«Не беспокойтесь, мэм, я слишком легкомысленна, чтобы влюбиться в скромного, добродушного настоятеля! Я предпочитаю мужчин холодных и сдержанных, которые намного выше меня по положению и которым никогда не придет в голову жениться на соблазненной девушке!»
Но разумеется, она этого не сказала, только попыталась быть, насколько возможно, дружелюбной и в высшей степени тепло говорила о прелестных дочках миссис Фейн. Рассыпалась в бесконечных комплиментах, до небес восхваляла яблочный пирог и с громадным облегчением покинула дом настоятеля.
— Мисс де Северз? — вернул ее к действительности голос Томаса Лоу. — Вас порадовал визит к нам на чай? Понимаю, моя сестра кажется несколько сдержанной. Думаю, она еще скорбит о потере мужа. Но я питаю надежду, что она вам понравится.
Не зная, что ответить, Хелен опустилась на каменную скамейку в конце сада, Лоу устроился рядом и взял ее за руку.
— Прошу, скажите, что я могу на вас рассчитывать, Хелен, — сказал он. — Моей сестре так же необходима ваша дружба, как ее дочерям необходима дружба Арианы. И что более важно, наверное, ваша дружба нужна мне.
Из-за кустарника по-прежнему доносились звонкие голоса детей, но здесь, внутри, наступило молчание. Хелен смотрела на их соединенные руки, не понимая, что ей пытается сказать настоятель.
Лоу неожиданно вскочил.
— О, я не имею права ничего просить у вас, — заявил он, отходя от нее. — Вы, наверное, считаете меня самонадеянным и бесцеремонным.
Хелен с недоумением посмотрела на него.
— Что вы, я не думаю ничего подобного.
— Нет? — радостно спросил он, тут же вернувшись на скамейку. — Я так вам признателен, мисс де Северз. Я бы не вынес, если бы лишился вашей дружбы. — Он устало провел рукой по лицу.
— Вы хорошо себя чувствуете, мистер Лоу? — По правде говоря, настоятель выглядел чрезвычайно утомленным, словно его что-то мучило.
— Томас, — сказал он, глядя ей в глаза. — Вам будет очень сложно звать меня по имени, когда мы одни, Хелен? Иногда обращение «настоятель» начинает тяжело давить… Порой даже хочется, чтобы тебя звали просто… Томас.
— Ну, конечно, — согласилась Хелен. — Но если нам действительно предстоит подружиться, Томас, вы должны сказать мне, в чем дело. Это, знаете ли, первое правило дружбы. Вы же выглядите так, словно провели бессонную ночь. — Она грустно улыбнулась. — Поверьте, мне знакомы эти признаки.
— Как вы проницательны, Хелен, — с благодарностью сказал он. — И так заботливы. Человек моей профессии быстро начинает ценить это. От священника всегда ждут сочувствия, в то время как обратное происходит очень редко. Вы правы. Я долго не ложился вчера… Пришлось успокаивать расстроенного прихожанина.
— О, надеюсь, ничего серьезного?
Томас Лоу глубоко вздохнул:
— Честно говоря, я был с викарием, моим юным кузеном Бэзилом.
— Да, я видела его в церкви. Мне кажется, у вас с ним есть определенное семейное сходство.
— Немного, — грустно согласился он. — Я знаю, что могу положиться на вас, когда говорю, что молодым порой очень трудно найти истинный путь к Богу. Я знаю, рядом с нами постоянно находится дьявол с его искушениями. Но юным и неопытным иногда трудно понять, что есть порок.
Это было самое ревностное из высказываний, которые Хелен слышала от Томаса Лоу. Оно вдруг показалось ей чересчур серьезным и почему-то несвойственным ему. Как глупо с ее стороны. Ведь он, в конце концов, настоятель церкви!
Она нервно рассмеялась:
— Вы говорите как дряхлый старик, Томас, хотя и сами молоды. По правде говоря, вы самый молодой священник, каких мне приходилось встречать. Правда, — добавила она, словно оправдываясь, — не могу сказать, что у меня было много знакомых священников.
— Я уже далеко не молод, дорогая.
Хелен растерялась.
— А что с вашим юным кузеном? Вы боитесь, он стал терять веру в Бога?
— О нет. До этого, полагаю, еще не дошло. Но порой Бэзила терзает искушение. А будучи молодым, он не понимает, что у каждого в жизни свое место. Свое положение, если хотите. Вы меня понимаете, Хелен?
— По-моему, да.
— Итак, — размышлял Лоу, — у каждого свое место в жизни, мечты о чем-то ином, что выше нас, приносят только боль. У Бэзила есть все задатки прекрасного викария, и, кроме того, он не имеет ни состояния, ни земель. Он должен принять назначенную ему Господом стезю и понять, что иные пути не для него. Он всегда должен помнить о своем месте в обществе.
Хелен была уже не так уверена, что понимает слова Томаса. Или понимала слишком хорошо. Возможно, настоятель говорит не только об искушении викария. Его сентенции напоминали завуалированное предостережение, более искусное и тактичное, чем у его сестры, но все же в них явно таился укор.
Лоу долго молчал, устремив взгляд куда-то вдаль, потом вдруг произнес:
— Могу я спросить, Хелен… вы когда-нибудь любили?
Глава 13,
в которой леди Кэтрин становится хозяйкой трагедии ошибок
Вопрос был на удивление неуместным, однако Хелен почему-то ответила без колебаний:
— Да, очень давно.
Томас повернулся к ней, его взгляд стал пронзительным и оценивающим.
— Все кончилось трагически? — Он слегка коснулся ее щеки. — О… похоже, именно так. Мне очень жаль.
Засмеявши, Хелен начала с преувеличенным вниманием разглядывать свои руки.
— Тогда я действительно считала это трагичным. Но все к лучшему, Томас. Зачастую именно так и бывает.
Священник медленно кивнул и отвел взгляд.
— Тогда вы, наверное, знаете, что я имею в виду, говоря о разочарованиях и искушениях юности. И понимаете, отчего я так беспокоюсь о кузене.
— Возможно.
Томас вдруг улыбнулся и сменил тему:
— Не станем больше говорить об утраченной любви Бэзила. Расскажите мне лучше, как дела у мисс Арианы. Вам нравится тут работать?
Хелен улыбнулась, довольная тем, что они перешли на другую тему. Высказывания Лоу имели странную особенность: тот, кому они предназначались, сразу начинал чувствовать себя крайне неловко.
— О, все замечательно. Ариана — смышленый ребенок, у нас отличные успехи в классе.
— Надеюсь, когда-нибудь она сможет общаться, — тихо сказал Томас.
— Она и так общается, — засмеялась Хелен. — Она улыбается, хмурится, надувает губы, и папа готов выполнить любую ее прихоть. Она пока не может пользоваться словами и что-то рассказать, но я уверена: вскоре это произойдет. А до тех пор есть много иных способов общения. Мы просто должны уметь прислушиваться к ребенку.
Томас согласно кивнул:
— Совершенно верно!
Хелен посмотрела сквозь листву туда, где играли девочки.
— Мы уже изучаем алфавит, и Ариана все схватывает на лету, если, конечно, хочет.
— Как будет замечательно, если девочка станет нормальной. Она заслуживает счастливой жизни. Я всегда желал ей этого и всегда молился за нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Но разумеется, она этого не сказала, только попыталась быть, насколько возможно, дружелюбной и в высшей степени тепло говорила о прелестных дочках миссис Фейн. Рассыпалась в бесконечных комплиментах, до небес восхваляла яблочный пирог и с громадным облегчением покинула дом настоятеля.
— Мисс де Северз? — вернул ее к действительности голос Томаса Лоу. — Вас порадовал визит к нам на чай? Понимаю, моя сестра кажется несколько сдержанной. Думаю, она еще скорбит о потере мужа. Но я питаю надежду, что она вам понравится.
Не зная, что ответить, Хелен опустилась на каменную скамейку в конце сада, Лоу устроился рядом и взял ее за руку.
— Прошу, скажите, что я могу на вас рассчитывать, Хелен, — сказал он. — Моей сестре так же необходима ваша дружба, как ее дочерям необходима дружба Арианы. И что более важно, наверное, ваша дружба нужна мне.
Из-за кустарника по-прежнему доносились звонкие голоса детей, но здесь, внутри, наступило молчание. Хелен смотрела на их соединенные руки, не понимая, что ей пытается сказать настоятель.
Лоу неожиданно вскочил.
— О, я не имею права ничего просить у вас, — заявил он, отходя от нее. — Вы, наверное, считаете меня самонадеянным и бесцеремонным.
Хелен с недоумением посмотрела на него.
— Что вы, я не думаю ничего подобного.
— Нет? — радостно спросил он, тут же вернувшись на скамейку. — Я так вам признателен, мисс де Северз. Я бы не вынес, если бы лишился вашей дружбы. — Он устало провел рукой по лицу.
— Вы хорошо себя чувствуете, мистер Лоу? — По правде говоря, настоятель выглядел чрезвычайно утомленным, словно его что-то мучило.
— Томас, — сказал он, глядя ей в глаза. — Вам будет очень сложно звать меня по имени, когда мы одни, Хелен? Иногда обращение «настоятель» начинает тяжело давить… Порой даже хочется, чтобы тебя звали просто… Томас.
— Ну, конечно, — согласилась Хелен. — Но если нам действительно предстоит подружиться, Томас, вы должны сказать мне, в чем дело. Это, знаете ли, первое правило дружбы. Вы же выглядите так, словно провели бессонную ночь. — Она грустно улыбнулась. — Поверьте, мне знакомы эти признаки.
— Как вы проницательны, Хелен, — с благодарностью сказал он. — И так заботливы. Человек моей профессии быстро начинает ценить это. От священника всегда ждут сочувствия, в то время как обратное происходит очень редко. Вы правы. Я долго не ложился вчера… Пришлось успокаивать расстроенного прихожанина.
— О, надеюсь, ничего серьезного?
Томас Лоу глубоко вздохнул:
— Честно говоря, я был с викарием, моим юным кузеном Бэзилом.
— Да, я видела его в церкви. Мне кажется, у вас с ним есть определенное семейное сходство.
— Немного, — грустно согласился он. — Я знаю, что могу положиться на вас, когда говорю, что молодым порой очень трудно найти истинный путь к Богу. Я знаю, рядом с нами постоянно находится дьявол с его искушениями. Но юным и неопытным иногда трудно понять, что есть порок.
Это было самое ревностное из высказываний, которые Хелен слышала от Томаса Лоу. Оно вдруг показалось ей чересчур серьезным и почему-то несвойственным ему. Как глупо с ее стороны. Ведь он, в конце концов, настоятель церкви!
Она нервно рассмеялась:
— Вы говорите как дряхлый старик, Томас, хотя и сами молоды. По правде говоря, вы самый молодой священник, каких мне приходилось встречать. Правда, — добавила она, словно оправдываясь, — не могу сказать, что у меня было много знакомых священников.
— Я уже далеко не молод, дорогая.
Хелен растерялась.
— А что с вашим юным кузеном? Вы боитесь, он стал терять веру в Бога?
— О нет. До этого, полагаю, еще не дошло. Но порой Бэзила терзает искушение. А будучи молодым, он не понимает, что у каждого в жизни свое место. Свое положение, если хотите. Вы меня понимаете, Хелен?
— По-моему, да.
— Итак, — размышлял Лоу, — у каждого свое место в жизни, мечты о чем-то ином, что выше нас, приносят только боль. У Бэзила есть все задатки прекрасного викария, и, кроме того, он не имеет ни состояния, ни земель. Он должен принять назначенную ему Господом стезю и понять, что иные пути не для него. Он всегда должен помнить о своем месте в обществе.
Хелен была уже не так уверена, что понимает слова Томаса. Или понимала слишком хорошо. Возможно, настоятель говорит не только об искушении викария. Его сентенции напоминали завуалированное предостережение, более искусное и тактичное, чем у его сестры, но все же в них явно таился укор.
Лоу долго молчал, устремив взгляд куда-то вдаль, потом вдруг произнес:
— Могу я спросить, Хелен… вы когда-нибудь любили?
Глава 13,
в которой леди Кэтрин становится хозяйкой трагедии ошибок
Вопрос был на удивление неуместным, однако Хелен почему-то ответила без колебаний:
— Да, очень давно.
Томас повернулся к ней, его взгляд стал пронзительным и оценивающим.
— Все кончилось трагически? — Он слегка коснулся ее щеки. — О… похоже, именно так. Мне очень жаль.
Засмеявши, Хелен начала с преувеличенным вниманием разглядывать свои руки.
— Тогда я действительно считала это трагичным. Но все к лучшему, Томас. Зачастую именно так и бывает.
Священник медленно кивнул и отвел взгляд.
— Тогда вы, наверное, знаете, что я имею в виду, говоря о разочарованиях и искушениях юности. И понимаете, отчего я так беспокоюсь о кузене.
— Возможно.
Томас вдруг улыбнулся и сменил тему:
— Не станем больше говорить об утраченной любви Бэзила. Расскажите мне лучше, как дела у мисс Арианы. Вам нравится тут работать?
Хелен улыбнулась, довольная тем, что они перешли на другую тему. Высказывания Лоу имели странную особенность: тот, кому они предназначались, сразу начинал чувствовать себя крайне неловко.
— О, все замечательно. Ариана — смышленый ребенок, у нас отличные успехи в классе.
— Надеюсь, когда-нибудь она сможет общаться, — тихо сказал Томас.
— Она и так общается, — засмеялась Хелен. — Она улыбается, хмурится, надувает губы, и папа готов выполнить любую ее прихоть. Она пока не может пользоваться словами и что-то рассказать, но я уверена: вскоре это произойдет. А до тех пор есть много иных способов общения. Мы просто должны уметь прислушиваться к ребенку.
Томас согласно кивнул:
— Совершенно верно!
Хелен посмотрела сквозь листву туда, где играли девочки.
— Мы уже изучаем алфавит, и Ариана все схватывает на лету, если, конечно, хочет.
— Как будет замечательно, если девочка станет нормальной. Она заслуживает счастливой жизни. Я всегда желал ей этого и всегда молился за нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92