расхохотаться или разрыдаться. В одном она была совершенно уверена — в том, что готова убить мать.
Габриэла одарила их последней яркой улыбкой, словно не замечая, что оба они застыли на месте.
— Нет, пожалуйста, не надо меня провожать. Вам так много надо сказать друг другу! О, кстати, Санди, я предупредила твою секретаршу, что сегодня тебя на работе не будет. Она назначила твоим пациентам новое время.
Габриэла с несвойственной ей стремительностью открыла входную дверь и вышла, оставив Дэмиона и Санди одних в гостиной. В наступившей тишине они неловко смотрели друг на друга.
Санди нервно заправила прядь волос за ухо.
— Из этого ведь ничего не получится, — сказала она наконец.
— Из чего? Из того, чтобы наш ребенок появлялся на рекламных фотографиях на руках счастливой Габриэлы?
Санди невольно улыбнулась.
— Нет, я уверена, что это как раз получилось бы прекрасно. Моя мать безошибочно чувствует, чего хочет публика. И она совершенно права: сейчас вдруг среди звезд стало модно вспоминать о своих взрослых детях и маленьких внуках.
Снова наступило недолгое молчание.
— Почему ты отказывалась со мной видеться? — неожиданно спросил Дэмион. — Почему ты не отвечала на мои звонки? Черт возьми, Санди, неужели для тебя ничего не значила та ночь, когда мы любили друг друга?
«Слишком много значила, — подумала она. — Именно в этом и была опасность». Санди уставилась на светло-серый ковер, словно увидела его в первый раз.
— Дэмион, я… к тебе неравнодушна, и… меня очень сильно влечет к тебе физически, но я боюсь допустить, чтобы наши отношения продолжались. — Санди стиснула руки, а потом, заметив это, осторожно их разжала. — Ты можешь очень сильно меня ранить, — глухо призналась она. Не успела она договорить, как оказалась в его объятиях. Он тесно прижал ее к себе, нежно проводя руками по ее спине.
— Как ты можешь думать, что я захочу причинить тебе боль? Счастье мое, больше всего на свете мне хочется тебя любить!
— Может быть, сегодня это и так, — недоверчиво сказала она, — но для прочного счастливого брака нужно гораздо больше, чем двое людей, которым кажется, что они влюблены. Я росла и видела, как самая последняя «любовь всей жизни» спустя неделю превращается в шумные скандал с разводом. — Ее голос упал почти до шепота. — Дэмион, я этого не вынесу, если разрешу себе тебя полюбить. Когда ты меня бросишь, мне будет слишком больно.
Его руки ласково легли ей на бедра, придвигая ее к нему еще теснее.
— Я не брошу тебя, Санди. Я тридцать пять лет тебя искал и не собираюсь с тобой расставаться. — Он приподнял ее лицо навстречу своему взгляду. — Не путай меня со своими родителями, Санди. Твои мать и отец живут ради известности и рекламы. А моей занимаются рекламщики. Мы с твоими родителями имеем одну профессию, но наши ценности и наш образ жизни совершенно не похожи.
— В некоторых отношениях это правда, Дэмион, но не во всех. Твоя профессия для тебя важнее всего. Всегда.
— Кино для меня значит очень многое, — признал он. — Это дело моей жизни. Но ты тоже любишь свою работу и должна понять мои чувства. Когда к тебе на стоянке у клиники подошел Бернард, ты почти забыла обо мне. На какое-то время ты целиком ушла в его проблемы. Пойми меня правильно: я не жалуюсь, я считаю, что так и должно быть.
— И это должно меня успокоить? — невесело спросила Санди. — Раз мы оба поглощены нашей работой, то каким образом нам удастся построить прочные отношения?
— Нет, — спокойно возразил он. — Наверное, я просто хотел сказать, что в прошлом работа была для меня важнее всего. Но это было до того, как я встретил тебя. — На мгновение по его лицу промелькнула какая-то тень. — Я слишком сильно тебя люблю, Санди, чтобы позволить работе или чему-то еще встать между нами. Я не позволю тебе видеть трудности там, где их не существует. Если ты меня любишь, мы сможем найти способ сочетать семейную жизнь и профессиональную деятельность.
Она дрожащими пальцами прикоснулась к его волосам, не смея позволить себе более тесный контакт.
— Может быть, тобою движет только физическое влечение?
Его губы иронически изогнулись.
— Дорогая, конечно, я хочу тебя! Но я уже много лет знаю, что такое хотеть женщину, и, можешь мне поверить, то, что я к тебе испытываю, ни в какое сравнение не идет со славным и приятным занятием — сексом.
Дэмион запустил пальцы в длинные пряди ее волос и нежно погладил чувствительные местечки у нее за ушами. Ее тело готово было полностью сдаться, но Санди боролась с соблазном просто закрыть глаза и уступить его волшебным прикосновениям. Она отчаянно искала слова, которые показали бы ему, почему она не может просто броситься ему в объятия и забыть обо всем на свете.
— Дэмион, когда мы с тобой любили друг друга, то ничего более прекрасного я не знала. Я надеялась, что для тебя это тоже что-то значило. Но когда к тебе пришел мой отец, стоило ему только напомнить тебе о работе над сценарием, и ты в тот же миг обо мне забыл.
Почувствовав, что у нее в уголках глаз задрожали слезинки, она нетерпеливо их смахнула.
— Дэмион, речь идет не просто о людях, очень занятых на работе. Я выросла в семье, где всегда оставалась для родителей на втором месте после работы. Я не вынесу, если и для тебя тоже буду на втором месте. — Ее голос затих. — Дело в том… что я слишком тебя люблю, чтобы уступить первое место сценариям, репетициям, съемкам…
Он нежно покачал ее в своих объятиях, а потом отвел к кушетке и усадил к себе на колени.
— Я знаю, что мое поведение должно было показаться тебе черствым, — тихо сказал Дэмион. — Но я чувствовал себя чертовски виноватым. Во-первых, было чрезвычайно неловко проснуться и оказаться лицом к лицу с твоим отцом. Даже супермужчинам трудно держать женщину в объятиях и шептать ей нежные слова, когда у постели стоит ее хмурый отец. Она с трудом улыбнулась.
— А тебе раньше не приходилось оказываться в подобных ситуациях?
Он ухмыльнулся.
— Слава Богу, нет! Это был первый раз. Но даже если бы Ричард не обнаружил тебя у меня в постели, он имел все права злиться. Сценарий, который он пришел обсуждать, лежал у меня уже целую вечность, а я даже не посмотрел на титульный лист — главным образом потому, что почти все время думал о тебе. Студия вложила тысячи долларов, чтобы мы с твоим отцом получили договор на этот сценарий. Я был абсолютно обязан к сроку решить, надо ли им выкладывать еще полмиллиона долларов и покупать на него права.
Санди начала нервно теребить нитку, выбившуюся из обшивки кушетки.
— Я всегда принимала все важные решения, рассуждая здраво, Дэмион, но когда мы вместе, я теряю способность думать. Я всегда оставалась спокойной и уравновешенной, но с тобой я никогда не бываю прежней. Иногда тебе достаточно бывает просто на меня посмотреть, и мое тело мгновенно выходит из-под контроля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Габриэла одарила их последней яркой улыбкой, словно не замечая, что оба они застыли на месте.
— Нет, пожалуйста, не надо меня провожать. Вам так много надо сказать друг другу! О, кстати, Санди, я предупредила твою секретаршу, что сегодня тебя на работе не будет. Она назначила твоим пациентам новое время.
Габриэла с несвойственной ей стремительностью открыла входную дверь и вышла, оставив Дэмиона и Санди одних в гостиной. В наступившей тишине они неловко смотрели друг на друга.
Санди нервно заправила прядь волос за ухо.
— Из этого ведь ничего не получится, — сказала она наконец.
— Из чего? Из того, чтобы наш ребенок появлялся на рекламных фотографиях на руках счастливой Габриэлы?
Санди невольно улыбнулась.
— Нет, я уверена, что это как раз получилось бы прекрасно. Моя мать безошибочно чувствует, чего хочет публика. И она совершенно права: сейчас вдруг среди звезд стало модно вспоминать о своих взрослых детях и маленьких внуках.
Снова наступило недолгое молчание.
— Почему ты отказывалась со мной видеться? — неожиданно спросил Дэмион. — Почему ты не отвечала на мои звонки? Черт возьми, Санди, неужели для тебя ничего не значила та ночь, когда мы любили друг друга?
«Слишком много значила, — подумала она. — Именно в этом и была опасность». Санди уставилась на светло-серый ковер, словно увидела его в первый раз.
— Дэмион, я… к тебе неравнодушна, и… меня очень сильно влечет к тебе физически, но я боюсь допустить, чтобы наши отношения продолжались. — Санди стиснула руки, а потом, заметив это, осторожно их разжала. — Ты можешь очень сильно меня ранить, — глухо призналась она. Не успела она договорить, как оказалась в его объятиях. Он тесно прижал ее к себе, нежно проводя руками по ее спине.
— Как ты можешь думать, что я захочу причинить тебе боль? Счастье мое, больше всего на свете мне хочется тебя любить!
— Может быть, сегодня это и так, — недоверчиво сказала она, — но для прочного счастливого брака нужно гораздо больше, чем двое людей, которым кажется, что они влюблены. Я росла и видела, как самая последняя «любовь всей жизни» спустя неделю превращается в шумные скандал с разводом. — Ее голос упал почти до шепота. — Дэмион, я этого не вынесу, если разрешу себе тебя полюбить. Когда ты меня бросишь, мне будет слишком больно.
Его руки ласково легли ей на бедра, придвигая ее к нему еще теснее.
— Я не брошу тебя, Санди. Я тридцать пять лет тебя искал и не собираюсь с тобой расставаться. — Он приподнял ее лицо навстречу своему взгляду. — Не путай меня со своими родителями, Санди. Твои мать и отец живут ради известности и рекламы. А моей занимаются рекламщики. Мы с твоими родителями имеем одну профессию, но наши ценности и наш образ жизни совершенно не похожи.
— В некоторых отношениях это правда, Дэмион, но не во всех. Твоя профессия для тебя важнее всего. Всегда.
— Кино для меня значит очень многое, — признал он. — Это дело моей жизни. Но ты тоже любишь свою работу и должна понять мои чувства. Когда к тебе на стоянке у клиники подошел Бернард, ты почти забыла обо мне. На какое-то время ты целиком ушла в его проблемы. Пойми меня правильно: я не жалуюсь, я считаю, что так и должно быть.
— И это должно меня успокоить? — невесело спросила Санди. — Раз мы оба поглощены нашей работой, то каким образом нам удастся построить прочные отношения?
— Нет, — спокойно возразил он. — Наверное, я просто хотел сказать, что в прошлом работа была для меня важнее всего. Но это было до того, как я встретил тебя. — На мгновение по его лицу промелькнула какая-то тень. — Я слишком сильно тебя люблю, Санди, чтобы позволить работе или чему-то еще встать между нами. Я не позволю тебе видеть трудности там, где их не существует. Если ты меня любишь, мы сможем найти способ сочетать семейную жизнь и профессиональную деятельность.
Она дрожащими пальцами прикоснулась к его волосам, не смея позволить себе более тесный контакт.
— Может быть, тобою движет только физическое влечение?
Его губы иронически изогнулись.
— Дорогая, конечно, я хочу тебя! Но я уже много лет знаю, что такое хотеть женщину, и, можешь мне поверить, то, что я к тебе испытываю, ни в какое сравнение не идет со славным и приятным занятием — сексом.
Дэмион запустил пальцы в длинные пряди ее волос и нежно погладил чувствительные местечки у нее за ушами. Ее тело готово было полностью сдаться, но Санди боролась с соблазном просто закрыть глаза и уступить его волшебным прикосновениям. Она отчаянно искала слова, которые показали бы ему, почему она не может просто броситься ему в объятия и забыть обо всем на свете.
— Дэмион, когда мы с тобой любили друг друга, то ничего более прекрасного я не знала. Я надеялась, что для тебя это тоже что-то значило. Но когда к тебе пришел мой отец, стоило ему только напомнить тебе о работе над сценарием, и ты в тот же миг обо мне забыл.
Почувствовав, что у нее в уголках глаз задрожали слезинки, она нетерпеливо их смахнула.
— Дэмион, речь идет не просто о людях, очень занятых на работе. Я выросла в семье, где всегда оставалась для родителей на втором месте после работы. Я не вынесу, если и для тебя тоже буду на втором месте. — Ее голос затих. — Дело в том… что я слишком тебя люблю, чтобы уступить первое место сценариям, репетициям, съемкам…
Он нежно покачал ее в своих объятиях, а потом отвел к кушетке и усадил к себе на колени.
— Я знаю, что мое поведение должно было показаться тебе черствым, — тихо сказал Дэмион. — Но я чувствовал себя чертовски виноватым. Во-первых, было чрезвычайно неловко проснуться и оказаться лицом к лицу с твоим отцом. Даже супермужчинам трудно держать женщину в объятиях и шептать ей нежные слова, когда у постели стоит ее хмурый отец. Она с трудом улыбнулась.
— А тебе раньше не приходилось оказываться в подобных ситуациях?
Он ухмыльнулся.
— Слава Богу, нет! Это был первый раз. Но даже если бы Ричард не обнаружил тебя у меня в постели, он имел все права злиться. Сценарий, который он пришел обсуждать, лежал у меня уже целую вечность, а я даже не посмотрел на титульный лист — главным образом потому, что почти все время думал о тебе. Студия вложила тысячи долларов, чтобы мы с твоим отцом получили договор на этот сценарий. Я был абсолютно обязан к сроку решить, надо ли им выкладывать еще полмиллиона долларов и покупать на него права.
Санди начала нервно теребить нитку, выбившуюся из обшивки кушетки.
— Я всегда принимала все важные решения, рассуждая здраво, Дэмион, но когда мы вместе, я теряю способность думать. Я всегда оставалась спокойной и уравновешенной, но с тобой я никогда не бываю прежней. Иногда тебе достаточно бывает просто на меня посмотреть, и мое тело мгновенно выходит из-под контроля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48