..
ОЧЕРЕДЬ
По поводу предстоящего юбилея Очереди состоялось чрезвычайное заседание
НВПВГБЦСВКБИ. Решили создать юбилейную комиссию во главе с 3 авторангом.
Комиссия должна разработать план мероприятий и представить на утверждение. В
мероприятия следует включить торжественные заседания, народные гуляния,
концерты самодеятельности, награждения. Ход подготовки к юбилею широко
освещать в печати. По вопросу о том, кто будет зачитывать речь, возникла
дискуссия. Дело в том, что по ибанским законам тот, кто зачитывает речь,
становится ее автором, хотя речь и не пишет. И получает гонорар за
выступление телевидению с этой речью, за публикацию ее во всех газетах, за
публикацию ее отдельными брошюрами и за собрание сочинений, в которые,
естественно, включается речь. Ну и слава, разумеется. Так что вопрос о том,
кто должен читать речь, есть самый главный вопрос ибанского руководства.
Ибанцы научились по числу зачитываемых речей, по темам речей и месту и
времени их зачитывания безошибочно угадывать фактический социальный статус
своих руководителей и их перспективы. На сей раз Заибан решил предоставить
возможность прочитать речь своим Заместителям. Началась дикая склока. В
конце концов победу одержали два претендента -- Заперанг-17 и Заперанг-39.
Моя очередь, вопил Заперанг-17. А где равенство, скулил Заперанг-39. У тебя
уже пятнадцать томов собрания сочинений, а у меня всего семь! А я ведь
постарше! Пришлось вызвать сотрудников ООН. Те решили, что читать будет
Завторанг-7. Надо порадовать трудящихся, сказал Заибан. И предложил включить
в речь сообщение о том, что в этом году ожидается неслыханный урожай
ширли-мырли.
БИОЛОГИЧЕСКИЕ ТРУДНОСТИ
Сразу же обнаружились непредвиденные биологические барьеры. Поскольку
ибанцы по интенсивности издаваемой вони несколько уступали подибанцам,
последние решили, что ибанцы уступают им по уровню интеллекта, а ибанцы
решили, что подибанцы уступают им. И каждая из делегаций поэтому захотела
взять верх. Подибанцы развонялись по сему поводу до такой степени, что главу
ибанской делегации Заперанга-17 хватил инсульт, и его спешно пришлось
заменить Заперангом-39, а всем членам ибанской делегации надеть противогазы.
Благодаря этому ибанская делегация даже выиграла, так как ибанцев
иностранные журналисты перестали путать с подибанцами. Возникла проблема,
как быть дальше. Поручили ЖОПу выработать конструктивные предложения. Крыс
вызвал Балду. Пустяки, сказал Балда. Пусть наши делают вид, будто мы чуточку
глупее их. В Под-Ибанске, в свою очередь, собрался Верховный Дурал и дал
указание своей делегации делать вид, что подибанцы чуточку глупее ибанцев. И
дело пошло на лад. Но обнаружилось новое препятствие: языковый барьер.
ЛЕГЕНДА
Учитель застелил койку и, естественно, завалился на нее в сапогах. И на
стене землянки прочитал следующее:
Если триппер не ловил,
Почитай, что и не жил.
Что такое триппер? Смелость.
Аттестат мужской на зрелость.
Этикетка светская.
Сила молодецкая.
Не замечен он пока
У юнца и старика.
Я за это не боролся.
Я случайно напоролся.
Как и ты. Как он. И он.
Как и прочих легион.
Срок пришел. Иду мочиться.
Вот так раз! Извольте бриться!
Я от боли завопил.
Братцы, триппер подцепил!
Выручайте, говорю.
А иначе погорю.
Ах, напасть! Беда какая!
Эта штучка дорогая.
Коль по-тихому лечить,
Надо уйму заплатить.
Две шинельки. Плюс портянки.
Плюс черняшки две буханки.
В общем, хочешь сделать чисто,
Становись рецидивистом.
Воровать я не хочу
И бреду в санчасть к врачу.
Под стихотворением кто-то приписал:
Врач не лечит это дело
Без Особого Отдела.
Ничего себе, подумал Учитель. И прочитал другое стихотворение,
написанное рядом, но другим почерком.
Звучит команда. Выходи!
По росту разберись.
В грудь слева пятого гляди.
Замри. Не шевелись.
А ты -- из строя. Раз, два, три.
Кругом. Друзьям в лицо смотри.
Ты плохо койку заправлял.
Не чистил сапоги.
Ты хуже всех в мишень стрелял.
Шагал не с той ноги.
Твоих проступков всех не счесть.
Позоришь нашей части честь.
Ученье наше не читал.
Сбегал со строевой.
Кто в самоволку умотал!
Кто спал с чужой вдовой!
Чего стоишь -- молчишь, как пень!
Долой значки! Снимай ремень!
Ты день и ночь вовсю кутил.
И вот тебе финал.
Шинель чужую ты пропил.
Пойдешь под трибунал!
А я? Как будто мне плевать.
Как будто мне не привыкать.
Мол, больше вышки не дают.
Мол, дальше фронта не пошлют.
Любопытно, сказал Учитель вслух. А что напишу тут я? Место свободное
есть. Пришел Мерин. Гони парашют, сказал он. Я нашел покупателя. Ведро
самогонки. И две пары сапог. Не хромовые, конечно. Но натуральная кожа, не
шкасы все-таки. А шкасы потом пропьем. Живем! Кстати, я познакомился с
девочками. Пальчики оближешь. Вечером идем, пригласили.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Что тут за жизнь, говорит Мазила. Я от этого там отвык, и все это мне
кажется чудовищно нелепым. Как тут работают! В два-три года бюстик
какого-нибудь героя, деятеля, артиста. Надгробие. Если вождь, да еще в рост,
-- большая удача. Несколько иллюстраций к убогой книжонке. Одно полотно на
районной выставке. Портретик в клубе. Награды и звания бог весть за что, но
только не за реальный вклад в искусство. А рецензии... Искусствоведческие
книги... Об этом даже не стоит говорить. Тоска зеленая. Такого вроде не было
даже лет десять назад. Было, говорит Болтун. Всегда так было. Но были
Надежды и Иллюзии. Сейчас и это испарилось. Осталась серость в чистом виде.
У нас то же самое. Вот талантливый молодой человек начинает свою научную
карьеру. Что его ждет? В лучшем случае -- то же самое, что ждет вопиющую
бездарность. Вот взгляни. Журнал. Две рецензии на две книги. Ты думаешь, по
рецензии можно судить о том, какая из них лучше? Нет. В данном случае на
плохую книгу дана прекрасная рецензия. На другую, среднюю, -- очень
сдержанная. Но могло быть иначе. Если бы автор средней книжки имел более
высокий чин, и рецензию дали бы лучше. Одновременно с этими книжками вышла
еще одна. Действительно хорошая. Случайно проскочила. На нее рецензий нет. И
не будет. А если и проскочит в силу исключительных обстоятельств, то еще
более скромная, чем на среднюю книжку. Автор хорошей книжки на докторскую
степень даже не рассчитывает. Я его знаю. Просто не поставят на защиту.
Автор плохой уже защитился. И уже выдвинут в Академию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
ОЧЕРЕДЬ
По поводу предстоящего юбилея Очереди состоялось чрезвычайное заседание
НВПВГБЦСВКБИ. Решили создать юбилейную комиссию во главе с 3 авторангом.
Комиссия должна разработать план мероприятий и представить на утверждение. В
мероприятия следует включить торжественные заседания, народные гуляния,
концерты самодеятельности, награждения. Ход подготовки к юбилею широко
освещать в печати. По вопросу о том, кто будет зачитывать речь, возникла
дискуссия. Дело в том, что по ибанским законам тот, кто зачитывает речь,
становится ее автором, хотя речь и не пишет. И получает гонорар за
выступление телевидению с этой речью, за публикацию ее во всех газетах, за
публикацию ее отдельными брошюрами и за собрание сочинений, в которые,
естественно, включается речь. Ну и слава, разумеется. Так что вопрос о том,
кто должен читать речь, есть самый главный вопрос ибанского руководства.
Ибанцы научились по числу зачитываемых речей, по темам речей и месту и
времени их зачитывания безошибочно угадывать фактический социальный статус
своих руководителей и их перспективы. На сей раз Заибан решил предоставить
возможность прочитать речь своим Заместителям. Началась дикая склока. В
конце концов победу одержали два претендента -- Заперанг-17 и Заперанг-39.
Моя очередь, вопил Заперанг-17. А где равенство, скулил Заперанг-39. У тебя
уже пятнадцать томов собрания сочинений, а у меня всего семь! А я ведь
постарше! Пришлось вызвать сотрудников ООН. Те решили, что читать будет
Завторанг-7. Надо порадовать трудящихся, сказал Заибан. И предложил включить
в речь сообщение о том, что в этом году ожидается неслыханный урожай
ширли-мырли.
БИОЛОГИЧЕСКИЕ ТРУДНОСТИ
Сразу же обнаружились непредвиденные биологические барьеры. Поскольку
ибанцы по интенсивности издаваемой вони несколько уступали подибанцам,
последние решили, что ибанцы уступают им по уровню интеллекта, а ибанцы
решили, что подибанцы уступают им. И каждая из делегаций поэтому захотела
взять верх. Подибанцы развонялись по сему поводу до такой степени, что главу
ибанской делегации Заперанга-17 хватил инсульт, и его спешно пришлось
заменить Заперангом-39, а всем членам ибанской делегации надеть противогазы.
Благодаря этому ибанская делегация даже выиграла, так как ибанцев
иностранные журналисты перестали путать с подибанцами. Возникла проблема,
как быть дальше. Поручили ЖОПу выработать конструктивные предложения. Крыс
вызвал Балду. Пустяки, сказал Балда. Пусть наши делают вид, будто мы чуточку
глупее их. В Под-Ибанске, в свою очередь, собрался Верховный Дурал и дал
указание своей делегации делать вид, что подибанцы чуточку глупее ибанцев. И
дело пошло на лад. Но обнаружилось новое препятствие: языковый барьер.
ЛЕГЕНДА
Учитель застелил койку и, естественно, завалился на нее в сапогах. И на
стене землянки прочитал следующее:
Если триппер не ловил,
Почитай, что и не жил.
Что такое триппер? Смелость.
Аттестат мужской на зрелость.
Этикетка светская.
Сила молодецкая.
Не замечен он пока
У юнца и старика.
Я за это не боролся.
Я случайно напоролся.
Как и ты. Как он. И он.
Как и прочих легион.
Срок пришел. Иду мочиться.
Вот так раз! Извольте бриться!
Я от боли завопил.
Братцы, триппер подцепил!
Выручайте, говорю.
А иначе погорю.
Ах, напасть! Беда какая!
Эта штучка дорогая.
Коль по-тихому лечить,
Надо уйму заплатить.
Две шинельки. Плюс портянки.
Плюс черняшки две буханки.
В общем, хочешь сделать чисто,
Становись рецидивистом.
Воровать я не хочу
И бреду в санчасть к врачу.
Под стихотворением кто-то приписал:
Врач не лечит это дело
Без Особого Отдела.
Ничего себе, подумал Учитель. И прочитал другое стихотворение,
написанное рядом, но другим почерком.
Звучит команда. Выходи!
По росту разберись.
В грудь слева пятого гляди.
Замри. Не шевелись.
А ты -- из строя. Раз, два, три.
Кругом. Друзьям в лицо смотри.
Ты плохо койку заправлял.
Не чистил сапоги.
Ты хуже всех в мишень стрелял.
Шагал не с той ноги.
Твоих проступков всех не счесть.
Позоришь нашей части честь.
Ученье наше не читал.
Сбегал со строевой.
Кто в самоволку умотал!
Кто спал с чужой вдовой!
Чего стоишь -- молчишь, как пень!
Долой значки! Снимай ремень!
Ты день и ночь вовсю кутил.
И вот тебе финал.
Шинель чужую ты пропил.
Пойдешь под трибунал!
А я? Как будто мне плевать.
Как будто мне не привыкать.
Мол, больше вышки не дают.
Мол, дальше фронта не пошлют.
Любопытно, сказал Учитель вслух. А что напишу тут я? Место свободное
есть. Пришел Мерин. Гони парашют, сказал он. Я нашел покупателя. Ведро
самогонки. И две пары сапог. Не хромовые, конечно. Но натуральная кожа, не
шкасы все-таки. А шкасы потом пропьем. Живем! Кстати, я познакомился с
девочками. Пальчики оближешь. Вечером идем, пригласили.
ВОЗВРАЩЕНИЕ
Что тут за жизнь, говорит Мазила. Я от этого там отвык, и все это мне
кажется чудовищно нелепым. Как тут работают! В два-три года бюстик
какого-нибудь героя, деятеля, артиста. Надгробие. Если вождь, да еще в рост,
-- большая удача. Несколько иллюстраций к убогой книжонке. Одно полотно на
районной выставке. Портретик в клубе. Награды и звания бог весть за что, но
только не за реальный вклад в искусство. А рецензии... Искусствоведческие
книги... Об этом даже не стоит говорить. Тоска зеленая. Такого вроде не было
даже лет десять назад. Было, говорит Болтун. Всегда так было. Но были
Надежды и Иллюзии. Сейчас и это испарилось. Осталась серость в чистом виде.
У нас то же самое. Вот талантливый молодой человек начинает свою научную
карьеру. Что его ждет? В лучшем случае -- то же самое, что ждет вопиющую
бездарность. Вот взгляни. Журнал. Две рецензии на две книги. Ты думаешь, по
рецензии можно судить о том, какая из них лучше? Нет. В данном случае на
плохую книгу дана прекрасная рецензия. На другую, среднюю, -- очень
сдержанная. Но могло быть иначе. Если бы автор средней книжки имел более
высокий чин, и рецензию дали бы лучше. Одновременно с этими книжками вышла
еще одна. Действительно хорошая. Случайно проскочила. На нее рецензий нет. И
не будет. А если и проскочит в силу исключительных обстоятельств, то еще
более скромная, чем на среднюю книжку. Автор хорошей книжки на докторскую
степень даже не рассчитывает. Я его знаю. Просто не поставят на защиту.
Автор плохой уже защитился. И уже выдвинут в Академию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119