Господи, когда же она запомнит, что, несмотря на все свои недостатки, Дэмион Тэннер просто гениальный актер?!
Он протянул ей открытую записную книжку. Улыбался он так жалостно, что напоминал Оливера Твиста, который просит добавки.
— Посмотрите, — трогательно проговорил он. — Моя секретарша записала это мне в календарь. Тут ясно значится: «Доктор Хоукинс, семь вечера. Обед». Знаете, я сегодня все рассказал про вас моему астрологу; он был очень рад услышать, что я консультируюсь у вас. Особенно если учесть, что меня ждут кардинальные перемены в судьбе.
— Боже упаси, чтобы я стала огорчать вашего астролога, — саркастически отозвалась она. — Ведь всем известно, насколько непогрешимы их предсказания.
Дэмион облегченно улыбнулся.
— Я предчувствовал, что вы так и скажете, доктор Хоукинс. Я объяснил ему, что хотя вы и изучали когда-то астрономию, но вы не относитесь скептически к прозрениям, которые могут давать нам астральные тела. Ничуть. Больше того, я уверил его, что вы очень высоко ставите метафизический смысл знаков свыше.
Санди отвернулась и закусила губу, чтобы сдержать рвущийся из горла безумный смех. Но не успела она надеть маску равнодушия, как Дэмион порывисто сжал ей руку.
— Спасибо, что вы согласились сегодня со мной встретиться, доктор Хоукинс. Я знал, что могу на вас рассчитывать.
Санди уселась за туалетный столик и гневно посмотрела на свое отражение. Зрелище отнюдь не вдохновляло, и на секунду она подумала, не поменять ли коричневое шелковое платье на какое-нибудь более интересное. Но потом она раздраженно одернула юбку и сосредоточилась на том, чтобы свернуть волосы в аккуратный узел. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, она позвонит Дэмиону и скажет ему, что никуда сегодня с ним не пойдет. И если уж на то пошло, то никогда никуда с ним не пойдет!
Она почти весь день пыталась себя убедить в том, что приняла его предложение только потому, что стеснялась устроить сцену в присутствии служащих студии. К несчастью, она никогда не умела себя обманывать и поэтому прекрасно понимала, что могла бы отказать ему, если бы очень захотела.
«Извините, мистер Тэннер, но у меня уже есть договоренность на это время. Надо полагать, ваша секретарша что-то перепутала: я никогда не назначаю прием пациентов на вечер».
Вот и все, что ей надо было сказать, но она не произнесла этих простых фраз.
Она стояла, молча соглашаясь встретиться с ним, а ее отец изумленно наблюдал за нею.
Она отодвинулась от зеркала и встала, выключая свет над столиком. Санди даже не стала проверять, как она выглядит. Ей ничуть не хотелось прихорашиваться перед встречей с Дэмионом. Пусть он вчера и решил, будто она оделась по-монашески, пусть сегодня она выглядит еще более скромно. И уж, конечно, ее ничуть не интересует, что он нашел ее волосы красивыми.
Санди решительно вышла в гостиную и налила себе стакан диет-соды. Она дала себе слово, что больше не позволит Дэмиону манипулировать собой, и щедро насыпала в стакан кубики льда. Ничто за прошедшие два дня не говорило, что его интересует нечто большее, чем их пари. Он был слишком умен для того, чтобы надеяться, что ее можно будет обольстить полумраком и романтической музыкой, поэтому он прибег к интересному разговору. Но сегодня он убедится, что она лучше подготовилась к защите. Сегодня Санди ни на миг не забудет о том, какими обычно бывают отношения в Голливуде: пара месяцев, недель или дней пылающего экстаза, а потом слишком много месяцев горьких попреков и слабеющего желания. Сегодня, если он попытается ласками добиться от ее тела сексуальной покорности, его будет ждать сюрприз. Она наконец поняла, как ей надо с ним себя вести.
Раздался сигнал домофона.
— Мистер Дэмион Тэннер поднимается к вам, доктор Хоукинс.
Голос вахтера, заядлого киношника, звучал почтительно. На него явно произвело впечатление, что обладатель «Оскара» этого года два вечера подряд видится с Санди. «Если бы только он знал причину этих свиданий», — подумала она с мрачным юмором.
Она открыла входную дверь и дождалась, пока Дэмион выйдет из лифта. На этот раз он отказался от своих престижных джинсов и темных очков в пользу традиционного вечернего костюма. Его накрахмаленная белая рубашка была совершенно строгой, делая еще более выразительными четкие линии его черного смокинга и узких брюк. На одну секунду Санди поддалась сумасшедшему сожалению из-за того, что не надела что-то красивое — какой-нибудь экстравагантный наряд из изумрудно-зеленого шелка, например. А потом победил разум, и она приветствовала его своей обычной хладнокровной улыбкой.
— Вы сегодня очень элегантны, Дэмион, — небрежно бросила она. — Я восхищена.
— Я рад, что вы одобряете мой вид. Мой астролог сказал мне, что сегодня следует придерживаться сдержанного достоинства.
— Понятно. Я почти боюсь спросить, куда вам ваш астролог порекомендовал поехать обедать.
Он ухмыльнулся.
— Иногда я вдруг чувствую себя храбрым и принимаю решение, не посоветовавшись с ним. На улице холодно, прихватите что-нибудь теплое.
Дэмион не ответил на ее вопрос, но Санди не стала настаивать. Она слишком занята была попыткой понять, почему всякий раз, как он улыбается, у нее слабеют ноги.
Внизу их дожидался лимузин с шофером. Дэмион вежливо посторонился, пропуская ее в громадный автомобиль первой. Они проехали через город и остановились у престижного высотного здания, в котором, как вспомнила Санди, жил Дэмион. Она посмотрела в окно.
— Внушительное сооружение, — суховато заметила Санди. — Похоже на поддельный греческий храм. Но я нигде не вижу вывески ресторана.
— А ее и нет, — небрежно ответил Дэмион. — Я подумал, что мы сегодня можем пообедать у меня.
Она притворилась удивленной, а потом спокойно сказала:
— Я не возражаю. Вы будете таким же неотразимым в вашей квартире, каким были и в вашей машине, Дэмион.
— Я это знаю, — негромко сказал он. — Это не имеет отношения к нашему пари, Санди. Я просто хотел, чтобы у нас была возможность получше познакомиться, а таких ресторанов, как у Бена, очень немного. В большинстве мы не смогли бы спокойно разговаривать. После номинации на премию «Оскар» мне стало трудно спокойно пообедать в ресторане.
Подавив короткую вспышку сочувствия, она вышла из машины и быстро прошла перед ним в вестибюль его дома, досадуя на умение Дэмиона придавать своим словам такую искренность. Она не сомневалась в том, что это всего лишь игра, но его слова относительно того, что он хотел бы лучше ее узнать, звучали неподдельно искренне.
Они поднялись на лифте в пентхаус, где у двери в квартиру горничная в розовом нейлоновом форменном платье дожидалась, чтобы взять у Санди жакет. Перекинув его через руку, она тепло улыбнулась Дэмиону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Он протянул ей открытую записную книжку. Улыбался он так жалостно, что напоминал Оливера Твиста, который просит добавки.
— Посмотрите, — трогательно проговорил он. — Моя секретарша записала это мне в календарь. Тут ясно значится: «Доктор Хоукинс, семь вечера. Обед». Знаете, я сегодня все рассказал про вас моему астрологу; он был очень рад услышать, что я консультируюсь у вас. Особенно если учесть, что меня ждут кардинальные перемены в судьбе.
— Боже упаси, чтобы я стала огорчать вашего астролога, — саркастически отозвалась она. — Ведь всем известно, насколько непогрешимы их предсказания.
Дэмион облегченно улыбнулся.
— Я предчувствовал, что вы так и скажете, доктор Хоукинс. Я объяснил ему, что хотя вы и изучали когда-то астрономию, но вы не относитесь скептически к прозрениям, которые могут давать нам астральные тела. Ничуть. Больше того, я уверил его, что вы очень высоко ставите метафизический смысл знаков свыше.
Санди отвернулась и закусила губу, чтобы сдержать рвущийся из горла безумный смех. Но не успела она надеть маску равнодушия, как Дэмион порывисто сжал ей руку.
— Спасибо, что вы согласились сегодня со мной встретиться, доктор Хоукинс. Я знал, что могу на вас рассчитывать.
Санди уселась за туалетный столик и гневно посмотрела на свое отражение. Зрелище отнюдь не вдохновляло, и на секунду она подумала, не поменять ли коричневое шелковое платье на какое-нибудь более интересное. Но потом она раздраженно одернула юбку и сосредоточилась на том, чтобы свернуть волосы в аккуратный узел. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, она позвонит Дэмиону и скажет ему, что никуда сегодня с ним не пойдет. И если уж на то пошло, то никогда никуда с ним не пойдет!
Она почти весь день пыталась себя убедить в том, что приняла его предложение только потому, что стеснялась устроить сцену в присутствии служащих студии. К несчастью, она никогда не умела себя обманывать и поэтому прекрасно понимала, что могла бы отказать ему, если бы очень захотела.
«Извините, мистер Тэннер, но у меня уже есть договоренность на это время. Надо полагать, ваша секретарша что-то перепутала: я никогда не назначаю прием пациентов на вечер».
Вот и все, что ей надо было сказать, но она не произнесла этих простых фраз.
Она стояла, молча соглашаясь встретиться с ним, а ее отец изумленно наблюдал за нею.
Она отодвинулась от зеркала и встала, выключая свет над столиком. Санди даже не стала проверять, как она выглядит. Ей ничуть не хотелось прихорашиваться перед встречей с Дэмионом. Пусть он вчера и решил, будто она оделась по-монашески, пусть сегодня она выглядит еще более скромно. И уж, конечно, ее ничуть не интересует, что он нашел ее волосы красивыми.
Санди решительно вышла в гостиную и налила себе стакан диет-соды. Она дала себе слово, что больше не позволит Дэмиону манипулировать собой, и щедро насыпала в стакан кубики льда. Ничто за прошедшие два дня не говорило, что его интересует нечто большее, чем их пари. Он был слишком умен для того, чтобы надеяться, что ее можно будет обольстить полумраком и романтической музыкой, поэтому он прибег к интересному разговору. Но сегодня он убедится, что она лучше подготовилась к защите. Сегодня Санди ни на миг не забудет о том, какими обычно бывают отношения в Голливуде: пара месяцев, недель или дней пылающего экстаза, а потом слишком много месяцев горьких попреков и слабеющего желания. Сегодня, если он попытается ласками добиться от ее тела сексуальной покорности, его будет ждать сюрприз. Она наконец поняла, как ей надо с ним себя вести.
Раздался сигнал домофона.
— Мистер Дэмион Тэннер поднимается к вам, доктор Хоукинс.
Голос вахтера, заядлого киношника, звучал почтительно. На него явно произвело впечатление, что обладатель «Оскара» этого года два вечера подряд видится с Санди. «Если бы только он знал причину этих свиданий», — подумала она с мрачным юмором.
Она открыла входную дверь и дождалась, пока Дэмион выйдет из лифта. На этот раз он отказался от своих престижных джинсов и темных очков в пользу традиционного вечернего костюма. Его накрахмаленная белая рубашка была совершенно строгой, делая еще более выразительными четкие линии его черного смокинга и узких брюк. На одну секунду Санди поддалась сумасшедшему сожалению из-за того, что не надела что-то красивое — какой-нибудь экстравагантный наряд из изумрудно-зеленого шелка, например. А потом победил разум, и она приветствовала его своей обычной хладнокровной улыбкой.
— Вы сегодня очень элегантны, Дэмион, — небрежно бросила она. — Я восхищена.
— Я рад, что вы одобряете мой вид. Мой астролог сказал мне, что сегодня следует придерживаться сдержанного достоинства.
— Понятно. Я почти боюсь спросить, куда вам ваш астролог порекомендовал поехать обедать.
Он ухмыльнулся.
— Иногда я вдруг чувствую себя храбрым и принимаю решение, не посоветовавшись с ним. На улице холодно, прихватите что-нибудь теплое.
Дэмион не ответил на ее вопрос, но Санди не стала настаивать. Она слишком занята была попыткой понять, почему всякий раз, как он улыбается, у нее слабеют ноги.
Внизу их дожидался лимузин с шофером. Дэмион вежливо посторонился, пропуская ее в громадный автомобиль первой. Они проехали через город и остановились у престижного высотного здания, в котором, как вспомнила Санди, жил Дэмион. Она посмотрела в окно.
— Внушительное сооружение, — суховато заметила Санди. — Похоже на поддельный греческий храм. Но я нигде не вижу вывески ресторана.
— А ее и нет, — небрежно ответил Дэмион. — Я подумал, что мы сегодня можем пообедать у меня.
Она притворилась удивленной, а потом спокойно сказала:
— Я не возражаю. Вы будете таким же неотразимым в вашей квартире, каким были и в вашей машине, Дэмион.
— Я это знаю, — негромко сказал он. — Это не имеет отношения к нашему пари, Санди. Я просто хотел, чтобы у нас была возможность получше познакомиться, а таких ресторанов, как у Бена, очень немного. В большинстве мы не смогли бы спокойно разговаривать. После номинации на премию «Оскар» мне стало трудно спокойно пообедать в ресторане.
Подавив короткую вспышку сочувствия, она вышла из машины и быстро прошла перед ним в вестибюль его дома, досадуя на умение Дэмиона придавать своим словам такую искренность. Она не сомневалась в том, что это всего лишь игра, но его слова относительно того, что он хотел бы лучше ее узнать, звучали неподдельно искренне.
Они поднялись на лифте в пентхаус, где у двери в квартиру горничная в розовом нейлоновом форменном платье дожидалась, чтобы взять у Санди жакет. Перекинув его через руку, она тепло улыбнулась Дэмиону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48