Вздохнув, он перевел рычаг скоростей на «нейтралку» и пожал плечами. Затем взглянул на Лоринга, тупо уставившегося в ветровое стекло. — По крайней мере, тебе дали зеленый свет, а это уже кое-что.
— Конечно. Только вот помощники никуда не годятся.
— А, понимаю. Это что — он? — Крэнстон кивнул на чемоданчик Лоринга.
— Он. Со дня рождения.
— Как его зовут?
— Мэтлок. Джеймс Б. Мэтлок Второй. "Б" означает Барбур. Очень старинный род. Собственно, два очень старинных рода. Джеймс Мэтлок — бакалавр гуманитарных наук, магистр гуманитарных наук, доктор философии. Ведущий авторитет в области общественных и политических влияний на литературу елизаветинской эпохи. Звучит, а?
— Ну и ну! Человек с такой подготовкой? Где же он станет все выяснять? На факультетских чаепитиях для отставных профессоров?
— Нет. В этом смысле все в порядке: он достаточно молод. Служба безопасности дала ему следующую характеристику: «Не без недостатков, но исключительно контактен». Прелестно, правда?
— Весьма вдохновляюще. А что это значит?
— Судя по всему, это человек не из лучших. Возможно, потому, что у него плохая армейская характеристика, а возможно, потому, что он разведен, — я почти уверен, что дело в армейской характеристике. И однако же, несмотря на столь неодолимое препятствие, он располагает к себе.
— Меня он к себе уже расположил.
— В том-то все и дело. Меня — тоже.
Оба замолчали. Крэнстон, как опытный практик, понимал, что коллеге надо кое-что обдумать, прийти к определенным выводам. В большинстве случаев понять это было легко.
Ральф Лоринг думал о человеке, чья жизнь, описанная в мельчайших подробностях, полученных из десятков источников, лежала сейчас в его чемоданчике. Имя этого человека известно — Джеймс Барбур-Мэтлок, но сам человек никак не возникал перед мысленным взором Лоринга. И это его беспокоило: в жизни Мэтлока многое вызывало недоумение, одно никак не соответствовало другому.
Он был единственным теперь сыном пожилых и очень богатых родителей, уединенно живших в городе Скарсдейле, штат Нью-Йорк. После окончания Андовера и Амхерста перед Мэтлоком открывалась соответствующая карьера на Манхэттене — он мог заняться банковским делом, посредничеством, рекламой. Причем ничто в его школьные и студенческие годы не указывало на возможное изменение этого запрограммированного будущего. Напротив, женитьба на светской девушке из Гринвича, казалось, лишь подтверждала, что Мэтлок пойдет проторенным путем.
Но тут с Джеймсом Барбур-Мэтлоком стало происходить что-то непонятное. Началось все с армии.
Тогда, на рубеже пятидесятых — шестидесятых годов, Мэтлоку достаточно было согласиться отслужить лишние полгода, чтобы обеспечить себе спокойное существование в качестве интенданта — скорее всего в Вашингтоне или Нью-Йорке, учитывая связи его семьи. Однако вследствие целой серии нарушении, вплоть до неподчинения начальству, он получил самое нежелательное назначение — Вьетнам, где разворачивались ожесточенные бои. Пока Мэтлок находился в дельте реки Меконг, он умудрился дважды попасть под военно-полевой суд.
Впрочем, никаких идеологических мотивов за этим, видимо, не стояло — просто неумение приспособиться к обстановке.
Возвращение Мэтлока к гражданской жизни также было отмечено целым рядом осложнений — сначала с родителями, а затем с женой. Неожиданно Джеймс Барбур-Мэтлок, учившийся в свое время достаточно хорошо, но не более того, вдруг снял небольшую квартиру на Морнингсайд-Хейтси поступил в аспирантуру Колумбийского университета.
Жена прожила с ним три с половиной месяца, после чего тихо развелась и быстро исчезла из его жизни.
Следующие несколько лет ничем особенным не отличались — Мэтлок неисправимый превращался в Мэтлока ученого. Он работал не покладая рук и через год и два месяца получил степень бакалавра, а двумя годами позже защитил докторскую диссертацию. Затем — вроде бы примирение с родителями и работа на кафедре английского языка и литературы в Карлайлском университете, штат Коннектикут. С тех пор Мэтлок опубликовал целый ряд книг и статей и приобрел завидную репутацию в академических кругах. Он был «исключительно контактен» (дурацкое выражение), вполне прилично обеспечен, а те неприятные черты, которые раньше восстанавливали против него людей, теперь, видимо, исчезли. Так что Джеймс Барбур-Мэтлок Второй имеет основания быть довольным, думал Лоринг. Жизнь у него неплохо налажена: прикрыт со всех флангов; в личном плане тоже полный порядок. В последнее время он, не слишком это афишируя, встречался с аспиранткой по имени Патриция Бэллентайн. Жили они отдельно, но, согласно имеющимся данным, были любовниками. Однако женитьбой там и не пахло. Девушка заканчивала работу над докторской диссертацией по археологии, и по крайней мере с десяток фондов мог послать ее в дальние страны, где еще много нераскрытых тайн. Судя по всему. Патриция Бэллентайн вовсе не собиралась замуж.
«Ну а Мэтлок? — раздумывал Ральф Лоринг. — Что говорят о нем факты? Оправдывают ли они наш выбор?»
Они его не оправдывали. Да и не могли оправдать. Здесь нужен настоящий профессионал. Слишком много неожиданностей и ловушек подстерегает дилетанта.
Но, как это ни дико, если Мэтлок наделает ошибок и попадет в ловушку, он сможет добиться большего и гораздо быстрее, чем любой профессионал.
И заплатит за это жизнью.
— А почему вы все считаете, что он согласится? — спросил Крэнстон. Они приближались к дому Лоринга, и Крэнстон уже не в силах был сдерживать любопытство.
— Что? Прости, что ты сказал?
— Почему вы считаете, что он обязательно примет ваше предложение? Почему он должен согласиться?
— Из-за младшего брата. На десять лет моложе. Родители уже очень старые. И очень богатые и независимые. Мэтлок считает себя ответственным.
— За что?
— За смерть брата. Три года назад тот покончил с собой, приняв большую дозу героина.
* * *
Ральф Лоринг медленно вел взятую напрокат машину по широкой улице, обсаженной деревьями, мимо огромных старых домов с ухоженными газонами. Среди них встречались дома студенческих братств, но гораздо реже, чем десять лет назад. Социальная обособленность пятидесятых и начала шестидесятых годов уходила в прошлое. Некоторые большие здания назывались теперь по-другому — «Палата представителей», «Водолей» (что вполне естественно), «Африканское содружество», «Уорик», «Лумумба-Холл».
Карлайлский университет в Коннектикуте был одним из престижных учебных заведений, которых так много в Новой Англии. Администрация под руководством ректора доктора Адриана Силфонта перестраивала университет, пытаясь приблизить его к нормам второй половины двадцатого столетия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
— Конечно. Только вот помощники никуда не годятся.
— А, понимаю. Это что — он? — Крэнстон кивнул на чемоданчик Лоринга.
— Он. Со дня рождения.
— Как его зовут?
— Мэтлок. Джеймс Б. Мэтлок Второй. "Б" означает Барбур. Очень старинный род. Собственно, два очень старинных рода. Джеймс Мэтлок — бакалавр гуманитарных наук, магистр гуманитарных наук, доктор философии. Ведущий авторитет в области общественных и политических влияний на литературу елизаветинской эпохи. Звучит, а?
— Ну и ну! Человек с такой подготовкой? Где же он станет все выяснять? На факультетских чаепитиях для отставных профессоров?
— Нет. В этом смысле все в порядке: он достаточно молод. Служба безопасности дала ему следующую характеристику: «Не без недостатков, но исключительно контактен». Прелестно, правда?
— Весьма вдохновляюще. А что это значит?
— Судя по всему, это человек не из лучших. Возможно, потому, что у него плохая армейская характеристика, а возможно, потому, что он разведен, — я почти уверен, что дело в армейской характеристике. И однако же, несмотря на столь неодолимое препятствие, он располагает к себе.
— Меня он к себе уже расположил.
— В том-то все и дело. Меня — тоже.
Оба замолчали. Крэнстон, как опытный практик, понимал, что коллеге надо кое-что обдумать, прийти к определенным выводам. В большинстве случаев понять это было легко.
Ральф Лоринг думал о человеке, чья жизнь, описанная в мельчайших подробностях, полученных из десятков источников, лежала сейчас в его чемоданчике. Имя этого человека известно — Джеймс Барбур-Мэтлок, но сам человек никак не возникал перед мысленным взором Лоринга. И это его беспокоило: в жизни Мэтлока многое вызывало недоумение, одно никак не соответствовало другому.
Он был единственным теперь сыном пожилых и очень богатых родителей, уединенно живших в городе Скарсдейле, штат Нью-Йорк. После окончания Андовера и Амхерста перед Мэтлоком открывалась соответствующая карьера на Манхэттене — он мог заняться банковским делом, посредничеством, рекламой. Причем ничто в его школьные и студенческие годы не указывало на возможное изменение этого запрограммированного будущего. Напротив, женитьба на светской девушке из Гринвича, казалось, лишь подтверждала, что Мэтлок пойдет проторенным путем.
Но тут с Джеймсом Барбур-Мэтлоком стало происходить что-то непонятное. Началось все с армии.
Тогда, на рубеже пятидесятых — шестидесятых годов, Мэтлоку достаточно было согласиться отслужить лишние полгода, чтобы обеспечить себе спокойное существование в качестве интенданта — скорее всего в Вашингтоне или Нью-Йорке, учитывая связи его семьи. Однако вследствие целой серии нарушении, вплоть до неподчинения начальству, он получил самое нежелательное назначение — Вьетнам, где разворачивались ожесточенные бои. Пока Мэтлок находился в дельте реки Меконг, он умудрился дважды попасть под военно-полевой суд.
Впрочем, никаких идеологических мотивов за этим, видимо, не стояло — просто неумение приспособиться к обстановке.
Возвращение Мэтлока к гражданской жизни также было отмечено целым рядом осложнений — сначала с родителями, а затем с женой. Неожиданно Джеймс Барбур-Мэтлок, учившийся в свое время достаточно хорошо, но не более того, вдруг снял небольшую квартиру на Морнингсайд-Хейтси поступил в аспирантуру Колумбийского университета.
Жена прожила с ним три с половиной месяца, после чего тихо развелась и быстро исчезла из его жизни.
Следующие несколько лет ничем особенным не отличались — Мэтлок неисправимый превращался в Мэтлока ученого. Он работал не покладая рук и через год и два месяца получил степень бакалавра, а двумя годами позже защитил докторскую диссертацию. Затем — вроде бы примирение с родителями и работа на кафедре английского языка и литературы в Карлайлском университете, штат Коннектикут. С тех пор Мэтлок опубликовал целый ряд книг и статей и приобрел завидную репутацию в академических кругах. Он был «исключительно контактен» (дурацкое выражение), вполне прилично обеспечен, а те неприятные черты, которые раньше восстанавливали против него людей, теперь, видимо, исчезли. Так что Джеймс Барбур-Мэтлок Второй имеет основания быть довольным, думал Лоринг. Жизнь у него неплохо налажена: прикрыт со всех флангов; в личном плане тоже полный порядок. В последнее время он, не слишком это афишируя, встречался с аспиранткой по имени Патриция Бэллентайн. Жили они отдельно, но, согласно имеющимся данным, были любовниками. Однако женитьбой там и не пахло. Девушка заканчивала работу над докторской диссертацией по археологии, и по крайней мере с десяток фондов мог послать ее в дальние страны, где еще много нераскрытых тайн. Судя по всему. Патриция Бэллентайн вовсе не собиралась замуж.
«Ну а Мэтлок? — раздумывал Ральф Лоринг. — Что говорят о нем факты? Оправдывают ли они наш выбор?»
Они его не оправдывали. Да и не могли оправдать. Здесь нужен настоящий профессионал. Слишком много неожиданностей и ловушек подстерегает дилетанта.
Но, как это ни дико, если Мэтлок наделает ошибок и попадет в ловушку, он сможет добиться большего и гораздо быстрее, чем любой профессионал.
И заплатит за это жизнью.
— А почему вы все считаете, что он согласится? — спросил Крэнстон. Они приближались к дому Лоринга, и Крэнстон уже не в силах был сдерживать любопытство.
— Что? Прости, что ты сказал?
— Почему вы считаете, что он обязательно примет ваше предложение? Почему он должен согласиться?
— Из-за младшего брата. На десять лет моложе. Родители уже очень старые. И очень богатые и независимые. Мэтлок считает себя ответственным.
— За что?
— За смерть брата. Три года назад тот покончил с собой, приняв большую дозу героина.
* * *
Ральф Лоринг медленно вел взятую напрокат машину по широкой улице, обсаженной деревьями, мимо огромных старых домов с ухоженными газонами. Среди них встречались дома студенческих братств, но гораздо реже, чем десять лет назад. Социальная обособленность пятидесятых и начала шестидесятых годов уходила в прошлое. Некоторые большие здания назывались теперь по-другому — «Палата представителей», «Водолей» (что вполне естественно), «Африканское содружество», «Уорик», «Лумумба-Холл».
Карлайлский университет в Коннектикуте был одним из престижных учебных заведений, которых так много в Новой Англии. Администрация под руководством ректора доктора Адриана Силфонта перестраивала университет, пытаясь приблизить его к нормам второй половины двадцатого столетия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76