Вести наблюдение. Без команды ни во что не встревать!
Свирин вытащил второй телефон и быстро нашел номер адвоката Кротова.
– Алло, Анатолий? Свирин звонит. Анатолий, есть необходимость вашего участия. Да-да, это Свирин, начальник СБ Лущенко. Мэра Лущенко. Ну да, конечно, конечно. Перезвоню через минуту.
– Первый, Первый, я Овод-3. Ну, что сказал этот деятель? Приедет?
– Овод-3, прекратить переговоры в эфире! – гаркнул Свирин, секунду помолчал и все-таки добавил: – Просил перезвонить. Крутит чего-то…
– Понял вас, Первый. Работаю по конвою. Едут в направлении центра. Прошли Кольцевую. Меня пытаются отсечь. Передаю вахту Оводу-2. Овод-2, принимай. Ухожу.
– Овод-3, я Овод-2. Понял тебя. Принял вахту. Проходим. Второе кольцо.
Свирин дождался, когда секундная стрелка обозначит, что минута прошла, и снова набрал телефон Кротова.
– Алло, алло!
Да что такое?!
– Иваныч, как там адвокат? Ответил?
– Не пойму. Сбрасывает…
– Понятно…
– Я Овод-2, транспорт зашел в ворота прокуратуры. Похоже, выгружаются. Веду наблюдение. Остаюсь на месте.
– Понял тебя, Овод-2. Оставайся.
Свирин снова набрал телефон Кротова, и снова он и замершие вместе с ним сотрудники услышали тоновый набор. Но на этот раз в трубке прозвучал равнодушный механический голос: «Вызываемый абонент включил режим запрета входящих звонков. Попробуйте позвонить позднее».
Свирин шумно выдохнул, а напряженно замершие сотрудники разочарованно захмыкали. Если адвокат не отвечает на звонок после обращения потенциального клиента, ясно, что он либо чрезвычайно занят, либо стремится дистанцироваться как можно скорее и как можно дальше от «неприятного дела».
– Иваныч? Ну что?
– А ничего! Слинял! Ушел в недоступность!
– И что теперь?
– Наблюдать и ждать! Никому не отключать связь! Не курить у ворот. Может, выйдет скоро. Я попробую разузнать, что и как.
Свирин глубоко вздохнул и набрал номер Алены. Никогда не любившая начальника службы безопасности своего мужа, она уехала из аэропорта демонстративно – на своей машине, со своим шофером и своим охранником.
– Алена Игоревна? Это Свирин. Игоря Петровича доставили в прокуратуру. Больше пока сведений нет. Нужно бы с адвокатом связаться. Да пробовали уже! Телефон выключил, сволочь!
Алена Игоревна выдала гневную тираду, и Свирин, признавая свою долю ответственности за происходящее, дисциплинированно кивнул:
– Есть найти.
Обвинение
Прокурорша, откровенно некрасивая женщина неопределенного возраста, одетая в синий мундир и с затянутыми в узел волосами, поджала губы, нацепила очки, и Лущенко подобрался. Именно сейчас это страшное недоразумение и должно было проясниться.
– Игорь Петрович Лущенко, – нудным скрипучим голосом начала зачитывать она формулу обвинения, – состоящий в должности главы муниципального образования, руководителя администрации города, совершил преступление, предусмотренное статьями 285 часть вторая, 285 часть вторая и статьей 289 часть первая…
– Вы, наверное, погорячились, – прервал ее мэр. Женщина растерянно посмотрела на него поверх очков:
– Что вы сказали?
– Я говорю, – спокойно и медленно продолжил мэр, – что вы, видимо, ошиблись, назвав два раза одну и ту же статью. По-моему, 285-ю часть вторую. Разве можно два: вменять одно и то же? По-моему, нет.
Покурорша покачала головой.
– Господин Лущенко, – тщательно, с паузами, так, чтобы мэр все понял, произнесла она, – ваши права я разъяснила перед предъявлением обвинения.
Игорь Петрович на мгновение ушел в себя. Похоже было, что своим замечанием он нехотя нарушил какую-то часть прокурорского регламента.
– Вы сказали, что желаете выслушать обвинение без участия адвоката, – напомнила женщина, – хотя это является ограничением вашего права на защиту. Но это скорее самоограничение.
– А при чем здесь адвокат? – не понял мэр.
– А при том, что если вам что-то непонятно, давайте вызовем защитника по назначению, и он вам все разъяснит. А мне, извините, нужно закончить следственное действие.
«Ну и порядочки…» – крякнул мэр.
– Так что слушайте, – сдвинула брови женщина, – а если будут замечания, дополнения, возражения или жалобы, в конце нашей встречи сможете их высказать. И даже собственноручно записать. Вам понятно?
Мэр нехотя кивнул, поджал губы и начал смотреть поверх прокурорши, всем своим видом показывая, что способен выслушать любую ересь.
– …То есть злоупотребил должностными полномочиями, предоставленными ему как лицу, избранному на должность главы муниципального образования – администрации города, а также вопреки запрету, установленному законом о государственной службе, осуществлял предпринимательскую деятельность, оказывая покровительство структурам, руководителем и учредителем которых является его гражданская жена Алена Игоревна Сабурова.
Лущенко поморщился, а прокурорша положила бумагу на стол, неторопливо сняла очки и впервые посмотрела Игорю Петровичу прямо в глаза.
«Ух ты!» – невольно поразился он.
Глаза суровой визави были необыкновенного василькового цвета. И этот форменный и в то же время бесформенный мундир в сочетании с ультрамариновым взором женщины-обвинителя превращался в волшебный водопад небесной голубизны, морской пучины, бархатных знамен французской монархии…
– Вы… – Она вдруг смутилась под его любопытствующим взором и опустила глаза, снова превратившись в прокурорский сухарь. – Игорь Петрович, понятно ли вам обвинение и признаете ли вы себя виновным?
– Да какое там еще обвинение?! – Лущенко хлопнул по столу ладонью.
Прокурорша отшатнулась.
– Милая моя, вы даже не представляете, в какую игру вас втянули! – подался он вперед. – Не сегодня, так завтра, ну, или, с учетом выходных, в понедельник, меня будут умолять уйти из этого гиблого местечка, а я еще подумаю, какие извинения запросить от вашего карающего ведомства.
Женщина моргнула, но Лущенко уже вошел в роль разгневанного обличителя.
– Возможно, вам лично придется заглаживать свою вину! – привстал он. – Вы представить не можете, какой урон понесет город за то время, что я буду валять дурака и отсыпаться у вас на нарах. Это же кошмар!
Лущенко, словно сам не веря в то, сколь многое от него зависит, всплеснул руками.
– Завтра же суббота! Меня ждут сразу на восемнадцати объектах городского строительства. Если я не появлюсь, то стройки встанут – госприемка не сможет пройти без моей подписи. А значит, люди не получат квартир!
Мэр в упор поглядел на женщину. Однако та от первого потрясения уже оправилась, а потому Лущенко не увидел в ее глазах ни понимания, ни уважения, ни даже васильковой глубины. Игорь Петрович вздохнул, картинно махнул рукой и сел, глядя в мутное грязное окно прокурорского кабинета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Свирин вытащил второй телефон и быстро нашел номер адвоката Кротова.
– Алло, Анатолий? Свирин звонит. Анатолий, есть необходимость вашего участия. Да-да, это Свирин, начальник СБ Лущенко. Мэра Лущенко. Ну да, конечно, конечно. Перезвоню через минуту.
– Первый, Первый, я Овод-3. Ну, что сказал этот деятель? Приедет?
– Овод-3, прекратить переговоры в эфире! – гаркнул Свирин, секунду помолчал и все-таки добавил: – Просил перезвонить. Крутит чего-то…
– Понял вас, Первый. Работаю по конвою. Едут в направлении центра. Прошли Кольцевую. Меня пытаются отсечь. Передаю вахту Оводу-2. Овод-2, принимай. Ухожу.
– Овод-3, я Овод-2. Понял тебя. Принял вахту. Проходим. Второе кольцо.
Свирин дождался, когда секундная стрелка обозначит, что минута прошла, и снова набрал телефон Кротова.
– Алло, алло!
Да что такое?!
– Иваныч, как там адвокат? Ответил?
– Не пойму. Сбрасывает…
– Понятно…
– Я Овод-2, транспорт зашел в ворота прокуратуры. Похоже, выгружаются. Веду наблюдение. Остаюсь на месте.
– Понял тебя, Овод-2. Оставайся.
Свирин снова набрал телефон Кротова, и снова он и замершие вместе с ним сотрудники услышали тоновый набор. Но на этот раз в трубке прозвучал равнодушный механический голос: «Вызываемый абонент включил режим запрета входящих звонков. Попробуйте позвонить позднее».
Свирин шумно выдохнул, а напряженно замершие сотрудники разочарованно захмыкали. Если адвокат не отвечает на звонок после обращения потенциального клиента, ясно, что он либо чрезвычайно занят, либо стремится дистанцироваться как можно скорее и как можно дальше от «неприятного дела».
– Иваныч? Ну что?
– А ничего! Слинял! Ушел в недоступность!
– И что теперь?
– Наблюдать и ждать! Никому не отключать связь! Не курить у ворот. Может, выйдет скоро. Я попробую разузнать, что и как.
Свирин глубоко вздохнул и набрал номер Алены. Никогда не любившая начальника службы безопасности своего мужа, она уехала из аэропорта демонстративно – на своей машине, со своим шофером и своим охранником.
– Алена Игоревна? Это Свирин. Игоря Петровича доставили в прокуратуру. Больше пока сведений нет. Нужно бы с адвокатом связаться. Да пробовали уже! Телефон выключил, сволочь!
Алена Игоревна выдала гневную тираду, и Свирин, признавая свою долю ответственности за происходящее, дисциплинированно кивнул:
– Есть найти.
Обвинение
Прокурорша, откровенно некрасивая женщина неопределенного возраста, одетая в синий мундир и с затянутыми в узел волосами, поджала губы, нацепила очки, и Лущенко подобрался. Именно сейчас это страшное недоразумение и должно было проясниться.
– Игорь Петрович Лущенко, – нудным скрипучим голосом начала зачитывать она формулу обвинения, – состоящий в должности главы муниципального образования, руководителя администрации города, совершил преступление, предусмотренное статьями 285 часть вторая, 285 часть вторая и статьей 289 часть первая…
– Вы, наверное, погорячились, – прервал ее мэр. Женщина растерянно посмотрела на него поверх очков:
– Что вы сказали?
– Я говорю, – спокойно и медленно продолжил мэр, – что вы, видимо, ошиблись, назвав два раза одну и ту же статью. По-моему, 285-ю часть вторую. Разве можно два: вменять одно и то же? По-моему, нет.
Покурорша покачала головой.
– Господин Лущенко, – тщательно, с паузами, так, чтобы мэр все понял, произнесла она, – ваши права я разъяснила перед предъявлением обвинения.
Игорь Петрович на мгновение ушел в себя. Похоже было, что своим замечанием он нехотя нарушил какую-то часть прокурорского регламента.
– Вы сказали, что желаете выслушать обвинение без участия адвоката, – напомнила женщина, – хотя это является ограничением вашего права на защиту. Но это скорее самоограничение.
– А при чем здесь адвокат? – не понял мэр.
– А при том, что если вам что-то непонятно, давайте вызовем защитника по назначению, и он вам все разъяснит. А мне, извините, нужно закончить следственное действие.
«Ну и порядочки…» – крякнул мэр.
– Так что слушайте, – сдвинула брови женщина, – а если будут замечания, дополнения, возражения или жалобы, в конце нашей встречи сможете их высказать. И даже собственноручно записать. Вам понятно?
Мэр нехотя кивнул, поджал губы и начал смотреть поверх прокурорши, всем своим видом показывая, что способен выслушать любую ересь.
– …То есть злоупотребил должностными полномочиями, предоставленными ему как лицу, избранному на должность главы муниципального образования – администрации города, а также вопреки запрету, установленному законом о государственной службе, осуществлял предпринимательскую деятельность, оказывая покровительство структурам, руководителем и учредителем которых является его гражданская жена Алена Игоревна Сабурова.
Лущенко поморщился, а прокурорша положила бумагу на стол, неторопливо сняла очки и впервые посмотрела Игорю Петровичу прямо в глаза.
«Ух ты!» – невольно поразился он.
Глаза суровой визави были необыкновенного василькового цвета. И этот форменный и в то же время бесформенный мундир в сочетании с ультрамариновым взором женщины-обвинителя превращался в волшебный водопад небесной голубизны, морской пучины, бархатных знамен французской монархии…
– Вы… – Она вдруг смутилась под его любопытствующим взором и опустила глаза, снова превратившись в прокурорский сухарь. – Игорь Петрович, понятно ли вам обвинение и признаете ли вы себя виновным?
– Да какое там еще обвинение?! – Лущенко хлопнул по столу ладонью.
Прокурорша отшатнулась.
– Милая моя, вы даже не представляете, в какую игру вас втянули! – подался он вперед. – Не сегодня, так завтра, ну, или, с учетом выходных, в понедельник, меня будут умолять уйти из этого гиблого местечка, а я еще подумаю, какие извинения запросить от вашего карающего ведомства.
Женщина моргнула, но Лущенко уже вошел в роль разгневанного обличителя.
– Возможно, вам лично придется заглаживать свою вину! – привстал он. – Вы представить не можете, какой урон понесет город за то время, что я буду валять дурака и отсыпаться у вас на нарах. Это же кошмар!
Лущенко, словно сам не веря в то, сколь многое от него зависит, всплеснул руками.
– Завтра же суббота! Меня ждут сразу на восемнадцати объектах городского строительства. Если я не появлюсь, то стройки встанут – госприемка не сможет пройти без моей подписи. А значит, люди не получат квартир!
Мэр в упор поглядел на женщину. Однако та от первого потрясения уже оправилась, а потому Лущенко не увидел в ее глазах ни понимания, ни уважения, ни даже васильковой глубины. Игорь Петрович вздохнул, картинно махнул рукой и сел, глядя в мутное грязное окно прокурорского кабинета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109