Она-то и попалась, к своему несчастью, под горячую драконью руку.
– О, кабанчик, – обрадовалась Нашка. – По крайней мере, будет у нас сегодня хорошее жаркое!
– Это кубанох, – сообщил начитанный Кро, – редкий зверь, я его раньше никогда не видел.
– Главное, чтоб вкусный, – госпожа финансист гнула свою линию.
– А жаркое нам не повредит, – неожиданно присоединился к ней Лотан, – потому как в деревню мы сегодня вряд ли доберемся.
Я заглянула внутрь скита и ощутила смешанный запаха плесени, сырого дерева, земли и жизнедеятельности зверя. Рогатый кабанчик жил здесь, похоже, давно и безбедно – толстый слой пыли и трухи на полу был истоптан его следами и завален какими-то обгрызенными ветками, корешками и куда менее аппетитными предметами. Стараясь не наступать на последние, я прошла в глубь подземного сооружения. Лотан, ругнувшись, последовал за мной.
В первой комнате обнаружилось логово кубаноха– эдакий лежак из веток и сухой травы, перемешавшейся с линной шерстью постояльца. Собственно, эта комната могла похвастаться еще коллекцией тонконогих поганочек, облепивших столб и одну из стен. Мы дружно скривились от запаха и пошли дальше.
В следующих помещениях было заметно суше, а потому кое-что сохранилось. В полуистлевших деревяшках, валявшихся на полу среди трухи, я опознала остатки шкафа и чего-то вроде табуретки. Под гнилушками обнаружилась абсолютно целая фарфоровая чашка, небольшая и изящная, белая в голубых цветочках. Воодушевленная находкой, я стала рыться еще, но собрать сервиз не удалось – из прочей возможной утвари оказалась только гнутая бронзовая штука, подозрительно похожая на ручку ночного горшка.
– Поди сюда, Рене, – позвал из соседней комнаты Лотан.
Здесь все сохранилось гораздо лучше, чем в других комнатах. Я бы сказала – на удивление лучше, все было почти как новое. И в воздухе, наполнявшем помещение, чувствовалось какое-то напряжение, будто кто-то пристально смотрит тебе в затылок. Я даже повертела головой, оглядываясь, не стоит ли сзади кто.
Нет, конечно, комнату покинули не вчера и даже не в прошлом месяце. Но по сравнению с прочими она была идеально новой. На полу, разумеется, лежал толстый слой пыли, какой-то трухи и прочего мусора, а также рассохшийся, когда-то рухнувший стеллаж. Среди его обломков валялись какие-то камни и черепа животных (я опознала гигантского «сурка» и рогатого кабанчика; едва ли они умерли здесь самостоятельно, скорее покойный Кхарсан собирал что-то вроде коллекции). Напротив располагались стол, все еще успешно сохранявший вертикальное положение, и еще один стеллаж. И на столешнице, и на стеллаже лежали припорошенные пылью книги и свитки, частью развернутые, частью убранные в деревянные цилиндрические футляры.
Лотан стоял, зажав меч под мышкой и изучая какой-то из свитков (взятый со стола, судя по отпечатку в вековой пыли). Факел дотлевал на полу, на столе же перед драконом горела бронзовая масляная лампа, явно тоже из хозяйства мага. Никогда не поверю, что фитиль с маслом могут самостоятельно выдержать такое испытание временем.
– Что-нибудь интересное? – спросила я.
– Что-нибудь, – ответил Лотан, не отрываясь, а затем поднял на меня глаза. – Похоже, старый чародей по мере сил пытался расковырять эту историю с Лисом, а заодно записал то, что знал сам. И нам, полагаю, повезло, что эта рукопись сохранилась.
Он отложил свиток и взял следующий. В воздух взлетело облако пыли, и я чихнула.
– Не лучше ли вытащить все это на воздух и полистать там? Нам же надо амулет найти, ты не забыл?
– А ты не думаешь, – ответил Лотан, доставая следующий манускрипт, на этот раз со стеллажа, – что эти свитки как раз и могут нам подсказать, где этот амулет искать и как им пользоваться?
– Ну, если так…
Я попыталась взять свиток в темном футляре. Он словно прирос к полке. Я потянула сильнее – стеллаж угрожающе затрещал, на пол упало несколько других футляров. Вместо того чтобы оставить присохший манускрипт в покое и удовлетвориться любым другим (все равно я бы в них ничего не поняла), я попробовала тянуть под другим углом. И тут футляр поддался и повернулся подобно рычагу. Со стенки рядом со стеллажом посыпалась пыль и грязь, а затем в ней обозначилась прямоугольная трещина, обернувшаяся створкой шкафчика. Я успела заметить легкое золотистое мерцание, а затем створка выпала наружу и повисла. В открывшейся нише лежал амулет.
Я протянула было руку к обсидиановому цветку, но Лотан меня остановил.
– Рене, ты не обижайся, – сказал он, – но в твоих руках он может и сработать, причем, как обычно, непредсказуемо.
– А если это вовсе и не тот амулет, который мы ищем?
– Почитаю – узнаю.
Лотан вновь вернулся к исследованию рукописей.
– Слушай, амулет мы нашли. Давай выйдем наружу, только рукописи надо взять с собой.
– Что? А, да, пожалуй…
Мы выбрались наружу, нагруженные древними письменами. Наиболее объемистый фолиант Лотан зажал под мышкой, сообщив, что это абсолютно уникальное издание и у него в библиотеке такого нет, а амулет сунул в карман.
Нашка и Кро не без интереса выслушали наш рассказ.
– Ага, – сказала Нашка, – а это вообще тот амулет? Больно уж тайник какой-то ненадежный… Как из старого детектива.
– Извини, другого не было, – съехидничала я.
– Тайник вполне надежный, – констатировал Лотан. – Учитывая ловушки, через которые мы благополучно прошли. Я его хорошо рассмотрел. Это не просто шкафчик в стене, такой простым выстукиванием не обнаружишь и не взломаешь. Да и манускрипт был самый настоящий, мог стать ключом только в определенных руках.
Ну вот! Я мысленно уставилась на свое подсознание самым суровым взглядом, какой могла представить. Подсознание осталось каменно спокойным и мысленно же ответило мне народно-пролетарским жестом «отруби по локоть». Лотан тем временем достал обсидиановый цветок и стал рассматривать его.
– Я, конечно, не слишком способный колдун, – сказал он, – но могу попробовать рассмотреть его магическую сущность.
Сущность проявила себя тем, что, едва Лотан поднял руку повыше, амулет выскользнул из его пальцев, как намыленный. Ближе всех стояла я и почему-то решила, что амулет необходимо поймать. Это было чисто рефлекторное движение – и обсидиан оказался у меня на ладони. Все замерли.
– Лотан, – медленно проговорила я, – забери его у меня. Пока не началось…
И тут же поняла, что уже началось. Из амулета потекло нечто невидимо тягучее и стало понемногу впитываться в ладонь. Это продолжалось всего несколько мгновений, а затем обсидиановый цветок раскололся тонкой трещинкой и распался на три неравные части. В следующую секунду скит с хрупом просел, выбросив из разом перекосившегося дверного проема облако пыли, тлена и мусора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
– О, кабанчик, – обрадовалась Нашка. – По крайней мере, будет у нас сегодня хорошее жаркое!
– Это кубанох, – сообщил начитанный Кро, – редкий зверь, я его раньше никогда не видел.
– Главное, чтоб вкусный, – госпожа финансист гнула свою линию.
– А жаркое нам не повредит, – неожиданно присоединился к ней Лотан, – потому как в деревню мы сегодня вряд ли доберемся.
Я заглянула внутрь скита и ощутила смешанный запаха плесени, сырого дерева, земли и жизнедеятельности зверя. Рогатый кабанчик жил здесь, похоже, давно и безбедно – толстый слой пыли и трухи на полу был истоптан его следами и завален какими-то обгрызенными ветками, корешками и куда менее аппетитными предметами. Стараясь не наступать на последние, я прошла в глубь подземного сооружения. Лотан, ругнувшись, последовал за мной.
В первой комнате обнаружилось логово кубаноха– эдакий лежак из веток и сухой травы, перемешавшейся с линной шерстью постояльца. Собственно, эта комната могла похвастаться еще коллекцией тонконогих поганочек, облепивших столб и одну из стен. Мы дружно скривились от запаха и пошли дальше.
В следующих помещениях было заметно суше, а потому кое-что сохранилось. В полуистлевших деревяшках, валявшихся на полу среди трухи, я опознала остатки шкафа и чего-то вроде табуретки. Под гнилушками обнаружилась абсолютно целая фарфоровая чашка, небольшая и изящная, белая в голубых цветочках. Воодушевленная находкой, я стала рыться еще, но собрать сервиз не удалось – из прочей возможной утвари оказалась только гнутая бронзовая штука, подозрительно похожая на ручку ночного горшка.
– Поди сюда, Рене, – позвал из соседней комнаты Лотан.
Здесь все сохранилось гораздо лучше, чем в других комнатах. Я бы сказала – на удивление лучше, все было почти как новое. И в воздухе, наполнявшем помещение, чувствовалось какое-то напряжение, будто кто-то пристально смотрит тебе в затылок. Я даже повертела головой, оглядываясь, не стоит ли сзади кто.
Нет, конечно, комнату покинули не вчера и даже не в прошлом месяце. Но по сравнению с прочими она была идеально новой. На полу, разумеется, лежал толстый слой пыли, какой-то трухи и прочего мусора, а также рассохшийся, когда-то рухнувший стеллаж. Среди его обломков валялись какие-то камни и черепа животных (я опознала гигантского «сурка» и рогатого кабанчика; едва ли они умерли здесь самостоятельно, скорее покойный Кхарсан собирал что-то вроде коллекции). Напротив располагались стол, все еще успешно сохранявший вертикальное положение, и еще один стеллаж. И на столешнице, и на стеллаже лежали припорошенные пылью книги и свитки, частью развернутые, частью убранные в деревянные цилиндрические футляры.
Лотан стоял, зажав меч под мышкой и изучая какой-то из свитков (взятый со стола, судя по отпечатку в вековой пыли). Факел дотлевал на полу, на столе же перед драконом горела бронзовая масляная лампа, явно тоже из хозяйства мага. Никогда не поверю, что фитиль с маслом могут самостоятельно выдержать такое испытание временем.
– Что-нибудь интересное? – спросила я.
– Что-нибудь, – ответил Лотан, не отрываясь, а затем поднял на меня глаза. – Похоже, старый чародей по мере сил пытался расковырять эту историю с Лисом, а заодно записал то, что знал сам. И нам, полагаю, повезло, что эта рукопись сохранилась.
Он отложил свиток и взял следующий. В воздух взлетело облако пыли, и я чихнула.
– Не лучше ли вытащить все это на воздух и полистать там? Нам же надо амулет найти, ты не забыл?
– А ты не думаешь, – ответил Лотан, доставая следующий манускрипт, на этот раз со стеллажа, – что эти свитки как раз и могут нам подсказать, где этот амулет искать и как им пользоваться?
– Ну, если так…
Я попыталась взять свиток в темном футляре. Он словно прирос к полке. Я потянула сильнее – стеллаж угрожающе затрещал, на пол упало несколько других футляров. Вместо того чтобы оставить присохший манускрипт в покое и удовлетвориться любым другим (все равно я бы в них ничего не поняла), я попробовала тянуть под другим углом. И тут футляр поддался и повернулся подобно рычагу. Со стенки рядом со стеллажом посыпалась пыль и грязь, а затем в ней обозначилась прямоугольная трещина, обернувшаяся створкой шкафчика. Я успела заметить легкое золотистое мерцание, а затем створка выпала наружу и повисла. В открывшейся нише лежал амулет.
Я протянула было руку к обсидиановому цветку, но Лотан меня остановил.
– Рене, ты не обижайся, – сказал он, – но в твоих руках он может и сработать, причем, как обычно, непредсказуемо.
– А если это вовсе и не тот амулет, который мы ищем?
– Почитаю – узнаю.
Лотан вновь вернулся к исследованию рукописей.
– Слушай, амулет мы нашли. Давай выйдем наружу, только рукописи надо взять с собой.
– Что? А, да, пожалуй…
Мы выбрались наружу, нагруженные древними письменами. Наиболее объемистый фолиант Лотан зажал под мышкой, сообщив, что это абсолютно уникальное издание и у него в библиотеке такого нет, а амулет сунул в карман.
Нашка и Кро не без интереса выслушали наш рассказ.
– Ага, – сказала Нашка, – а это вообще тот амулет? Больно уж тайник какой-то ненадежный… Как из старого детектива.
– Извини, другого не было, – съехидничала я.
– Тайник вполне надежный, – констатировал Лотан. – Учитывая ловушки, через которые мы благополучно прошли. Я его хорошо рассмотрел. Это не просто шкафчик в стене, такой простым выстукиванием не обнаружишь и не взломаешь. Да и манускрипт был самый настоящий, мог стать ключом только в определенных руках.
Ну вот! Я мысленно уставилась на свое подсознание самым суровым взглядом, какой могла представить. Подсознание осталось каменно спокойным и мысленно же ответило мне народно-пролетарским жестом «отруби по локоть». Лотан тем временем достал обсидиановый цветок и стал рассматривать его.
– Я, конечно, не слишком способный колдун, – сказал он, – но могу попробовать рассмотреть его магическую сущность.
Сущность проявила себя тем, что, едва Лотан поднял руку повыше, амулет выскользнул из его пальцев, как намыленный. Ближе всех стояла я и почему-то решила, что амулет необходимо поймать. Это было чисто рефлекторное движение – и обсидиан оказался у меня на ладони. Все замерли.
– Лотан, – медленно проговорила я, – забери его у меня. Пока не началось…
И тут же поняла, что уже началось. Из амулета потекло нечто невидимо тягучее и стало понемногу впитываться в ладонь. Это продолжалось всего несколько мгновений, а затем обсидиановый цветок раскололся тонкой трещинкой и распался на три неравные части. В следующую секунду скит с хрупом просел, выбросив из разом перекосившегося дверного проема облако пыли, тлена и мусора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75