– Ладно. Только поторопись, скоро будут закрывать.
Кит тем временем передвигал стрелку на шкале с Сатурна на Юпитер. '
– О чем это вы? – спросил он, но тут же смущенно пробормотал: – Видишь ли, Нита, в последнее время я часто улавливаю, как ты мысленно честишь свою сестру. За такие мысли твоя мама не погладила бы тебя по головке, а папа, так тот просто намылил бы тебе шею.
– А, чепуха, – Она перевела стрелку на шкалу Меркурия. – Три с половиной фунта. Я прибавляю понемногу.
– А по-моему, ты нисколько не прибавила.
– Кит, не лезь не в свое дело.
Она заметила, как он стрельнул глазами на ее грудь, и тут же потекли, пересекаясь, их мысли. Как хорошо, что все это не нужно было говорить словами! Они перекидывались мыслями, как мячиками. «О, – поймала она мысль Кита, – а я и не замечал!» «Ну и слава Богу. А Дайрин я убью, если она будет продолжать в том же духе. Она просто терроризирует меня».
«Может, она ревнует?»
«Она? Меня?!» – Ните стало смешно.
«Тебя, тебя». Кит сошел с весов и стал прохаживаться перед Нитой.
– Нита, – сказал он вслух, – проснись. Ты – Волшебница. А Дайрин страстно увлекалась всяческим Волшебством с малых лет. Она фантазерка. Ты же говорила, что она бредит «Звездными войнами». И вдруг оказалось, что Волшебство существует на самом деле. И ты имеешь к этому отношение. Ты велела ей молчать об этом, и она подозревает, что мы не все ей говорим. Дари надеется, что сможет овладеть Силой. И, сказать по правде, я уверен, что ей это удастся в конце концов.
– Последние пару дней она явно совала свой нос в мой учебник.
– Ну вот видишь. Если Дари не сможет стать Волшебницей, она от нас все равно не отвяжется. Мне неприятно тебе это говорить, Нита, но твоя сестра жуткая прилипала.
Нита и сама это знала. Но куда денешься? Сестра есть сестра, она всегда под боком.
– Ладно, – сказала она, – хватит о ней.
– Дамы и господа, – произнес женский голос из репродуктора на стене, – планетарий закрывается. Спасибо. До свидания.
Нита раздраженно огляделась в поисках Дайрин. Кит слегка подтолкнул ее.
– Пошли, – сказал он, – и не расстраивайся из-за нее. Выйдем в парк, сядем, съедим по хот-догу. А если она будет продолжать действовать нам на нервы, пригрозим, что превратим ее в пожарный кран или в хот-дог и отдадим на съедение бродячим собакам Манхэттэна.
– Теперь ее не проведешь, – покачала головой Нита. – Она знает, что я такого никогда не сделаю.
– Но это могу сделать я! – вдруг жестко сказал Кит.
Нита глянула на него удивленно, но тут же сообразила, что он просто дурачится.
– Я хочу есть, – сказала она.
– Так идем скорей.
Направляясь к выходу, они спустились по лестнице на первый этаж. На лестничной площадке под стрелкой, указывающей на полуподвальный этаж, висела табличка, которую они заметили еще днем и весело посмеялись: «К Марсу, Венере и женскому туалету».
– Подожди меня здесь, – сказала Нита. – Она, кажется, толчется на экспозиции по Венере. Кит сделал страшные глаза.
– Не-ет, пожарный кран еще слишком хорошо для нее! – рявкнул он.
Нита спустилась по лестнице вниз.
– Дари! – позвала она раздраженно, – Выходи, пока они нас тут не заперли.
Ни звука в ответ.
Нита повернула направо и быстро прошла через зал с экспозицией по Венере. Здесь было намного холоднее, чем наверху. Нита зябко повела плечами. Холод просто пронизывал ее. Медленно извергавшийся за стеклянной витриной вулкан Венеры замер: его уже выключили. Никого в зале не было. На пустой оштукатуренной стене висела доска с надписью: «Марс закрыт на реставрацию».
– Не сидит же она до сих пор в туалете! – все больше раздражаясь, пробормотала Нита. – Читает там, что ли? Не-ет, она меня уже крепко достала!
Она прошла обратно вдоль пустого зала к женскому туалету. Становилось не просто холодно, воздух был стылый, пронзительный. Нита подергала ручку двери. Ручка подалась, но дверь, словно припертая изнутри, не открывалась. В замочной скважине. свистел ветер.
– Дари, выходи! Сейчас же! – крикнула Нита.
Она налегла на дверь, та распахнулась, и в лицо ударила упругая волна холодного воздуха. Сильным порывом ей растрепало волосы, бросило их на глаза. И тут же воздух стал с шумом всасываться внутрь, затягивая Ниту. Холодные струи хлестали Ниту по лицу, жалили, словно мелкие острые снежинки.
В дверном проеме Ните открылось низкое ржаво-красное пустынное пространство. Безмолвие. Ничего, кроме разбросанных повсюду камней, словно бы разметанных, раздробленных чьей-то гигантской рукой. И серо-коричневое облако пыли. Слишком близко, так близко, что это казалось неестественным, лежал горизонт, затуманенный, растворенный в кроваво-коричневой, кирпично-розовой пелене. И бесконечно меняющийся цвет неба, от фиолетового к темно-голубому и черному с сияющими холодными звездами. А внизу, у самого горизонта, на прозрачной розе зари горело крохотное розоватое солнце, кажущееся далеким и ледяным.
Нита отшатнулась при виде этого незнакомого солнца, четко и резко прочерченных теней, окаймляющих, делающих заметными каждый камешек, каждую пылинку. Она рывком захлопнула дверь женского туалета.
– Марс! – выдохнула Нита, и ужас проник в ее сердце. – Она отправилась НА МАРС!
4. КЛЮЧ К УХОДУ
Что же произошло? Накануне утром Дайрин проснулась возбужденная. В ушах ее звенели слова Клятвы. Она уже надеялась обнаружить себя далеко-далеко, плывущей по Млечному Пути. На самом деле она так и оставалась в своей постели. Ужасно расстроенная и даже разозленная, она полежала немного, пока не услышала шум подъехавшего грузовика. Наверное, привезли компьютер. Это, конечно, не космический полет, но все-таки кое-что.
Дайрин отлично разбиралась в компьютерах. Для нее это был еще один путь постижения мира, овладения им, чтобы никто не толкал ее локтем, не оттеснял и не наступал на пятки. Работать на компьютерах было ей необыкновенно легко, одно удовольствие. Стоило в них хорошенько разобраться, как становилось ясно: компьютер сам по себе довольно глуповатая штука. Мало того что ты должен подсказать ему, что делать, он еще и понимал лишь свой, особый язык. Через несколько месяцев работы с «Эпплом» в школе Дайрин овладела им виртуозно.
Она презирала попытки некоторых одноклассников ради развлечения нарушить вход в систему, заразить компьютер вирусом или жульнически выйти за пределы границ электронных бюллетеней. Такое озорство грозило и тюрьмой. Зато Дайрин буквально пленило свободное программирование. Это был настоящий восторг – заставлять компьютер петь и разговаривать, играть в замысловатые и просто умные игры и даже выдать какой-нибудь необыкновенный рецепт сандвича. Все это было возможно и доступно, стоило только произвести серию операций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62