— У вас остаются синтезаторы сиропа. Пришейте их на спину — и проблема питания решена!
Гарр надменно приподнял бровь.
— К счастью, это лишь твое дерзкое мнение. Хагедорн, ты тоже считаешь, что цивилизация должна угаснуть?
— Она не угаснет, — отвечал тот, — при условии, разумеется, что мы приложим к этому усилия. Но в одном я убедился окончательно — рабства больше не должно быть!
Вдруг со стен замка раздался отчаянный крик:
— Меки! Они проникли сюда и захватили нижние уровни! Спасите нас!! — И ворота медленно закрылись.
— Как это могло случиться? — воскликнул Хагедорн. — Ведь меки загнаны в туннель!
— Думаю, у них был заготовлен ход в замок, — сообразил Ксантен.
— Нужно немедленно выбить их оттуда! — Хагедорн бросился вперед, словно намереваясь в одиночку атаковать меков. — Мы не можем позволить им грабить замок!
— К несчастью, — вздохнул Клагорн, — стены защищают меков от нас гораздо надежней, чем нас от них.
— Но можно использовать птиц!
Клагорн с сомнением покачал головой:
— Они выставят стрелков. Даже если удастся высадить десант, прольется море крови. А ведь они превосходят нас численностью!
Хагедорн застонал:
— Одна мысль о меках, роющихся в моих вещах, убивает меня!
— Слушайте! — Сверху донеслись хриплые выкрики и треск разрядов.
— Смотрите, люди на одной из стен!
Ксантен бросился к птицам, напуганным и поэтому смирным.
— Поднимите меня над замком! — приказал он. — Повыше, чтобы нас не достали пули.
— Будьте осторожны, — предупредила одна из птиц, — в замке творятся страшные вещи!
— У меня крепкие нервы! Поднимайтесь!
Птицы взмыли в воздух, стараясь держаться за пределами опасной зоны. Одна из пушек стреляла, за ней столпилось человек тридцать — женщины, дети, старики. На всей остальной территории, куда не доставали пушечные выстрелы, роились меки. Центральная площадь была усеяна трупами — джентльмены, леди, их дети — все, кто предпочел остаться в замке.
За пушкой стоял Герр. Заметив Ксантена, он издал бешеный вопль, развернул пушку и выстрелил вверх. Двое из птиц были убиты, остальные, сплетясь в клубок вместе с Ксантеном, полетели вниз и каким-то чудом четыре оставшихся в живых сумели у самой земли затормозить падение.
Совершенно обессиленный, Ксантен пытался выпутаться из привязных ремней. К нему бежали люди.
— Ты не ранен? — кричал Клагорн.
— Нет, только очень испуган.
— Что там, наверху?
— Все мертвы, осталось буквально несколько человек. Гарр совсем обезумел, стрелял в меня.
— Смотрите! Меки на стенах! — закричал Морган.
— О-о! Смотрите, смотрите! Они прыгают… Нет, их сбрасывают!
Страшно медленно, как в кино, маленькие фигурки людей и меков, сцепившихся с ними, отделялись от парапета и устремлялись вниз, навстречу гибели. Замок Хагедорн был теперь в руках меков.
Ксантен задумчиво рассматривал изысканный силуэт замка, такой знакомый, и теперь такой чужой!
— Они долго не продержатся. Надо разрушить солнечные батареи — и у них не будет энергии для синтеза сиропа.
— Давайте сделаем это немедленно, — предложил Клагорн, — пока они сами не догадались об этом. Птицы!
Вскоре четыре десятка птиц — каждая несла по два обломка скалы величиной с человеческую голову — тяжело поднялись в воздух, облетели замок и, вернувшись, доложили, что солнечных батарей больше не существует. Осталось только заложить выходы туннелей, чтобы меки не вырвались наружу.
— А что же будет с пейзанами? И с фанами? — тоскливо заметил Хагедорн.
Ксантен грустно покачал головой.
— Теперь мы все должны стать Искупающими — слишком много грехов.
— Меки продержатся не более двух месяцев, я уверен в этом. — Клагорн попытался как-то приободрить окружающих.
Но прошло почти полгода, пока однажды утром отворились ворота замка и наружу выбрался изможденный мек.
— Люди! — просигналил он. — Мы умираем от голода. Мы не тронули ваших сокровищ, выпустите нас или мы все уничтожим.
— Наши условия таковы, — отвечал ему Клагорн. — Мы сохраним вам жизнь, если вы приведете в порядок замок, соберете и похороните убитых. Потом вы почините корабли, и мы доставим вас обратно на Этамин.
— Ваши условия приняты.
Пять лет спустя Ксантен и его жена, Глис Лугоросная, находились по своим делам в окрестностях реки Сены. Двое детей сопровождали их. Воспользовавшись возможностью, они посетили замок Хагедорн, в котором жили теперь всего несколько десятков человек. Среди них был и Хагедорн.
Он сильно постарел за эти годы. Волосы поседели, щеки ввалились. Трудно было определить его настроение.
Они стояли вблизи скалы с возвышающимся на ней замком, укрывшись в тени орехового дерева.
— Теперь это просто музей, — рассказывал Хагедорн, — а я в нем смотритель. Этим же, по-видимому, будут заниматься последующие Хагедорны. Ведь здесь собраны бесчисленные сокровища, их нужно беречь. Замок дряхлеет, уже появились призраки. Я сам не раз их видел по ночам. Эге-ге, какие были времена, правда, Ксантен?
— Да, — согласился тот, — но я бы не хотел их вернуть. Теперь мы стали хозяевами земли, а кем мы были раньше?
Они помолчали, оглядывая громаду замка, будто видели его впервые.
— Грядущие поколения — что они будут думать о нас? О наших сокровищах, книгах, искусных вышивках?
— Они будут приходить сюда наслаждаться, как это делаем мы сегодня, — задумчиво ответил Ксантен.
— Да, там есть, чем полюбоваться. Не пойдешь ли ты со мной, Ксантен? У меня еще сохранился запас старого благородного вина.
— Благодарю тебя, но мне не хочется тревожить старые воспоминания. Мы продолжим наш путь.
— Я понимаю тебя, Ксантен. Ну что ж, прощай, счастливого пути.
— Прощай, Хагедорн! — И они с сыном зашагали обратно в мир, снова принадлежащий людям.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16