— Я думал, ты целишься в меня, и выстрелил машинально, чтобы защититься.
— Целюсь в тебя? — вскинулась Кейро и тут же охнула от боли. — Какого черта я стала бы это делать? Кто из нас двоих больше похож на умалишенного? — Она зло посмотрела на Лоутона. — Пока ты отстреливался от тех двоих, я заметила третьего, который целился в тебя из-за деревьев, и выстрелила в него. Он только поэтому не успел выстрелить тебе в спину. Теперь я жалею о том, что вмешалась! Жаль, что тебе не досталась эта пуля. Однако я не сомневаюсь, что из твоей раны вытекла бы не кровь, а холодная водичка, которая тут же покрылась бы коркой льда, бессердечный истукан!
Лоутон покаянно опустил голову.
— Я слишком поздно понял, что ты задумала, — проговорил он невнятно и поспешно стал осматривать рану. — У людей моей профессии нет права на ошибку, так же как и нет второго шанса. Я действовал инстинктивно. И очень сожалею о том, что случилось, — скороговоркой произнес Лоутон.
— Сомневаюсь, — фыркнула Кейро и оттолкнула от себя Лоутона.
Не обращая внимания на протесты и болезненные вопли пациентки, он залил рану дезинфицирующим раствором.
— Кость не задета, — констатировал Лоутон, залепляя плечо пластырем.
— Какое счастье! Наверное, тебе ничего не стоило выстрелить мне прямо в сердце, если бы это пришло тебе в голову, — не унималась Кейро.
— Пожалуй, — согласно ответил Лоутон.
С его стороны это было не хвастовством, а обычной констатацией факта. Кейро видела Лоутона в деле. Оба пистолета и винтовка в его руках разили с убийственной меткостью и молниеносной быстротой. Однако больше всего Кейро расстроил тот факт, что Лоутон совсем не доверяет ей. Ведь допустил же он мысль о том, что она собиралась убить его.
Как выясняется, она, Кейро Калхоун, совершенно не умеет разбираться в людях. Мужчина, который, как ей казалось, любит ее, повел себя как бездушная машина, которая стреляет во все, что бегает, ползает или летает, во все без разбору!
Пока Лоутон бинтовал Кейро руку и делал перевязь через плечо, она, не отрываясь, смотрела на него. Какое удовольствие она испытала бы, узнав о его раскаянии! Каждое сказанное сгоряча слово только укрепляло его подозрения в том, что она с радостью прикончила бы его. Впрочем, он и сам понимал, что вполне заслуживает всех ее оскорблений и проклятий. Лоутон в душе и сам был согласен со всеми ее обидами. Но все ее ругательства не шли ни в какое сравнение с теми, которыми он сам себя мысленно осыпал.
Наконец Лоутон закончил перевязку, и Кейро, осмотрев дыры в жакете из оленьей кожи, спросила:
— Что дальше? Соберешь убитых и снова перестреляешь их ради спортивного интереса?
Лоутон вздрогнул от ее злой шутки, но сдержался и молча отправился осмотреть трупы подстреленных бандитов. Взглянув на них, Лоутон узнал известных преступников, воровавших лошадей и скот на территории племени крик, но ни один из них не состоял в банде Гардинеров.
Лоутона снова охватили сомнения. Все последние дни он убеждал себя в том, что Кейро и есть таинственная Лесная Птичка. Каждое ее слово казалось ему двусмысленным, а ловкость и изобретательность в обращении с оружием заставляли опасаться ее вдвойне. Однако люди, пытавшиеся его убить, не были посланы Гардинерами. Что ж, выходит, он напрасно подозревал Кейро?!
«А что, если она все же хотела воспользоваться удобным случаем? — снова принялся точить его червь сомнения. — Может быть, она хотела избавиться от тебя без помощи Гардинеров и выстрелила в убийцу только потому, что испугалась, когда ты прицелился в нее. Может быть, Гардинеры все же поджидают тебя в каком-нибудь укромном месте, на что и намекала посланная ими телеграмма».
Все это было вполне вероятно. Однако Лоутон по-прежнему не мог взять в толк, с какой стати эти трое решили на него напасть.
В голове Лоутона роились тысячи вопросов и ни одного ответа. И он приступил к самой неприятной обязанности — ему предстояло предать земле убитых. Он надеялся, что Кейро немного успокоится, пока он будет заниматься этим нерадостным делом.
Когда Лоутон вернулся, Кейро уже лежала, завернувшись. в одеяло. С Лоутоном она не разговаривала и, казалось, даже не замечала его присутствия. Поначалу она продолжала осыпать его оскорблениями, но потом притихла, всем своим видом демонстрируя молчаливое презрение.
Терзаемый сомнениями и раскаянием одновременно, Лоутон завернулся в свое одеяло, понимая, что уснуть ему удастся едва ли.
Глава 10
На следующий день значительно похолодало, впрочем, Кейро не была уверена, что именно этим объясняется неукротимый озноб, охвативший не только ее тело, но и душу. Натянув на себя целый ворох одежды в тщетной попытке спастись от пронизывающего ветра, она продолжила путь, следуя за мужчиной, которого успела полюбить, но теперь возненавидела с такой же неуемной страстью. Он окончательно пал в ее глазах, и Кейро не могла сдержать своего отвращения, ловя на себе взгляды Лоутона. Когда же он в очередной раз принялся напевать себе под нос «Скачу к своей Л у», она не выдержала.
— Я уже говорила, что вы начисто лишены слуха, — в раздражении выпалила она, — и ваше бессмысленное мычание ничего не меняет!
— Должен же я чем-нибудь занять свои мысли, раз уж ты не разговариваешь со мной, — объяснил Лоутон.
Ледяная холодность Кейро вкупе со все время ухудшающейся погодой не способствовали хорошему настроению Лоутона. Вдобавок его по-прежнему мучило чувство вины за свой поступок. Он понимал, что в присутствии Кейро едва ли сумеет вернуть себе способность ясно мыслить. Но и расстаться с ней было невозможно. Не исключено, что стоит ему выпустить ее из виду, как она подкрадется и подстрелит его. Судя по всему, она все еще здорово злилась.
— Занять мысли? — переспросила Кейро. — Какие мысли? Насколько я могу судить, у вас их нет и не может быть.
— Черт возьми, я же извинился!
— Извинились? — фыркнула Кейро, — И думаете, что вам достаточно извиниться, а потом взмахнуть рукой, и все волшебным образом изменится и станет как раньше? — Она гневно сверкнула глазами. — Что ж, даже если вы извинитесь сто раз подряд, моя рука все равно будет болеть ничуть не меньше.
«И мое сердце тоже», — добавила Кейро уже про себя.
— Что мне сделать, чтобы доказать тебе, что я действительно сожалею о своей ошибке?
— Прыгнуть со скалы в пересохший ручей, вот что, — ехидно проговорила Кейро.
Лоутон вздохнул:
— Когда-нибудь ты и сама поймешь, что можно было подумать, увидев, как ты стоишь, прицелившись мне в голову из пистолета.
— Я целилась не в голову, а поверх, — поправила его Кейро, повышая голос с каждым словом. — И вы заметили бы это, если бы не ваша болезненная подозрительность!
— В тот момент разобраться, кто в кого стреляет, было чертовски трудно, особенно если учесть, что пули летели в меня со всех сторон, — огрызнулся Лоутон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— Целюсь в тебя? — вскинулась Кейро и тут же охнула от боли. — Какого черта я стала бы это делать? Кто из нас двоих больше похож на умалишенного? — Она зло посмотрела на Лоутона. — Пока ты отстреливался от тех двоих, я заметила третьего, который целился в тебя из-за деревьев, и выстрелила в него. Он только поэтому не успел выстрелить тебе в спину. Теперь я жалею о том, что вмешалась! Жаль, что тебе не досталась эта пуля. Однако я не сомневаюсь, что из твоей раны вытекла бы не кровь, а холодная водичка, которая тут же покрылась бы коркой льда, бессердечный истукан!
Лоутон покаянно опустил голову.
— Я слишком поздно понял, что ты задумала, — проговорил он невнятно и поспешно стал осматривать рану. — У людей моей профессии нет права на ошибку, так же как и нет второго шанса. Я действовал инстинктивно. И очень сожалею о том, что случилось, — скороговоркой произнес Лоутон.
— Сомневаюсь, — фыркнула Кейро и оттолкнула от себя Лоутона.
Не обращая внимания на протесты и болезненные вопли пациентки, он залил рану дезинфицирующим раствором.
— Кость не задета, — констатировал Лоутон, залепляя плечо пластырем.
— Какое счастье! Наверное, тебе ничего не стоило выстрелить мне прямо в сердце, если бы это пришло тебе в голову, — не унималась Кейро.
— Пожалуй, — согласно ответил Лоутон.
С его стороны это было не хвастовством, а обычной констатацией факта. Кейро видела Лоутона в деле. Оба пистолета и винтовка в его руках разили с убийственной меткостью и молниеносной быстротой. Однако больше всего Кейро расстроил тот факт, что Лоутон совсем не доверяет ей. Ведь допустил же он мысль о том, что она собиралась убить его.
Как выясняется, она, Кейро Калхоун, совершенно не умеет разбираться в людях. Мужчина, который, как ей казалось, любит ее, повел себя как бездушная машина, которая стреляет во все, что бегает, ползает или летает, во все без разбору!
Пока Лоутон бинтовал Кейро руку и делал перевязь через плечо, она, не отрываясь, смотрела на него. Какое удовольствие она испытала бы, узнав о его раскаянии! Каждое сказанное сгоряча слово только укрепляло его подозрения в том, что она с радостью прикончила бы его. Впрочем, он и сам понимал, что вполне заслуживает всех ее оскорблений и проклятий. Лоутон в душе и сам был согласен со всеми ее обидами. Но все ее ругательства не шли ни в какое сравнение с теми, которыми он сам себя мысленно осыпал.
Наконец Лоутон закончил перевязку, и Кейро, осмотрев дыры в жакете из оленьей кожи, спросила:
— Что дальше? Соберешь убитых и снова перестреляешь их ради спортивного интереса?
Лоутон вздрогнул от ее злой шутки, но сдержался и молча отправился осмотреть трупы подстреленных бандитов. Взглянув на них, Лоутон узнал известных преступников, воровавших лошадей и скот на территории племени крик, но ни один из них не состоял в банде Гардинеров.
Лоутона снова охватили сомнения. Все последние дни он убеждал себя в том, что Кейро и есть таинственная Лесная Птичка. Каждое ее слово казалось ему двусмысленным, а ловкость и изобретательность в обращении с оружием заставляли опасаться ее вдвойне. Однако люди, пытавшиеся его убить, не были посланы Гардинерами. Что ж, выходит, он напрасно подозревал Кейро?!
«А что, если она все же хотела воспользоваться удобным случаем? — снова принялся точить его червь сомнения. — Может быть, она хотела избавиться от тебя без помощи Гардинеров и выстрелила в убийцу только потому, что испугалась, когда ты прицелился в нее. Может быть, Гардинеры все же поджидают тебя в каком-нибудь укромном месте, на что и намекала посланная ими телеграмма».
Все это было вполне вероятно. Однако Лоутон по-прежнему не мог взять в толк, с какой стати эти трое решили на него напасть.
В голове Лоутона роились тысячи вопросов и ни одного ответа. И он приступил к самой неприятной обязанности — ему предстояло предать земле убитых. Он надеялся, что Кейро немного успокоится, пока он будет заниматься этим нерадостным делом.
Когда Лоутон вернулся, Кейро уже лежала, завернувшись. в одеяло. С Лоутоном она не разговаривала и, казалось, даже не замечала его присутствия. Поначалу она продолжала осыпать его оскорблениями, но потом притихла, всем своим видом демонстрируя молчаливое презрение.
Терзаемый сомнениями и раскаянием одновременно, Лоутон завернулся в свое одеяло, понимая, что уснуть ему удастся едва ли.
Глава 10
На следующий день значительно похолодало, впрочем, Кейро не была уверена, что именно этим объясняется неукротимый озноб, охвативший не только ее тело, но и душу. Натянув на себя целый ворох одежды в тщетной попытке спастись от пронизывающего ветра, она продолжила путь, следуя за мужчиной, которого успела полюбить, но теперь возненавидела с такой же неуемной страстью. Он окончательно пал в ее глазах, и Кейро не могла сдержать своего отвращения, ловя на себе взгляды Лоутона. Когда же он в очередной раз принялся напевать себе под нос «Скачу к своей Л у», она не выдержала.
— Я уже говорила, что вы начисто лишены слуха, — в раздражении выпалила она, — и ваше бессмысленное мычание ничего не меняет!
— Должен же я чем-нибудь занять свои мысли, раз уж ты не разговариваешь со мной, — объяснил Лоутон.
Ледяная холодность Кейро вкупе со все время ухудшающейся погодой не способствовали хорошему настроению Лоутона. Вдобавок его по-прежнему мучило чувство вины за свой поступок. Он понимал, что в присутствии Кейро едва ли сумеет вернуть себе способность ясно мыслить. Но и расстаться с ней было невозможно. Не исключено, что стоит ему выпустить ее из виду, как она подкрадется и подстрелит его. Судя по всему, она все еще здорово злилась.
— Занять мысли? — переспросила Кейро. — Какие мысли? Насколько я могу судить, у вас их нет и не может быть.
— Черт возьми, я же извинился!
— Извинились? — фыркнула Кейро, — И думаете, что вам достаточно извиниться, а потом взмахнуть рукой, и все волшебным образом изменится и станет как раньше? — Она гневно сверкнула глазами. — Что ж, даже если вы извинитесь сто раз подряд, моя рука все равно будет болеть ничуть не меньше.
«И мое сердце тоже», — добавила Кейро уже про себя.
— Что мне сделать, чтобы доказать тебе, что я действительно сожалею о своей ошибке?
— Прыгнуть со скалы в пересохший ручей, вот что, — ехидно проговорила Кейро.
Лоутон вздохнул:
— Когда-нибудь ты и сама поймешь, что можно было подумать, увидев, как ты стоишь, прицелившись мне в голову из пистолета.
— Я целилась не в голову, а поверх, — поправила его Кейро, повышая голос с каждым словом. — И вы заметили бы это, если бы не ваша болезненная подозрительность!
— В тот момент разобраться, кто в кого стреляет, было чертовски трудно, особенно если учесть, что пули летели в меня со всех сторон, — огрызнулся Лоутон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93