — она на правильном пути. Перифет еще теплый. Наяда о нем не успела забыть. Значит, Тесей не успел отойти далеко. Значит, Тесей сдержал свое слово и отправился береговой дорогой, чтобы очистить торговый путь от разбойников. И наверное, до Афин ему встретится кто-то еще. Насколько он опасен? Насколько реальна замена разбойника кем-то из клана Кларенса или слуг дамы Рагозы?
— Госпожа Харикло, — попросила Кора. — Скажите, пожалуйста, а отсюда до Афин еще встречаются разбойники?
— Обязательно, — сказала Харикло. — Впереди, на Истме, сидит Синие, сын Пемона, его прозвали Питиокомптом. Что это значит?
— Это значит, «сгибатель сосен», — вежливо ответила Кора.
— Вот именно. Синие сидит на горе, справа — Коринфский залив, а слева — Саронический. Вокруг него шумят могучие сосны. Если он видит путника, то привязывает его за правую руку к вершине одной сосны, а за левую — к вершине другой. И когда он отпускает сосны, те распрямляются и разрывают путника пополам. Так что по сравнению с ним Перифет — милый добряк. — А результат тот же, — заметила Кора. — Результат тот же. Но можно убить гуманным способом, а можно — изуверским, — сказал фавн. — Когда-нибудь под настроение я покажу тебе разницу, великая богиня.
— Да перестаньте называть меня богиней! — вспылила Кора. — Это случайное совпадение.
— Слушаемся и подчиняемся, великая богиня, — на всякий случай согласился фавн.
— Мы сегодня увидим этого сгибателя? — спросила Кора.
— Нет, госпожа, — ответила Харикло. — Сегодня вечером мы достигнем нашего дома и я буду спать вместе с моим любимым мужем. — А оттуда еще далеко до Афин? — По берегу — три дня хода. Но ты богиня, если хочешь, сможешь долететь.
— Нет, — отрезала Кора. — Я оставила дома крылья.
Спутники поглядели на нее с уже привычным удивлением. Какие еще крылья? Что, богиня без крыльев долететь не может? Но опять же не стали с ней спорить. — Я пойду до Афин пешком. — Как тебе угодно, богиня, — сказала Харикло. — Тогда, если тебе не противно, прими наше гостеприимство и проведи ночь в нашем скромном доме.
— В нашей конюшне! — добавил фавн Никое и нагло расхохотался.
— Когда-нибудь я тебя убью, — разъярилась Харикло, но возница, смеясь, отбежал в сторону, отмахиваясь от хозяйки шляпой.
— Спасибо, добрая женщина, — сказала Кора. — Я с удовольствием и благодарностью воспользуюсь твоим приглашением.
Город Коринф, почему-то знакомый Коре из истории Древнего мира, хотя чем именно, она не смогла вспомнить, открылся неожиданно, как только дорога, петлявшая среди каменистых склонов, вырвалась на простор, к морю. Там, на границе бурой, зеленой, желтой, оранжевой осенней земли и лилового моря, лежал сам город: дома, домики и хижины, окруженные виноградниками, оливковыми рощами и огородами.
Искренняя радость охватила спутников Коры. — Вот мы и дома, — сказала госпожа Харикло. — И снова живые, — поддержал ее старый сатир. Мул, обрадовавшись тому, как близко его стойло, поспешил вниз, и остальным пришлось бежать по бокам повозки, стараясь удержать бурдюки с вином, — обидно же потерять товар в двух шагах от дома.
— Как-то там мой Хирон! — беспокоилась Харикло. — За неделю исхудал, наверное.
— Ну уж он-то нашел себе козочку, которая его и накормит, и согреет, — цинично заметил возница, но Харикло даже не обратила внимания на наглые слова — все ее устремления были впереди, дома, с семьей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121