– Родители не могут о тебе забыть, – продолжал уговаривать его Филипп. – Это я точно знаю. Мои мама с папой даже через тысячу лет меня не забудут.
– Они что, вечные что ли? – буркнул Кинтохо.
– Не вечные, – вздохнул Филипп. Он вспомнил, как утром обидел маму и добавил: – Вот поэтому тебе и надо вернуться.
– Ладно, заткнись, – пробурчал Кинтохо. Лицо его сделалось злым, а на глаза навернулись слезы. – Пойдем. И больше не лезь ко мне с этой ерундой, а то получишь по загривку.
Солнце почти совсем завалилось за горизонт. Лес становился все более густым и мрачным. Продираться сквозь сплошные заросли было все труднее, и Филипп невольно подумал: «Куда этот дикарь меня ведет? Сейчас затащит в самую глушь и отдаст на съедение своим лешим да упырям. И зачем я согласился с ним идти? Шел бы себе по тропинке» А Кинтохо, как-будто прочитав его мысли, вдруг сказал:
– Не знаю, как в вашем мире, а у нас в лесу, чем короче дорога, тем она непроходимее.
Филипп на это ничего не ответил, но про себя подумал: «Хранитель не зря предупреждал меня, что я должен пройти этот путь сам. Что за помощь придется платить. Этот Кинтохо просто заговаривает мне зубы. Сам же говорил: «никому не верь», а ему поверил. Эх, Петьки здесь нет! С ним было бы легче отбиваться. А если бы нас съели, вдвоем не так обидно. Может, пока не поздно, убежать? А если догонит, с одним я как-нибудь справлюсь. Да и переночевать можно на дереве» В этот момент они выбрались на большую круглую поляну, и Кинтохо остановился.
– Ну вот и пришли, – сказал он и радостно подмигнул Филиппу. – Здесь я и живу. Нравится?
– М-м-м, – только и сумел ответить Филипп.
Поляна, где они оказались, была окружена сплошной стеной леса. В самой её середине возвышался потемневший от времени столб, на котором были вырезаны загадочные фигурки и значки. По опушке леса там и сям виднелись большие кучи валежника, из-под некоторых в небо поднимались сизые струйки дыма. За свою жизнь Филипп прочел очень много сказок, но даже не представлял, что именно так будет выглядеть место, где обитает нечистая сила. Попади он сюда без своего провожатого, Филипп ни за что не догадался бы, что здесь кто-то живет.
– А это бревно для чего? – спросил Филипп и показал на столб.
– Сам ты бревно, – ответил Кинтохо. – На этом столбе вырезаны магические заклинания от всех напастей. Кто умеет их читать, тому ничего не страшно.
Они подошли к столбу, и Кинтохо с благоговением провел пальцем по замысловатому значку.
– Я знаю только одно заклинание, – сказал он. – Вот это. Повторяю его каждый день, поэтому со мной не случается ничего плохого.
– Да, а сегодня чуть не утонул, – вспомнил Филипп.
– Чуть не считается, – ответил Кинтохо и отрешенно добавил: – Как раз сегодня я забыл его прочитать. «Меня победить нельзя», – словно во сне, шепотом проговорил он, и Филипп догадался, что это и есть магическое заклинание.
– А можно я? – попросил Филипп. Он потянулся было пальцем к значку, но Кинтохо вдруг словно очнулся. Он ударил Филиппа по руке и с досадой сказал:
– Тебе нельзя. Пойдем домой, а то я что-то разболтался.
– А где дом? – нисколько не обидевшись, спросил Филипп. Он сообразил, что Кинтохо случайно проговорился и при нем произнес заклинание.
– Слепой что ли? Вот он, перед тобой, – грубо ответил Кинтохо. Он показал на большую кучу хвороста и двинулся к одному из завалов. – Пойдем, маманя уже проснулась.
Глава 3
Последние отсветы зари погасли, и в лесу окончательно стемнело. И сразу, словно по команде, в противоположных сторонах заухали два филина. Их голоса прозвучали настолько зловеще, что у Филиппа сжалось сердце и он с тревогой подумал: «Как там мама с папой? А что если я больше никогда не вернусь домой? Останусь здесь как Кинтохо, одичаю и сделаюсь, как он, нечистью. И почему я не попал в какую-нибудь добрую сказку поближе к дому? Например, в сказку про мой дом» Подменыш провел своего гостя за валежник, и там меж корней старой лиственницы Филипп увидел вход в жилище кикиморы. Мальчишки спустились по ступенькам и попали в просторную землянку, которая мало походила на обычное жилье и больше напоминала пещеру первобытного человека. Посреди землянки стояли шаткий, перекошенный стол из связанных сучьев и несколько таких же корявых табуреток. Земляные стены причудливым узором покрывали корни деревьев. Кругом были развешаны пучки засохших трав и веники из рябины и бузины с большими кистями ярко-красных ягод. Потолок из трухлявых стволов и сучьев угрожающе нависал над головами, а по всем углам серебрилась паутина.
В противоположном углу на сухой подстилке из болотных трав сидела безобразная старуха с жидкими спутанными волосами. В её маленьких злых глазках отражалось пламя светильника, и оттого казалось, что зрачки старухи горят желтым огнем. Одета кикимора была в такие же лохмотья, что и леший. В одной руке у неё было веретено, а другой она пряла серую пряжу.
Одним глазом костлявая старуха продолжала следить за пряжей, а другим сурово посмотрела на вошедших – Кто это пожаловал? – рявкнула кикимора.
– Это мы, маманя, чтоб тебя расплющило, – ответил Кинтохо. – Нам бы пожрать и переночевать.
– Добрый вечер, – вежливо поздоровался Филипп и от страха даже шаркнул ногой.
– Ф-фу, что это он говорит? – возмущенно фыркнула кикимора и противным каркающим голосом обратилась к подменышу: – Ты кого привел, паразит? О каком это добром вечере он говорит? Грубиянов нам здесь только не хватало.
– К черту её пошли, к черту. Она это жуть как любит, – прошептал Кинтохо на ухо гостю, но Филипп до того растерялся, что смог выдавить из себя только извинения.
– Простите пожалуйста, – сказал он. – Я вот… Мы вот…
– Да что он такое бормочет? – отшвырнув в угол веретено, злобно проговорила кикимора.
– Иди ты к черту, маманя, – попытался успокоить её подменыш. – Разуй глаза. Ты что, не видишь, он из того мира? Темный совсем, вот и грубит. Погоди, я научу его нормально разговаривать.
– Разве я грублю? – ничего не понимая, испуганно спросил Филипп. – Я только сказал «простите пожалуйста»…
– Вот-вот, – усмехнулся Кинтохо. – У нас за такие слова сразу в котел попадешь. Проще надо быть. Проще. Послал всех подальше, и тебе приятно, и нечисти не обидно.
– Ладно, я постараюсь, – пожав плечами, неуверенно проговорил Филипп. Только теперь он догадался, что у нечистой силы все наоборот. Обыкновенная человеческая вежливость считалась здесь хамством, и если тебе хотелось показаться воспитанным и учтивым, надо было ругаться и посылать всех к черту. «Ну и порядочки, – подумал Филипп. – Почти как у нас в классе. Вместо «здравствуй» – портфелем по голове» – Садись, – подменыш хлопнул Филиппа по плечу и по-хозяйски повел его к столу, на котором лежало несколько немытых тарелок из бересты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43