Герцог Букингемский обиженно поджал губы.
— Тогда я спрячу брошь до тех времен, когда мы узнаем друг друга получше, госпожа Уайт.
— Отличное решение, сэр, — произнесла одобрительно Полли, чувствуя, как у нее от напряжения слегка закружилась голова. И затем посмотрела вокруг себя, как бы напоминая герцогу, что в зале присутствуют и другие гости, которых он как хозяин обязан развлекать.
— Я рад, что вы почтили своим присутствием мою скромную вечеринку. Надеюсь, вы познакомитесь поближе с моими гостями. — Он прищурился, наблюдая за ней, и осторожно добавил: — Хотя и не со всеми.
Полли только теперь поняла, что занимало внимание джентльменов, стоявших у ломберного стола: на нем лежала обнаженная девушка.
— Разве ей не холодно? — спросила опрометчиво юная актриса.
— Несколько гиней прекрасно согреют ее потом, моя дорогая.
«Презренные шлюшки из Ковент-Гардена», — вспомнила с грустью Полли. Если бы лорд Кинкейд не встретился ей на пути, она, вероятно, могла бы сейчас быть на месте этой несчастной. Возлюбленная Ника, содрогаясь в душе, постаралась отогнать от себя непрошеные мысли.
— Я вижу, здесь милорд Эрлингтон, — заметила Полли, как если бы обнаженная девушка уже перестала ее занимать. — И он беседует с леди Кастлмейн. Мне бы хотелось поговорить с ним, сэр. Он был так добр, что прислал мне записку с поздравлениями после спектакля. Я должна поблагодарить его за это.
Герцог поклонился и проводил ее в другой конец салона.
В продолжение целого вечера Джордж Виллерс почти не отходил от Полли, и ей стало казаться, что вроде бы подтверждалось и обращенными к ней любопытными взорами гостей, будто прием устроен исключительно в ее честь.
— Джордж, не желаете сыграть в карты? — предложил Джон Мейтленд, он же граф Лодердейл, один из членов «Кабального» совета.
— Да, Джордж, — вступил в разговор Эрлингтон, — вам всегда чертовски везет в игре. В прошлый раз вы выставили меня на тысячу гиней!
Герцог Букингемский засмеялся и, открыв табакерку, взял щепотку табака.
— Что ж, если вы снова хотите испытать судьбу, пойдемте за карточный стол, — сказал он и повернулся к Полли: — Мне хотелось бы, чтобы вы были рядом, дорогая: такая красота не может не принести удачу!
Они прошли в другую комнату. Герцог приказал поставить еще одно кресло около овального стола из красного дерева.
— Что вы думаете о намерении короля жениться на Люси Уолтер, Джордж? — спросил Эрлингтон.
Полли насторожилась. Она знала, что Люси была матерью шестнадцатилетнего герцога Монмаута, незаконнорожденного отпрыска его королевского величества. Герцог пожал плечами и дал знак мальчику, стоявшему по другую сторону от кресла с внушительным кожаным кошельком в руке. Тот вынул сто гиней и положил их на карточный стол.
— Ваша очередь, Генри.
Эрлингтон открыл карты. Герцог с коротким смешком показал свои.
— Двадцать против девятнадцати… Нет, я не думаю, чтобы король решился на подобный шаг. Ведь ему придется представить соответствующие документы, свидетелей… Доказательства, в конце концов… Если бы они были у него, он давно бы уже сделал это.
— Раздобыть бумаги и все прочее не столь уж и хитрая задача, — заявил Лодердейл, потягивая красное вино и хмуро глядя в свои карты.
Полли сидела не двигаясь. Ей приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы внезапное напряжение ее не было замечено сидевшими за карточным столом.
— Видите ли, никогда нельзя быть уверенным, что подкупленных вами свидетелей не перекупит кто-нибудь еще, — лениво заметил герцог Букингемский и махнул изящной рукой, унизанной перстнями. Что же касается документов, то они всегда могут быть подвергнуты самой тщательной проверке.
— Значит, вы не поддерживаете его величество? — не унимался Эрлингтон.
Джордж Виллерс пожал плечами:
— Я не стал бы возражать, если бы на троне оказался герцог Йоркский. Монмаут еще слишком молод, к тому же азартен, а порой и просто глуп.
— Тщеславен и амбициозен, хотите вы сказать, — усмехнулся Лодердейл. — Да, признаюсь, такая кандидатура не очень-то нам подходит!
Герцог улыбнулся:
— Не понимаю, что вы имеете в виду, Джон? Почему меня должно волновать, кто придет на смену его величеству?
Он засмеялся, и разговор принял иное направление.
Полли вынула кружевной платок и украдкой вытерла вспотевшие ладони. Миссия ее была выполнена. Она услышала разговор, важный для Ника и его друзей. Теперь можно было и уходить, но так, чтобы не вызвать ни у кого недоумения и тем более подозрения.
— Милорд, — выбрала она подходящий момент, — прошу вас простить меня, но я немного устала. Надеюсь, я принесла вам желанную удачу.
Она улыбнулась.
Герцог с удивлением посмотрел на нее:
— Вы хотите покинуть нас? Но почему, дорогая, еще так рано!
— Вы забыли, сэр, что я работаю, и поэтому мне приходится вставать довольно рано.
Полли поклонилась сидящим за столом.
— Желаю спокойной ночи, господа, — сказала она и направилась к выходу.
Герцог последовал за ней.
— Не будьте столь жестоки, не убегайте так скоро, мадам! — пытался удержать ее Джордж Виллерс.
— Убегать? Но от чего, герцог? Я и не думала. Я была счастлива провести вечер в вашем обществе, однако сейчас должна все же ехать домой, чтобы не навлечь на себя гнев господина Киллигрэ на завтрашней репетиции… Ведь вы не захотите, чтобы публика была разочарована?
— Право, не знаю, что и сказать! Вы так огорчили меня, дорогая! — произнес мягко Джордж Виллерс.
— Мне очень жаль, однако я и не подозревала, что должна совершать насилие над собой.
Они встретились взглядами, и Полли заметила удивление на обычно бесстрастном лице герцога. Джордж Виллерс предполагал, что ей известны правила игры, однако теперь засомневался в этом.
Он поклонился.
— Я в отчаянии, что вы покидаете нас, мадам! И, тем не менее, вынужден вам уступить, поскольку не имею права задерживать вас. Не скрою, я очень хотел бы иметь такие права.
— Их надо заслужить, сэр, — заметила Полли.
Герцог снова поклонился.
— Я постараюсь, — заверил он ее и обратился к лакею: — Прикажи закладывать экипаж!
— Не беспокойтесь, сэр, мой кучер ждет меня.
— Тогда позвольте мне проводить вас.
Виллерс помог Полли сесть в изящную карету лорда Кинкейда и, попрощавшись с юной актрисой, стоял еще какое-то время у парадного подъезда, глядя вслед отъезжающему экипажу.
Эта леди знает себе цену, подумал он. Но это не тревожило вельможу: его светлость герцог Букингемский с уважением относился к таким женщинам и был к тому же уверен, что все равно добьется ее расположения. В общем, все весьма романтично, и никаких причин для волнений…
Улыбнувшись, он отправился к своим гостям.
— От того, что ты будешь стоять вот так, глядя в окно, она не вернется быстрее, Ник, — молвил Де Винтер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82