Я велела матери закрыться на все замки, а по телефону отвечать, что она понятия не имеет, где я и когда вернусь. В противоположность отцу, который на все реагирует криком и руганью, мама принимает все неожиданности молча. Она вообще очень сдержанная. В детстве я думала, что это от равнодушия, но потом поняла, что таким образом она просто отключается от неприятной действительности: бедности, скандального мужа и дочери-неудачницы.
Второй звонок, впрочем, без особой надежды на успех, я сделала на мобильник ненаглядного. На это раз мне ответили.
— Герман, — осторожно спросила я, — почему ты молчишь?
— Здравствуй, Катя, — раздался неприятный мужской голос, — что же ты от нас убежала?
Ax вот как… Нетрудно догадаться, что раз мобильник ненаглядного у бандитов, то и сам он там же. Значит, это он привез их прямо в магазин, сдал им меня, можно сказать, со всеми потрохами.
— Что вам от нас нужно? — как можно спокойнее спросила я.
— Непридуривайся, девочка, — угрожающе начал бандит, — нам нужны деньги. Мы знаем, что Карку вы пришили. Но вот куда вы дели деньги?
— Какие деньги? — спросила было я, но прикусила язык.
Значит, они уже знают, что их девчонка убита. А почему это они не должны знать, если сами это сделали? Но что им от меня-то надо? Деньги…
— Я хочу поговорить с Германом, — строго сказала я в трубку.
— Думаешь, он знает, где деньги? — засмеялись на том конце линии. — Если бы знал, давно бы уж нам сказал, поет как канарейка.
— Я поняла, — вздохнула я.
В трубке послышался крик, звук удара, потом стон Германа и неразборчивое бормотанье.
— Ну, ты надумала? — спросил бандит. — А то он так долго не выдержит.
Плюнуть бы на этого паразита и послать их всех подальше. Но ведь он небось выложил им и мой домашний адрес. Куда же мне деваться? Домой нельзя, у магазина они будут дежурить. Завтра утром отец с дежурства придет, еще его прихватить могут. И про какие деньги он тут ведет речь? Внезапно я вспомнила, что Герман завозил девицу на вокзал, где она оставила сумку. Все сходится: в сумке были деньги, которые она сперла у бандитов, поэтому и скрывалась. И к Герману на квартиру побоялась сумку тащить — вдруг он деньги найдет? Еще и пристукнуть может за такие-то деньги. Что деньги большие, я не сомневалась — уж очень серьезно настроены бандиты. Однако откуда деньги взялись? И каким образом Каролина сумела с ними смыться? И кто же ее тогда убил, если не эти бандиты?
— Ты там не умерла от страха? — поинтересовался бандит.
— Слушай меня внимательно, — медленно заговорила я. — Возможно, деньги я и отдам. Но только при условии равноценного обмена. Ты оставляешь меня в покое и отдаешь мне Германа в целости и сохранности, а я возвращаю деньги — нам чужого не надо.
— Так я тебе и поверил…
— А у тебя выбора нет.
— Я все равно тебя найду! — зарычал бандит.
— Возможно, — согласилась я, — со временем и найдешь. Но пока я на свободе, и ты не знаешь, где меня искать. Пока я буду диктовать условия. Так вот: где он у тебя лежит? На полу к трубе прикованный? — спросила я наугад. — Так покорми, коврик подстели, в туалет своди. В общем, приведи мне его в человеческий вид. Ты пока этим займись, а я через час перезвоню, проверю.
— Сука! — Там бросили трубку.
Я вышла из метро, перешла дорогу и заскочила в небольшое кафе на углу. Кафе было простенькое, люди забегали сюда ненадолго выпить кофе с булочкой — больше там нечего было делать. Я тоже взяла горячий кофе и уселась в уголке подумать.
Совершенно очевидно, что Каролина оставила деньги на Витебском вокзале в камере хранения, но как их оттуда выцарапать, я не имела представления. А с бандитом говорила так нагло, потому что хотела, чтобы они хоть на некоторое время оставили ненаглядного в покое, пусть бедняга передохнет. Хотя он, конечно, сам виноват — распелся. Нужно было твердо стоять на своем: ничего не знаю, никого не видел.
Но твердость — это не для моего ненаглядного. А если бандиты решат сорвать на нем злость и еще больше станут издеваться? Что ж, значит, такое его, ненаглядного, счастье.
Что у меня есть, какие зацепки? Я порылась в сумочке и нашла в потайном карманчике паспорт Каролины — за всеми событиями совершенно забыла его выбросить.
Одежду ее мы выкинули в мусорный бак еще до встречи с гаишником, больше никаких интересных вещей у нее с собой не было. Я пролистала паспорт и на последней странице обнаружила написанные карандашом три крошечные цифры: 354. Очень интересно… Выхода у меня нет, так что стоит смотаться сейчас на вокзал.
Я вышла из кафе и поежилась. Похолодало, и даже собирался дождь. На мне по-прежнему была страшненькая тети-Дусина косыночка и куртка, которую я накинула, чтобы работать в подсобке. В подсобке всегда прохладно, к тому же ящики и коробки грязные, вот кто-то из девчонок и притащил из дома старую куртку — мы все надеваем ее по очереди. Вид у меня в таком прикиде весьма неказистый, к тому же холодно. Но ловить машину все время не будешь — у меня с собой мало денег.
Я огляделась и сообразила, что нахожусь как раз недалеко от того места, где ненаглядный в субботу подсадил в машину Каролину на свое и мое горе. Интересно бы знать, откуда она чапала с сумкой, полной денег? Где находится такое место? Я девушка неленивая, это даже мой отец признает. А еще я любопытная от природы, и хотя сейчас у меня совершенно не было времени, я решила прогуляться до стоянки, на которой ненаглядный ставит машину, когда находится на работе в своей фирме. Сказано — сделано.
Вот он, тот самый угол проспекта Равенства и маленького переулочка. Вот и та самая стоянка, где сейчас машин мало по вечернему времени. А что это такое бежевое и очень знакомое? Да это же старая «копейка» моего ненаглядного! Значит, бандиты прихватили его где-то здесь, увезли, а машину отогнали обратно на стоянку.
А в стороне, но совсем близко, сияла в небе яркая надпись: казино «Квинн». Казино… Где казино, там большие деньги… Не будем думать, каким образом Каролине удалось выиграть. Ясно, что дело тут нечистое, иначе бандиты бы ее не преследовали.
Я подошла к «копейке», подергала дверцу. Сигнализации у ненаглядного не было, а вместо нее он навешивал на руль здоровенное противоугонное устройство. Чтобы не маячить, я достала ключи от машины, которые прихватила в субботу, открыла дверцу и села.
Ключи от машины я взяла случайно, в тот момент у меня не было никакого определенного плана. Но теперь по всему выходило, что ключи мне пригодились. Потому что не помню, говорила я или нет, но единственное, что меня отличает от многих небогатых и заурядных молодых женщин — это умение водить машину. Водить я научилась давным-давно, когда у отца еще был старый «горбатый» «Запорожец», на котором мы ездили на дачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Второй звонок, впрочем, без особой надежды на успех, я сделала на мобильник ненаглядного. На это раз мне ответили.
— Герман, — осторожно спросила я, — почему ты молчишь?
— Здравствуй, Катя, — раздался неприятный мужской голос, — что же ты от нас убежала?
Ax вот как… Нетрудно догадаться, что раз мобильник ненаглядного у бандитов, то и сам он там же. Значит, это он привез их прямо в магазин, сдал им меня, можно сказать, со всеми потрохами.
— Что вам от нас нужно? — как можно спокойнее спросила я.
— Непридуривайся, девочка, — угрожающе начал бандит, — нам нужны деньги. Мы знаем, что Карку вы пришили. Но вот куда вы дели деньги?
— Какие деньги? — спросила было я, но прикусила язык.
Значит, они уже знают, что их девчонка убита. А почему это они не должны знать, если сами это сделали? Но что им от меня-то надо? Деньги…
— Я хочу поговорить с Германом, — строго сказала я в трубку.
— Думаешь, он знает, где деньги? — засмеялись на том конце линии. — Если бы знал, давно бы уж нам сказал, поет как канарейка.
— Я поняла, — вздохнула я.
В трубке послышался крик, звук удара, потом стон Германа и неразборчивое бормотанье.
— Ну, ты надумала? — спросил бандит. — А то он так долго не выдержит.
Плюнуть бы на этого паразита и послать их всех подальше. Но ведь он небось выложил им и мой домашний адрес. Куда же мне деваться? Домой нельзя, у магазина они будут дежурить. Завтра утром отец с дежурства придет, еще его прихватить могут. И про какие деньги он тут ведет речь? Внезапно я вспомнила, что Герман завозил девицу на вокзал, где она оставила сумку. Все сходится: в сумке были деньги, которые она сперла у бандитов, поэтому и скрывалась. И к Герману на квартиру побоялась сумку тащить — вдруг он деньги найдет? Еще и пристукнуть может за такие-то деньги. Что деньги большие, я не сомневалась — уж очень серьезно настроены бандиты. Однако откуда деньги взялись? И каким образом Каролина сумела с ними смыться? И кто же ее тогда убил, если не эти бандиты?
— Ты там не умерла от страха? — поинтересовался бандит.
— Слушай меня внимательно, — медленно заговорила я. — Возможно, деньги я и отдам. Но только при условии равноценного обмена. Ты оставляешь меня в покое и отдаешь мне Германа в целости и сохранности, а я возвращаю деньги — нам чужого не надо.
— Так я тебе и поверил…
— А у тебя выбора нет.
— Я все равно тебя найду! — зарычал бандит.
— Возможно, — согласилась я, — со временем и найдешь. Но пока я на свободе, и ты не знаешь, где меня искать. Пока я буду диктовать условия. Так вот: где он у тебя лежит? На полу к трубе прикованный? — спросила я наугад. — Так покорми, коврик подстели, в туалет своди. В общем, приведи мне его в человеческий вид. Ты пока этим займись, а я через час перезвоню, проверю.
— Сука! — Там бросили трубку.
Я вышла из метро, перешла дорогу и заскочила в небольшое кафе на углу. Кафе было простенькое, люди забегали сюда ненадолго выпить кофе с булочкой — больше там нечего было делать. Я тоже взяла горячий кофе и уселась в уголке подумать.
Совершенно очевидно, что Каролина оставила деньги на Витебском вокзале в камере хранения, но как их оттуда выцарапать, я не имела представления. А с бандитом говорила так нагло, потому что хотела, чтобы они хоть на некоторое время оставили ненаглядного в покое, пусть бедняга передохнет. Хотя он, конечно, сам виноват — распелся. Нужно было твердо стоять на своем: ничего не знаю, никого не видел.
Но твердость — это не для моего ненаглядного. А если бандиты решат сорвать на нем злость и еще больше станут издеваться? Что ж, значит, такое его, ненаглядного, счастье.
Что у меня есть, какие зацепки? Я порылась в сумочке и нашла в потайном карманчике паспорт Каролины — за всеми событиями совершенно забыла его выбросить.
Одежду ее мы выкинули в мусорный бак еще до встречи с гаишником, больше никаких интересных вещей у нее с собой не было. Я пролистала паспорт и на последней странице обнаружила написанные карандашом три крошечные цифры: 354. Очень интересно… Выхода у меня нет, так что стоит смотаться сейчас на вокзал.
Я вышла из кафе и поежилась. Похолодало, и даже собирался дождь. На мне по-прежнему была страшненькая тети-Дусина косыночка и куртка, которую я накинула, чтобы работать в подсобке. В подсобке всегда прохладно, к тому же ящики и коробки грязные, вот кто-то из девчонок и притащил из дома старую куртку — мы все надеваем ее по очереди. Вид у меня в таком прикиде весьма неказистый, к тому же холодно. Но ловить машину все время не будешь — у меня с собой мало денег.
Я огляделась и сообразила, что нахожусь как раз недалеко от того места, где ненаглядный в субботу подсадил в машину Каролину на свое и мое горе. Интересно бы знать, откуда она чапала с сумкой, полной денег? Где находится такое место? Я девушка неленивая, это даже мой отец признает. А еще я любопытная от природы, и хотя сейчас у меня совершенно не было времени, я решила прогуляться до стоянки, на которой ненаглядный ставит машину, когда находится на работе в своей фирме. Сказано — сделано.
Вот он, тот самый угол проспекта Равенства и маленького переулочка. Вот и та самая стоянка, где сейчас машин мало по вечернему времени. А что это такое бежевое и очень знакомое? Да это же старая «копейка» моего ненаглядного! Значит, бандиты прихватили его где-то здесь, увезли, а машину отогнали обратно на стоянку.
А в стороне, но совсем близко, сияла в небе яркая надпись: казино «Квинн». Казино… Где казино, там большие деньги… Не будем думать, каким образом Каролине удалось выиграть. Ясно, что дело тут нечистое, иначе бандиты бы ее не преследовали.
Я подошла к «копейке», подергала дверцу. Сигнализации у ненаглядного не было, а вместо нее он навешивал на руль здоровенное противоугонное устройство. Чтобы не маячить, я достала ключи от машины, которые прихватила в субботу, открыла дверцу и села.
Ключи от машины я взяла случайно, в тот момент у меня не было никакого определенного плана. Но теперь по всему выходило, что ключи мне пригодились. Потому что не помню, говорила я или нет, но единственное, что меня отличает от многих небогатых и заурядных молодых женщин — это умение водить машину. Водить я научилась давным-давно, когда у отца еще был старый «горбатый» «Запорожец», на котором мы ездили на дачу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56