Я знаю, вы ее любите.
Люси покосилась на золотого верблюдика, лежавшего на туалетном столике. Верблюд смотрел на нее хитрыми, все понимающими глазками. Рассердившись, мисс Ларкин схватила фигурку и засунула его в самую глубину выдвижного ящика.
— Нет, — твердо заявила она. — Он мне до смерти надоел. Надену жемчуг моей матери.
Когда, спустившись к ужину, она увидела, что мачеха устроила «интимный раут», на котором присутствовали по меньшей мере человек тридцать, Люси расстроилась не на шутку. Знакомых лиц было только два — Седрик Фулкс и лорд Эдуард де Бомон. «Чудесный выбор для милой светской болтовни, — кисло подумала Люси. — Один будет нести всякую чушь, другой приставать с сальностями».
Проблема решилась сама собой. Лорд Эдуард, оставив Пенелопу на попечение других ухажеров, сам направился к Люси и поймал ее возле чаши с пуншем.
Мисс Ларкин даже не пыталась скрыть свое неудовольствие.
— Добрый вечер, милорд. Вот уж не думала снова увидеть вас здесь.
— Я тоже очень рад встрече, мисс Ларкин.
Эти слова были произнесены таким невозмутимым тоном, что Люси взглянула на барона с подозрением, однако ни малейших признаков насмешки в его лице не обнаружила. Лорд Эдуард выглядел таким же важным и напыщенным, как всегда. Тяжело вздохнув, Люси потянулась за пуншем.
— Позвольте мне. — Лорд Эдуард ловко наполнил бокал и протянул ей.
Тут Люси наконец увидела его руки — холеные, наманикюренные, как и подобает британскому аристократу. Она еще раз вздохнула, разозлившись на саму себя. А чего, собственно, она ожидала? Ведь барон прямо сказал ей, что они прежде никогда не встречались.
Казалось, лорд Эдуард не слышит ее вздохов. Он жизнерадостно улыбнулся и сообщил:
— Прекрасно выглядите сегодня, мисс Ларкин.
— Благодарю.
— Желтый цвет вам идет, особенно в сочетании с этими чудесными бежевыми кружевами. Вам нужно носить такие цвета.
— Спасибо.
— Всю последнюю неделю не было ни одного дождя. Лето в этом году выдалось сухое…
— Умоляю вас, — тихо, но выразительно произнесла Люси. — Больше ни слова о погоде!
Лорд Эдуард поправил монокль и осведомился:
— Даже о погоде в Индии?
— И особенно о погоде в Индии.
Даже тут барон ничуть не смутился.
— Право, не знаю, о чем тогда и говорить, мисс Ларкин. Боюсь, я неважный собеседник.
— Так воспользуйтесь этой возможностью, чтобы усовершенствовать свое красноречие.
— Боюсь, мисс Ларкин, что сболтну какую-нибудь глупость. А вдруг я совершу какую-нибудь кошмарную ошибку, мисс Ларкин? Если разговор уйдет в сторону от погоды и туалетов, я могу по чистой случайности набрести на тему, которую джентльмен в присутствии дамы затрагивать не смеет. Например, у меня может вырваться, что вы необычайно хороши собой, когда так сердитесь. Или что ваши глаза искрятся, как подогретое шерри. Хуже того, я могу проболтаться, что один из ваших локонов свешивается на щеку так соблазнительно, что я против воли представляю себе, как ваши волосы могли бы разметаться по моей подушке. От косноязычия я в состоянии наговорить Бог весть чего. Например, ваши губы от удивления так чудесно приоткрылись, что мне безумно хочется вас поцеловать. Так что давайте лучше я предложу вам еще пуншу.
У Люси так колотилось сердце, что ей казалось — она сейчас задохнется.
— Кто вы? — прошептала она. — Господи Боже, кто вы?
Лорд Эдуард поставил пустой стакан на поднос проходившего мимо лакея.
— Я дурак, — несчастным голосом произнес он. — Надменный, эгоистичный болван. Прошу вас принять мои извинения. — И он коротко поклонился. — Ваш покорный слуга, мисс Ларкин. — И, не дожидаясь ее ответа, развернулся и вышел вон из переполненной гостиной. Люси хотела броситься за ним следом, но в этот миг в дверях появился дворецкий и торжественно объявил, что ужин подан.
В обычных обстоятельствах Люси была бы просто счастлива, что ей выпало сидеть за столом рядом со знаменитым поэтом Робертом Браунингом, но мысли ее были в таком хаотическом состоянии, что девушка не понимала ни слова из сказанного за ужином.
Мистер Браунинг оказался полным джентльменом с пышной седой бородой, которая лопатой спускалась на накрахмаленную рубашку. Трудно было поверить, что этот респектабельный господин некогда был безумно влюблен в хрупкую Элизабет Баррет и похитил свою суженую из-под носа у жестокого деспота-отца. Сегодня лишь острые, наблюдательные глаза выдавали в почтенном бородаче великого возвышенного поэта.
Последняя книга мистера Браунинга, поэма о загадочном убийстве, произвела на Люси глубочайшее впечатление, но сегодня девушка была не в состоянии принимать участие в беседе. Все ее внимание было сосредоточено на противоположном конце стола, где лорд Эдуард шептался о чем-то с Пенелопой, улыбаясь так беззаботно, будто ничего не произошло.
«Еще как произошло», — мрачно подумала Люси. Одно из двух: или лорд Эдуард донжуан, каких мало, или… Или что? Он словно чувствовал себя вправе говорить ей такие интимные, соблазнительные слова. Вот если бы они давно знали друг друга и их связывало нечто большее, чем обычное светское знакомство… Например, если бы он спас ее от смерти, если бы спал рядом с ней на земле под вой голодных шакалов, если бы слился с ней в поцелуе…
Люси одернула себя. «Все, хватит! — подумала она и съела ложечку лимонного мороженого, чтобы остудить пылающее горло. — Хватит терзаться сомнениями!» Сегодня же вечером, как только мужчины вернутся из курительной комнаты, она объяснится с лордом Эдуардом.
Пора наконец выяснить, кто такой лорд Эдуард де Бомон, третий барон Риджхолм.
В десять вечера дамы удалились в гостиную выпить чаю и посплетничать об общих знакомых, которые имели неосторожность пропустить сегодняшний раут и таким образом не могли защититься. Джентльмены пили портвейн, курили сигары и развлекали друг друга непристойными анекдотами.
Под благотворным влиянием принца Уэльского, который предпочитал флиртовать с дамами, а не обсуждать тонкости охоты с джентльменами, традиционное послетрапезное разделение по принципу пола потихоньку выходило из моды. Прошло не более получаса, и джентльмены присоединились к дамам.
Согласно этикету никто из дам не должен был прекращать беседу при появлении мужчин. Таким образом, джентльмены сами выбирали, к какой группе им присоединиться.
Леди Маргарет и Пенелопа умели виртуозно манипулировать этой лотереей, но сегодня Люси намеревалась взять инициативу в свои руки. Шепнув соседкам, что ей ужасно надоело сидеть на месте, она заняла пост у двери, готовая вцепиться в лорда Эдуарда, как только он появится. Люси сочла, что репутация ее и так подмочена, поэтому лишних пересудов опасаться нечего.
Барон вошел пятым по счету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Люси покосилась на золотого верблюдика, лежавшего на туалетном столике. Верблюд смотрел на нее хитрыми, все понимающими глазками. Рассердившись, мисс Ларкин схватила фигурку и засунула его в самую глубину выдвижного ящика.
— Нет, — твердо заявила она. — Он мне до смерти надоел. Надену жемчуг моей матери.
Когда, спустившись к ужину, она увидела, что мачеха устроила «интимный раут», на котором присутствовали по меньшей мере человек тридцать, Люси расстроилась не на шутку. Знакомых лиц было только два — Седрик Фулкс и лорд Эдуард де Бомон. «Чудесный выбор для милой светской болтовни, — кисло подумала Люси. — Один будет нести всякую чушь, другой приставать с сальностями».
Проблема решилась сама собой. Лорд Эдуард, оставив Пенелопу на попечение других ухажеров, сам направился к Люси и поймал ее возле чаши с пуншем.
Мисс Ларкин даже не пыталась скрыть свое неудовольствие.
— Добрый вечер, милорд. Вот уж не думала снова увидеть вас здесь.
— Я тоже очень рад встрече, мисс Ларкин.
Эти слова были произнесены таким невозмутимым тоном, что Люси взглянула на барона с подозрением, однако ни малейших признаков насмешки в его лице не обнаружила. Лорд Эдуард выглядел таким же важным и напыщенным, как всегда. Тяжело вздохнув, Люси потянулась за пуншем.
— Позвольте мне. — Лорд Эдуард ловко наполнил бокал и протянул ей.
Тут Люси наконец увидела его руки — холеные, наманикюренные, как и подобает британскому аристократу. Она еще раз вздохнула, разозлившись на саму себя. А чего, собственно, она ожидала? Ведь барон прямо сказал ей, что они прежде никогда не встречались.
Казалось, лорд Эдуард не слышит ее вздохов. Он жизнерадостно улыбнулся и сообщил:
— Прекрасно выглядите сегодня, мисс Ларкин.
— Благодарю.
— Желтый цвет вам идет, особенно в сочетании с этими чудесными бежевыми кружевами. Вам нужно носить такие цвета.
— Спасибо.
— Всю последнюю неделю не было ни одного дождя. Лето в этом году выдалось сухое…
— Умоляю вас, — тихо, но выразительно произнесла Люси. — Больше ни слова о погоде!
Лорд Эдуард поправил монокль и осведомился:
— Даже о погоде в Индии?
— И особенно о погоде в Индии.
Даже тут барон ничуть не смутился.
— Право, не знаю, о чем тогда и говорить, мисс Ларкин. Боюсь, я неважный собеседник.
— Так воспользуйтесь этой возможностью, чтобы усовершенствовать свое красноречие.
— Боюсь, мисс Ларкин, что сболтну какую-нибудь глупость. А вдруг я совершу какую-нибудь кошмарную ошибку, мисс Ларкин? Если разговор уйдет в сторону от погоды и туалетов, я могу по чистой случайности набрести на тему, которую джентльмен в присутствии дамы затрагивать не смеет. Например, у меня может вырваться, что вы необычайно хороши собой, когда так сердитесь. Или что ваши глаза искрятся, как подогретое шерри. Хуже того, я могу проболтаться, что один из ваших локонов свешивается на щеку так соблазнительно, что я против воли представляю себе, как ваши волосы могли бы разметаться по моей подушке. От косноязычия я в состоянии наговорить Бог весть чего. Например, ваши губы от удивления так чудесно приоткрылись, что мне безумно хочется вас поцеловать. Так что давайте лучше я предложу вам еще пуншу.
У Люси так колотилось сердце, что ей казалось — она сейчас задохнется.
— Кто вы? — прошептала она. — Господи Боже, кто вы?
Лорд Эдуард поставил пустой стакан на поднос проходившего мимо лакея.
— Я дурак, — несчастным голосом произнес он. — Надменный, эгоистичный болван. Прошу вас принять мои извинения. — И он коротко поклонился. — Ваш покорный слуга, мисс Ларкин. — И, не дожидаясь ее ответа, развернулся и вышел вон из переполненной гостиной. Люси хотела броситься за ним следом, но в этот миг в дверях появился дворецкий и торжественно объявил, что ужин подан.
В обычных обстоятельствах Люси была бы просто счастлива, что ей выпало сидеть за столом рядом со знаменитым поэтом Робертом Браунингом, но мысли ее были в таком хаотическом состоянии, что девушка не понимала ни слова из сказанного за ужином.
Мистер Браунинг оказался полным джентльменом с пышной седой бородой, которая лопатой спускалась на накрахмаленную рубашку. Трудно было поверить, что этот респектабельный господин некогда был безумно влюблен в хрупкую Элизабет Баррет и похитил свою суженую из-под носа у жестокого деспота-отца. Сегодня лишь острые, наблюдательные глаза выдавали в почтенном бородаче великого возвышенного поэта.
Последняя книга мистера Браунинга, поэма о загадочном убийстве, произвела на Люси глубочайшее впечатление, но сегодня девушка была не в состоянии принимать участие в беседе. Все ее внимание было сосредоточено на противоположном конце стола, где лорд Эдуард шептался о чем-то с Пенелопой, улыбаясь так беззаботно, будто ничего не произошло.
«Еще как произошло», — мрачно подумала Люси. Одно из двух: или лорд Эдуард донжуан, каких мало, или… Или что? Он словно чувствовал себя вправе говорить ей такие интимные, соблазнительные слова. Вот если бы они давно знали друг друга и их связывало нечто большее, чем обычное светское знакомство… Например, если бы он спас ее от смерти, если бы спал рядом с ней на земле под вой голодных шакалов, если бы слился с ней в поцелуе…
Люси одернула себя. «Все, хватит! — подумала она и съела ложечку лимонного мороженого, чтобы остудить пылающее горло. — Хватит терзаться сомнениями!» Сегодня же вечером, как только мужчины вернутся из курительной комнаты, она объяснится с лордом Эдуардом.
Пора наконец выяснить, кто такой лорд Эдуард де Бомон, третий барон Риджхолм.
В десять вечера дамы удалились в гостиную выпить чаю и посплетничать об общих знакомых, которые имели неосторожность пропустить сегодняшний раут и таким образом не могли защититься. Джентльмены пили портвейн, курили сигары и развлекали друг друга непристойными анекдотами.
Под благотворным влиянием принца Уэльского, который предпочитал флиртовать с дамами, а не обсуждать тонкости охоты с джентльменами, традиционное послетрапезное разделение по принципу пола потихоньку выходило из моды. Прошло не более получаса, и джентльмены присоединились к дамам.
Согласно этикету никто из дам не должен был прекращать беседу при появлении мужчин. Таким образом, джентльмены сами выбирали, к какой группе им присоединиться.
Леди Маргарет и Пенелопа умели виртуозно манипулировать этой лотереей, но сегодня Люси намеревалась взять инициативу в свои руки. Шепнув соседкам, что ей ужасно надоело сидеть на месте, она заняла пост у двери, готовая вцепиться в лорда Эдуарда, как только он появится. Люси сочла, что репутация ее и так подмочена, поэтому лишних пересудов опасаться нечего.
Барон вошел пятым по счету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82