Несмотря на запрет Варгуза, Картуз взял-таки с собой ствол, который лежал на дне саквояжа. Не пора ли его доставать?
Но тут вошли эти двое и сразу выставили «для знакомства» пару бутылок марочного коньяка — большая ценность по нынешним временам. Да и закусочка оказалась под стать — семга и нарезка из копченостей.
«Опера так не действуют, — успокоился Картуз, — им финансы не позволяют».
Завязался неспешный разговор, плавно перешедший в спокойный сон.
Под утро Картуза разбудил грубый окрик:
— Документы!
Урка с трудом протер глаза. Перед ним стояли ментовский капитан и автоматчик.
Голова отчего-то жутко трещала. Паспорта и бумажника в карманах не оказалось. «Наверное, в саквояже».
— И багаж к досмотру! — продолжал командовать капитан.
«Там же ствол!» — ужаснулся Картуз и хмуро огрызнулся:
— Не имеете права!
— А ты сам, дорогой, покажешь, а то в отделение загремишь.
Положение сразу стало безвыходным. Шмон, конечно, будет беспощадным. Ствол обязательно найдут. И Картуз на ровном месте попадет под статью. А пушечкой под дулом автомата воспользоваться вряд ли удастся.
Тем не менее делать нечего — он полез на верхнюю полку за багажом. И не поверил своим глазам: его саквояж, как, впрочем, и чемодан Мыловара, исчез!
«Так вот кто были эти ребята, — усмехнулся Картуз, — поездные воришки, линейщики!» Вот почему такими знакомыми показались их манеры — видел он подобных ловкачей на зоне.
Но сейчас эти парни их выручили. Ничего не скажешь.
Ксения
12 августа, суббота: утро
— Мы могли бы похоронить его на Новодевичьем! — позвонил Ксении бывший заместитель Бабурина, а ныне исполняющий обязанности президента «Стройинвестбанка» Леонид Юзефович.
— О чем ты, Леня? Похороны уже сегодня на Кунцевском, — устало отозвалась вдова.
— Ну и что? Все можно быстро переиграть.
— Ничего переигрывать не надо. Все уже решено.
— Между прочим, ты не волнуйся, Ксения, все расходы на ритуал оплатит банк. Я, кстати, за тобой заеду.
— Что ж, заезжай.
Через час суперновая седьмая модель БМВ Азона стояла под окнами дома Ксении.
С юго-запада, через улицу Луначарского, они быстро домчались до Кунцева. Юзефович невольно заглядывался на попутчицу — той очень шел черный цвет. А Ксения в черном была вся — платок, жакет, юбка, колготки, туфли.
Народу собралось немало. И все, конечно, подходили к вдове, выражая соболезнования.
Исключение составил Альберт Ардов, ранее обеспечивавший юридическое прикрытие финансовых операций Бориса Бабурина.
— Ксения, ты сегодня особенно прекрасна.
И трудно было сказать, что в этих словах преобладало — наглость или восхищение.
Как на грех полил дождь. Тяжеленный, за сто двадцать тысяч рубчиков гроб катили на неуклюжей тележке под уклон по размокшей грунтовке, и весь этот катафалк болтался из стороны в сторону, давя ноги сопровождавшим процессию.
Наконец гробовщики достигли цели, но тут вдруг выяснилось, что стандартная могила оказалась узковата. Ребята с лопатами принялись поправлять дело.
Ксения жестом подозвала Ардова к себе.
— Альберт, ты все-таки адвокат. Подскажи, каким образом мне побыстрее вступить в права наследства.
И Ардов понял, что настал его час.
Дело в том, что ещё три года назад, зная о полном разладе в семье Бабуриных, он предложил Ксении, к которой был совсем неравнодушен, руку и сердце, понимая — Бимбер возражать не будет. И неожиданно получил от женщины решительный отказ. Сам он был человек видный, относительно молодой и при деньгах. Поэтому такой прокол просто потряс его. Он решил, что без постороннего мужчины тут не обошлось, и принялся самостоятельно следить за Ксенией. И ведь накрыл-таки её с Варгузом!
То, что она предпочла пожилого уголовника ему, крупному бизнесмену во цвете лет, до глубины души возмутило юриста. Альберт затаил против Ксении просто-таки лютую злобу. Он как-то намекнул Бимберу об особых отношениях его жены с Варгузом, но никакого видимого эффекта это не дало.
Но сейчас пришло время отыграться! Он столько этой бабе лапши на уши навешает — век стряхивать её будет!
— А завещание покойного не найдено? — с тайной надеждой спросил Ардов.
— Пока нет. А что, это имеет какое-то принципиальное значение?
— Видишь ли, милочка, в нашей стране не действует всеевропейский кодекс Наполеона. Поэтому прямые наследники, например жена и дочь, не могут автоматически претендовать на все наследство покойного. Ты же знаешь, Ксюша, какую жизнь вел Борис. Сколько у него было, скажем так, подруг. Наверняка кому-то из них он отписал немалую часть своего состояния. Кроме того, могут оказаться незаконнорожденные дети, а ведь они тоже имеют право на часть наследства. Ко всему прочему Борис часто ездил за границу. Очень возможно, он тайно принял иноземное гражданство. А в чужой стране — чужие законы. И там умеют лапу накладывать на чужую собственность. И еще. Идет следствие. Возможно, в банке твоего покойного мужа найдут серьезные нарушения. И тогда вообще — полная конфискация имущества.
Ксения сердцем чувствовала, что адвокат нагло лжет или по крайней мере сильно преувеличивает возможные для неё неприятности. Но все-таки его эмоциональная речь произвела на женщину очень серьезное впечатление. А вдруг и вправду она с девятилетней девочкой на руках в один момент останется без копейки?
Ксения уже была в банке «Интеркредит» и знала о хранящихся там миллионах — скорее всего, Варгуза. Но, нарушив наказ Бимбера, умолчала о них, ничего пока не сказала старому вору. Так сказать Варгузу или не сказать? Речь Ардова определенно склоняла её ко второму варианту.
Между тем траурный митинг заканчивался. У края могилы стоял Ардов, и Ксения услышала его последние слова:
— И пусть земля будет пухом нашему дорогому Борису. И пусть горит она под ногами его убийцы!
Антон
12 августа, суббота: утро, день
Кашин облился из ведра холодной водой, взъерошил свои густые, цвета спелой пшеницы волосы. Подошел к турнику. Пятнадцать раз подтянулся. Сделал десять выходов силой и столько же подъемов переворотом. Потом сел на мотоцикл, позаимствованный позавчера у Зяблика, завел его, разогнался и, отпустив руль, стал палить по мишеням из двух пистолетов.
И тут услышал приближающийся шум мотора. Это был видавший виды джип Федьки Симакова, начальника местного полигона и вообще большого человека в националистическом движении.
Федька вылез из авто и посмотрел на Антона несколько смущенно.
— Такие дела, брат. Полигон наш закрывают. Так что твоя должность инструктора ликвидируется. И крышу мы тебе больше предоставлять не можем, с жильем у нас вообще туго. Но если документы какие надо выправить или номера новые на тачку поставить — проблем нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Но тут вошли эти двое и сразу выставили «для знакомства» пару бутылок марочного коньяка — большая ценность по нынешним временам. Да и закусочка оказалась под стать — семга и нарезка из копченостей.
«Опера так не действуют, — успокоился Картуз, — им финансы не позволяют».
Завязался неспешный разговор, плавно перешедший в спокойный сон.
Под утро Картуза разбудил грубый окрик:
— Документы!
Урка с трудом протер глаза. Перед ним стояли ментовский капитан и автоматчик.
Голова отчего-то жутко трещала. Паспорта и бумажника в карманах не оказалось. «Наверное, в саквояже».
— И багаж к досмотру! — продолжал командовать капитан.
«Там же ствол!» — ужаснулся Картуз и хмуро огрызнулся:
— Не имеете права!
— А ты сам, дорогой, покажешь, а то в отделение загремишь.
Положение сразу стало безвыходным. Шмон, конечно, будет беспощадным. Ствол обязательно найдут. И Картуз на ровном месте попадет под статью. А пушечкой под дулом автомата воспользоваться вряд ли удастся.
Тем не менее делать нечего — он полез на верхнюю полку за багажом. И не поверил своим глазам: его саквояж, как, впрочем, и чемодан Мыловара, исчез!
«Так вот кто были эти ребята, — усмехнулся Картуз, — поездные воришки, линейщики!» Вот почему такими знакомыми показались их манеры — видел он подобных ловкачей на зоне.
Но сейчас эти парни их выручили. Ничего не скажешь.
Ксения
12 августа, суббота: утро
— Мы могли бы похоронить его на Новодевичьем! — позвонил Ксении бывший заместитель Бабурина, а ныне исполняющий обязанности президента «Стройинвестбанка» Леонид Юзефович.
— О чем ты, Леня? Похороны уже сегодня на Кунцевском, — устало отозвалась вдова.
— Ну и что? Все можно быстро переиграть.
— Ничего переигрывать не надо. Все уже решено.
— Между прочим, ты не волнуйся, Ксения, все расходы на ритуал оплатит банк. Я, кстати, за тобой заеду.
— Что ж, заезжай.
Через час суперновая седьмая модель БМВ Азона стояла под окнами дома Ксении.
С юго-запада, через улицу Луначарского, они быстро домчались до Кунцева. Юзефович невольно заглядывался на попутчицу — той очень шел черный цвет. А Ксения в черном была вся — платок, жакет, юбка, колготки, туфли.
Народу собралось немало. И все, конечно, подходили к вдове, выражая соболезнования.
Исключение составил Альберт Ардов, ранее обеспечивавший юридическое прикрытие финансовых операций Бориса Бабурина.
— Ксения, ты сегодня особенно прекрасна.
И трудно было сказать, что в этих словах преобладало — наглость или восхищение.
Как на грех полил дождь. Тяжеленный, за сто двадцать тысяч рубчиков гроб катили на неуклюжей тележке под уклон по размокшей грунтовке, и весь этот катафалк болтался из стороны в сторону, давя ноги сопровождавшим процессию.
Наконец гробовщики достигли цели, но тут вдруг выяснилось, что стандартная могила оказалась узковата. Ребята с лопатами принялись поправлять дело.
Ксения жестом подозвала Ардова к себе.
— Альберт, ты все-таки адвокат. Подскажи, каким образом мне побыстрее вступить в права наследства.
И Ардов понял, что настал его час.
Дело в том, что ещё три года назад, зная о полном разладе в семье Бабуриных, он предложил Ксении, к которой был совсем неравнодушен, руку и сердце, понимая — Бимбер возражать не будет. И неожиданно получил от женщины решительный отказ. Сам он был человек видный, относительно молодой и при деньгах. Поэтому такой прокол просто потряс его. Он решил, что без постороннего мужчины тут не обошлось, и принялся самостоятельно следить за Ксенией. И ведь накрыл-таки её с Варгузом!
То, что она предпочла пожилого уголовника ему, крупному бизнесмену во цвете лет, до глубины души возмутило юриста. Альберт затаил против Ксении просто-таки лютую злобу. Он как-то намекнул Бимберу об особых отношениях его жены с Варгузом, но никакого видимого эффекта это не дало.
Но сейчас пришло время отыграться! Он столько этой бабе лапши на уши навешает — век стряхивать её будет!
— А завещание покойного не найдено? — с тайной надеждой спросил Ардов.
— Пока нет. А что, это имеет какое-то принципиальное значение?
— Видишь ли, милочка, в нашей стране не действует всеевропейский кодекс Наполеона. Поэтому прямые наследники, например жена и дочь, не могут автоматически претендовать на все наследство покойного. Ты же знаешь, Ксюша, какую жизнь вел Борис. Сколько у него было, скажем так, подруг. Наверняка кому-то из них он отписал немалую часть своего состояния. Кроме того, могут оказаться незаконнорожденные дети, а ведь они тоже имеют право на часть наследства. Ко всему прочему Борис часто ездил за границу. Очень возможно, он тайно принял иноземное гражданство. А в чужой стране — чужие законы. И там умеют лапу накладывать на чужую собственность. И еще. Идет следствие. Возможно, в банке твоего покойного мужа найдут серьезные нарушения. И тогда вообще — полная конфискация имущества.
Ксения сердцем чувствовала, что адвокат нагло лжет или по крайней мере сильно преувеличивает возможные для неё неприятности. Но все-таки его эмоциональная речь произвела на женщину очень серьезное впечатление. А вдруг и вправду она с девятилетней девочкой на руках в один момент останется без копейки?
Ксения уже была в банке «Интеркредит» и знала о хранящихся там миллионах — скорее всего, Варгуза. Но, нарушив наказ Бимбера, умолчала о них, ничего пока не сказала старому вору. Так сказать Варгузу или не сказать? Речь Ардова определенно склоняла её ко второму варианту.
Между тем траурный митинг заканчивался. У края могилы стоял Ардов, и Ксения услышала его последние слова:
— И пусть земля будет пухом нашему дорогому Борису. И пусть горит она под ногами его убийцы!
Антон
12 августа, суббота: утро, день
Кашин облился из ведра холодной водой, взъерошил свои густые, цвета спелой пшеницы волосы. Подошел к турнику. Пятнадцать раз подтянулся. Сделал десять выходов силой и столько же подъемов переворотом. Потом сел на мотоцикл, позаимствованный позавчера у Зяблика, завел его, разогнался и, отпустив руль, стал палить по мишеням из двух пистолетов.
И тут услышал приближающийся шум мотора. Это был видавший виды джип Федьки Симакова, начальника местного полигона и вообще большого человека в националистическом движении.
Федька вылез из авто и посмотрел на Антона несколько смущенно.
— Такие дела, брат. Полигон наш закрывают. Так что твоя должность инструктора ликвидируется. И крышу мы тебе больше предоставлять не можем, с жильем у нас вообще туго. Но если документы какие надо выправить или номера новые на тачку поставить — проблем нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50