OCR Аваричка
«Дорожное знакомство: Роман»: Эксмо-Пресс; Москва; 2001
ISBN 5-04-007817-X
Аннотация
Покинув Лондон, маркиз Брум обнаружил в своем экипаже юную красавицу, переодетую в мужское платье. Как настоящий джентльмен, он не мог оставить леди в беде и привез в свое поместье. Однако наутро в его дом врывается неизвестный и, угрожая пистолетом, требует, чтобы маркиз женился на «обесчещенной» им Каре!
Барбара Картленд
Дорожное знакомство
ГЛАВА ПЕРВАЯ
1820 год
Маркиз Брум с трудом подавил зевок.
Душная атмосфера Карлтон-хауза сегодня казалась еще более невыносимой, чем обычно, и молодой человек с нетерпением ждал момента, когда сможет наконец покинуть резиденцию принца-регента.
У маркиза Брума было множество причин относиться к принцу-регенту с благоговейным восхищением, но его успели утомить бесконечные светские приемы, следовавшие один за другим и мало чем друг от друга отличавшиеся.
Единственным, что претерпевало некоторые изменения, было непостоянное сердце регента, время от времени менявшего фавориток. Сейчас маркизу Бруму казалось, что владычеству леди Хертфорд приходит конец и ее место рядом с любвеобильным принцем займет скоро новая фаворитка – маркиза Конингэм.
«А впрочем, не все ли мне равно, – подумал маркиз. – Кто из этих жеманных разряженных женщин будет блистать на балах с нашим будущим монархом». Новая фаворитка, как и ее предшественницы, наверняка будет так же глупа и невежественна, так же равнодушна к царящим в стране настроениям. И невежество это будет проявляться всякий раз, как только милая дама откроет рот.
Единственным, что доставляло маркизу несомненное удовольствие, ради чего можно было терпеть бесконечную скуку приемов в Карлтон-хаузе, была коллекция картин принца-регента, которую тот заботливо пополнял. А также мебель, статуи, ценный фарфор и другие предметы искусства, благодаря которым королевская резиденция с каждым днем все больше походила на музей.
Маркиз все-таки не удержался и широко зевнул.
Лорд Хэнскет, один из ближайших друзей маркиза, как раз проходивший мимо, остановился и спросил:
– Тебе скучно, Айво, или же ты просто устал от ночных развлечений?
– Скучно, – пожаловался маркиз.
– А я думал, что ты выбрал вчера малышку и услаждался ею ночь напролет, – продолжал Генри Хэнскет. – Моя чаровница оказалась слишком болтлива. А ты ведь знаешь: ничто не утомляет меня больше, чем женская болтовня на рассвете.
Маркиз не стал отвечать на эту реплику, и Хэнскету пришлось вспомнить об одном из правил своего приятеля – Айво никогда не обсуждал интересующих его женщин, шла ли при этом речь о леди из общества или о хорошеньких простолюдинках, готовых оказывать услуги джентльменам, которых аристократки полупрезрительно называли «лоскутки муслина», намекая на их пристрастие к нарядам, которыми щедро осыпали красавиц полусвета богатые любовники.
Впрочем, знатные дамы и сами питали не меньшее пристрастие к шелку, бархату, модным шляпкам и особенно драгоценностям.
– Мне кажется, Принни – так называли за глаза принца Уэльского близкие друзья – скоро пойдет к себе, – Хэнскет поспешил сменить тему. – Одно радует: по мере того, как он становится старше, ему надоедает веселиться всю ночь напролет.
– Да уж, – ответил на это маркиз. – Вспомни прежние времена. Только с восходом солнца принц Уэльский начинал отряхивать перышки.
– «Отряхивать перышки»! Я должен запомнить это, Айво. Снова один из твоих знаменитых каламбуров.
– Дарю его тебе, – лениво произнес маркиз. – Все равно ведь ты будешь теперь им пользоваться.
Генри улыбнулся.
– Почему бы и нет. Ты ведь остроумнее многих из нас, и остроты рождаются у тебя с такой легкостью. Значит, их можно присваивать без зазрения совести – все равно до конца вечера ты состришь еще не один раз.
Маркиз, однако, уже не слушал старого приятеля. Он смотрел, как принц-регент предлагает руку леди Хертфорд. Это означало, что принц готов был проводить даму из Китайской гостиной.
Маркиз прикинул в уме, что при благоприятном стечении обстоятельств он сможет покинуть Карлтон-хауз минут через десять.
Видимо, прочитав его мысли, лорд Хэнскет спросил, лукаво улыбнувшись:
– Куда же ты так торопишься, Айво? Интересно, смогу ли я угадать, кто ждет тебя сегодня ночью?
– Прибереги свои фривольные намеки для кого-нибудь другого, – ответил на это маркиз, заставив Генри снова вспомнить о принципиальности старого друга. – Если уж ты хочешь знать, как только закончится прием, я отправляюсь в Брум.
– Среди ночи! – удивленно воскликнул Генри.
Маркиз кивнул.
– У меня новый конь, которого мне не терпится объездить перед стипл-чейзом в следующую субботу.
– И ты, конечно, собираешься выиграть?
– Все зависит именно от этого жеребца.
На секунду повисла тишина, затем лорд Хэнскет воскликнул:
– Ну конечно! Я понимаю, о чем ты говоришь. Ты купил несколько лошадей из конюшни бедняги д'Арси. Готов спорить, речь идет об одном из жеребцов, прежде принадлежавших ему.
– Угадал, – довольно сухо ответил маркиз. – Я просто взбесился, узнав, что д'Арси купил в Тэттерсэлле Агамемнона в тот день, когда я не смог туда попасть. Я ведь давно положил глаз на этого красавца.
– Агамемнон! – снова повторил Хэнскет. – Ну да! Я помню его! Настоящий зверь! Понадобилось тогда три человека, чтобы привязать его к кольцу.
На губах маркиза заиграла едва заметная улыбка, и лишь через несколько секунд он произнес:
– Мне говорили, какой он норовистый. Я предлагал д'Арси купить у него Агамемнона, но он хотел подержать жеребца у себя, чтобы взвинтить цену. Однако сам д'Арси так и не смог справиться с этим конем.
– А ты, конечно, сделаешь это с легкостью, – поддразнил друга Генри.
– Именно этим и собираюсь заняться в ближайшее время, – спокойно ответил маркиз.
В каждом слове Айво слышались достоинство и уверенность в себе. Впрочем, так было всегда.
Маркиз Брум был чертовски привлекателен. Благодаря своему внушительному росту он возвышался над большинством мужчин, присутствовавших в гостиной, и на его атлетически сложенном теле совсем не было лишнего жира.
Маркиз Брум вызывал неизменное восхищение своими спортивными достижениями. У него было множество поклонников, не упускавших случая посмотреть выступление маркиза на очередных скачках.
В то же время очень многие, считавшие себя друзьями Айво, находили его непредсказуемым, почти загадочным.
Хотя любая светская красавица мечтала о том, чтобы положить свое сердце к его ногам, Айво так придирчиво относился к тем из них, кому удавалось вызвать в нем хоть какой-то интерес, что заслужил репутацию человека холодного и жестокосердного.
– Он так жесток… так жесток… – рыдала совсем недавно одна из лондонских красавиц на плече у каждого, кто готов был ее слушать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37