По спине Розеллы пробежал холодок. Она повернулась на табурете, чтобы окинуть взглядом комнату, и подумала, кто из прошлых владельцев стремился стереть средневековый ужас легенды с помощью роскошного убранства. Однако иллюзия комнаты без дверей сохранилась, так как ручки были хитроумно спрятаны среди алебастровых украшений, чтобы не испортить симметрию. Но где же дверь?
Розелла поднялась и встала в центре комнаты, оглядываясь кругом и осознавая, что ее охватывает паника. Девушка попыталась хладнокровно подавить это чувство. В детстве ей приходилось привязывать к дверной ручке ленту для волос, чтобы найти ее с первого взгляда, ведь однажды – совсем как дама из легенды – она истерически билась о стены, не в силах найти выход.
А! Дверь там! Она вспомнила это сейчас. Розелла целеустремленно направилась к одной из панелей, нашла ручку и распахнула дверь. Но оказалось, что это стенной шкаф. Девушка быстро закрыла его и прислонилась лбом к панели. «Не бери в голову! – сказала она себе. – Успокойся. Держи себя в руках и сориентируйся. Рядом со стенным шкафом находится средневековая гардеробная, которую превратили в элегантную ванную комнату, так?»
Ей противно было видеть, как слегка дрожала рука, пока она разыскивала потайную ручку. Нашла. Повернула. Да. Она права. Розовая эмаль ванны, кувшин, фарфоровый таз освещались светом из узкого окна.
Розелла медленно продвигалась вдоль стен, кончиками пальцев ощупывая завитушки гирлянд. Когда откуда-то снаружи раздался стук, она не смогла определить точно направление звука, впервые осознав странности акустики. Девушка вернулась к кровати, напряженно ожидая, какая панель откроется.
– Войдите, – произнесла она и затаила дыхание.
Дверь отворилась совершенно не там, где ожидала Розелла. В комнату вошла молодая горничная с кувшином горячей воды, мылом и чистыми полотенцами.
– Меня прислала домоправительница, мадам, – ее произношение выдавало жительницу отдаленной руанской провинции.
Розелла кивнула, позволяя девушке пройти в ванную комнату. Видимо, служанка боялась расплескать воду, поэтому двигалась с величавой осторожностью.
Когда Розелла снова осталась одна, она взяла алую шляпу, в которой приехала из Парижа, вытащила красивое перо и привязала его к дверной ручке. При виде яркого пятна на фоне светлого Дамаска Розелла облегченно вздохнула. Никогда больше не потеряет она выхода из башенной комнаты.
Улыбаясь ощущению безопасности, девушка отступила назад и про себя посмеялась над этой маленькой предосторожностью. Перо должно остаться единственной уступкой старым страхам, но даже его нужно снять, когда она научится безошибочно ориентироваться. Она больше не запуганный ребенок, а хозяйка замка де Луимонт. Неважно, что ей пришлось не по своей воле вернуться сюда. Она должна вынести все с достоинством и мужеством!
Глава 4
Когда спустя четверть часа Розелла спустилась из башенной комнаты, в западном крыле уже вовсю кипела работа. Служанки сняли с мебели чехлы и чистили, мыли, полировали все вокруг.
Через лабиринт коридоров девушка прошла к открытой площадке наверху главной лестницы. Здесь вполне можно было бы устроить бал. В нишах полукруглой галереи стояли бархатные диванчики и кресла. Казалось, эти альковы больше подошли бы любовникам, ищущим уединения, чем ценителям искусства, рассматривающим изысканные образцы мебели.
Розелла неосознанно бросила в сторону ниши настороженный взгляд, вспомнив, как часто в прошлом Жюль прыгал на нее из темноты с пронзительным криком, заставляя визжать от страха. Неудивительно, что нервы ее расшатаны, и ее легко довести до истерического состояния, в котором она улавливала звуки, неслышные для других. Жуткие вопли рождены ее собственной болезненной фантазией. Конечно же, это только ее воображение. Сейчас Розелла убеждена в этом, и ее уверенность – первый шаг на пути к преодолению чувства отвращения к замку и всему, что с ним связано.
Девушка, накинув на плечи кружевную шаль, направилась к лестнице. Она решила прогуляться в саду, пока башенную комнату приводят в порядок. После долгого путешествия в карете ей нужно размяться. Поддерживая одной рукой шуршащую юбку алого платья и положив другую на перила из красного дерева, Розелла спускалась по изогнутой лестнице и рассматривала великолепное убранство холла. Там никого не было, и у нее оказалось достаточно времени, чтобы полюбоваться роскошным интерьером.
Она уже стояла на последней ступеньке, как вдруг распахнулась одна из огромных входных дверей, и на пороге появился мужчина. На солнечный квадрат на полу упала его длинная тень. Он закрыл дверь и, не заметив девушку, прошел в холл. Мужчина стянул перчатки, снял шляпу и положил их на стул.
Розелла стояла, чуть дыша. Она мгновенно узнала своего дорогого Себастьена. Он стал выше и шире в плечах, но она узнала бы его среди тысяч других и через тысячу лет. Эти черные взъерошенные волосы, отливающие синеватым блеском. Это красивое лицо с гладкой оливковой кожей. Эти глаза с густыми пушистыми ресницами. И темные нежные глаза, которые в любую секунду могут взглянуть на нее. Она не в силах ждать!
– Себастьен! – окликнула его Розелла.
Он обернулся, удивленный тем, что неожиданно услышал свое имя. Девушка прочитала на его лице выражение смущенного недоумения и поняла, что он не узнал ее.
– Я так изменилась? – спросила она, радостно смеясь, и шагнула ему навстречу.
В глазах Себастьена вспыхнула недоверчивая догадка, а затем лицо просияло от удовольствия.
– Розелла! Возможно ли, что это ты? Очаровательный маленький утенок превратился в прекрасного лебедя!
Ей хотелось броситься в его объятия, как той ночью, когда она в ужасе мчалась из комнаты в башне, но не в поисках защиты, а чтобы его спокойный голос победил ее страхи. Теперь Розелла не чувствовала испуга, только ликование. Не было нужды лгать себе. В ней вновь пробудилась любовь.
– Как я рада снова увидеть тебя! – радостно воскликнула Розелла.
– Могу повторить то же самое! – Он поймал ее руки и наклонился, чтобы поцеловать в обе щеки.
От счастья Розелла на мгновение прикрыла глаза, но, когда Себастьен поднял голову, вновь восторженно посмотрела на него. Он продолжал держать ее пальцы, и в лихорадочном возбуждении девушка забыла обо всем, кроме, наверное, того, что теперь они встретились, как равные. Она больше не ребенок рядом с долговязым юношей, а женщина, способная привлекать, околдовывать, покорять. И кроме восхищения, загоревшегося в его глазах, Розелла уловила более глубокий взгляд, который вознес ее на вершину надежды и блаженства. От счастья у нее закружилась голова, как от шампанского.
– Господи, что ты здесь делаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58