Няня выдержала качку благодаря нескончаемой череде чашек крепкого чая, которые приносил ей стюард с ироничной ухмылкой на губах.
— Сейчас лето, поэтому качка несильная.
Не сравнить с тем, что бывает зимой, — сказал он.
— Тогда чем скорее вы перейдете на пароходы побольше, тем лучше! — заявила няня, любившая, чтобы последнее слово всегда оставалось за ней.
По приезде в Роттердам они без труда сели на поезд, отправлявшийся в Амстердам.
Однако в Гаагу попали уже к концу дня, и Лила опасалась, что не застанет свою тетушку дома. Она уже много лет не виделась с тетей Эдит и едва могла вспомнить ее лицо, но не сомневалась, что заметит в ней разительное сходство с матерью.
Судя по тетушкиному письму, которое та написала Лиле, узнав о смерти ее матери, она будет рада принять у себя племянницу.
Карета подвезла их к красивому дому из красного кирпича, с белыми наличниками на окнах и квадратными шпилями на крыше.
Пожилая служанка открыла им дверь.
— Будьте добры, — обратилась к ней Лила, — скажите баронессе ван Алнрадт, что приехала ее племянница.
Служанка удивленно воззрилась на нее, потом перевела взгляд на няню и на сундук, который извозчик снимал с кареты.
— Баронесса лежит в постели, — ответила она на неожиданно хорошем английском.
— Мне очень жаль, что мы приехали так поздно… — проронила девушка.
— Она больна, — объяснила служанка. — Она уже давно болеет.
Лила тихо ахнула.
— Тогда я должна немедленно идти к ней!
Я и не подозревала, что она нездорова.
Служанка провела ее по деревянной лестнице и открыла дверь спальни на втором этаже.
— К вам приехала племянница, мадам! — без всяких предисловий объявила она.
Лила вошла в комнату — перед ней сидела на постели копия ее матери, только очень постаревшая! С первого взгляда она поняла, что тетушка серьезно больна. Волосы у нее были совершенно белые, лицо изборождено морщинами. Но в то же время ее сходство с матерью было поразительным.
Подбежав к кровати, девушка воскликнула:
— Тетя Эдит, я Лила! Я приехала к вам, потому что мне нужна ваша помощь.
— Какой сюрприз, милое мое дитя! — обрадовалась баронесса. — Какая же ты хорошенькая и как похожа на мать!
— И вы тоже очень на нее похожи, — молвила Лила. — Я боялась, что не узнаю вас, но я сразу вас узнала! Пожалуйста, не сердитесь, что я приехала, даже не попросив у вас разрешения.
— Ты не одна? — спросила баронесса.
— Нет, конечно, не одна! Со мной няня.
Она ухаживала за мной с самого моего рождения и помнит вас: вы много лет назад гостили у нас — еще когда был жив папа!
— Я хорошо помню тот визит, — кивнула баронесса. — Но почему, милое мое дитя, тебе нужна моя помощь?
— Я очень хочу вам обо всем рассказать, — повеселела Лила. — Только, пожалуйста, разрешите нам пожить у вас! Нам больше некуда ехать.
— Конечно, вы можете жить здесь, — сразу же согласилась тетушка. — Но я не могу понять, в чем дело. Мне казалось, после смерти матери ты будешь жить с отчимом.
— Именно это я и собираюсь объяснить, — ответила Лила.
Баронесса позвонила в колокольчик, который стоял у кровати.
— Но прежде, — заявила она, — ты, конечно же, захочешь снять дорожный костюм и перекусить. Гертруда позаботится о тебе и покажет твою спальню.
Вскоре обнаружилось, что Гертруда не единственная прислуга в доме: у тетушки было трое слуг.
Обстановка в комнатах отличалась комфортом. Еда оказалась превосходной, хоть и немного жирноватой, что вообще характерно для голландской кухни.
Лиле отвели чудесную комнату, и няню приняли очень приветливо.
Когда Лила рассказала тете Эдит о том, что происходило после смерти матери, та просто схватилась за голову.
— Ну конечно же, ты не можешь выйти замуж за человека, которого видела всего два раза! — воскликнула она. — К тому же он намного старше тебя! Как это непорядочно со стороны сэра Роберта навязывать тебе подобный брак! Если я его увижу, то так ему и скажу!
Лила испуганно вскрикнула.
— Но вы не должны с ним видеться! И я не хочу с ним встречаться! — ужаснулась она. — Когда отчим принимал какое-нибудь решение, даже маме было чрезвычайно трудно заставить его передумать. Честно говоря, обычно у нее ничего не получалось!
— Тогда тебе придется в буквальном смысле прятаться, пока мы не найдем какой-нибудь выход, — заключила баронесса.
— Я очень надеялась, что вы позволите мне скрываться у вас, — призналась Лила. — Было бы так приятно находиться рядом с вами и вспоминать о маме и папе…
— Мы с твоей матерью души не чаяли друг в Друге, — ответила баронесса. — Нас связывало много общего, несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте. Но мой покойный муж был дипломатом, и нам постоянно приходилось разъезжать — вот почему я так редко с ней виделась! — Баронесса ван Алнрадт протянула Лиле руку. — Думаю, твое присутствие поможет мне почувствовать себя ближе к моей дорогой Милдред. Вот только боюсь, милое мое дитя, тебе здесь будет очень скучно.
— По-моему, здесь невозможно скучать! — возразила Лила. — Пока мы ехали по городу, я смогла увидеть, как он красив. И, конечно, мне хочется побывать во всех знаменитых музеях!
— Ты о них слышала? — изумилась баронесса.
— В художественной школе во Флоренции нам рассказывали о картинах, находящихся в Голландии. По-моему, там немного завидовали вашим Рубенсам и Рембрандтам.
Баронесса рассмеялась.
— Наша страна занимает особое место в мире живописи. Ну разумеется, во Флоренции тебя должны были научить понимать и любить изобразительные искусства!
— Весь последний год я получала индивидуальные уроки живописи, — прибавила Лила.
— Как жаль, что моего мужа больше нет! — вздохнула тетушка. — Когда барон ван Алнрадт вышел в отставку, он увлекся живописью. Конечно, он и до этого коллекционировал картины, но только тогда у него появилось время, чтобы самому стать художником.
— Надеюсь, у вас сохранились его картины: мне бы очень хотелось их увидеть, — искренне сказала Лила.
— Довольно много, — заверила ее баронесса. — Более того — ты сможешь пользоваться его мастерской.
У Лилы загорелись глаза.
— А вам это не будет неприятно?
— Наоборот — мне будет очень приятно.
И главное — там ты найдешь все, что тебе только может понадобиться. Но сначала тебе следует побывать в «Маурицхейсе»: как тебе, наверное, известно, это самый знаменитый музей Гааги.
— Мне действительно очень хочется туда попасть! — призналась Лила.
В тот вечер она рано легла спать, потому что была крайне утомлена долгим путешествием. А утром, следуя указаниям, данным ей накануне тетушкой, она поднялась на чердак, где обнаружила чудеснейшую мастерскую.
Да, барон явно намеревался развить свой художественный талант как можно полнее.
В мастерской было огромное окно, выходившее на север, — обязательное условие для занятий живописью:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36