А пальцы в это время играли с пуговицами его брюк.
Бен чувствовал, что выдержка его на исходе.
Прижав Джулию спиной к стволу ближайшего дерева, он задрал сарафан до пояса и стянул вниз трусики. Он ласкал ее и понимал, что не только он обуреваем неистовым желанием: Джулия вся дрожала от возбуждения…
Они достигли вершины одновременно. Выжатый, точно лимон, Бен соскользнул на траву. Она по-прежнему обвивала его. Пришлось собрать все силы, чтобы вернуться в реальность. Сердце билось тяжело и быстро. Бену показалось, что так оно и вправду может вырваться из груди.
— Ну? — И голос, и вид Джулии говорили об удовлетворенности. — Ты все еще хочешь говорить о разводе?
— Будто ты не знаешь ответа! — воскликнул он. Господи, это игра воображения или я действительно кричал?
— Это не игра воображения, — усмехнулась она. — Бабушка, наверно, слышала тебя. Больше того, полгорода, наверно, слышало. Я уже вижу заголовок в газете: «Страстные вопли молодоженов оглушили туристов!»
— Черт бы меня побрал… И тебя тоже. — Он сокрушенно потер подбородок. — Я бы предпочел на будущей неделе не видеть на первой странице местной газеты фото моей голой задницы. Иначе у тебя начнутся неприятности!
— Это у тебя начнутся неприятности, если придет бабушка и обнаружит нас на месте преступления. — Джулия одарила его довольной, абсолютно женской улыбкой. — Я скажу ей, что это ты научил меня всему, что я знаю.
Он перекатил ее на траву и натянул брюки.
— Вставай, миссис Каррерас, и прими приличный вид, прежде чем мы вернемся в дом. Я не хочу, чтобы ты повредила моей репутации.
Глава 9
Посвежевший после душа и чисто выбритый, Бен снова спустился вниз. Фелисити была поглощена приготовлением омлета.
— Забыла сказать, Джулия, что я утром разговаривала с твоей матерью. — Фелисити вылила на сковороду взбитые яйца. — Мы с ней и с твоим отцом собирались встретиться в гольф-клубе во время второго завтрака, но, когда я объяснила, что случилось с Майклом, она поняла, почему я отменила встречу.
Простого упоминания о теще было вполне достаточно, чтобы Бен вернулся к реальности.
— Не могу представить, чтобы их заинтересовала эта новость. Они еще в день свадьбы дали ясно понять, что не считают Майкла членом семьи.
— Дорогой мальчик, дай им время. — Фелисити добавила в омлет ломтики апельсина и несколько виноградин. — Рано или поздно они приедут сюда.
— Сомневаюсь. При всем уважении к тебе, Фелисити, у меня создалось впечатление, что ни твой сын, ни его жена не обладают твоей душевной щедростью. — Бен пожал плечами. — Но это их забота. Я не буду пытаться переменить их, у меня есть более серьезные проблемы. Джулия, не хочешь поехать со мной в больницу, навестить Майкла?
— А как ты думаешь? — Взгляд, которым она одарила его, мог бы растопить гранит. — Конечно, я поеду с тобой, — мягко продолжала Джулия. Он же мой малыш тоже, помнишь?
Почему он до сих пор сомневается в ее словах? Ее капитуляция прошла слишком быстро, слишком легко…
— Любимая, тебе не обязательно в одночасье все взваливать на себя, — тихо напомнил он ей, чтобы не слышала Фелисити. — Я буду рад и маленьким шажкам.
— Нет. Я все уже сказала в саду.
— Вы много чего наговорили в саду, мадам, ухмыльнулся он. — О чем конкретно идет речь?
— Я говорила, что мы должны быть семьей! вспыхнула Джулия. В этот момент она стала похожа на Фелисити. — Я хочу, Бен, соблюдать все обеты, которые я давала в церкви. А не только те, которые мне удобны.
— Получается, я удачливый парень.
Да, если она настроена всерьез. Голос ее вроде бы звучал твердо. И все равно он не мог отделаться от смутных сомнений.
— Я не передумала, — проговорила она, словно угадывая его мысли. — Я люблю тебя, Бен. Для меня быть твоей женой — самое важное в жизни.
— И Майкл?
— И Майкл… Знаешь, почему я оставила на работе заявление об уходе? Я хочу быть матерью на «полную ставку». Мне было бы горько видеть своего ребенка только по вечерам и по уик-эндам.
— Джулия, я не просил тебя бросать работу, возразил Бен. — Ты любила свое дело и упорным трудом добилась в нем успеха. Не так много женщин твоего возраста занимают пост руководителя маркетинговой службы.
— Мои приоритеты, Бен, изменились. Писать образцы для рекламной кампании или искать новые рынки мне больше не кажется заманчивым занятием.
— Ты понимаешь, что это поворот на сто восемьдесят градусов? Несколько недель назад ты говорила совсем другое. — Он с сомнением разглядывал ее. — Тогда ты собиралась принять очередное повышение.
— Только потому, что не знала кое-каких обстоятельств. Но сейчас, когда у нас есть… — Она замолчала и улыбкой закончила фразу.
Очевидно, она убедила себя. Кто он такой, чтобы сеять в ее душе зерна сомнения?
— Ладно. В таком случае давай поедим — и в путь. Фелисити, ты не хотела бы поехать с нами в больницу? Это не значит, что я хочу избавиться от тебя. Я буду рад, если ты останешься здесь так долго, как тебе захочется.
— Спасибо, по в этот раз я откажусь от обоих предложений. — Она опустилась на стул, который он пододвинул к ней. — Ваш малыш достаточно натерпелся. И ему совсем не надо видеть еще одно незнакомое лицо.
Огромная связка воздушных шаров парила над колыбелью в палате Майкла — подарок от прабабушки Фелисити. Бел улыбнулся. А рядом с чудовищным сооружением из цветов, выставленным напоказ на тумбочке, лежала открытка. «С пожеланиями скорейшего выздоровления Стефания и Гарри Монтгомери», — прочитал Бен и поморщился.
— Во всяком случае, они прислали хоть что-то, сказала Джулия, заметив его недовольство. — И яркий цвет оживляет комнату.
— Я ценю, дорогая, их жест. — Он погладил указательным пальцем щеку сына. — Послушай, Майкл, ты выглядишь довольно прилично, принимая в расчет все обстоятельства.
— Он узнает твой голос! — чуть ли не прыгая от возбуждения, воскликнула Джулия, стоявшая с другой стороны кроватки. — Смотри, Бен! Он улыбается тебе.
Он улыбался! Малыш определенно сложил свои губки в некое подобие улыбки.
Вскоре пришел хирург с хорошими новостями.
— Ваш мальчик настоящий герой, — сказал он. Если и дальше так пойдут дела, вы возьмете его домой в конце недели.
Следующие пять дней Бен делил время между больницей и своим городским офисом. Он уезжал из дома рано утром и возвращался вечером.
Обычно он встречался с Джулией за ленчем в больничном кафетерии.
Два дня Джулия ждала его вечером с горячим обедом, а потом запротестовала:
— Я хочу проводить с Майклом столько же времени, сколько и ты. Но ты, Бен, должен еще ездить и на работу, правильно? Я вижу тебя только в постели!
— Я тоже вижу тебя только в постели. — Он с вожделением посмотрел на жену. — И могу сказать, что нахожу эту картину очень вдохновляющей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Бен чувствовал, что выдержка его на исходе.
Прижав Джулию спиной к стволу ближайшего дерева, он задрал сарафан до пояса и стянул вниз трусики. Он ласкал ее и понимал, что не только он обуреваем неистовым желанием: Джулия вся дрожала от возбуждения…
Они достигли вершины одновременно. Выжатый, точно лимон, Бен соскользнул на траву. Она по-прежнему обвивала его. Пришлось собрать все силы, чтобы вернуться в реальность. Сердце билось тяжело и быстро. Бену показалось, что так оно и вправду может вырваться из груди.
— Ну? — И голос, и вид Джулии говорили об удовлетворенности. — Ты все еще хочешь говорить о разводе?
— Будто ты не знаешь ответа! — воскликнул он. Господи, это игра воображения или я действительно кричал?
— Это не игра воображения, — усмехнулась она. — Бабушка, наверно, слышала тебя. Больше того, полгорода, наверно, слышало. Я уже вижу заголовок в газете: «Страстные вопли молодоженов оглушили туристов!»
— Черт бы меня побрал… И тебя тоже. — Он сокрушенно потер подбородок. — Я бы предпочел на будущей неделе не видеть на первой странице местной газеты фото моей голой задницы. Иначе у тебя начнутся неприятности!
— Это у тебя начнутся неприятности, если придет бабушка и обнаружит нас на месте преступления. — Джулия одарила его довольной, абсолютно женской улыбкой. — Я скажу ей, что это ты научил меня всему, что я знаю.
Он перекатил ее на траву и натянул брюки.
— Вставай, миссис Каррерас, и прими приличный вид, прежде чем мы вернемся в дом. Я не хочу, чтобы ты повредила моей репутации.
Глава 9
Посвежевший после душа и чисто выбритый, Бен снова спустился вниз. Фелисити была поглощена приготовлением омлета.
— Забыла сказать, Джулия, что я утром разговаривала с твоей матерью. — Фелисити вылила на сковороду взбитые яйца. — Мы с ней и с твоим отцом собирались встретиться в гольф-клубе во время второго завтрака, но, когда я объяснила, что случилось с Майклом, она поняла, почему я отменила встречу.
Простого упоминания о теще было вполне достаточно, чтобы Бен вернулся к реальности.
— Не могу представить, чтобы их заинтересовала эта новость. Они еще в день свадьбы дали ясно понять, что не считают Майкла членом семьи.
— Дорогой мальчик, дай им время. — Фелисити добавила в омлет ломтики апельсина и несколько виноградин. — Рано или поздно они приедут сюда.
— Сомневаюсь. При всем уважении к тебе, Фелисити, у меня создалось впечатление, что ни твой сын, ни его жена не обладают твоей душевной щедростью. — Бен пожал плечами. — Но это их забота. Я не буду пытаться переменить их, у меня есть более серьезные проблемы. Джулия, не хочешь поехать со мной в больницу, навестить Майкла?
— А как ты думаешь? — Взгляд, которым она одарила его, мог бы растопить гранит. — Конечно, я поеду с тобой, — мягко продолжала Джулия. Он же мой малыш тоже, помнишь?
Почему он до сих пор сомневается в ее словах? Ее капитуляция прошла слишком быстро, слишком легко…
— Любимая, тебе не обязательно в одночасье все взваливать на себя, — тихо напомнил он ей, чтобы не слышала Фелисити. — Я буду рад и маленьким шажкам.
— Нет. Я все уже сказала в саду.
— Вы много чего наговорили в саду, мадам, ухмыльнулся он. — О чем конкретно идет речь?
— Я говорила, что мы должны быть семьей! вспыхнула Джулия. В этот момент она стала похожа на Фелисити. — Я хочу, Бен, соблюдать все обеты, которые я давала в церкви. А не только те, которые мне удобны.
— Получается, я удачливый парень.
Да, если она настроена всерьез. Голос ее вроде бы звучал твердо. И все равно он не мог отделаться от смутных сомнений.
— Я не передумала, — проговорила она, словно угадывая его мысли. — Я люблю тебя, Бен. Для меня быть твоей женой — самое важное в жизни.
— И Майкл?
— И Майкл… Знаешь, почему я оставила на работе заявление об уходе? Я хочу быть матерью на «полную ставку». Мне было бы горько видеть своего ребенка только по вечерам и по уик-эндам.
— Джулия, я не просил тебя бросать работу, возразил Бен. — Ты любила свое дело и упорным трудом добилась в нем успеха. Не так много женщин твоего возраста занимают пост руководителя маркетинговой службы.
— Мои приоритеты, Бен, изменились. Писать образцы для рекламной кампании или искать новые рынки мне больше не кажется заманчивым занятием.
— Ты понимаешь, что это поворот на сто восемьдесят градусов? Несколько недель назад ты говорила совсем другое. — Он с сомнением разглядывал ее. — Тогда ты собиралась принять очередное повышение.
— Только потому, что не знала кое-каких обстоятельств. Но сейчас, когда у нас есть… — Она замолчала и улыбкой закончила фразу.
Очевидно, она убедила себя. Кто он такой, чтобы сеять в ее душе зерна сомнения?
— Ладно. В таком случае давай поедим — и в путь. Фелисити, ты не хотела бы поехать с нами в больницу? Это не значит, что я хочу избавиться от тебя. Я буду рад, если ты останешься здесь так долго, как тебе захочется.
— Спасибо, по в этот раз я откажусь от обоих предложений. — Она опустилась на стул, который он пододвинул к ней. — Ваш малыш достаточно натерпелся. И ему совсем не надо видеть еще одно незнакомое лицо.
Огромная связка воздушных шаров парила над колыбелью в палате Майкла — подарок от прабабушки Фелисити. Бел улыбнулся. А рядом с чудовищным сооружением из цветов, выставленным напоказ на тумбочке, лежала открытка. «С пожеланиями скорейшего выздоровления Стефания и Гарри Монтгомери», — прочитал Бен и поморщился.
— Во всяком случае, они прислали хоть что-то, сказала Джулия, заметив его недовольство. — И яркий цвет оживляет комнату.
— Я ценю, дорогая, их жест. — Он погладил указательным пальцем щеку сына. — Послушай, Майкл, ты выглядишь довольно прилично, принимая в расчет все обстоятельства.
— Он узнает твой голос! — чуть ли не прыгая от возбуждения, воскликнула Джулия, стоявшая с другой стороны кроватки. — Смотри, Бен! Он улыбается тебе.
Он улыбался! Малыш определенно сложил свои губки в некое подобие улыбки.
Вскоре пришел хирург с хорошими новостями.
— Ваш мальчик настоящий герой, — сказал он. Если и дальше так пойдут дела, вы возьмете его домой в конце недели.
Следующие пять дней Бен делил время между больницей и своим городским офисом. Он уезжал из дома рано утром и возвращался вечером.
Обычно он встречался с Джулией за ленчем в больничном кафетерии.
Два дня Джулия ждала его вечером с горячим обедом, а потом запротестовала:
— Я хочу проводить с Майклом столько же времени, сколько и ты. Но ты, Бен, должен еще ездить и на работу, правильно? Я вижу тебя только в постели!
— Я тоже вижу тебя только в постели. — Он с вожделением посмотрел на жену. — И могу сказать, что нахожу эту картину очень вдохновляющей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33