— Ты сотворила чудо, — сказал он наконец. — Но здесь все по-прежнему заброшено. Если что-нибудь случится, кто поможет тебе?
Она пожала плечами.
— Я всем довольна.
— Мне не нравится, что ты здесь одна. Лучше, если бы…
Он остановился. Бекки смотрела на него, и он почувствовал, как она вдруг замкнулась в себе.
— Я только беспокоюсь за тебя, — сказал он резко.
— Спасибо, но в этом нет необходимости, вежливо сказала она. — Лука, ты хочешь, чтобы я уехала? Я понимаю, это твой дом.
Он посмотрел на нее с упреком.
— Ты знаешь, что можешь не спрашивать меня об этом. Живи здесь сколько захочешь.
— Спасибо.
Лука вышел наружу и пошел на задний двор, где стоял ее велосипед с тележкой.
— И это можно реально использовать? — спросил он.
— О да, если мне хватит упорства. — Она улыбнулась. — Я не смогла бы в машине привезти древесину для забора.
— Тебе этого не хватит, — сказал он, разглядывая маленькую кучу у стены. Затем торопливо добавил:
— Я поеду. До свидания.
Лука сел в машину, не сказав больше ни слова.
Краткий жест прощанья, и он уехал. Ребекка стояла, наблюдая за его машиной, пока та не исчезла.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Она пробовала разобраться в своих чувствах. Для нее было потрясением увидеть Луку.
Что-то с ним тоже произошло, подумала Ребекка.
Лука вел себя более тонко, и вместо гнева в его глазах было замешательство.
Но, в конце концов, о чем тут говорить? Они цивилизованные люди. Бекки могла сказать: «Ты использовал меня, обманул и пытался хитростью заставить забеременеть». Лука мог сказать: «Ты выставила меня дураком с отговоркой о любви, хотя хотела показать свою власть надо мной».
Они не произнесли этого, но слова висели в воздухе.
Ребекка заверяла себя, что рада его отъезду, но дом стал одиноким без него.
Погода испортилась через полчаса после его отъезда. Бекки дрожала и плотнее запахивала жакет. Несколько прошлых вечеров она не могла уснуть. Кухня была единственной теплой комнатой в доме. Она пробовала оставить дверь в спальню открытой, но тепло уходило через дыру в крыше.
Она решила приготовить немного овощей к ужину. Когда овощи были почищены, обнаружилось, что нужно бежать за водой. Ребекка взяла кувшин и пошла во двор. Колонка была старой и ржавой, и Бекки приходилось прикладывать все силы, чтобы управиться с ней. Но вода была сладкая и чистая.
Она нажала на ручку колонки, когда увидела приближающуюся машину. Через секунду Бекки поняла, что Лука возвращается.
Набирая воду, она наблюдала, как автомобиль ехал по дороге, приближаясь к дому. Лука вышел, кивнул ей и стал вытаскивать что-то из багажника, затем понес это в дом. Ребекка видела, как он зашел прямо в спальню и свалил пакеты на кровать.
— Я на минуту и сразу ухожу, — резко сказал он прежде, чем она успела что-либо произнести.
Лука вернулся к машине, потом вновь появился, но уже с картонной коробкой, которую внес и поставил на стол. На сей раз это были продукты: свежие овощи и консервы.
— Лука…
Но он уже исчез за дверью.
Однако вместо того чтобы сесть в машину, он подошел к колонке и начал энергично накачивать воду в кувшин.
— Одного кувшина тебе надолго не хватит.
Принеси что-нибудь еще.
Она принесла еще два кувшина, и он, заполнив их, отнес внутрь.
— Лука…
— Не хочу, чтобы твоя такая жизнь была на моей совести, — сказал он поспешно.
— Я могу сказать спасибо? — спросила она после долгой паузы.
— Нет необходимости, — ответил он и ушел прежде, чем она успела договорить.
Через автомобильное стекло Лука пробормотал что-то, возможно, до свидания. И через секунду Бекки видела только удаляющиеся огни его машины.
В пакетах она обнаружила груду одеял и постельного белья, всего этого было достаточно, чтобы спастись от холодной ночи. Лука не купил ничего очень дорогого, ничего, что могло бы разозлить ее. Это был лишь подарок заботливого друга, если ей хотелось таких отношений.
Вспомнив о коробке с продуктами, Ребекка поспешила в кухню исследовать ее содержимое.
В коробке были несколько упаковок свежего молока, за которое она была искренне благодарна, чай, пачка песочных бисквитов, свежий хлеб, масло, ветчина, яйца и нескольких банок фруктов.
И два больших, сочных бифштекса. Сахара не было. Как и молотого кофе.
Ребекка приготовила бифштекс тем же вечером и съела его с хлебом и маслом, запивая чаем.
Затем постелила себе новые гладкие простыни и набросала одеял, водрузив сверху разноцветное стеганое одеяло Луки.
Перед сном она побаловала себя свежим чаем и песочным бисквитом, а затем блаженно скользнула под одеяла. Настроившись долго еще лежать с открытыми глазами, она заснула почти сразу и проспала восемь часов.
Утром впервые за последние месяцы Бекки чувствовала себя выспавшейся и свежей. Она планировала съездить в деревню, пополнить запасы продуктов, но подарок Луки сделал это ненужным. Сегодня она могла наслаждаться своим уединением и провести день за любимым занятием — чтением одной из книг, которые привезла с собой.
Пожалуй, стоило немного убраться в доме — на случай, если Лука снова нагрянет. Чтобы не подумал, что она портит его собственность.
В конце концов она подмела пол и смахнула пыль. Потом разместилась с книгой в саду на траве, освещенной приветливым солнцем. С этого места Бекки видела всю проселочную дорогу, по которой мог приехать Лука, если бы захотел.
Наконец она увидела какую-то машину. Вместо дорогого автомобиля Луки ехал старый фургон.
Он остановился возле узких ворот забора, и из окошка кабины появилась голова Луки.
— Я проеду здесь? — закричал он ей.
Она изучила ширину ворот.
— Не думаю.
Он спрыгнул и подошел к забору, чтобы убедиться самому.
— Ты права, здесь уже дюймов на шесть. Сейчас я это исправлю.
Лука залез в кузов фургона и вернулся с большим молотком, которым начал ломать забор, расчищая себе путь. На нем были джинсы и рубашка, и он был совсем не похож на человека, которого Бекки знала еще вчера.
Наконец, закончив разрушение ворот, Лука подъехал к двери, спрыгнул и посмотрел на небо, затем на свои часы.
— Ну что ж, у меня хватит времени, чтобы начать, — сказал он.
— Начать что?
Но Лука уже открывал заднюю дверцу фургона. Внутри были длинные доски и лестница, которую он вытащил и приставил к стене дома, к тому месту, где находилась дыра в крыше.
Заставив Ребекку придерживать лестницу, он поднялся наверх и осмотрел разрушенную крышу глазом профессионала. Затем спустился по лестнице вниз.
— Чашка чая была бы кстати, — сказал он.
Он говорил это с надеждой, но не глядя на нее, понимая, что сейчас ее слова будут решающими.
Всего лишь несколько простых слов, способных навсегда убить в нем надежду или, наоборот, воскресить ее.
— Чай? — сказала Бекки с полуулыбкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31