Сдается мне, что вот этот юноша и впрямь имеет больше всего прав на шкатулку, а ты, колдун, пытаешься завладеть тем, что тебе по праву не принадлежит, хотя ты и много лет за ним охотился. Не по вкусу мне, чтобы в моем доме травили и изводили моего гостя, особенно когда занимается этим тот, кто объявил себя другом Бьярнхарда. Боюсь, Йотулл, что если ты и дальше будешь угрожать Сигурду, то лишишься моего гостеприимства.
Йотулл перевел на Бергтора высокомерный взгляд своих горящих глаз.
— Да я плевать хотел и на тебя, и на твое гостеприимство! — фыркнув, отвечал он. — Сделаешь то, что я велю, и дело с концом, а не то некому будет подковывать коней в Свартафелле! Этот спор — между мною и Сигурдом, и твое неуклюжее вмешательство здесь не к месту. Так что либо займись поисками подходящего ключа к шкатулке, либо разбей ее крышку. Мне дела нет, как ты вывернешься, но чтобы шкатулка была открыта немедленно!
Бергтор снова поставил шкатулку на полку и со зловещей усмешкой скрестил руки на груди.
— Дверг-кузнец может не опасаться угроз колдуна-доккальва, даже если тот когда-то и был льесальвом. Я знаю, как ты предал Хальвдана из Хравнборга, и в моем сердце не может быть приязни к предателям и убийцам.
Йотулл изогнул одну бровь и поглядел на Рольфа и Миклу.
— Который же из них тебе все это наплел? Ему предстоит заплатить за это собственной жизнью.
— Это я все ему рассказал, — тут же воскликнул Микла. — Я долго ждал случая отомстить за себя, Йотулл, и вот дождался. С первого дня, как ты появился в Хравнборге, я знал, что ты в душе доккальв.
— Рольф, позови всех из кузни! — приказал Бергтор, снимая с пояса молот. — Мы будем судить этого соглядатая за все его преступления, и светлым праздником памяти Сноуфелла будет тот день, когда мы повесим его и затопчем в трясину его протухшие останки!
Йотулл поднялся, недоверчиво усмехаясь и сжимая в руке посох.
— Уж не думаешь ли ты, что сумеешь одолеть полноправного чародея-доккальва? Тогда могу предостеречь тебя, что у предательства есть свои несомненные преимущества. Я знаю все заклинания и светлых, и темных альвов, и ни солнце, ни подземный мрак нисколько мне не страшны. Если твои прокопченные гномишки осмелятся хоть пальцем прикоснуться ко мне, я прикончу их на месте!
Навершие его посоха вспыхнуло слепяще-белым пламенем, и маг презрительно помахал посохом перед самым носом Бергтора, едва не подпалив ему бороду.
Вместо ответа Бергтор вскинул свой молот и с такой силой ударил по посоху, что пламя взорвалось жаркими багровыми искрами, а Йотулл зашатался. Огненный ореол очертил кузнечный молот и могучую руку, которая сжимала его. Бергтор шагнул вперед, знаком указывая Рольфу отправляться исполнять его повеление.
— Одну мелочь ты упустил из виду, колдун! — пророкотал он низким зловещим голосом. — Дверги-кузнецы — служители самого Тора! Я главный кузнец, и у меня еще трое кузнецов-помощников, не считая троих подмастерьев. Мы ведь не только куем железо, но и кое-чем другим занимаемся!
Он вытянул руку, и вдруг его ладонь наполнилась раскаленными вишнево-алыми углями, а меж пальцев брызнуло оранжевое и голубое пламя.
— Сядь, колдун, и положи свой посох на стол, так, чтобы он все время был у нас перед глазами.
Йотулл поколебался, оценивая, сможет ли он выстоять под ударами Силы Бергтора. Затем, все с тем же горделивым презрением, он сел и положил на стол свой посох. Вполне возможно, что на его решение повлияло и появление шестерых кузнецов, вооруженных молотами.
— Дюри, — сказал Бергтор, — нам нужна цепь, способная удержать колдуна.
Волшебная цепь. Найдется у тебя что-нибудь подходящее?
Дюри фыркнул в обгоревшую рыжую бороду.
— Есть ли у меня цепь, которая удержит колдуна? Да у меня припасена такая, что удержала бы и самого Фенрира, если б только мне пришла охота гоняться за волками.
Он зашагал в кузню, чтобы отыскать нужную цепь, и Йотулл воззрился на Бергтора с ненавистью и высокомерием.
— Только не думай, что это помешает Бьярнхарду добраться до шкатулки! — проворчал он. — Что до тебя, Сигурд, то по пятам за тобой все еще следует Гросс-Бьерн, да и меч твой еще не совершил двух предсказанных убийств.
Проклятие не оставит тебя в покое, покуда не исполнишь того, что предначертано. Если хочешь избавиться и от морока, и от проклятья — прикажи Бергтору прогнать этих неуклюжих болванов и тотчас же открыть шкатулку!
Сигурд покачал головой:
— Нет, Йотулл, теперь-то я знаю тебе цену. Глупцом я буду, если еще раз доверюсь тебе.
Рольф и Микла кивнули, воодушевленно блестя глазами, и Микла испустил громкий облегченный вздох.
— А я уж боялся, что он никогда не прозреет! — прошептал он Рольфу.
Вдруг из кузни донесся громкий крик Дюри и топот бегущих ног, сопровождаемый какой-то возней за дверью. Дверь распахнулась прежде, чем кто-либо успел открыть ее, чтобы поглядеть, что случилось, и в комнату хлынули доккальвы с обнаженными мечами. Кузнецы встретили их ударами молотов, но Бергтор удержал их повелительным криком, и они, опустив оружие, отступили.
— Прежде чем сражаться, я хочу понять, с кем и за что мы сражаемся! — прогремел Бергтор, широкими шагами выходя на середину комнаты. Молот, вскинутый над его головой, был охвачен ярким пламенем. Доккальвы у двери попятились и выставили вперед острия мечей. — Кто вы такие? Какое дело привело вас ко мне?
Доккальвы отвечали враждебными взглядами из-под шлемов, пятясь до тех пор, покуда между ними и Бергтором не оказался одинокий воин. Пришелец сделал несколько ковыляющих шагов вперед, и пламя Бергторова молота осветило его черты.
— Это Бьярнхард! — воскликнул Сигурд и, пытаясь скрыть испуг, добавил:
— Берсерк!
Бьярнхард, зловеще ухмыляясь, повернулся к нему:
— А, это ты, Сигурд? Я должен был догадаться, что ты первый меня узнаешь. Что случилось? Почему все эти великаны торчат здесь с таким мрачным и злобным видом, если их ждет работа в кузне?
Йотулл вскочил:
— С радостью тебе объясню, Бьярнхард! Они объявили меня своим пленником и имели наглость пригрозить, что будут судить меня за то, что я предал Хальвдана. Сигурд отказывается помогать нам и не желает, чтобы Бергтор открыл шкатулку. Если бы ты поменьше мешкал, добираясь сюда, верно, удалось бы избежать кровопролития, но теперь, сдается мне, у нас нет иного выхода, как только перебить их всех. Во всяком случае, в будущем это избавит нас от многих хлопот. — И он окинул Сигурда, Рольфа и Миклу взглядом, полным холодного злорадства.
Бергтор помотал головой, точно разъяренный медведь.
— Если только вы посмеете тронуть кого-то из этих троих, я клянусь, что никто и никогда не откроет эту шкатулку, избежав проклятий и поветрий, которые опустошат все земли на сотни лет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87
Йотулл перевел на Бергтора высокомерный взгляд своих горящих глаз.
— Да я плевать хотел и на тебя, и на твое гостеприимство! — фыркнув, отвечал он. — Сделаешь то, что я велю, и дело с концом, а не то некому будет подковывать коней в Свартафелле! Этот спор — между мною и Сигурдом, и твое неуклюжее вмешательство здесь не к месту. Так что либо займись поисками подходящего ключа к шкатулке, либо разбей ее крышку. Мне дела нет, как ты вывернешься, но чтобы шкатулка была открыта немедленно!
Бергтор снова поставил шкатулку на полку и со зловещей усмешкой скрестил руки на груди.
— Дверг-кузнец может не опасаться угроз колдуна-доккальва, даже если тот когда-то и был льесальвом. Я знаю, как ты предал Хальвдана из Хравнборга, и в моем сердце не может быть приязни к предателям и убийцам.
Йотулл изогнул одну бровь и поглядел на Рольфа и Миклу.
— Который же из них тебе все это наплел? Ему предстоит заплатить за это собственной жизнью.
— Это я все ему рассказал, — тут же воскликнул Микла. — Я долго ждал случая отомстить за себя, Йотулл, и вот дождался. С первого дня, как ты появился в Хравнборге, я знал, что ты в душе доккальв.
— Рольф, позови всех из кузни! — приказал Бергтор, снимая с пояса молот. — Мы будем судить этого соглядатая за все его преступления, и светлым праздником памяти Сноуфелла будет тот день, когда мы повесим его и затопчем в трясину его протухшие останки!
Йотулл поднялся, недоверчиво усмехаясь и сжимая в руке посох.
— Уж не думаешь ли ты, что сумеешь одолеть полноправного чародея-доккальва? Тогда могу предостеречь тебя, что у предательства есть свои несомненные преимущества. Я знаю все заклинания и светлых, и темных альвов, и ни солнце, ни подземный мрак нисколько мне не страшны. Если твои прокопченные гномишки осмелятся хоть пальцем прикоснуться ко мне, я прикончу их на месте!
Навершие его посоха вспыхнуло слепяще-белым пламенем, и маг презрительно помахал посохом перед самым носом Бергтора, едва не подпалив ему бороду.
Вместо ответа Бергтор вскинул свой молот и с такой силой ударил по посоху, что пламя взорвалось жаркими багровыми искрами, а Йотулл зашатался. Огненный ореол очертил кузнечный молот и могучую руку, которая сжимала его. Бергтор шагнул вперед, знаком указывая Рольфу отправляться исполнять его повеление.
— Одну мелочь ты упустил из виду, колдун! — пророкотал он низким зловещим голосом. — Дверги-кузнецы — служители самого Тора! Я главный кузнец, и у меня еще трое кузнецов-помощников, не считая троих подмастерьев. Мы ведь не только куем железо, но и кое-чем другим занимаемся!
Он вытянул руку, и вдруг его ладонь наполнилась раскаленными вишнево-алыми углями, а меж пальцев брызнуло оранжевое и голубое пламя.
— Сядь, колдун, и положи свой посох на стол, так, чтобы он все время был у нас перед глазами.
Йотулл поколебался, оценивая, сможет ли он выстоять под ударами Силы Бергтора. Затем, все с тем же горделивым презрением, он сел и положил на стол свой посох. Вполне возможно, что на его решение повлияло и появление шестерых кузнецов, вооруженных молотами.
— Дюри, — сказал Бергтор, — нам нужна цепь, способная удержать колдуна.
Волшебная цепь. Найдется у тебя что-нибудь подходящее?
Дюри фыркнул в обгоревшую рыжую бороду.
— Есть ли у меня цепь, которая удержит колдуна? Да у меня припасена такая, что удержала бы и самого Фенрира, если б только мне пришла охота гоняться за волками.
Он зашагал в кузню, чтобы отыскать нужную цепь, и Йотулл воззрился на Бергтора с ненавистью и высокомерием.
— Только не думай, что это помешает Бьярнхарду добраться до шкатулки! — проворчал он. — Что до тебя, Сигурд, то по пятам за тобой все еще следует Гросс-Бьерн, да и меч твой еще не совершил двух предсказанных убийств.
Проклятие не оставит тебя в покое, покуда не исполнишь того, что предначертано. Если хочешь избавиться и от морока, и от проклятья — прикажи Бергтору прогнать этих неуклюжих болванов и тотчас же открыть шкатулку!
Сигурд покачал головой:
— Нет, Йотулл, теперь-то я знаю тебе цену. Глупцом я буду, если еще раз доверюсь тебе.
Рольф и Микла кивнули, воодушевленно блестя глазами, и Микла испустил громкий облегченный вздох.
— А я уж боялся, что он никогда не прозреет! — прошептал он Рольфу.
Вдруг из кузни донесся громкий крик Дюри и топот бегущих ног, сопровождаемый какой-то возней за дверью. Дверь распахнулась прежде, чем кто-либо успел открыть ее, чтобы поглядеть, что случилось, и в комнату хлынули доккальвы с обнаженными мечами. Кузнецы встретили их ударами молотов, но Бергтор удержал их повелительным криком, и они, опустив оружие, отступили.
— Прежде чем сражаться, я хочу понять, с кем и за что мы сражаемся! — прогремел Бергтор, широкими шагами выходя на середину комнаты. Молот, вскинутый над его головой, был охвачен ярким пламенем. Доккальвы у двери попятились и выставили вперед острия мечей. — Кто вы такие? Какое дело привело вас ко мне?
Доккальвы отвечали враждебными взглядами из-под шлемов, пятясь до тех пор, покуда между ними и Бергтором не оказался одинокий воин. Пришелец сделал несколько ковыляющих шагов вперед, и пламя Бергторова молота осветило его черты.
— Это Бьярнхард! — воскликнул Сигурд и, пытаясь скрыть испуг, добавил:
— Берсерк!
Бьярнхард, зловеще ухмыляясь, повернулся к нему:
— А, это ты, Сигурд? Я должен был догадаться, что ты первый меня узнаешь. Что случилось? Почему все эти великаны торчат здесь с таким мрачным и злобным видом, если их ждет работа в кузне?
Йотулл вскочил:
— С радостью тебе объясню, Бьярнхард! Они объявили меня своим пленником и имели наглость пригрозить, что будут судить меня за то, что я предал Хальвдана. Сигурд отказывается помогать нам и не желает, чтобы Бергтор открыл шкатулку. Если бы ты поменьше мешкал, добираясь сюда, верно, удалось бы избежать кровопролития, но теперь, сдается мне, у нас нет иного выхода, как только перебить их всех. Во всяком случае, в будущем это избавит нас от многих хлопот. — И он окинул Сигурда, Рольфа и Миклу взглядом, полным холодного злорадства.
Бергтор помотал головой, точно разъяренный медведь.
— Если только вы посмеете тронуть кого-то из этих троих, я клянусь, что никто и никогда не откроет эту шкатулку, избежав проклятий и поветрий, которые опустошат все земли на сотни лет!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87