какая-то машина – какая именно, он пока не мог разглядеть – свернула с шоссе на ведущую к его дому дорогу. Минуту спустя он услышал, как снаружи зашелестели по гравию шины, – и звук этот приближался.
Кит отложил книгу, выключил радио и выглянул на улицу. Белый «линкольн» проехал мимо окна и повернул за угол дома.
Кит прошел в кухню и вышел через заднюю дверь дома в тот самый момент, когда «линкольн» остановился. Дверца со стороны водителя открылась, и из машины появилась Энни, одетая в белую водолазку, коричневую твидовую юбку и такую же жакетку. Следом за ней выскочила энергичная серая дворняжка, которая сразу же принялась носиться по всему двору.
Они молча стояли в нескольких шагах друг от друга, Энни улыбалась.
– Из-за тебя я пропустила свою часть в псаломе.
– Ты и пела, и выглядела как ангел, – произнес он.
– Хорош ангел. Знал бы ты, о чем я в тот момент думала. Наверное, лицо у меня было такое же красное, как платье.
Кит подошел к ней, и они поцеловались, не страстно, а как бы с немым вопросом: каждый спрашивал другого, чем у них все это кончится.
– Тетя Хэрриет говорит, что ты ее просил передавать мне привет, – сказала Энни.
– Просил. Кстати, она мне понравилась. Надо будет тебе послать ей из Рима открытку.
Энни на последние его слова прямо не ответила, но проговорила:
– Она мне рассказывала, что как-то в воскресенье встретилась с тобой за обедом у твоей тети. Очень подробно мне расписывала, какой ты симпатичный и культурный мужчина. И даже назвала тебя сексуальным, – добавила Энни.
– Боже мой! Нет, тогда я сам пошлю ей открытку из Рима.
Теперь Энни уже больше не улыбалась, вид у нее стал очень задумчивый, она как будто ушла в себя.
Кит обратил внимание, что на бампере ее машины красовалась бело-голубая наклейка со словами: «Помогайте своей местной полиции».
Энни проследила за его взглядом и спросила:
– Хочешь такую? У меня их много.
– Я подумаю.
Она улыбнулась, потом лицо ее стало хмурым.
– У меня ведь нет особого выбора.
– Я знаю.
На несколько мгновений между ними снова повисла тишина, потом Кит задал совершенно естественный и абсолютно неромантичный вопрос:
– А где твой муж?
– Все еще в доме на Грей-лейк. Он мне звонил вчера после обеда и предупредил, что остается там ночевать. Сказал, что приедет сегодня часам к двенадцати ночи. Он меня никогда не посвящает в свои планы, чтобы я ничего не знала заранее, – добавила она. – А сам наверняка с самого начала собирался ночевать там.
Кит молча кивнул, вспомнив записку Бакстера, из которой ясно следовало, что тот вернется только в понедельник.
– А ты уверена, что за тобой не следили? – спросил он.
– Полицейских машин я не встретила ни одной, ни городских, ни окружных, а все их машины без опознавательных знаков я знаю. И потом, здесь, за домом, нас не видно, а я уже скоро поеду.
– Ну что ж, – сказал он. – Надо объяснять, что произошло в Вашингтоне?
– Нет. Незачем, – ответила она. – Когда я уже ехала от Терри, то по дороге услышала по радио об урагане. Просто я тогда поддалась настроению, потом подумала, не повернуть ли мне назад, но решила, что Клифф уже должен быть дома, а нам ведь с тобой, как я понимаю, хорошо бы иметь несколько часов форы. А потом он позвонил, – добавила она, – и сообщил, что остается ночевать там. Я его просто убить была готова… Потом почти всю ночь думала о тебе, о том, как у нас все могло бы вчера получиться, и ревела, пока не заснула.
– Пока еще не поздно.
Она пристально посмотрела на него, потом проговорила:
– Терри мне передала, что ты завтра уезжаешь.
– Ты ведь сама об этом попросила.
– А ты привык всегда делать то, о чем я прошу? С каких это пор?
– Раньше я выполнял примерно половину всех твоих просьб, – улыбнулся Кит. – Не так уж и мало.
– Зависит от того, какую именно половину.
– А ты спуску не даешь.
– Где там, я бесхарактерная. В этом-то и причина всех моих проблем.
– Я знаю в Вашингтоне одно место, где женщин учат быть уверенными в себе и напористыми. Все мои тамошние знакомые прошли эти курсы. Достану тебе учебник.
– Бедняга Кит. И много они тебе крови попортили, эти твои знакомые?
– У нас что, семейная ссора?
– Пока нет. – Немного помолчав, она добавила: – Ну хорошо, расскажи мне, зачем ты ездил в Вашингтон.
– Ладно, слушай. В четверг ко мне сюда, прямо сюда, на ферму, приезжал Чарли Эйдер, мой бывший начальник, и передал, что меня приглашают назад на работу. Я ответил ему: «Нет, я тут влюбился по уши в одну соседскую девчонку». Он мне говорит: «Ладно, прихватывай ее с собой». Я ему объясняю, что твой скудоумный муж возражает против твоих поездок с бывшими любовниками…
– Так значит, ты ездил по делу? – спросила она, подавив улыбку.
– Да. А ты думала зачем? Устроить себе выходной в Вашингтоне перед тем, как сбегать туда вместе с тобой?
– Я не знаю зачем… ну… как тебе сказать… я просто… – Она посмотрела прямо на Кита. – Так это не было связано ни с какой женщиной?
– Ах, вот оно в чем дело… понимаю… нет, не было связано. Что, у нас приступы ревности?
– Ты же знаешь, я ревную. Но только тебя.
– Ну, значит, тогда я тем более правильно сделал, что отказался от их предложения. Знаешь, чего от меня хотели? Чтобы я летал по всему миру и соблазнял женщин – глав государств.
– Не смейся надо мной. У меня было такое чувство, словно все рухнуло. Не знаю, что со мной случилось. Я никогда не переживала ничего подобного… разве что один только раз. Много лет назад, я тогда была без памяти влюблена в одного парня.
– Он был тебе верен?
– Как щенок.
– А как он был в постели?
– Лучший парень во всем Огайо.
– И кто же из вас кого бросил?
– Мы с ним так и не разобрались.
– Грустная история.
Энни кивнула, потом спросила:
– Так значит, тебя приглашают назад?
– Да, и мне пришлось лично туда поехать, чтобы ответить им «нет»…
– Кит, если ты хочешь снова вернуться в Вашингтон, я не буду стоять у тебя на дороге…
– Я не хочу…
– Послушай. Ты можешь вернуться в Вашингтон, и если потом мы решим быть вместе и ты захочешь, чтобы я к тебе приехала, и если я захочу туда приехать, то я и приеду.
– Тебе там не понравится. Поверь мне.
– А может, понравится.
– Энни, раз я предлагаю тебе бросить все, к чему ты привыкла, с чем прожила всю жизнь, то и сам я должен поступить так же, сделать то же самое. Я ни о чем из того, с чем расстаюсь, не сожалею и надеюсь, что и ты тоже.
– Нет, Кит, послушай меня. Твоя жизнь тоже когда-то проходила здесь и могла бы начаться тут снова. Но из-за меня ты не можешь сейчас оставаться здесь, и потому я не хочу брать на себя ответственность и препятствовать твоему возвращению в Вашингтон.
– По-моему, мы уже каждый поиграли в благородство, так что довольно. Хорошо? Давай станем оба эгоистами, потому что мне кажется, каждый из нас хочет одного и того же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Кит отложил книгу, выключил радио и выглянул на улицу. Белый «линкольн» проехал мимо окна и повернул за угол дома.
Кит прошел в кухню и вышел через заднюю дверь дома в тот самый момент, когда «линкольн» остановился. Дверца со стороны водителя открылась, и из машины появилась Энни, одетая в белую водолазку, коричневую твидовую юбку и такую же жакетку. Следом за ней выскочила энергичная серая дворняжка, которая сразу же принялась носиться по всему двору.
Они молча стояли в нескольких шагах друг от друга, Энни улыбалась.
– Из-за тебя я пропустила свою часть в псаломе.
– Ты и пела, и выглядела как ангел, – произнес он.
– Хорош ангел. Знал бы ты, о чем я в тот момент думала. Наверное, лицо у меня было такое же красное, как платье.
Кит подошел к ней, и они поцеловались, не страстно, а как бы с немым вопросом: каждый спрашивал другого, чем у них все это кончится.
– Тетя Хэрриет говорит, что ты ее просил передавать мне привет, – сказала Энни.
– Просил. Кстати, она мне понравилась. Надо будет тебе послать ей из Рима открытку.
Энни на последние его слова прямо не ответила, но проговорила:
– Она мне рассказывала, что как-то в воскресенье встретилась с тобой за обедом у твоей тети. Очень подробно мне расписывала, какой ты симпатичный и культурный мужчина. И даже назвала тебя сексуальным, – добавила Энни.
– Боже мой! Нет, тогда я сам пошлю ей открытку из Рима.
Теперь Энни уже больше не улыбалась, вид у нее стал очень задумчивый, она как будто ушла в себя.
Кит обратил внимание, что на бампере ее машины красовалась бело-голубая наклейка со словами: «Помогайте своей местной полиции».
Энни проследила за его взглядом и спросила:
– Хочешь такую? У меня их много.
– Я подумаю.
Она улыбнулась, потом лицо ее стало хмурым.
– У меня ведь нет особого выбора.
– Я знаю.
На несколько мгновений между ними снова повисла тишина, потом Кит задал совершенно естественный и абсолютно неромантичный вопрос:
– А где твой муж?
– Все еще в доме на Грей-лейк. Он мне звонил вчера после обеда и предупредил, что остается там ночевать. Сказал, что приедет сегодня часам к двенадцати ночи. Он меня никогда не посвящает в свои планы, чтобы я ничего не знала заранее, – добавила она. – А сам наверняка с самого начала собирался ночевать там.
Кит молча кивнул, вспомнив записку Бакстера, из которой ясно следовало, что тот вернется только в понедельник.
– А ты уверена, что за тобой не следили? – спросил он.
– Полицейских машин я не встретила ни одной, ни городских, ни окружных, а все их машины без опознавательных знаков я знаю. И потом, здесь, за домом, нас не видно, а я уже скоро поеду.
– Ну что ж, – сказал он. – Надо объяснять, что произошло в Вашингтоне?
– Нет. Незачем, – ответила она. – Когда я уже ехала от Терри, то по дороге услышала по радио об урагане. Просто я тогда поддалась настроению, потом подумала, не повернуть ли мне назад, но решила, что Клифф уже должен быть дома, а нам ведь с тобой, как я понимаю, хорошо бы иметь несколько часов форы. А потом он позвонил, – добавила она, – и сообщил, что остается ночевать там. Я его просто убить была готова… Потом почти всю ночь думала о тебе, о том, как у нас все могло бы вчера получиться, и ревела, пока не заснула.
– Пока еще не поздно.
Она пристально посмотрела на него, потом проговорила:
– Терри мне передала, что ты завтра уезжаешь.
– Ты ведь сама об этом попросила.
– А ты привык всегда делать то, о чем я прошу? С каких это пор?
– Раньше я выполнял примерно половину всех твоих просьб, – улыбнулся Кит. – Не так уж и мало.
– Зависит от того, какую именно половину.
– А ты спуску не даешь.
– Где там, я бесхарактерная. В этом-то и причина всех моих проблем.
– Я знаю в Вашингтоне одно место, где женщин учат быть уверенными в себе и напористыми. Все мои тамошние знакомые прошли эти курсы. Достану тебе учебник.
– Бедняга Кит. И много они тебе крови попортили, эти твои знакомые?
– У нас что, семейная ссора?
– Пока нет. – Немного помолчав, она добавила: – Ну хорошо, расскажи мне, зачем ты ездил в Вашингтон.
– Ладно, слушай. В четверг ко мне сюда, прямо сюда, на ферму, приезжал Чарли Эйдер, мой бывший начальник, и передал, что меня приглашают назад на работу. Я ответил ему: «Нет, я тут влюбился по уши в одну соседскую девчонку». Он мне говорит: «Ладно, прихватывай ее с собой». Я ему объясняю, что твой скудоумный муж возражает против твоих поездок с бывшими любовниками…
– Так значит, ты ездил по делу? – спросила она, подавив улыбку.
– Да. А ты думала зачем? Устроить себе выходной в Вашингтоне перед тем, как сбегать туда вместе с тобой?
– Я не знаю зачем… ну… как тебе сказать… я просто… – Она посмотрела прямо на Кита. – Так это не было связано ни с какой женщиной?
– Ах, вот оно в чем дело… понимаю… нет, не было связано. Что, у нас приступы ревности?
– Ты же знаешь, я ревную. Но только тебя.
– Ну, значит, тогда я тем более правильно сделал, что отказался от их предложения. Знаешь, чего от меня хотели? Чтобы я летал по всему миру и соблазнял женщин – глав государств.
– Не смейся надо мной. У меня было такое чувство, словно все рухнуло. Не знаю, что со мной случилось. Я никогда не переживала ничего подобного… разве что один только раз. Много лет назад, я тогда была без памяти влюблена в одного парня.
– Он был тебе верен?
– Как щенок.
– А как он был в постели?
– Лучший парень во всем Огайо.
– И кто же из вас кого бросил?
– Мы с ним так и не разобрались.
– Грустная история.
Энни кивнула, потом спросила:
– Так значит, тебя приглашают назад?
– Да, и мне пришлось лично туда поехать, чтобы ответить им «нет»…
– Кит, если ты хочешь снова вернуться в Вашингтон, я не буду стоять у тебя на дороге…
– Я не хочу…
– Послушай. Ты можешь вернуться в Вашингтон, и если потом мы решим быть вместе и ты захочешь, чтобы я к тебе приехала, и если я захочу туда приехать, то я и приеду.
– Тебе там не понравится. Поверь мне.
– А может, понравится.
– Энни, раз я предлагаю тебе бросить все, к чему ты привыкла, с чем прожила всю жизнь, то и сам я должен поступить так же, сделать то же самое. Я ни о чем из того, с чем расстаюсь, не сожалею и надеюсь, что и ты тоже.
– Нет, Кит, послушай меня. Твоя жизнь тоже когда-то проходила здесь и могла бы начаться тут снова. Но из-за меня ты не можешь сейчас оставаться здесь, и потому я не хочу брать на себя ответственность и препятствовать твоему возвращению в Вашингтон.
– По-моему, мы уже каждый поиграли в благородство, так что довольно. Хорошо? Давай станем оба эгоистами, потому что мне кажется, каждый из нас хочет одного и того же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78