Его объятия успокоили ее, и она снова почувствовала себя спокойно и уверенно.
– Ты цела, - шептал он. - Теперь все будет хорошо. - Она с благодарностью подняла глаза, а он спросил: - Что ты тут делаешь?
На Падме нахлынули разом все мысли, которые она гнала с тех пор, как покинула Корусант. Она опустила взгляд.
– Оби-Ван… рассказал мне страшные вещи…
Она почувствовала, что Энакин застыл.
– О чем?
– Он сказал, что ты перешел на темную сторону, - выпалила Падме. - И что ты… убил младших учеников. - В ее голосе прозвучало обвинение - она сама это слышала. Она совсем не так хотела спросить у него, что случилось на самом деле.
– Оби-Ван хочет настроить тебя против меня, - проговорил Энакин, и Падме услышала, что голос его дрожит от непреодолимой ярости.
– Он думает о нас, - попыталась объяснить Падме. - Он хочет тебе помочь.
– Не лги мне, Падме, - велел Энакин. Объятия разжались. - Я получил такое могущество, о каком любой джедай мог бы только мечтать. И я сделал это ради тебя. Чтобы защитить тебя.
"Какое отношение это имеет к Оби-Вану? Зачем он это говорит?" Впрочем, Падме понимала. Это был предлог, уважительная причина для всего, что он наделал. Как будто стоит сказать "Я сделал это во имя любви, я сделал это ради тебя", и это оправдает любые поступки. Падме отстранилась:
– Мне не нужно твое могущество. - Она перевела дух. - Мне не нужна твоя защита. - И она потянулась к мужу, словно умоляя его снова стать тем, кого она любила. - Энакин, мне нужна только твоя любовь!
– Любовь тебя не спасет, - сказал Энакин, и Падме послышалась угроза в его голосе. - Тебя может спасти только мое могущество.
– Но какой ценой? - ужаснулась Падме. - Энакин, в тебе же есть добро! Не делай этого!
– Я не хочу потерять тебя, как потерял маму!
– Энакин, летим со мной! - Падме положила руку на живот. Ребенок отчаянно брыкался. - Помоги мне растить нашего ребенка! Брось это все, пока еще можно!
– Неужели ты не видишь? - Энакин наклонился к ней. - Больше не надо никуда бежать. Я принес Республике мир. Я стал могущественнее, чем сам канцлер. Я могу свергнуть его, и мы с тобой вместе будем править галактикой! Мы сможем все сделать так, как захотим!
Падме отшатнулась.
– Я не могу поверить тому, что слышу! Оби-Ван был прав. Ты изменился!
– Не желаю больше слышать про Оби-Вана! - Ярость Энакина вырвалась наружу. Должно быть, на лице Падме отразился ужас, потому что было видно, как Энакин пытается сдержаться.
– Джедай отвернулись от меня, - сказал он, чуть успокоившись. - Республика ополчилась против меня. Хотя бы ты не делай этого.
"Я не против тебя! Я против того, что ты сделал и что собираешься сделать!"
– Я больше не понимаю тебя, - произнесла Падме. Неужели он не видит, что делает? Неужели не чувствует, как разбивает ей сердце? - Я никогда не перестану тебя любить, но ты ступил на путь, по которому я не смогу пойти.
В отчаянии она попробовала установить с ним связь посредством Силы - как тогда, когда она почувствовала его присутствие, хотя он был далеко.
Но даже джедай не смог бы установить такую связь, просто пожелав этого, а Падме не была джедаем. В таком отчаянии она сумела нащупать лишь тонкую нить, оставшуюся от того, что некогда их соединяло. Она почувствовала знакомый след… доброты? И в ней ожила надежда. Падме обратилась к этой части Энакина, стараясь вернуть того, кто был ей мужем, возлюбленным, отцом ее ребенка.
– Остановись, - молила она. - Вернись! Я люблю тебя!
На миг, всего лишь на миг Падме показалось, что у нее получилось. А затем лицо Энакина исказилось.
– Ты лжешь! - закричал он.
Он смотрел ей за спину. Падме обернулась и увидела на трапе яхты Оби-Вана. "Он перехитрил меня!"
– Нет! - вскрикнула она, понимая, что этот новый Энакин не станет ее слушать.
– Ты предала меня! - ярость исказила лицо Энакина до неузнаваемости. Он поднял руку и сжал кулак. Падме почувствовала, что начинает задыхаться.
"Не надо! Не убивай нашего ребенка!" Но ей не хватало воздуха, чтобы закричать, и остался лишь призрак того, что раньше связывало их. Мир потемнел, и Падме почувствовала, что падает. Она еще успела почувствовать облегчение. Лучше было умереть прямо здесь и сейчас, чем жить и видеть, во что превратился ее Энакин.
Когда Падме упала, Оби-Ван кинулся к ней. Он сбросил плащ и нагнулся проверить, жива ли она. Да, жива и даже не умирает, почувствовал он. Но Энакин уже стоял рядом, его лицо было перекошено от гнева.
– Это ты настроил ее против меня! - закричал он.
– Ты сам это сделал, - ответил Оби-Ван. Когда он увидел Энакина воочию, то сразу почувствовал то, что на голограмме не было заметно - клубящееся облако темной стороны, окружающее его бывшего ученика. Теперь исполнить долг было немного, лишь немного легче. - Ты позволил темной стороне менять свое мнение, пока… пока сам не превратился в то, что клялся уничтожить!
– Не заставляй меня убивать тебя, - проговорил Энакин.
Эти слова поразили Оби-Вана в самое сердце. Значит, что-то еще осталось от его друга и ученика, иначе бы он так не сказал… Но пусть даже так - с темной стороны еще не возвращался ни один джедай. С самого начала обучения Йода неустанно твердил всем: "На темную сторону стоит ступить, и судьбу твою она определит навсегда!" Энакин перешел на темную сторону. Слишком поздно что-то менять.
– Я верен Республике, Энакин. И демократии, - печально сказал Оби-Ван.
– Кто не со мной, тот против меня, - был ответ.
– Так категорично судят только лорды ситхов, Энакин, - вздохнул Оби-Ван, зажигая световой меч. "Я исполню свой долг".
Энакин скривился, зажег свой клинок, и поединок начался.
"Силен лорд ситхов", - думал Йода, а световые мечи вращались, сталкивались и снова вращались. Ничего удивительного в этом не было. Могущество темной стороны росло, и, по логике вещей, вместе с ней набирали мощь и ситхи. Однако Йода привык к тому, что после стольких лет теории и практики его познаний в Силе было достаточно, чтобы одолеть любого противника. А на сей раз он был вовсе не уверен в победе.
Но и Палпатин тоже не был в ней уверен. Внезапно он взмыл в воздух и понесся к двери. Йода сделал сальто назад, отскочил от стены и оказался у входа прежде Палпатина.
– Если так могущественны вы, к чему бежать?
– Вам меня не остановить, - прохрипел Император. - Дарт Вейдер станет сильнее нас обоих.
– Вера в вашего нового ученика напрасной может оказаться, - заметил Йода. "Как и вера в могущество темной стороны Силы". Даже если Палпатин убьет его сегодня, темной стороне не победить. Ведь темная сторона есть гнев, отчаяние, ненависть - силы разрушения. Да, они могущественны, когда речь идет о смерти и запустении, но ничего долговечного создать они не в состоянии. Десятитысячелетняя Галактическая Империя Палпатина едва ли переживет своего создателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36