Она заерзала на обитой ситцем кушетке Пэтси, и неожиданно ей стало нехорошо от сильного аромата духов Пэтси, от чересчур заставленной красивой гостиной. Ей захотелось на воздух, захотелось надеть свои самые потертые джинсы и начать мять мягкую глинистую землю, испытывая возбуждение и удовольствие от посадки цветочных луковиц, представляя, как красиво будут смотреться цветы весной на ровных клумбах вдоль дорожек, обрамленных старыми многолетниками. Окно кухни выходило на эти клумбы, а за ними, по другую сторону ограды, располагались ее посадки из овощей и лекарственных трав.
Роберт всегда поддразнивал ее по поводу любви к выращиванию всего и всякого, утверждая, что это, должно быть, дают знать о себе гены семьи ее отца, все поколения которой производили фермеров.
Во времена ее дедушек и бабушек, однако, фермерство было не достаточно прибыльным, чтобы содержать семью, так что ферму продали, а отец выучился на бухгалтера, хотя его никогда не привлекала городская жизнь, и он продолжал жить в деревне, где вырос.
А у ее брата не было такого ощущения корней и преемственности, которые были так важны для нее, он был путешественником, чей пытливый ум никогда не давал ему покоя. Не удивительно, что они с Робертом были такими друзьями. Были…
Холли подумала: интересно, поддерживают ли они сейчас отношения. Пол действительно не часто упоминал о нем в последнее время… до тех пор, пока его имя и фотографии не стали часто появляться на страницах финансовой прессы.
Она почувствовала, как у нее напрягаются мускулы, а душа и тело готовятся отбросить от себя образ, который нарушал ее спокойствие. Тщетно пыталась она сосредоточиться на успокаивающей картине из нынешней массы темно-голубых незабудок и высоких изящных желто-золотистых тюльпанов; вместо этого в ее душе возник образ поджарого темноволосого мужчины, образ, который со временем претерпел в ее воображении некоторые изменения, и теперь явственней выделялись мужественные черты лица и прохладная ясность серо-голубых глаз.
Роберт всегда знал, чего он хочет от жизни, всегда знал, что делать; к сожалению, она тогда поверила, что является частью этого жизненного плана, и когда он говорил, что любит ее, то ей казалось, что так будет вечно.
Воспоминания, которых она не желала, все ее чувства, ощущения, которые десять лет она пыталась заставить себя забыть, стали выбираться на поверхность.
Как много девчонок восемнадцати лет или около того пережили то, что пережила она, и все забыли. Почему же тогда она не могла с чистой совестью сказать, что забыла Роберта, что память о нем больше не вызывает в ней ни малейшей боли?
После этого она была очень осторожна в своей личной жизни, очень осторожно шла на контакт с мужчинами, которые, она знала, не смогут затронуть ее душу, мужчинами, которые ей нравились, чье общество нравилось ей, мужчинами, которые, она была в этом уверена, хотели бы, чтобы их отношения стали больше, чем дружескими, мужчинами, которые во многих случаях и при малейшей поддержке с ее стороны смогли влюбиться в нее и пожелать связать с ней свою жизнь, но она боялась допустить это… боялась ошибиться… боялась сама полюбить вновь и вновь быть отвергнутой.
Что же она тогда потеряла? Идеальный союз двух людей, которые были единым целым, любовниками, друзьями, спутниками, любящими и поддерживающими друг друга, верными, как она себе представляла брак в пору, когда была влюблена в Роберта?
Нет, когда она смотрела на брак своих друзей, ни один из них не был ничем подобным, хотя в основном они были удачными… в общепринятом смысле.
Она знала так много женщин, которые открыто говорили, что их взаимоотношения с мужьями не шли ни в какое сравнение с любовью к детям и что только это сохраняет семью; она также знала много мужчин, которые на деловых обедах заявляли, к ее раздражению, что их жены больше не заботятся о них, не ставят на первое место и не относятся к ним с обожанием, как они того, по их мнению, заслуживают. И тем не менее такие семьи сохранялись.
Возможно, дело было в том, что она смотрела на все это со стороны… а возможно, срабатывал ее защитный механизм, утешавший ее тем, что так ей лучше… лучше быть одной, чем пускаться в рискованное предприятие, именуемое браком.
Нет, ничего в ее жизни не сложилось так, как она задумывала. Она взглянула на Пэтси, которая все еще говорила что-то о Джеральде. И лицо ее искажали горечь и раздражение. Пэтси, которая в восемнадцать лет решительно заявила, что она добьется кое-чего в жизни, а не будет торчать в глубинке, когда существуют города, где всегда найдется место для тех, у кого есть смелость и честолюбие!
Ну и чего достигла Пэтси? Она поехала в Лондон и нашла себе работу в художественной галерее рядом с Бонд-стрит, где она вскоре закрутила роман с владельцем, который закончился ее быстрым увольнением после того, как об этом узнала жена, плюс очень неприятным визитом в частную гинекологическую клинику.
Пэтси рассказала ей обо всем этом со слезами на глазах, подвыпив, накануне своей свадьбы с Джеральдом. Джеральд был ее поклонником еще со школьных времен, за которого она решила выйти замуж, когда вернулась домой после того, как для нее начала меркнуть привлекательность города. Джеральд, по собственному определению Пэтси, был ее утешительным призом в лотерее жизни, где ей не удалось выиграть ничего более значительного.
И вот теперь Пэтси жалуется на то, что Джеральд, по-видимому, изменяет ей.
Холли стала машинально утешать ее, но Пэтси ядовито ее прервала:
– Я так и знала, что ты это скажешь. По правде говоря, Холли, ты всегда витала в облаках. Ты никогда не видишь реальности. Неудивительно, что ты до сих пор не замужем, что напоминает мне… А знаешь, кто купил Холл?
Холли ждала, ее лицо было спокойным и, она надеялась, бесстрастным. Она чувствовала, что момент продажи приближается, и ощущала это все последние дни, по сути с тех пор, когда Роури, привезя удобрение для роз, невзначай обронил, что Холл продан и знаете – кому? Он был на десять лет ее моложе и, конечно же, не мог знать, а тем более помнить, что когда-то она и Роберт Грэхэм «гуляли вместе», и Холли считала, что они будут помолвлены, а затем поженятся. Что она уже выбрала имена двум первенцам… что она живо представляла себе их совместную жизнь… что она верила, когда Роберт говорил, что любит ее… верила, что, когда они были любовниками, их физический союз значил намного больше, чем просто слияние двух тел. Ее рот слегка скривился в насмешке над собой, а глаза потемнели при воспоминании о боли, которую она испытала, когда Роберт сказал ей, что собирается в Америку – писать диссертацию по исследованию бизнеса… О той ночи, когда он дал ей понять, что она была лишь кратким эпизодом в его жизни, способом скоротать долгие летние месяцы, прежде чем он отправится по настоящему делу для осуществления намеченного плана жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32