Она сгребла конверт и сунула его в сумочку.
- Рассказывать-то особенно нечего.
- Как долго вы работали вместе?
- Полгода.
- А сколько вы были с ней вообще знакомы?
- Полгода. Я уже работала официанткой в "Маллигане", когда она туда поступила. Мы подружились. А потом я уехала на восток. Когда я жила в Нью-Джерси, я звонила ей пару раз, а потом мы как-то друг о друге забыли.
- Вы знали Джеффа Керра?
- Нет. В то время она с ним не встречалась. Она рассказывала мне о нем потом, когда я уехала из города.
- А другие друзья - мужчины или женщины - у нее были?
- Да, конечно. Только не спрашивайте имен. Я уехала из Лоренса пять или шесть лет тому назад, я и правда точно не помню, когда именно.
- И вы не можете назвать хотя бы нескольких ее друзей?
Беверли пила свой эспрессо, пытаясь припомнить. Это продолжалось несколько минут. А потом она выдала имена трех людей, работавших с Клер. Одного из них уже проверили - безрезультатно. С другим как раз сейчас пытались войти в контакт. Третьего так и не нашли.
- А где Клер училась?
- Где-то на Среднем Западе.
- Вы не помните названия учебного заведения?
- Да нет. Клер никогда не распространялась о своем прошлом. Было такое впечатление, что с ней что-то такое.
- Случилось раньше, о чем она не хотела говорить. Я ничего так и не узнала. Думала, может, у нее был неудачный роман или даже замужество, а может, плохая семья, тяжелые детские воспоминания. Но узнать я так ничего и не узнала.
- А с кем-нибудь другим она могла говорить об этом?
- Во всяком случае, мне это неизвестно.
- Вы знаете, где она выросла?
- Она говорила, что без конца переезжала с места на место. Да вообще-то я и не задавала ей много вопросов.
- Но может быть, вы знаете, не происходила ли она откуда-то из окрестностей Канзас-Сити?
- Не знаю.
- А вы уверены, что Клер Климент - ее настоящее имя? Беверли откинулась на спинку стула и нахмурилась:
- Вы думаете, что на самом деле ее звали по-другому?
- У нас есть основания полагать, что до приезда в Лоренс она носила другое имя. Вы ничего не можете в этой связи припомнить?
- Ничего себе! Я считала, что ее зовут Клер. А зачем ей было менять имя?
- Хотели бы мы это знать. - Свенсон достал из кармана маленький блокнотик и стал просматривать свой список. Допрос Беверли - еще одна оборванная ниточка.
- Вы бывали когда-нибудь у нее в квартире?
- Один или два раза. Мы сами готовили себе ужин и смотрели телевизор. Она не очень любила вечеринки, но пару раз приглашала меня с друзьями.
- В ее квартире вы не заметили ничего необычного?
- Это была очень красивая, современная кооперативная квартира, хорошо обставленная. Совершенно очевидно, что у нее водились деньжата побольше тех, что она зарабатывала в "Маллигане" - там нам платили три монеты в час плюс чаевые.
- Значит, у нее были деньги?
- Да. Гораздо больше, чем у нас. Но, опять же, она была очень скрытная. Клер, знаете, из тех случайных подруг, с которыми просто приятно провести время и которым не задают слишком много вопросов.
Свенсон настойчиво расспрашивал о чем только можно, но ничего не добился. Он поблагодарил ее за помощь, она его - за наличные, и когда он собрался уходить, предложила сделать несколько звонков - явно отрабатывала полученные деньги. Свенсон обрадовался, но предупредил ее, что это небезопасно.
- Да что вы! Я же актриса, для меня это - семечки.
Он оставил ей свою визитку с номером телефона в отеле Билокси, написанным на обороте.
Хоппи считал, что мистер Кристано несколько излишне суров, но в конце концов это можно понять: по словам таинственных людей в Вашингтоне, на которых ссылался мистер Кристано, ситуация ухудшается. В министерстве обсуждается вопрос о том, чтобы прекратить сотрудничество с Хоппи и послать его дело, как и положено, в Большое федеральное жюри.
Если Хоппи не в состоянии уговорить собственную жену, как он, черт возьми, может повлиять на остальных присяжных?
Они сидели на заднем сиденье длинного черного "крайслера", который неспешно ехал вдоль берега залива не то чтобы в какое-то определенное место, но в направлении Мобайла. Ничмен сидел за рулем, Нейпаер держал на коленях пистолет, и оба весьма успешно изображали готовность в любой момент измолотить сидящего сзади Хоппи.
- Когда вы увидитесь снова? - спросил Кристано.
- Думаю, сегодня вечером.
- Настало время, Хоппи, открыть ей правду. Скажите ей, что вы натворили, скажите все.
Глаза Хоппи наполнились слезами, губы задрожали, он посмотрел в тонированное стекло окна и представил себе глаза жены, внимающей его откровениям. Он проклинал себя за глупость. Если бы у него было ружье, он бы убил Тодда Рингвуда и Джимми Хала Моука, но скорее всего застрелился бы сам. Может, их бы он прикончил сначала, но себе-то уж мозги вышиб бы наверняка.
- Придется, - пробормотал он.
- Ваша жена, Хоппи, должна стать нашим адвокатом. Вы это понимаете? Милли Дапри должна стать влиятельной фигурой в этом жюри. Раз вы не сумели убедить ее иными средствами, придется напугать тем, что вас упекут на пять лет в тюрьму. У вас нет выбора.
В тот момент Хоппи предпочел бы встречу с тюрьмой встрече с Милли, которой придется выложить всю правду. Но такого выбора у него не было. Если он ее не убедит, то и в тюрьму попадет, и правду она все равно узнает.
Хоппи начал плакать. Он кусал губы, закрывал глаза руками, пытался сдержать проклятые слезы, но ничто не помогало. На всем протяжении дальнейшего их пути слышны были лишь мерный гул мотора да жалобные всхлипывания сломленного человека.
Из всех только Ничмену не удалось сдержать едва заметной улыбки.
Глава 32
Вторая встреча в офисе Марли состоялась через час после первой. Фитч снова явился пешком с чемоданчиком и большим бумажным стаканом кофе. Марли просмотрела содержимое его чемоданчика, чем позабавила его.
Когда она закончила обыск, он закрыл чемоданчик и отпил глоток кофе.
- У меня есть вопрос, - объявил он.
- Какой?
- Полгода назад ни вы, ни Истер не жили в этом округе, а может, и в этом штате. Вы приехали сюда, чтобы наблюдать за процессом? - Ответ был ему известен, но он хотел увидеть, насколько теперь, когда они стали партнерами и, как предполагалось, работали вместе, она будет откровенна.
- Можно так сказать, - ответила Марли. Они с Николасом допускали, что Фитч прошел по их следам вплоть до Лоренса, и это было не так уж плохо. Во всяком случае, он смог убедиться в их способности придумать столь хитроумный план и привести его в исполнение. Что не давало им покоя, так это страх перед тем, что Фитч откроет прошлое Марли.
- Вы ведь оба живете под вымышленными именами, не так ли? - спросил Фитч.
- Нет. Это наши настоящие имена. Больше никаких вопросов о нас, Фитч. Все это не важно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
- Рассказывать-то особенно нечего.
- Как долго вы работали вместе?
- Полгода.
- А сколько вы были с ней вообще знакомы?
- Полгода. Я уже работала официанткой в "Маллигане", когда она туда поступила. Мы подружились. А потом я уехала на восток. Когда я жила в Нью-Джерси, я звонила ей пару раз, а потом мы как-то друг о друге забыли.
- Вы знали Джеффа Керра?
- Нет. В то время она с ним не встречалась. Она рассказывала мне о нем потом, когда я уехала из города.
- А другие друзья - мужчины или женщины - у нее были?
- Да, конечно. Только не спрашивайте имен. Я уехала из Лоренса пять или шесть лет тому назад, я и правда точно не помню, когда именно.
- И вы не можете назвать хотя бы нескольких ее друзей?
Беверли пила свой эспрессо, пытаясь припомнить. Это продолжалось несколько минут. А потом она выдала имена трех людей, работавших с Клер. Одного из них уже проверили - безрезультатно. С другим как раз сейчас пытались войти в контакт. Третьего так и не нашли.
- А где Клер училась?
- Где-то на Среднем Западе.
- Вы не помните названия учебного заведения?
- Да нет. Клер никогда не распространялась о своем прошлом. Было такое впечатление, что с ней что-то такое.
- Случилось раньше, о чем она не хотела говорить. Я ничего так и не узнала. Думала, может, у нее был неудачный роман или даже замужество, а может, плохая семья, тяжелые детские воспоминания. Но узнать я так ничего и не узнала.
- А с кем-нибудь другим она могла говорить об этом?
- Во всяком случае, мне это неизвестно.
- Вы знаете, где она выросла?
- Она говорила, что без конца переезжала с места на место. Да вообще-то я и не задавала ей много вопросов.
- Но может быть, вы знаете, не происходила ли она откуда-то из окрестностей Канзас-Сити?
- Не знаю.
- А вы уверены, что Клер Климент - ее настоящее имя? Беверли откинулась на спинку стула и нахмурилась:
- Вы думаете, что на самом деле ее звали по-другому?
- У нас есть основания полагать, что до приезда в Лоренс она носила другое имя. Вы ничего не можете в этой связи припомнить?
- Ничего себе! Я считала, что ее зовут Клер. А зачем ей было менять имя?
- Хотели бы мы это знать. - Свенсон достал из кармана маленький блокнотик и стал просматривать свой список. Допрос Беверли - еще одна оборванная ниточка.
- Вы бывали когда-нибудь у нее в квартире?
- Один или два раза. Мы сами готовили себе ужин и смотрели телевизор. Она не очень любила вечеринки, но пару раз приглашала меня с друзьями.
- В ее квартире вы не заметили ничего необычного?
- Это была очень красивая, современная кооперативная квартира, хорошо обставленная. Совершенно очевидно, что у нее водились деньжата побольше тех, что она зарабатывала в "Маллигане" - там нам платили три монеты в час плюс чаевые.
- Значит, у нее были деньги?
- Да. Гораздо больше, чем у нас. Но, опять же, она была очень скрытная. Клер, знаете, из тех случайных подруг, с которыми просто приятно провести время и которым не задают слишком много вопросов.
Свенсон настойчиво расспрашивал о чем только можно, но ничего не добился. Он поблагодарил ее за помощь, она его - за наличные, и когда он собрался уходить, предложила сделать несколько звонков - явно отрабатывала полученные деньги. Свенсон обрадовался, но предупредил ее, что это небезопасно.
- Да что вы! Я же актриса, для меня это - семечки.
Он оставил ей свою визитку с номером телефона в отеле Билокси, написанным на обороте.
Хоппи считал, что мистер Кристано несколько излишне суров, но в конце концов это можно понять: по словам таинственных людей в Вашингтоне, на которых ссылался мистер Кристано, ситуация ухудшается. В министерстве обсуждается вопрос о том, чтобы прекратить сотрудничество с Хоппи и послать его дело, как и положено, в Большое федеральное жюри.
Если Хоппи не в состоянии уговорить собственную жену, как он, черт возьми, может повлиять на остальных присяжных?
Они сидели на заднем сиденье длинного черного "крайслера", который неспешно ехал вдоль берега залива не то чтобы в какое-то определенное место, но в направлении Мобайла. Ничмен сидел за рулем, Нейпаер держал на коленях пистолет, и оба весьма успешно изображали готовность в любой момент измолотить сидящего сзади Хоппи.
- Когда вы увидитесь снова? - спросил Кристано.
- Думаю, сегодня вечером.
- Настало время, Хоппи, открыть ей правду. Скажите ей, что вы натворили, скажите все.
Глаза Хоппи наполнились слезами, губы задрожали, он посмотрел в тонированное стекло окна и представил себе глаза жены, внимающей его откровениям. Он проклинал себя за глупость. Если бы у него было ружье, он бы убил Тодда Рингвуда и Джимми Хала Моука, но скорее всего застрелился бы сам. Может, их бы он прикончил сначала, но себе-то уж мозги вышиб бы наверняка.
- Придется, - пробормотал он.
- Ваша жена, Хоппи, должна стать нашим адвокатом. Вы это понимаете? Милли Дапри должна стать влиятельной фигурой в этом жюри. Раз вы не сумели убедить ее иными средствами, придется напугать тем, что вас упекут на пять лет в тюрьму. У вас нет выбора.
В тот момент Хоппи предпочел бы встречу с тюрьмой встрече с Милли, которой придется выложить всю правду. Но такого выбора у него не было. Если он ее не убедит, то и в тюрьму попадет, и правду она все равно узнает.
Хоппи начал плакать. Он кусал губы, закрывал глаза руками, пытался сдержать проклятые слезы, но ничто не помогало. На всем протяжении дальнейшего их пути слышны были лишь мерный гул мотора да жалобные всхлипывания сломленного человека.
Из всех только Ничмену не удалось сдержать едва заметной улыбки.
Глава 32
Вторая встреча в офисе Марли состоялась через час после первой. Фитч снова явился пешком с чемоданчиком и большим бумажным стаканом кофе. Марли просмотрела содержимое его чемоданчика, чем позабавила его.
Когда она закончила обыск, он закрыл чемоданчик и отпил глоток кофе.
- У меня есть вопрос, - объявил он.
- Какой?
- Полгода назад ни вы, ни Истер не жили в этом округе, а может, и в этом штате. Вы приехали сюда, чтобы наблюдать за процессом? - Ответ был ему известен, но он хотел увидеть, насколько теперь, когда они стали партнерами и, как предполагалось, работали вместе, она будет откровенна.
- Можно так сказать, - ответила Марли. Они с Николасом допускали, что Фитч прошел по их следам вплоть до Лоренса, и это было не так уж плохо. Во всяком случае, он смог убедиться в их способности придумать столь хитроумный план и привести его в исполнение. Что не давало им покоя, так это страх перед тем, что Фитч откроет прошлое Марли.
- Вы ведь оба живете под вымышленными именами, не так ли? - спросил Фитч.
- Нет. Это наши настоящие имена. Больше никаких вопросов о нас, Фитч. Все это не важно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129