Когда она представляла, что бы она чувствовала сейчас, если бы Дезире на самом деле оказалась женщиной, которую он встретил в Париже, а ей самой приходилось бы вечер за вечером оставаться одной в «Ритце», ее сердце ожесточалось против него. И она понимала, что если хочет в конце добиться счастья для них обоих, то должна заставить его страдать так, как он заставлял страдать других женщин, и на этот раз она должна быть полностью уверена, что эта любовь, о которой он так бойко говорит, не мимолетная прихоть.
Положив письмо Эмили на стол, Корнелия вскрыла следующее.
— А вот длинное письмо от тети Лили, — сказала она, закончив чтение. — Хотите взглянуть на "него?
— Нет, благодарю вас. — Он сказал это совершенно равнодушным тоном, и она поняла, что имя Лили перестало его волновать.
Корнелия улыбнулась и промолчала. Через минуту герцог снова заговорил.
— Надеюсь, вы извините меня, если я не смогу сегодня обедать с вами, — сказал он. — Мне надо встретиться с друзьями… эээ… по делу.
Корнелия чуть не засмеялась вслух. Она этого ждала. Прошлым вечером Рене пригласила их обоих на обед с великим князем, который приезжает сегодня в Париж, и сказала, что он пожелал с ними познакомиться.
— Иван вам понравится, — просто сказала Рене. — Он очень оригинальный человек, но обычно в день его приезда в Париж мы обедаем с ним одни, так что его желание пригласить вас на нашу встречу — это знак его расположения.
— Я ужасно хочу познакомиться с великим князем, — загорелась Корнелия. — Судя по тому, что я о нем слышала, он — очень интересный человек.
— Да, очень, — ответила Рене. — И завтра, если вы приедете на обед, вы увидите его в необычных обстоятельствах: каждый раз по возвращении он придумывает нечто фантастическое, чтобы позабавить меня. Один раз он пригласил на виллу в Буа весь русский балет, и они танцевали в саду среди деревьев только для Ивана и меня.
— О, как это замечательно! — воскликнула Корнелия.
— Это было прекрасно, — улыбнулась Рене. — В другой раз он преобразил все имение так, чтобы было похоже на Россию зимой. Там был искусственный снег, сани, запряженные тройками, и русские танцоры и музыканты. Все было очень красиво.
— Я должна завтра поехать! — воскликнула Корнелия, умоляюще сложив руки. — Вы возьмете меня с собой, не правда ли?
Она обращалась к герцогу, глядя ему в глаза своими зелеными глазами и приоткрыв от волнения губы. Увидев, что он колеблется, она повторила свою просьбу.
— Пожалуйста, скажите, что возьмете. Мы ведь никогда еще вместе не обедали? Ужин — это совсем другое. Мне хочется пообедать с вами.
И герцог отбросил колебания.
— Хорошо, я приеду, — пообещал он. — Могу я сопровождать вас обеих, дамы, во дворец великого князя?
— Иван пришлет сюда карету, — ответила Рене. — Я скажу ему, что вы оба едете со мной. Договорились? Встретимся здесь в восемь часов.
— Договорились, — сказал герцог.
Все это время Корнелия гадала, чем он объяснит ей свое отсутствие. А потому сейчас, подняв брови и придав голосу оттенок любопытства, она спросила:
— Деловой обед? А что за дело?
— Акции, облигации, — неопределенно проговорил герцог. — Надеюсь, у вас нет особых возражений?
— Нет, конечно нет, — ответила Корнелия. — Мне просто было интересно узнать, не пригласите ли вы и меня.
— Нет-нет, разумеется, нет, — поспешил ответить герцог. — Там будут одни мужчины, эти люди вам совсем не интересны. Кроме того, в вашем присутствии мы не сможем свободно разговаривать о деле.
— Конечно, я понимаю, — отозвалась Корнелия. — В таком случае я пообедаю одна и пораньше лягу спать. Я почему-то думала, что в Париже обычно ложатся спать очень поздно, но я никогда в жизни не ложилась так рано, как здесь.
Казалось, герцог был смущен.
— Я не думал, что вас заинтересует ночная жизнь Парижа.
Я могла бы судить об этом, если бы имела возможность узнать ее, — заметила Корнелия и, видя, что подразнила его достаточно, принялась собирать письма. — Так или иначе, скоро мы едем домой, — улыбнулась она. — По-моему, мы достаточно долго побыли в Париже. Приятно будет снова оказаться в Англии.
Направляясь к себе в спальню, она видела, какое у него было лицо, но не позволила себе поддаться чувству жалости. Он, без сомнения, любит Дезире, но готов ли пойти на жертвы ради своей любви? Что, если, вернувшись в Лондон, он забудет ее так же легко, как забыл Лили и всех других женщин, которые однажды что-то значили в его жизни?
Рене задала Корнелии почти этот же вопрос, когда та одевалась к обеду.
— Если вы в четверг отправитесь в обратный путь в Англию, что произойдет, когда герцог не сможет больше видеть Дезире?
— Именно это я и хочу узнать, — ответила Корнелия. — Я хочу знать точно, насколько она дорога ему.
— Он вас любит, — мягко сказала Рене.
— До меня он любил многих женщин, — возразила Корнелия суровым голосом.
— Каждый раз человек думает, что все будет иначе. Но на этот раз, — добавила Рене, — насколько я разбираюсь в мужчинах, Дрого действительно влюбился.
— Вы думаете? — спросила Корнелия.
— Я в этом уверена. Понимаете, Дезире, он ужасно избалован — он слишком красив, слишком богат и слишком знатен, и потому эти несчастные, глупенькие женщины разбивают себе сердце ради его улыбки.
— И я — одна из них, — сказала Корнелия внезапно дрогнувшим голосом.
— Вернее, та девушка, на которой он женился, — поправила ее Рене. — Но что касается Дезире, то это совсем другое дело: Дрого сейчас любит вас так же, как вы его, если не сильнее.
— Мне надо в этом удостовериться, — упрямо проговорила Корнелия.
— А если он не сможет вас убедить?
— Тогда он никогда больше не увидит Дезире.
— Вы не шутите? — спросила Рене. — Вы на самом деле собираетесь оставить ее в Париже?
— Именно это я имею в виду, — ответила Корнелия. — Ах, Рене, я знаю, вы считаете меня бессердечной и жестокой, но я поступаю так потому, что безумно люблю его и просто не смогу еще раз пройти через такие страдания и муки. И теперь я буду принадлежать ему целиком и полностью или… умру.
— Это должно бы испугать меня, — улыбнулась Рене, — но не пугает. Я знаю, что вы будете счастливы с Дрого. Он любит вас, вы любите его, а так как вы женаты, то будете жить долго и счастливо.
— О, я так на это надеюсь! — воскликнула Корнелия прерывающимся голосом.
Она позвонила, и Вайолет тут же пришла, чтобы помочь ей переодеться. Корнелия уехала из «Ритца» первой, оставив Вайолет сообщить герцогу, что она уехала к парикмахеру и вернется уже после того, как он отправится на свой деловой обед.
— Ну как, все прошло хорошо? — спросила она Вайолет.
— Да, ваша светлость.
— Тогда поторопись, у нас мало времени.
— Что ваша светлость наденет сегодня?
Вайолет распахнула гардероб, и Корнелия увидела длинный ряд платьев, созданных для нее Уортом, — настоящую радугу цвета и красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56