И даже зависть не пришла, даже обида.
Прежде чем идти к командиру полка, Басня решил поговорить с Кривоножко. Тот стоял у своей землянки. Его круглое полное лицо казалось напряженным. Комбат с интересом наблюдал за ним. После присвоения звания замполит сильно изменился — стал поспокойней, собранней, отвечал не сразу. Он словно ощутил свою силу, освоил свое место в этой жизни, и оно ему понравилось.
Кривоножко увидел Басина, но навстречу ему не спешил. Он уже понял — все равно придет комбат к нему, придет. И звания сравнялись, и само его место, партийное место, требует уважения. Не нужно только спешить, не следует выставляться. А ждать Кривоножко научился.
— Слушаем? — наконец спросил Басин.
— Ага. Но еще и нюхаю, — кивнул Кривоножке.
Комбат тоже прислушался и втянул поглубже острый дух. Стекающий с занятых противником высоток холодок нес с собой тонкий, удивительно знакомый аромат. Память подсказывала, что с ним, с этим ароматом, должен соседствовать и другой, с детства знакомый запах. Но какой именно?..
Кривоножко искоса наблюдал за комбатом и в нужный момент напряженных раздумийугадываний сдержанно сообщил:
— Полагаю, фрицам подарки привезли.
— Какие подарки? Почему? — Ом всегда был уверен, что фрицы — грабители, а разве ж грабителям что-нибудь дарят?
— Сочельник… Завтра у них рождество.
— Верно… — кивнул Басин. — Завтра. А пахнет мандаринами.
— Надо нам людей нацелить… Немцы с пьяных глаз могут на всякое пойти.
Они помолчали, вдыхая тонкий аромат. Басин вздохнул и спросил:
— Слушай, капитан, тебе не кажется, что пришло время не только о бдительности подумать, но и о наступлении?
— Кажется, — кивнул Кривоножко и заговорщицки, но с малой долей превосходства, спросил:
— И вы думаете, с чего начать? Сразу роту выводить в тыл на занятия или начинать со взводов?
Басин с интересом посмотрел на Кривоножко.
Замполит мыслит как строевой командир. Как и он, комбат. Правильно Верховный одним махом сравнивает всех командиров новым званием? Ведь Кривоножко год воевал. Год!
И — комиссаром. Он не мог не научиться мыслить по-командирски, хотя, вероятно, и не сознавал этого: заедали свои дела. И вот — жизнь, отношения оборачиваются новыми гранями.
Примерно так… — словно испытывая замполита, сказал Басин.
— Так вот. Мне думается, нужно начинать с Мкрытчана. Брать взвод от него.
— Стык с соседним полком…
Вот! Там у соседа резерв. А рядом — Зобов. И снайперов туда.
Кривоножко мыслил грамотно, говорил смело, как истинный офицер, думающий и потому отвечающий не только за свое дело, но и за весь батальон.
— Ну что ж… Так я и доложу подполковнику. Скажу… Что у нас — одно мнение.
— Разумеется, — весело ответил Кривоножко. — И — нужно подготовиться…
Первый раз Басин с чувством признательности взглянул в глаза Кривоножко и первый раз протянул ему руку, словно скрепляя пришедшее к ним новое чувство.
Конец начала
Глава первая
Под новый 1943 ГОД командир полка вызвал командира третьего батальона капитана Басина и замполита того же батальона Кривоножко и, недовольно посапывая, сказал:
— Комдив разрешил вам в порядке опыта вести боевую подготовку стрелковыми взводами. Представьте план занятий и план боевого обеспечения передовой.
Подполковник поерзал, посопел и обратился к своему заместителю по политической части:
— У тебя вопросы есть?
— Вопросов нет, а план политзанятий необходим, — ответил майор и улыбнулся так, словно хотел сказать, батальонному начальству: не трусь, ребята, вы своего добились.
Оба капитана сказали «есть» и оба протянули листы бумаги с планами, предусмотрительно проложенные копирками, — каждый своему начальнику. Командир полка и его заместитель внимательно прочли эти планы и расписались в верхних правых углах: утвердили. Подписывали по-разному: майор сразу, а подполковник несколько раз посмотрел в мутное окошко, потом на капитанов, вздохнув и поерзав, наконец, решился.
— А с пулеметчиками что будешь делать?
— Они, товарищ подполковник, проходят подготовку как кочующие огневые точки. В сущности, одно и то же…
— Снайперов своих передашь в роты?
— Зачем? Они, во-первых, часть моего резерва, а во-вторых, им всегда нужна свобода маневра. Зачем же их сковывать?
— Свобода… свобода, — проворчал командир полка. — В демократию играешь, а они у тебя… по бабам шастают. — Почувствован возможную неприятность, Басин нахмурился, а командир добавил; — Есть такие сведения. — Наклонился вперед, испытующе вглядываясь в комбата. — Скажи мне, Басин, по совести, — зачем ты эту учебу затеял?
— Ну… во-первых, батальон за счет пополнения почти наполовину состоит из бойцов и сержантов… да н средних командиров, которые в настоящем боевом наступлении не участвовали. А то, чему учились в запасных полках и в училищах — забывается. Вовторых, людям нужно хоть немного отвлечься, сменить обстановку. Все время сидеть в траншеях, в земле… скучновато. А во время боевой подготовки они и отдохнут… морально и отоспятся. А в-третьих, сами знаете — за нами Москва, а противник к ней непозволительно близко. Все равно будем наступать. Вот такие основные причины… нашего предложения.
Подполковник встал — небольшого роста, полнеющий, с сумрачным и нездорово-серым круглым лицом, чем-то напоминающий Кривоножко, — походил и опять сел.
— А ты, капитан, не думал, что то же самое знает и высшее начальство и что в армии есть такой обычай — время от времени менять боевые части. Одни отводятся. в тыл для пополнения и соответствующей подготовки, а другие выдвигаются на передний край. И вот если твой опыт удастся, то полк будет торчать на передовой до… морковкиных заговен. Начальство скажет: а зачем ему отдыхать? Он, понимаешь, и так себе курорт устроил, боевой подготовкой занимается…
Басин и Кривоножко переглянулись — такого оборота они не ожидали. Их смущение, кажется, даже понравилось командиру полка, потому что в его узких, глубоко сидящих глазах мелькнула усмешка.
— Вот так, товарищи, и об этом следует думать. А то как вы там, у себя в вотчине, считаете: мы здесь воюем, а начальство задницы греет и ни о чем путном не думает.
Басину не понравилась командирская шутка; Он подтянулся и сказал:
— Можно, товарищ подполковник, и по-иному рассуждать…
— Это ж как еще?
— Начальство может и так сказать: зачем этот полк отводить? Народу в нем много, участок знает как свои пять пальцев — почти год в обороне сидит, — отдохнули, пускай разомнутся. Прорвут оборону противника, а мы для развития успеха пустим уже тренированные для наступления части. Не знаю, как в этой дивизии и в этой армии было, а там, где я раньше воевал, случалось именно так.
Ради справедливости подполковник кивнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
Прежде чем идти к командиру полка, Басня решил поговорить с Кривоножко. Тот стоял у своей землянки. Его круглое полное лицо казалось напряженным. Комбат с интересом наблюдал за ним. После присвоения звания замполит сильно изменился — стал поспокойней, собранней, отвечал не сразу. Он словно ощутил свою силу, освоил свое место в этой жизни, и оно ему понравилось.
Кривоножко увидел Басина, но навстречу ему не спешил. Он уже понял — все равно придет комбат к нему, придет. И звания сравнялись, и само его место, партийное место, требует уважения. Не нужно только спешить, не следует выставляться. А ждать Кривоножко научился.
— Слушаем? — наконец спросил Басин.
— Ага. Но еще и нюхаю, — кивнул Кривоножке.
Комбат тоже прислушался и втянул поглубже острый дух. Стекающий с занятых противником высоток холодок нес с собой тонкий, удивительно знакомый аромат. Память подсказывала, что с ним, с этим ароматом, должен соседствовать и другой, с детства знакомый запах. Но какой именно?..
Кривоножко искоса наблюдал за комбатом и в нужный момент напряженных раздумийугадываний сдержанно сообщил:
— Полагаю, фрицам подарки привезли.
— Какие подарки? Почему? — Ом всегда был уверен, что фрицы — грабители, а разве ж грабителям что-нибудь дарят?
— Сочельник… Завтра у них рождество.
— Верно… — кивнул Басин. — Завтра. А пахнет мандаринами.
— Надо нам людей нацелить… Немцы с пьяных глаз могут на всякое пойти.
Они помолчали, вдыхая тонкий аромат. Басин вздохнул и спросил:
— Слушай, капитан, тебе не кажется, что пришло время не только о бдительности подумать, но и о наступлении?
— Кажется, — кивнул Кривоножко и заговорщицки, но с малой долей превосходства, спросил:
— И вы думаете, с чего начать? Сразу роту выводить в тыл на занятия или начинать со взводов?
Басин с интересом посмотрел на Кривоножко.
Замполит мыслит как строевой командир. Как и он, комбат. Правильно Верховный одним махом сравнивает всех командиров новым званием? Ведь Кривоножко год воевал. Год!
И — комиссаром. Он не мог не научиться мыслить по-командирски, хотя, вероятно, и не сознавал этого: заедали свои дела. И вот — жизнь, отношения оборачиваются новыми гранями.
Примерно так… — словно испытывая замполита, сказал Басин.
— Так вот. Мне думается, нужно начинать с Мкрытчана. Брать взвод от него.
— Стык с соседним полком…
Вот! Там у соседа резерв. А рядом — Зобов. И снайперов туда.
Кривоножко мыслил грамотно, говорил смело, как истинный офицер, думающий и потому отвечающий не только за свое дело, но и за весь батальон.
— Ну что ж… Так я и доложу подполковнику. Скажу… Что у нас — одно мнение.
— Разумеется, — весело ответил Кривоножко. — И — нужно подготовиться…
Первый раз Басин с чувством признательности взглянул в глаза Кривоножко и первый раз протянул ему руку, словно скрепляя пришедшее к ним новое чувство.
Конец начала
Глава первая
Под новый 1943 ГОД командир полка вызвал командира третьего батальона капитана Басина и замполита того же батальона Кривоножко и, недовольно посапывая, сказал:
— Комдив разрешил вам в порядке опыта вести боевую подготовку стрелковыми взводами. Представьте план занятий и план боевого обеспечения передовой.
Подполковник поерзал, посопел и обратился к своему заместителю по политической части:
— У тебя вопросы есть?
— Вопросов нет, а план политзанятий необходим, — ответил майор и улыбнулся так, словно хотел сказать, батальонному начальству: не трусь, ребята, вы своего добились.
Оба капитана сказали «есть» и оба протянули листы бумаги с планами, предусмотрительно проложенные копирками, — каждый своему начальнику. Командир полка и его заместитель внимательно прочли эти планы и расписались в верхних правых углах: утвердили. Подписывали по-разному: майор сразу, а подполковник несколько раз посмотрел в мутное окошко, потом на капитанов, вздохнув и поерзав, наконец, решился.
— А с пулеметчиками что будешь делать?
— Они, товарищ подполковник, проходят подготовку как кочующие огневые точки. В сущности, одно и то же…
— Снайперов своих передашь в роты?
— Зачем? Они, во-первых, часть моего резерва, а во-вторых, им всегда нужна свобода маневра. Зачем же их сковывать?
— Свобода… свобода, — проворчал командир полка. — В демократию играешь, а они у тебя… по бабам шастают. — Почувствован возможную неприятность, Басин нахмурился, а командир добавил; — Есть такие сведения. — Наклонился вперед, испытующе вглядываясь в комбата. — Скажи мне, Басин, по совести, — зачем ты эту учебу затеял?
— Ну… во-первых, батальон за счет пополнения почти наполовину состоит из бойцов и сержантов… да н средних командиров, которые в настоящем боевом наступлении не участвовали. А то, чему учились в запасных полках и в училищах — забывается. Вовторых, людям нужно хоть немного отвлечься, сменить обстановку. Все время сидеть в траншеях, в земле… скучновато. А во время боевой подготовки они и отдохнут… морально и отоспятся. А в-третьих, сами знаете — за нами Москва, а противник к ней непозволительно близко. Все равно будем наступать. Вот такие основные причины… нашего предложения.
Подполковник встал — небольшого роста, полнеющий, с сумрачным и нездорово-серым круглым лицом, чем-то напоминающий Кривоножко, — походил и опять сел.
— А ты, капитан, не думал, что то же самое знает и высшее начальство и что в армии есть такой обычай — время от времени менять боевые части. Одни отводятся. в тыл для пополнения и соответствующей подготовки, а другие выдвигаются на передний край. И вот если твой опыт удастся, то полк будет торчать на передовой до… морковкиных заговен. Начальство скажет: а зачем ему отдыхать? Он, понимаешь, и так себе курорт устроил, боевой подготовкой занимается…
Басин и Кривоножко переглянулись — такого оборота они не ожидали. Их смущение, кажется, даже понравилось командиру полка, потому что в его узких, глубоко сидящих глазах мелькнула усмешка.
— Вот так, товарищи, и об этом следует думать. А то как вы там, у себя в вотчине, считаете: мы здесь воюем, а начальство задницы греет и ни о чем путном не думает.
Басину не понравилась командирская шутка; Он подтянулся и сказал:
— Можно, товарищ подполковник, и по-иному рассуждать…
— Это ж как еще?
— Начальство может и так сказать: зачем этот полк отводить? Народу в нем много, участок знает как свои пять пальцев — почти год в обороне сидит, — отдохнули, пускай разомнутся. Прорвут оборону противника, а мы для развития успеха пустим уже тренированные для наступления части. Не знаю, как в этой дивизии и в этой армии было, а там, где я раньше воевал, случалось именно так.
Ради справедливости подполковник кивнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95