Сказали ж табе: «дзякую». Так и панимаць павинен, што размова закончана. Не чапляйся да чалавека.
- Вы скажыце лепш, - обратился вожак к Игорю, - кали и дзе чытаць стаццю.
- Сам ишчо не знаю, - улыбнулся тот. - Аднак, як выйдзе, перешлю пару газет Максимавай бабушке, Настасии Мацвеяуне. Дамовилися?
- Атож! Дзякуем, яшчэ прыезжайце!
Так и ушли вчетвером: Игорь, Юрий Николаевич с племянником и Денис. Пацаны провожали их взглядами, в которых на миг, безотчетно для самих хозяев, зажглись огоньки интереса и… чего-то еще, необъяснимого, но очень важного. Может, чудования перед человеком, который отыскал свое призвание, свой талант?..
Игорь мысленно хмыкнул, потешаясь над собственными «возвышенными» мыслями, помахал ребятам рукой и о чем-то заговорил с Журским. Он так и не заметил досады в глазах Захарки, которому не дали рассказать нечто очень важное.
7
- Ну и что же, Холмс, какие можно сделать выводы из увиденного? Кто убийца?
Остапович щурясь, наблюдает за мальчишками: те убежали далеко вперед и, кажется, преследуют какого-то зверька. Со стороны их погоня напоминает игру в кошки-мышки - невидимый отсюда беглец явно проворнее ребят, к тому же он воспринимает происходящее всерьез и потому имеет больше шансов на победу. В данном случае - на то, чтобы ускользнуть.
Игорь пожимает плечами:
- «Убийца»… Не ведаю, Никалаевич. Скажу тольки, што ранней таких прызнакау не была.
- Хочешь сказать, что на НЛО не похоже.
- Пахожа! У тым то й справа, што пахожа. Але - не яно!
- Тогда - что или кто?
- Абы знацця! Можа быць, и НЛО. Новый апарат, иншая мадыфикацыя.
- Но сам ты не веришь в «новую модификацию»? - замечает Журский.
- Точна! И не пытай, чаму - просто интуицыя.
Юрий Николаевич задумчиво потирает подбородок:
- Интуиция - эт немало. Но, наверное, она же и подсказывает тебе, кто на самом деле виноват в появлении кругов?
- Увы. Тут яна маучыць!
- А не могут это быть, например, какие-нибудь… природные явления, что ли…
- Сам жа ж разумееш, што не могуць, - отзывается Игорь. - Штоб гэта зрабиць, трэба обладаць вяликай силай. Не бывае такога у прыродзе. Ци ж, як твая ласка, я про такое ня чувау.
- Хм… Не такой уж большой, если каждый колосок вдавливать по-отдельности. Но это, конечно, бред. …Хотел бы я увидеть, кто ж это сотворил.
- А я б - не хацеу, - качает головой Игорь - Або - здаля.
Зверек ускользнул. Денис в сердцах топает ногой: упустили! А какая была шикарная ящерица! Максим - тот вообще едва не рыдает от досады. Он как раз думал террариум дома поставить, а эту красавицу б туда запустить!.. эх!
Оба так увлечены собственной неудачей, что старушку замечают только тогда, когда слышат ее ржавое: «Добры дзень».
Явление этой дамы, похожей на воплощение средневековых представлений о Смерти, производит на ребят сильнейшее впечатление. Оба пятятся, а Дениска, зацепившись за что-то, даже грохается на землю - но тут же вскакивает и торопится отойти как можно дальше.
Да уж, бабуся что надо! Во-первых, худющая настолько, что лицо больше напоминает череп - зловещий оживший череп, кое-как удерживающийся на дряхлом скелете. Во-вторых, облачена она в живописнейшие лохмотья, которым следовало бы находиться в местном краеведческом музее, в секции «Быт наших далеких предков». В-третьих, взгляд старухи - способный, пожалуй, при минимуме усилий с ее стороны просверлить в вас два отверстия…
Ну и наконец коса. Да нет, не девичья, до пояса, а обычная коса, которой траву косят. Старуха на нее опирается, словно на клюку.
- Здрастуйце, унучыки!
«Унучэки» продолжают пятиться и дико сверкать глазами. Появление «бабушки» их явно не радует.
- Чаго гэта вы? - недоумевает та. Искренне так глазами взмаргивает, вздыхает: ох, племя молодое, неблагодарное!..
Те, само собой, молчат.
Зато вмешивается Юрий Николаевич.
- Гляди-ка, - поражается он, - это же!.. Да не может быть!
«Госпожа Смерть» переводит взгляд на него:
- Ишь! Журский! Няужо павярнувся дадому жыць?
- Нет, Марь Паллна, только погостить приехал.
Она покачивает головой, но не поймешь, то ли под ветром, то ли кивая Юрию Николаевичу.
- Гэта добра, што хоць у госци. А усе пупавина. Кали б зарыли у гародзе ци яшчэ дзе - тут бы жыу, а так… - и она машет рукой, мол, о чем говорить, одна печаль с вами, детьми неразумными.
- Але, - воодушевляется старуха, - чула я, своим бацьку з маткай дапамагаеш. Гэта правильна. Без гэтага нияк. А я вось сыночку сваяму, Геннадзюшке, касу нясу. Пайшоу з дому на лужок, а коску-то забыуся. Ох, тружаничак мой ненаглядны!
Мальчишки подошли ко взрослым и недоуменно наблюдают за бабусей: чего она городит? Игорь тоже мало понимает из сказанного, зато Юрий Николаевич, похоже, в курсе происходящего. Он уважительно кланяется «Смерти» и желает ей всего хорошего.
Вдруг старуха разворачивается:
- Думаеш, здурэла баба?
Лицо ее неожиданно приобретает странное выражение: смесь глубокой мудрости и разочарования.
- Гадаеш, зусим здурэла? Усе знаю. И што Геннадзюшки ужо гадкоу дзесяць як няма, и што усе у дзярэуни поцяшаюцца над старою. Дарэмна! Я яшчэ розум маю.
- Марь Паллна… - пытается успокоить ее Журский, но та лишь сурово стучит косой о землю:
- Ну што ты можышь мне сказаць? Лепш слухай: чула я ад людзей, апяць круги зъявилися. Прауда?
- Правда, - подтверждает Юрий Николаевич, игнорируя это ее «апяць».
- То Сатана выйшау из Пекла! - кричит она, потрясая косой. - То ен ходзиць па зямли. Круглыя капыты круглыя сляды аставляюць. А камни у их - то крошки пекяльныя, вуглины падзямельныя! Беражыся! Беражыцеся, людоньки! Ой, горюшко идзе! Ой горюшко!..
Она сбивается на бормотанье и быстро-быстро семенит вдоль берега, раскачиваясь из стороны в сторону и иногда ударяя косой о землю.
Все четверо молча глядят ей вслед.
- Бывшая учительница. Сын у нее умер в Афгане, - объясняет через некоторое время Юрий Николаевич. - А она с тех пор и «збожыволила», как у нас говорят. Таскает с собой по селу эту косу - летом, а зимой - саночки. «Для Геннадюшки». Соседки ее кормят, за хозяйством приглядывают.
- «Апяць», - напоминает Игорь. - Яна сказала «апяць круги зъявилися». Што, были выпадки?
Журский медленно качает головой:
- Н-нет. Я, по крайней мере, ничего подобного не слышал.
Заметив, что оба мальчика после встречи с сумасшедшей окончательно повесили носы, обнимает их за плечи:
- А пойдемте-ка, козаки, обедать, а? Поедим, и тогда уж отправимся к остальным кругам.
«Козаки» нехотя соглашаются.
8
Вообще-то идея с обедом была своеобразной попыткой Юрия Николаевича взять тайм-аут. Он еще не чувствовал себя готовым идти туда, где «проявилась» вторая группа кругов - к дому чертячника. Честно говоря, боялся встретиться с колдуном.
То, к чему Журский сам стремился еще вчера, сегодня вызывало у него приступ неконтролируемого страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
- Вы скажыце лепш, - обратился вожак к Игорю, - кали и дзе чытаць стаццю.
- Сам ишчо не знаю, - улыбнулся тот. - Аднак, як выйдзе, перешлю пару газет Максимавай бабушке, Настасии Мацвеяуне. Дамовилися?
- Атож! Дзякуем, яшчэ прыезжайце!
Так и ушли вчетвером: Игорь, Юрий Николаевич с племянником и Денис. Пацаны провожали их взглядами, в которых на миг, безотчетно для самих хозяев, зажглись огоньки интереса и… чего-то еще, необъяснимого, но очень важного. Может, чудования перед человеком, который отыскал свое призвание, свой талант?..
Игорь мысленно хмыкнул, потешаясь над собственными «возвышенными» мыслями, помахал ребятам рукой и о чем-то заговорил с Журским. Он так и не заметил досады в глазах Захарки, которому не дали рассказать нечто очень важное.
7
- Ну и что же, Холмс, какие можно сделать выводы из увиденного? Кто убийца?
Остапович щурясь, наблюдает за мальчишками: те убежали далеко вперед и, кажется, преследуют какого-то зверька. Со стороны их погоня напоминает игру в кошки-мышки - невидимый отсюда беглец явно проворнее ребят, к тому же он воспринимает происходящее всерьез и потому имеет больше шансов на победу. В данном случае - на то, чтобы ускользнуть.
Игорь пожимает плечами:
- «Убийца»… Не ведаю, Никалаевич. Скажу тольки, што ранней таких прызнакау не была.
- Хочешь сказать, что на НЛО не похоже.
- Пахожа! У тым то й справа, што пахожа. Але - не яно!
- Тогда - что или кто?
- Абы знацця! Можа быць, и НЛО. Новый апарат, иншая мадыфикацыя.
- Но сам ты не веришь в «новую модификацию»? - замечает Журский.
- Точна! И не пытай, чаму - просто интуицыя.
Юрий Николаевич задумчиво потирает подбородок:
- Интуиция - эт немало. Но, наверное, она же и подсказывает тебе, кто на самом деле виноват в появлении кругов?
- Увы. Тут яна маучыць!
- А не могут это быть, например, какие-нибудь… природные явления, что ли…
- Сам жа ж разумееш, што не могуць, - отзывается Игорь. - Штоб гэта зрабиць, трэба обладаць вяликай силай. Не бывае такога у прыродзе. Ци ж, як твая ласка, я про такое ня чувау.
- Хм… Не такой уж большой, если каждый колосок вдавливать по-отдельности. Но это, конечно, бред. …Хотел бы я увидеть, кто ж это сотворил.
- А я б - не хацеу, - качает головой Игорь - Або - здаля.
Зверек ускользнул. Денис в сердцах топает ногой: упустили! А какая была шикарная ящерица! Максим - тот вообще едва не рыдает от досады. Он как раз думал террариум дома поставить, а эту красавицу б туда запустить!.. эх!
Оба так увлечены собственной неудачей, что старушку замечают только тогда, когда слышат ее ржавое: «Добры дзень».
Явление этой дамы, похожей на воплощение средневековых представлений о Смерти, производит на ребят сильнейшее впечатление. Оба пятятся, а Дениска, зацепившись за что-то, даже грохается на землю - но тут же вскакивает и торопится отойти как можно дальше.
Да уж, бабуся что надо! Во-первых, худющая настолько, что лицо больше напоминает череп - зловещий оживший череп, кое-как удерживающийся на дряхлом скелете. Во-вторых, облачена она в живописнейшие лохмотья, которым следовало бы находиться в местном краеведческом музее, в секции «Быт наших далеких предков». В-третьих, взгляд старухи - способный, пожалуй, при минимуме усилий с ее стороны просверлить в вас два отверстия…
Ну и наконец коса. Да нет, не девичья, до пояса, а обычная коса, которой траву косят. Старуха на нее опирается, словно на клюку.
- Здрастуйце, унучыки!
«Унучэки» продолжают пятиться и дико сверкать глазами. Появление «бабушки» их явно не радует.
- Чаго гэта вы? - недоумевает та. Искренне так глазами взмаргивает, вздыхает: ох, племя молодое, неблагодарное!..
Те, само собой, молчат.
Зато вмешивается Юрий Николаевич.
- Гляди-ка, - поражается он, - это же!.. Да не может быть!
«Госпожа Смерть» переводит взгляд на него:
- Ишь! Журский! Няужо павярнувся дадому жыць?
- Нет, Марь Паллна, только погостить приехал.
Она покачивает головой, но не поймешь, то ли под ветром, то ли кивая Юрию Николаевичу.
- Гэта добра, што хоць у госци. А усе пупавина. Кали б зарыли у гародзе ци яшчэ дзе - тут бы жыу, а так… - и она машет рукой, мол, о чем говорить, одна печаль с вами, детьми неразумными.
- Але, - воодушевляется старуха, - чула я, своим бацьку з маткай дапамагаеш. Гэта правильна. Без гэтага нияк. А я вось сыночку сваяму, Геннадзюшке, касу нясу. Пайшоу з дому на лужок, а коску-то забыуся. Ох, тружаничак мой ненаглядны!
Мальчишки подошли ко взрослым и недоуменно наблюдают за бабусей: чего она городит? Игорь тоже мало понимает из сказанного, зато Юрий Николаевич, похоже, в курсе происходящего. Он уважительно кланяется «Смерти» и желает ей всего хорошего.
Вдруг старуха разворачивается:
- Думаеш, здурэла баба?
Лицо ее неожиданно приобретает странное выражение: смесь глубокой мудрости и разочарования.
- Гадаеш, зусим здурэла? Усе знаю. И што Геннадзюшки ужо гадкоу дзесяць як няма, и што усе у дзярэуни поцяшаюцца над старою. Дарэмна! Я яшчэ розум маю.
- Марь Паллна… - пытается успокоить ее Журский, но та лишь сурово стучит косой о землю:
- Ну што ты можышь мне сказаць? Лепш слухай: чула я ад людзей, апяць круги зъявилися. Прауда?
- Правда, - подтверждает Юрий Николаевич, игнорируя это ее «апяць».
- То Сатана выйшау из Пекла! - кричит она, потрясая косой. - То ен ходзиць па зямли. Круглыя капыты круглыя сляды аставляюць. А камни у их - то крошки пекяльныя, вуглины падзямельныя! Беражыся! Беражыцеся, людоньки! Ой, горюшко идзе! Ой горюшко!..
Она сбивается на бормотанье и быстро-быстро семенит вдоль берега, раскачиваясь из стороны в сторону и иногда ударяя косой о землю.
Все четверо молча глядят ей вслед.
- Бывшая учительница. Сын у нее умер в Афгане, - объясняет через некоторое время Юрий Николаевич. - А она с тех пор и «збожыволила», как у нас говорят. Таскает с собой по селу эту косу - летом, а зимой - саночки. «Для Геннадюшки». Соседки ее кормят, за хозяйством приглядывают.
- «Апяць», - напоминает Игорь. - Яна сказала «апяць круги зъявилися». Што, были выпадки?
Журский медленно качает головой:
- Н-нет. Я, по крайней мере, ничего подобного не слышал.
Заметив, что оба мальчика после встречи с сумасшедшей окончательно повесили носы, обнимает их за плечи:
- А пойдемте-ка, козаки, обедать, а? Поедим, и тогда уж отправимся к остальным кругам.
«Козаки» нехотя соглашаются.
8
Вообще-то идея с обедом была своеобразной попыткой Юрия Николаевича взять тайм-аут. Он еще не чувствовал себя готовым идти туда, где «проявилась» вторая группа кругов - к дому чертячника. Честно говоря, боялся встретиться с колдуном.
То, к чему Журский сам стремился еще вчера, сегодня вызывало у него приступ неконтролируемого страха.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59