А вскоре маркиз попрощался с другом перед отъездом в Гаагу.
Ему было приятно править легкой каретой, несмотря на гнетущую жару.
Равнинный пейзаж с каналами и ветряными мельницами радовал глаз. В целом поездка доставила маркизу немалое наслаждение, и он приехал в Гаагу в хорошем расположении духа.
Там он сразу же отправился в «Маурицхейс», где отыскал знаменитый портрет Вермера.
Остановившись перед изображением девушки, он понял — привезенный Лилой этюд действительно блестяще передает манеру художника.
Но, стоя перед портретом, маркиз внезапно поймал себя на том, что видит не карие глаза голландской девушки, а огромные голубые глаза, в которых отражается панический испуг.
Королева Вильгельмина приняла маркиза у себя во дворце очень приветливо.
Большую часть времени она предавалась воспоминаниям о том, как гостила в Кейне и какое удовольствие получила от своего визита.
Расспросила маркиза о его многочисленных родственниках, а потом изрекла:
— Когда же вы намерены жениться, милорд? Я не сомневаюсь, что Кейну нужна хозяйка!
— Возможно, это так, Мадам, но пока я вполне удовлетворен своей холостяцкой жизнью! — с улыбкой ответил маркиз.
— Вам следует думать о будущем, — назидательно произнесла королева. — Вам нужен сын, который унаследовал бы ваше имя, состояние, земли и занимал бы придворную должность. И, конечно, несколько дочерей, которые переняли бы красоту вашей матери!
На эту тему маркизу разговаривать совершенно не хотелось.
К счастью, его неприятный tete-a-tete с королевой внезапно прервался: на ленч стали приезжать остальные приглашенные.
Как и опасался маркиз, это оказались пожилые государственные мужи Голландии, способные говорить только на серьезные темы и почти никогда не смеяться.
Поскольку у Ее Величества после ленча была назначена встреча, трапеза длилась недолго.
Прощаясь с маркизом, королева сказала:
— Мне очень жаль, что я должна идти.
Могу только выразить надежду, милорд, что вы еще навестите меня, прежде чем уехать из Голландии.
— Я почту за честь, Мадам, если вы позволите мне это сделать, — с поклоном ответил маркиз.
Королева тотчас вышла, и маркиз наконец смог уехать из дворца.
Было еще довольно рано, так что он решил последовать разумному совету графа и заехать к баронессе.
Кучер быстро нашел нужный дом, и, когда карета остановилась, лакей слез с козел, чтобы позвонить в дверь.
В эту минуту наблюдавший за ним маркиз с удивлением заметил, что дверь дома приоткрыта. Он присоединился к лакею, и они немного подождали, но к двери так никто и не подошел.
Решив больше не тратить времени, маркиз энергично открыл дверь и вошел в дом.
В холле было полутемно и прохладно, поэтому пришлось остановиться, чтобы глаза могли привыкнуть к новому освещению, показавшемуся особенно тусклым после ослепительно яркого летнего солнца.
Пока маркиз раздумывал, куда ему направиться, с дальнего конца холла послышался отчаянный крик.
Не колеблясь ни секунды, маркиз поспешил туда, распахнул дверь и вошел в комнату.
Сцена, представшая его взору, потрясла воображение: Лила двумя руками тянула на себя раму картины, а коренастый молодой человек занес над ее головой кулак.
Он нацелил удар ей в лицо, но Лила нырнула за картину — и второй удар пришелся ей в плечо.
Она снова закричала.
Маркиз стремительно шагнул к ним.
— Что тут происходит? — грозно спросил он.
Ни Никлас, ни Лила не слышали, как он вошел в комнату, и в крайнем удивлении повернулись к нему.
Увидев, что вошедший мужчина очень высок и силен, Никлас инстинктивно ослабил руку, сжимавшую раму картины.
Лила, продолжавшая изо всех сил тянуть ее на себя, отлетела назад и упала.
— Как вы смеете бить женщину! — воскликнул маркиз, прежде чем Никлас успел хоть что-то сказать. — Убирайтесь, пока я не сшиб вас с ног!
Его угрожающий тон и мощная фигура ясно дали понять молодому голландцу, что сопротивление бесполезно.
Он мигом повернулся и бросился к двери.
Маркиз даже не потрудился проводить его взглядом, а стал помогать Лиле подняться.
Она почувствовала такую радость от бегства Никласа, что забыла про картину и судорожно стиснула его руку.
— Спасибо вам… Спасибо огромное! — повторяла она. — Вы пришли… так вовремя!
Маркиз поддерживал ее за плечи, пока не почувствовал, что она твердо стоит на ногах.
Едва опомнившись, Лила инстинктивно прижала руку к плечу, которому досталось от кулака Никласа.
Увидев это, маркиз сказал:
— Этот человек причинил вам боль! Что вы делали и почему он вас бил?
— Это… Никлас Алнрадт, младший пасынок моей тети, — с трудом произнесла Лила. — Он хотел… украсть одну из картин… которые завещаны моей тете… до конца ее жизни. А потом… они должны перейти к его старшему брату.
Увидев, что Лила больше не нуждается в его поддержке, маркиз нагнулся за упавшей на пол картиной. Там был изображен пейзаж с конькобежцами, очень похожий на тот, что он купил накануне, и не менее хорошо исполненный.
Маркиз бережно положил картину на кресло и обернулся.
Лила медленно опустилась на кушетку, словно ей было трудно держаться на ногах. Она все еще терла рукой плечо, и маркиз понял, что ей очень больно.
— Но, право же, — недоумевал он, — здесь должен быть кто-то для охраны этих полотен! Я вижу, среди них немало ценных.
Где вся прислуга?
— Они все… отдыхают… из-за того, что сегодня… день очень жаркий, — объяснила девушка. — А я читала… когда он вошел в гостиную.
— А ваша тетя наверху? — осведомился маркиз.
— Как и все в доме, она спала, — ответила Лила. — Наверное, Никлас решил… что сможет украсть картину… в такое время… когда никто не сможет… с уверенностью сказать… кто именно это сделал.
— Это совершенно недопустимо! — воскликнул маркиз. — Вы должны сказать слугам, чтобы впредь они держали дверь запертой, дабы в дом никто не мог зайти.
— Наверное…'они всегда оставляли дверь открытой… когда погода… жаркая.
— Тогда им пора прекратить это делать! — заявил маркиз.
Он опустился на кушетку рядом с Лилой.
Поймав ее благодарный взгляд, он отметил, что на самом деле ее глаза еще прекраснее, чем они ему запомнились. Она была столь божественна, что с трудом верилось в реальность ее существования.
— Расскажите мне о себе, — попросил маркиз. — Вчера вы говорили так таинственно, что я все время пытался догадаться, почему вы прячетесь в Голландии — и от кого.
— Вы… обещали не… говорить обо мне… когда вернетесь в Англию! — поспешно напомнила ему Лила.
— Я всегда держу свое слово, — непререкаемым тоном произнес маркиз. — Но мне бы хотелось, чтоб вы мне доверились.
Он умолк и сразу же почувствовал, что совершил ошибку: Лила отвела взгляд. Маркиз не сомневался, что она мысленно решила ни в коем случае не доверяться человеку, с которым только что познакомилась, к тому же англичанину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36