Может, Жан Перо заподозрил Персу в том, что она просто выкачивает из него денежки, и убил старую женщину в приступе ярости.
Селин смотрела на своего мужа, стоя у него в ногах. Мертвецки пьяный Кордеро Моро даже не шевелился. Ей очень хотелось узнать о нем немного побольше, и единственной возможностью для этого было прикоснуться к нему. Не решаясь сделать это, девушка все-таки протянула было руку, но тут же отдернула ее. Он, конечно, ничего никогда не узнает, поскольку ничего сейчас не чувствует, но она-то об этом не забудет! Теперь, когда улеглось в душе первое смятение, Селин не находила в себе достаточно решимости, чтобы тайком проникнуть в его прошлое.
Она выпрямилась, чувствуя во всем теле боль от тряски, которую испытала за время поездки в экипаже. Кровать выглядела слишком заманчиво, и места для того, чтобы лечь рядом с Кордеро, но при этом не касаться его, оказалось больше чем достаточно. Селин робко опустилась на краешек кровати, немного подождала, ожидая, что он хотя бы изменит позу, но он только тяжело вздохнул. Медленно и осторожно она прилегла, опустив голову на подушку, пахнущую какими-то травами.
Прежде чем закрыть глаза, Селин успела подобрать вокруг себя шелковое платье так, чтобы ни один лоскуток случайно не коснулся его. Потом, полная решимости проснуться раньше него, Селин позволила себе расслабиться и сразу же крепко заснула.
Во рту стоял такой привкус, словно он наглотался воды из ново-орлеанских болот.
Колокол, созывающий рабов на утреннюю молитву, ударил еще два раза и, слава Богу, замолчал прежде, чем его голова раскололась на части. Корд лежал с закрытыми – глазами – лишь бы не усилить пытку от того, что обещало стать одним из самых памятных похмелий в его жизни. Когда он все-таки попытался собрать воедино разрозненные воспоминания о событиях вчерашнего вечера: венчании, о котором предпочел бы забыть, и невесте, в которой старался вызвать отвращение к себе, – единственное, что он смог вспомнить, был Стефен, который буквально повсюду волочил его на себе, да пара внимательных аметистовых глаз.
Голова раскалывалась от боли. Корд повернулся на бок и, открыв глаза, обнаружил, что он не один. Молодой человек с любопытством уставился на девушку, лежащую рядом с ним. Соглашаясь поступить благородно и жениться вместо двоюродного брата, Корд даже не подозревал, что Джемма О’Харли окажется настолько красива.
Кордеро давно уже ничего не ждал от этой жизни. Но внезапно оказалось, что он, во-первых, женат, во-вторых, похоже, уже исполнил свои супружеские обязанности и, в-третьих, его жена – настоящая красавица! Она лежала очень спокойно, словно ангел, сошедший с небес, длинные, иссиня-черные волосы пышной копной обрамляли лицо и падали на грудь. Глаза были крепко закрыты, ресницы оказались настолько длинны, что отбрасывали тень на щеки. Сочные, полноватые губы выглядели весьма соблазнительно.
Очень медленно, так, чтобы голова не разболелась еще сильнее, Корд приподнялся на одном локте, чтобы получше ее рассмотреть. Коралловая ткань наряда оттеняла золотистый цвет ее кожи. Низкий вырез и слегка великоватый лиф платья позволяли видеть, как медленно поднимаются и опускаются при дыхании ее груди. Руки девушки были совершенной формы, пальцы – длинные и тонкие. Одну руку с трогательно приоткрытой ладошкой она забросила за голову. Корду вдруг очень захотелось преодолеть разделяющее их расстояние и дотронуться до нежной кожи на ее запястье.
На мгновение он едва не забыл, что вовсе не желал этой свадьбы. Совсем не трудно было отказаться от всего, что осталось за дверями спальни, не вспоминать о действительных причинах, которые заставили его согласиться на этот брак. Единственное, о чем он мог сейчас думать, причем с достаточной ясностью, это то, чем занимались бы настоящие новобрачные на следующее после венчания утро.
Неожиданно Селин открыла глаза. Около минуты она рассматривала потолок, потом удивленно заморгала и медленно повернула голову в его сторону. Необыкновенные, почти фиолетовые глаза, которые он так хорошо помнил со вчерашнего вечера, смотрели прямо на него. Корду показалось, что она способна заглянуть в самые глубины его души.
Словно смущенная его присутствием, девушка нахмурилась.
– Доброе утро, женушка! – Ему с трудом удалось улыбнуться.
Она не отвела взгляд:
– Думаю, вы все еще пьяны.
– Но вы все еще здесь. Это меня удивляет. Он с удовольствием рассматривал свою жену. Она казалась значительно моложе, чем Корд прежде думал, ей было не больше восемнадцати-девятнадцати лет. У нее была чистая, с легким румянцем кожа и густые, черные, блестящие локоны. По ее виду невозможно было догадаться, нервничает ли она, испытывает ли страх оттого, что находится наедине с ним. Ее самообладание сделало бы четь гораздо более зрелой женщине.
Она пальчиком рисовала замысловатый узор на одеяле.
– Я надеялся, что вы найдете мое поведение вчерашним вечером настолько оскорбительным, что откажетесь от этого брака, – холодно заметил Корд, словно пытаясь испытать ее.
Она приподнялась на локте, не сводя с него глаз, и подперла голову рукой.
– Я действительно нашла ваше поведение оскорбительным.
– Но не настолько, чтобы просить у вас прощения. – Поскольку девушка не нашлась, что ответить, он продолжил: – А мы переспали?
Она часто заморгала от возмущения:
– Нет. Вы перестали что-либо соображать вскоре после свадебной церемонии.
– Так она все-таки состоялась?
– Состоялась.
– И мы женаты, мисс О’Харли?
– Мы женаты. Но я не мисс О’Харли.
– Верно. Теперь вы миссис Кордеро Моро.
Она поправила локон, заправив его за ухо:
– Я не Джемма… О’Харли или Моро.
– А кто же вы тогда?
Он с трудом поборол смешное желание протянуть руку и снова коснуться ее, чтобы убедиться, что она – не видение. Девушка смотрела на него своими невероятными глазами. Ее взгляд скользил по его волосам, губам, открытому вороту рубашки.
В дверь быстро постучали. Не сводя с нее глаз, Корд откликнулся:
– Входи. И, ради всего святого, не хлопай дверью.
Он знал: так застенчиво стучит только Эдвард. Без сомнения, слуга пришел, чтобы пригласить их к проклятому свадебному завтраку.
Девушка быстро вскочила и смущенно замерла около кровати. Ему почти захотелось занять место Эдварда, когда он заметил, что она, узнав слугу, смущенно ему улыбается.
Сделав над собой невероятное усилие, Корд повернулся и сел. Боль ударила в виски, заставив его согнуться в три погибели. Он обхватил голову ладонями, ожидая, пока мир вокруг перестанет вращаться.
– Доброе утро, мисс. Доброе утро, сэр, – сказал Эдвард.
Корд даже не нашел в себе сил ответить. Он знал и любил Эдварда всю свою жизнь, но сейчас тихий голос слуги казался ему громоподобным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Селин смотрела на своего мужа, стоя у него в ногах. Мертвецки пьяный Кордеро Моро даже не шевелился. Ей очень хотелось узнать о нем немного побольше, и единственной возможностью для этого было прикоснуться к нему. Не решаясь сделать это, девушка все-таки протянула было руку, но тут же отдернула ее. Он, конечно, ничего никогда не узнает, поскольку ничего сейчас не чувствует, но она-то об этом не забудет! Теперь, когда улеглось в душе первое смятение, Селин не находила в себе достаточно решимости, чтобы тайком проникнуть в его прошлое.
Она выпрямилась, чувствуя во всем теле боль от тряски, которую испытала за время поездки в экипаже. Кровать выглядела слишком заманчиво, и места для того, чтобы лечь рядом с Кордеро, но при этом не касаться его, оказалось больше чем достаточно. Селин робко опустилась на краешек кровати, немного подождала, ожидая, что он хотя бы изменит позу, но он только тяжело вздохнул. Медленно и осторожно она прилегла, опустив голову на подушку, пахнущую какими-то травами.
Прежде чем закрыть глаза, Селин успела подобрать вокруг себя шелковое платье так, чтобы ни один лоскуток случайно не коснулся его. Потом, полная решимости проснуться раньше него, Селин позволила себе расслабиться и сразу же крепко заснула.
Во рту стоял такой привкус, словно он наглотался воды из ново-орлеанских болот.
Колокол, созывающий рабов на утреннюю молитву, ударил еще два раза и, слава Богу, замолчал прежде, чем его голова раскололась на части. Корд лежал с закрытыми – глазами – лишь бы не усилить пытку от того, что обещало стать одним из самых памятных похмелий в его жизни. Когда он все-таки попытался собрать воедино разрозненные воспоминания о событиях вчерашнего вечера: венчании, о котором предпочел бы забыть, и невесте, в которой старался вызвать отвращение к себе, – единственное, что он смог вспомнить, был Стефен, который буквально повсюду волочил его на себе, да пара внимательных аметистовых глаз.
Голова раскалывалась от боли. Корд повернулся на бок и, открыв глаза, обнаружил, что он не один. Молодой человек с любопытством уставился на девушку, лежащую рядом с ним. Соглашаясь поступить благородно и жениться вместо двоюродного брата, Корд даже не подозревал, что Джемма О’Харли окажется настолько красива.
Кордеро давно уже ничего не ждал от этой жизни. Но внезапно оказалось, что он, во-первых, женат, во-вторых, похоже, уже исполнил свои супружеские обязанности и, в-третьих, его жена – настоящая красавица! Она лежала очень спокойно, словно ангел, сошедший с небес, длинные, иссиня-черные волосы пышной копной обрамляли лицо и падали на грудь. Глаза были крепко закрыты, ресницы оказались настолько длинны, что отбрасывали тень на щеки. Сочные, полноватые губы выглядели весьма соблазнительно.
Очень медленно, так, чтобы голова не разболелась еще сильнее, Корд приподнялся на одном локте, чтобы получше ее рассмотреть. Коралловая ткань наряда оттеняла золотистый цвет ее кожи. Низкий вырез и слегка великоватый лиф платья позволяли видеть, как медленно поднимаются и опускаются при дыхании ее груди. Руки девушки были совершенной формы, пальцы – длинные и тонкие. Одну руку с трогательно приоткрытой ладошкой она забросила за голову. Корду вдруг очень захотелось преодолеть разделяющее их расстояние и дотронуться до нежной кожи на ее запястье.
На мгновение он едва не забыл, что вовсе не желал этой свадьбы. Совсем не трудно было отказаться от всего, что осталось за дверями спальни, не вспоминать о действительных причинах, которые заставили его согласиться на этот брак. Единственное, о чем он мог сейчас думать, причем с достаточной ясностью, это то, чем занимались бы настоящие новобрачные на следующее после венчания утро.
Неожиданно Селин открыла глаза. Около минуты она рассматривала потолок, потом удивленно заморгала и медленно повернула голову в его сторону. Необыкновенные, почти фиолетовые глаза, которые он так хорошо помнил со вчерашнего вечера, смотрели прямо на него. Корду показалось, что она способна заглянуть в самые глубины его души.
Словно смущенная его присутствием, девушка нахмурилась.
– Доброе утро, женушка! – Ему с трудом удалось улыбнуться.
Она не отвела взгляд:
– Думаю, вы все еще пьяны.
– Но вы все еще здесь. Это меня удивляет. Он с удовольствием рассматривал свою жену. Она казалась значительно моложе, чем Корд прежде думал, ей было не больше восемнадцати-девятнадцати лет. У нее была чистая, с легким румянцем кожа и густые, черные, блестящие локоны. По ее виду невозможно было догадаться, нервничает ли она, испытывает ли страх оттого, что находится наедине с ним. Ее самообладание сделало бы четь гораздо более зрелой женщине.
Она пальчиком рисовала замысловатый узор на одеяле.
– Я надеялся, что вы найдете мое поведение вчерашним вечером настолько оскорбительным, что откажетесь от этого брака, – холодно заметил Корд, словно пытаясь испытать ее.
Она приподнялась на локте, не сводя с него глаз, и подперла голову рукой.
– Я действительно нашла ваше поведение оскорбительным.
– Но не настолько, чтобы просить у вас прощения. – Поскольку девушка не нашлась, что ответить, он продолжил: – А мы переспали?
Она часто заморгала от возмущения:
– Нет. Вы перестали что-либо соображать вскоре после свадебной церемонии.
– Так она все-таки состоялась?
– Состоялась.
– И мы женаты, мисс О’Харли?
– Мы женаты. Но я не мисс О’Харли.
– Верно. Теперь вы миссис Кордеро Моро.
Она поправила локон, заправив его за ухо:
– Я не Джемма… О’Харли или Моро.
– А кто же вы тогда?
Он с трудом поборол смешное желание протянуть руку и снова коснуться ее, чтобы убедиться, что она – не видение. Девушка смотрела на него своими невероятными глазами. Ее взгляд скользил по его волосам, губам, открытому вороту рубашки.
В дверь быстро постучали. Не сводя с нее глаз, Корд откликнулся:
– Входи. И, ради всего святого, не хлопай дверью.
Он знал: так застенчиво стучит только Эдвард. Без сомнения, слуга пришел, чтобы пригласить их к проклятому свадебному завтраку.
Девушка быстро вскочила и смущенно замерла около кровати. Ему почти захотелось занять место Эдварда, когда он заметил, что она, узнав слугу, смущенно ему улыбается.
Сделав над собой невероятное усилие, Корд повернулся и сел. Боль ударила в виски, заставив его согнуться в три погибели. Он обхватил голову ладонями, ожидая, пока мир вокруг перестанет вращаться.
– Доброе утро, мисс. Доброе утро, сэр, – сказал Эдвард.
Корд даже не нашел в себе сил ответить. Он знал и любил Эдварда всю свою жизнь, но сейчас тихий голос слуги казался ему громоподобным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95