Чо нерешительно замялся. Как поступить — ударить сквозь одеяло, не зная точно расположения тела? Или попытаться стянуть покровы, пока не обнажится грудь?
Потом Чо увидел руку. Правую. Она свисала с кровати и не была прикрыта одеялом и простыней. Рука казалась обмякшей, словно труп ночной горничной. Потом рука дрогнула. Чо определил по ее движению, где под одеялом находятся плечо и грудь. Улыбаясь самому себе, он вытащил стилет из-за пояса своих американских джинсов, стиснул его в кулаке острием вниз и занес над головой.
* * *
Шарль-Мария Криюфф приближался к Смиту сквозь вязкий туман. На его лице играла зловещая улыбка, в зубах он держал острый стилет. Криюффа нагонял американский фрегат, но Джон видел, что корабль не успеет спасти его. Голова и лоб ухмыляющегося Криюффа были покрыты красным платком, завязанным на шее. Он подошел к кровати, и...
Джон чуть приоткрыл глаза. Больше не дрогнул ни один его мускул — только шевельнулись веки. Ему снился Криюфф, но темная фигура, нависшая над его кроватью, принадлежала другому человеку. Это был не сон. Тонкий луч, проникавший из-под двери в коридор, высветил худощавый туманный силуэт. Рука поднялась вверх. Джон увидел блеск отраженного света. Стилет. Внезапно острие метнулось вниз.
Джон выбросил вверх правую руку и перехватил запястье нападавшего. Запястье было таким тонким, что Смиту показалось, будто бы он может сломать его пальцами. Но потом он ощутил в нем силу. Тень отпрянула назад, словно испуганное дикое животное. Содрогаясь всем телом, убийца неистово пытался освободиться от хватки Джона.
Смит крепче сжал пальцы и дернул запястье к себе, чтобы вывернуть из руки стилет.
Но стилет не выпал. Нападавший не выпускал оружие. Джон приподнялся, и фигура запрокинулась на спину, увлекая его за собой и продолжая вырываться. Вся сила мышц нападавшего была направлена назад. Он рухнул на пол.
Джон навалился на него всем своим весом. Противник внезапно замер в неподвижности. Смит тяжело дышал; он был почти обнажен, если не считать трусов, и вдруг ощутил прохладу воздуха в номере. Он слышал приглушенный звук уличного движения. Нападавший не шевелился.
Продолжая стискивать его запястье, Джон протянул вторую руку, чтобы вынуть клинок. Стилета не было. Он торопливо ощупал ковер вокруг запястья. Стилета не оказалось и там, но Смит почувствовал, как по его груди расползается что-то горячее и липкое. Он уловил едва заметный металлический запах свежей крови. Он ощупал запястье в поисках пульса. Сердце противника не билось.
Смит быстро поднялся на ноги, включил свет и судорожно вздохнул. Рукоятка стилета торчала из груди нападавшего — вероятно, клинок угодил туда, когда тот извивался в падении. На черной рубашке киллера проступило немного крови.
Джон глубоко вздохнул, подошел к телефону, стоявшему на прикроватном столике, протянул руку к трубке... и замер в неподвижности. Гонконгская полиция станет задавать вопросы, поэтому звонить туда нельзя.
Смит вернулся к трупу и заметил, что кровь еще не испачкала ковер. Он поднял тело, которое оказалось легким, будто у ребенка. Смит отнес его в ванную комнату и уложил в ванну, потом отступил на шаг и задумался.
Услышав пронзительный писк сотового телефона, Смит рывком обернулся. Он выбежал из ванной комнаты и вытащил аппарат из-под подушки.
— Фред? Я... — заговорил он.
— У меня два кандидата на роль твоего загадочного человека, — перебил Клейн, явно спеша поделиться новостями. — Того, который, по всей видимости, намного влиятельнее, чем Шарль-Мария Криюфф. Первый из них очевиден, зато второй — куда более интересная личность.
Джон не слушал.
— Я только что убил человека. Он был такой маленький, будто истощенный подросток. Если бы я не включил свет, нипочем не догадался бы, что это взрослый. Он...
На секунду в трубке возникла ошеломленная тишина.
— Что стряслось? Где это произошло?
— Его прислали убить меня. Китаец. Здесь, в отеле.
В голосе Клейна зазвучала тревога:
— Труп все еще там?
— В ванной. Крови на ковре не осталось. Мне очень повезло. Он едва не прикончил меня. Какой-то голодный парень позарился на деньги тех мерзавцев, которые стоят за всей этой историей, и мне повезло, а ему — нет.
— Успокойтесь, полковник, — отрывисто бросил Клейн и добавил, понизив голос: — Извини, Джон.
Смит глубоко вздохнул и взял себя в руки. На мгновение его охватило отвращение к самому себе за желание развеять скуку тайваньской конференции по биомедицине и принять участие в «приключении».
— Хорошо. Я спрячу тело. В номере не останется следов.
Внезапно в его мозгу прозвучали слова Клейна: «У меня два кандидата на роль твоего загадочного человека, того, который, по всей видимости, намного влиятельнее, чем Шарль-Мария Криюфф. Первый из них очевиден, зато второй — куда более интересная личность».
В душе Смита возникла сумятица. Его охватил прилив гнева, потом пришло смирение и понимание. Он впервые в жизни осознал, насколько важно верить в то, что твои усилия направлены на доброе дело. Но разве кто-нибудь мог бы выполнить это задание без такой уверенности?
— Кто этот очевидный кандидат на роль босса Криюффа? — быстро произнес он.
— Луи Ла Пьер, — ответил Клейн. — Он президент и управляющий директор компании «Донк и Ла Пьер». У него резиденция в Антверпене, он говорит по-английски, хотя урожден чистокровным бельгийским валлонцем. Его основной язык — французский, второй — фламандский. Очень трудно представить, что они с Криюффом общаются по-английски.
— В Гонконге почти все говорят на английском. Может быть, Криюфф и Ла Пьер не хотели, чтобы их беседу подслушали нижестоящие сотрудники антверпенской конторы.
— Эта мысль приходила на ум и мне тоже.
— Кто второй кандидат? — спросил Джон.
— Тут начинается самое интересное. Мои специалисты по финансам и корпоративной деятельности выяснили, что истинный владелец «Донк и Ла Пьер» маскируется за множеством подставных организаций, филиалов и офшорных предприятий. Оказалось, что «Донк и Ла Пьер», сколь бы крупной она ни была, целиком принадлежит гораздо более масштабной компании, которая и навела меня на мысль о втором кандидате — группе «Альтман».
— Никогда о ней не слышал.
— Вполне мог слышать, — заверил его Клейн, — просто не обратил внимания, как, впрочем, и подавляющее большинство людей. «Альтман» специально нанимает высокооплачиваемых представителей прессы, чтобы оставаться в тени. Тем не менее эта группа считается в международных деловых кругах весьма знаменитой... почти легендарной.
— Продолжайте.
— Это международная корпорация предприятий, занятых в самых различных сферах... в то же время она является крупнейшей на планете фирмой — держателем акций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Потом Чо увидел руку. Правую. Она свисала с кровати и не была прикрыта одеялом и простыней. Рука казалась обмякшей, словно труп ночной горничной. Потом рука дрогнула. Чо определил по ее движению, где под одеялом находятся плечо и грудь. Улыбаясь самому себе, он вытащил стилет из-за пояса своих американских джинсов, стиснул его в кулаке острием вниз и занес над головой.
* * *
Шарль-Мария Криюфф приближался к Смиту сквозь вязкий туман. На его лице играла зловещая улыбка, в зубах он держал острый стилет. Криюффа нагонял американский фрегат, но Джон видел, что корабль не успеет спасти его. Голова и лоб ухмыляющегося Криюффа были покрыты красным платком, завязанным на шее. Он подошел к кровати, и...
Джон чуть приоткрыл глаза. Больше не дрогнул ни один его мускул — только шевельнулись веки. Ему снился Криюфф, но темная фигура, нависшая над его кроватью, принадлежала другому человеку. Это был не сон. Тонкий луч, проникавший из-под двери в коридор, высветил худощавый туманный силуэт. Рука поднялась вверх. Джон увидел блеск отраженного света. Стилет. Внезапно острие метнулось вниз.
Джон выбросил вверх правую руку и перехватил запястье нападавшего. Запястье было таким тонким, что Смиту показалось, будто бы он может сломать его пальцами. Но потом он ощутил в нем силу. Тень отпрянула назад, словно испуганное дикое животное. Содрогаясь всем телом, убийца неистово пытался освободиться от хватки Джона.
Смит крепче сжал пальцы и дернул запястье к себе, чтобы вывернуть из руки стилет.
Но стилет не выпал. Нападавший не выпускал оружие. Джон приподнялся, и фигура запрокинулась на спину, увлекая его за собой и продолжая вырываться. Вся сила мышц нападавшего была направлена назад. Он рухнул на пол.
Джон навалился на него всем своим весом. Противник внезапно замер в неподвижности. Смит тяжело дышал; он был почти обнажен, если не считать трусов, и вдруг ощутил прохладу воздуха в номере. Он слышал приглушенный звук уличного движения. Нападавший не шевелился.
Продолжая стискивать его запястье, Джон протянул вторую руку, чтобы вынуть клинок. Стилета не было. Он торопливо ощупал ковер вокруг запястья. Стилета не оказалось и там, но Смит почувствовал, как по его груди расползается что-то горячее и липкое. Он уловил едва заметный металлический запах свежей крови. Он ощупал запястье в поисках пульса. Сердце противника не билось.
Смит быстро поднялся на ноги, включил свет и судорожно вздохнул. Рукоятка стилета торчала из груди нападавшего — вероятно, клинок угодил туда, когда тот извивался в падении. На черной рубашке киллера проступило немного крови.
Джон глубоко вздохнул, подошел к телефону, стоявшему на прикроватном столике, протянул руку к трубке... и замер в неподвижности. Гонконгская полиция станет задавать вопросы, поэтому звонить туда нельзя.
Смит вернулся к трупу и заметил, что кровь еще не испачкала ковер. Он поднял тело, которое оказалось легким, будто у ребенка. Смит отнес его в ванную комнату и уложил в ванну, потом отступил на шаг и задумался.
Услышав пронзительный писк сотового телефона, Смит рывком обернулся. Он выбежал из ванной комнаты и вытащил аппарат из-под подушки.
— Фред? Я... — заговорил он.
— У меня два кандидата на роль твоего загадочного человека, — перебил Клейн, явно спеша поделиться новостями. — Того, который, по всей видимости, намного влиятельнее, чем Шарль-Мария Криюфф. Первый из них очевиден, зато второй — куда более интересная личность.
Джон не слушал.
— Я только что убил человека. Он был такой маленький, будто истощенный подросток. Если бы я не включил свет, нипочем не догадался бы, что это взрослый. Он...
На секунду в трубке возникла ошеломленная тишина.
— Что стряслось? Где это произошло?
— Его прислали убить меня. Китаец. Здесь, в отеле.
В голосе Клейна зазвучала тревога:
— Труп все еще там?
— В ванной. Крови на ковре не осталось. Мне очень повезло. Он едва не прикончил меня. Какой-то голодный парень позарился на деньги тех мерзавцев, которые стоят за всей этой историей, и мне повезло, а ему — нет.
— Успокойтесь, полковник, — отрывисто бросил Клейн и добавил, понизив голос: — Извини, Джон.
Смит глубоко вздохнул и взял себя в руки. На мгновение его охватило отвращение к самому себе за желание развеять скуку тайваньской конференции по биомедицине и принять участие в «приключении».
— Хорошо. Я спрячу тело. В номере не останется следов.
Внезапно в его мозгу прозвучали слова Клейна: «У меня два кандидата на роль твоего загадочного человека, того, который, по всей видимости, намного влиятельнее, чем Шарль-Мария Криюфф. Первый из них очевиден, зато второй — куда более интересная личность».
В душе Смита возникла сумятица. Его охватил прилив гнева, потом пришло смирение и понимание. Он впервые в жизни осознал, насколько важно верить в то, что твои усилия направлены на доброе дело. Но разве кто-нибудь мог бы выполнить это задание без такой уверенности?
— Кто этот очевидный кандидат на роль босса Криюффа? — быстро произнес он.
— Луи Ла Пьер, — ответил Клейн. — Он президент и управляющий директор компании «Донк и Ла Пьер». У него резиденция в Антверпене, он говорит по-английски, хотя урожден чистокровным бельгийским валлонцем. Его основной язык — французский, второй — фламандский. Очень трудно представить, что они с Криюффом общаются по-английски.
— В Гонконге почти все говорят на английском. Может быть, Криюфф и Ла Пьер не хотели, чтобы их беседу подслушали нижестоящие сотрудники антверпенской конторы.
— Эта мысль приходила на ум и мне тоже.
— Кто второй кандидат? — спросил Джон.
— Тут начинается самое интересное. Мои специалисты по финансам и корпоративной деятельности выяснили, что истинный владелец «Донк и Ла Пьер» маскируется за множеством подставных организаций, филиалов и офшорных предприятий. Оказалось, что «Донк и Ла Пьер», сколь бы крупной она ни была, целиком принадлежит гораздо более масштабной компании, которая и навела меня на мысль о втором кандидате — группе «Альтман».
— Никогда о ней не слышал.
— Вполне мог слышать, — заверил его Клейн, — просто не обратил внимания, как, впрочем, и подавляющее большинство людей. «Альтман» специально нанимает высокооплачиваемых представителей прессы, чтобы оставаться в тени. Тем не менее эта группа считается в международных деловых кругах весьма знаменитой... почти легендарной.
— Продолжайте.
— Это международная корпорация предприятий, занятых в самых различных сферах... в то же время она является крупнейшей на планете фирмой — держателем акций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131